Провинциальный вестник. Книга IV. Таганрогские стр

ПРОВИНЦИАЛЬНЫЙ ВЕСТНИК
Лирический роман

КНИГА IV. ТАГАНРОГСКИЕ СТРОФЫ

...выступить против провинции, любовь которой я приобрел, оказав ей столько услуг, столько для нее, даже с риском для себя, потрудившись, — это противно моим правилам неизменной верности...
Плиний Младший


1

Всего непонятней,
Что после приходит
Весна. Летний
Сарказм перебродит
В осенние сны,
Хмельные от влаги
Мелкого ливня —
Чернеют овраги,
Меркнут деревни,
Тонут в грязи.

2

В распутице жизни
Увязнет карета,
И ты без боязни
Из прошлого лета —
Наружу, вовне,
Один. Местность
Вокруг незнакома,
Впереди неизвестность,
Как некая схима
Судьбы, Не-Судьбы.

3

Телепаешься вроде,
Бредешь помаленьку,
И жизнь не в накладе —
Как ваньку-встаньку,
То в пах, то в висок,
Однако несильно,
Так, несерьезно,
Беззлобно, бесцельно
Ударит — бесслезно
Поднимешься вновь.

4

Бывает, что просто
Удар проворонишь,
В ожидании наста
На землю уронишь
Последний листок;
Тетрадь неуместна,
Время небольно,
Окольно, окрестно
Пространство, печально,
Быть может, ну что ж...

5

А зиму проводишь
Так, словно за нею
И не разбудишь
Себя, ахинею
Грехов и тоски
Не стряхнуть, как шубу
С плеч, к которым
Приросла, дыбу
Требуя в скором
Времени как

6

Единственное, хоть и
Скверное, всё же
Освобожденье от платья,
Выдубленного, Боже,
Как панцирь (тук-тук)
Ветрами страсти,
Холодом скуки
На снежном насте,
Мглой на востоке
И западной мглой.

7

Словом, если
Жизнь твоя длится,
Хоть звезды погасли
И в небе дымится
Только их след, —
То это факультативно,
Так, между прочим,
Не слишком наивно,
Ибо не прячем
Себя, ибо нас нет.

8

(Ровно настолько,
Впрочем, насколько
Мы есть.) Говорю же:
Факультативны, Боже,
Эти Твои
Созданья: эта
Страна и город,
Герой, карета...
Это как Ирод,
Себе самому

9

Пляшущий странный
Танец. То есть
Можно в лунный
Свет, в совесть
Чужую (мораль:
Мол, дурно живете)
Обратиться; можно
Слетать на самолете
В Таганрог — неважно
Даже куда.

10

И если Ялты
Мне не увидеть
И «жолтые болты»
Дьявольской сделки
Неинтересны, скучны, —
Просто уехать
К другу, с Еленой
Вместе эхать
В скалах романа,
Призывая его,

11

Героя. Можно
Увидеть море,
Пусть и другое; ненужно —
Как в чуждом соборе —
И глупо торчать,
Выситься, занимая
Некое место
Неубедительное — такая
Оказия, дескать,
Такая Судьба.

12

Можно ладони
Ополоснуть в Азове
Минеральном и грани
Их — вне условий
Жизни — поднести
К лицу, и запах
Вдохнуть, коснуться —
Забыв о сатрапах,
О рифмах и тропах —
Их языком.

13

Можно представить
Жизнь посторонне:
Семь или девять
На мраморном троне
Cadran solaire [1]
Показали бы, если б
Не пряталось солнце
За море после
Заката, в оконце
Башни блеснув

14

Оранжевым светом.
Или: двое
По бывшим пенатам
Моря (хвоя
Лезет в строку:
Похоронная, что ли?) —
По ракушкам ступая,
Идут — их роли
Предсказаны, — собирая
Мертвую скорлупу.

15

Можно также
Представить нечто
В виде антуража
Гастролей: некто
Читает стихи
В домике с башней [2],
Откуда Чайковский
На серую пашню
Моря, Невский
Вспоминая, глядел,

16

Предаваясь скуке,
Тоске по столице,
Размышляя о человеке
С молоточком, о Ницце,
О Ницше; не то
Спускался по ступеням
Каменной лестницы
К печальным теням
Ив. «Устрицы
В ресторации — того-с,

17

С душком-с...» — вроде
Последней капли.
«Христа ради,
Ни слова!..» Трап ли
Подадут, запрягут
Лошадей — уехать
Как можно скорее!
Еще эта перхоть
На форменной шее
Брата... — прочь!

18

И здесь-то родился
Мой друг! Понятен
(Как он смеялся!)
Родимых пятен
Мучительный крап
На горбе ореха —
Вот откуда
Мертвость смеха,
Эта бравада
Родной пустотой!

19

Ах, Чехов, Чехов!
Ваш маленький город
Мещан, монахов.
Гимназический ворот
Свободен, но трет
Шею. Кургузый
Ворот; рогатый
Город, обузой
Ставший, заботой
На целую жизнь.

20

Америка в миниатюре.
К черту торговок —
Не на базаре —
Из государевых девок,
Из десятка — одну,
Живо! в Таганий!
На поселенье, плодиться
И размножаться! Да не
Туркам и загранице
Чинить произвол! [3]

21

Блаженны эпохи,
Когда можно
Расставить вехи
По бездорожной
Пустыне: здесь
Будет заложен
Город! — и самый
Тон непреложен,
Так что необходимо
Голосу внять.

22

Антипод Петербурга,
Обреченный с момента
Рожденья, с восторга
Девичества (лента
Белая в волосах),
Провинцией только
Дышать и считаться —
Неважная ролька
В истории, — биться
В своем амплуа

23

На маленькой сцене
Местного театра,
А в последней картине
Родного мэтра
Воспроизвести звук
(Колок гитарный
Накручивая, зажмурив
Глаз янтарный:
«Кий! Щек! Хорев!»)
Лопнувшей струны.

24

Он был бы доволен,
Комедиограф, работой
Такой. Фон Квален
Пробормотал бы что-то,
Вспухнув от слез,
Что англичанка
В роли Шарлотты [4]
(Или шотландка?) —
Это... это
Как бы апофеоз

25

Таганрожского уроженца,
Поздняя веха
Тайного принца,
В пустоте смеха
Нащупавшего нить
Избранничества, — мнилось
Бы Карл-Теодору, —
Нить превратилась
В удавку, впору
Уйти самому.

26

Писатель (пр)ославил
Лавку, аптеку,
Гимназию; оставил
Музеи, библиотеку
И сугубую пустоту.
Особнячки поблекли.
Решетки позеленели.
В холодном пекле
Времени истлели,
Превратившись в мечту,

27

Патриархальные нравы.
Обмелело море.
Но вы были правы:
Человек в футляре
И не пытается доказать,
Что жизнь — не повод
Для смеха, скорее —
Для слез, и провод
К будущему покою —
Трагедий нить.

28

А посему — покоя
Не будет, ибо
Нить золотая
Оборвана, глыба
Истории мертва;
В пропасть не ринуть
Ее, ни оставить
Ее, ни покинуть
Ее, ни ославить
Ее — нельзя,

29

Невозможно. Можно
Поэтому, вроде
Утопленника, ложно
Заведомо (природе
Пафос невыносим),
Глыбу эту
Навесить на шею,
И эдак по свету,
На манер Одиссея
И иже с ним —

30

Разумею Сизифа
Всего прежде,
Гунна иль скифа
В звериной одежде
Лучше не подпускать
К камню — напрасно
Ожидать пониманья
От дикаря, страстно
Жаждущего признанья
Собственного бытия.

31

Но и это — впрочем,
И это — замноготочим,
Ведь не пророчим,
И не морочим
Мы никого,
И даже вниманья
Чужого не нужно,
Тем менее — пониманья,
Последнее скучно,
Да и нету его.

32

Поэтому даже
Не шепот, а что-то
За гранью пейзажа,
Как если бы нота
Не звучала, а лишь
Мыслилась; не читалась
По выправленной партитуре,
А мыслилась, оставалась
Неявной; о литературе
И вовсе — шалишь!

33

Да и не рукопись — не до
Нее... Мечтанье
О том, как Леда
(Миф, преданье —
И только) понесла
От Зевеса, и явились
Елена, Диоскуры,
Под коими мнились
Наши фигуры
(Скорлупчатая мгла

34

Желанна, но рано
Или поздно — наружу,
В стену тумана,
В гиперборейскую стужу) —
Автор, герой.
И не черновик даже —
А зеркало, в котором
Подмена, кража
Отраженья, и вором —
Ты и никто другой.

35

Отраженье — Карлуши;
Какое-то сходство
Имеется. Ну, уши
Другие. Сиротство
Другое. Сиречь
Зеркало; и это
Так же неоригинально,
Как наша карета,
Куда наскальную
(На камне) речь

36

Вместе с глыбой
Втолкнешь, осилишь
Ежели (дыба,
Пока что-то мелешь,
Пусть поторчит
Почем зря), а не
Осилишь — можно
Выбить на камне
Изображенье, нежно
Ощупывая монолит.

37

Так, за работой,
Вдруг обнаружишь
(Как будто заслужишь),
Что кончилось что-то:
Любовь ли, война [5];
Скорлупа пустотела;
Камень факультативен;
Память простила;
Мир позитивен;
Ну и будет, хана.

38

И навсегда поселиться
Вот «хучь у Та;анро;е»,
От Судьбы откупиться,
Думать о Боге,
Уйти на покой,
Глядеть на море
По вечерам, порою
Вздыхая по Теодоре
Или вменяя герою
В вину зной

39

Или дождь; каштаны
Жарить летом
Во дворе, увитом
Виноградом, карманы
Соседских детей
Горячими набивая
Шарами; в море
Уходить, зная,
Что не горе-
Обида (что в ней!), —

40

А едва ли разочарованье
Тебя ожидает,
Когда возвращенье
Вдруг увенчает
Рогами, — что ж,
Можно тащиться
По берегу со связкой
Бычков, купаться
В затянутой ряской
Воде, ложь

41

Женщины, жизни
Не проклиная —
А принимая:
Ведь чем капризней
Обе оне,
Тем больше блеска
Дарят звезды,
Тем ярче полоска
Заката, и воздух
Искрится в вине.

42

Потеть в кофейне
С греками. В синагоге
Молиться втайне.
О Таганьем о роге —
Не ведать, тс-с!
Поселиться в Боспоре
Киммерийском [6], торгуя
На Меотиде [7]
Зерном, воюя
С Митридатом [8] в Понтиде...
О, Танаис! Танаис!.. [9]



ПРИМЕЧАНИЯ

[1] Солнечные часы. — Фр.
[2] Имеется в виду дом, некогда принадлежавший офицеру флота Ипполиту Ильичу Чайковскому, брату композитора.
[3] Согласно указу Петра I из каждых десяти государственных крепостных девушек одной надлежало поселиться в Таганроге для вящего прироста жителей оного, а девяти другим снабдить ее «приданым».
[4] В марте-апреле 1991 г. роль Шарлотты в «Вишневом саде» на сцене Таганрогского драматического театра играла Кэролайн Блэкистон.
[5] Война в Персидском заливе.
[6] Древнее наименование Керченского пролива, по обеим сторонам которого в V в. до н.э. возникло Боспорское Царство со столицей в Пантикапее.
[7] Т.е. на Азове.
[8] Митридат VI Понтийский Евпатор завоевал Боспорское Царство в 107 г. до н.э.
[9] Древний город в дельте Дона, крупный центр торговли и ремесел Боспорского Царства, возник в III в. до н.э.