Глава 30 Таёжное детство Любаши

 
 
Глава 30
Таёжное детство Любаши

Когда Любаше исполнилось шесть лет, одним майским утром Анна или как её теперь называли бабушка Нюра — мать отца Любаши — собрала внучку и повезла на другой берег Иртыша.
— А куда мы едем? — спросила девочка, когда они на барже переплыли на другую сторону реки и сели в кабину грузовика.
— Мы едем далеко, в одно большое поселение в тайге, — ответила бабушка Нюра.
Прошло около двух часов. Уснувшую Любашу водитель вынес из грузовика и положил на запряжённую лошадью телегу. Анна села рядом с внучкой и махнула на прощанье водителю грузовика рукой. Подвода тронулась, неспешно исчезая в бескрайнем таёжном лесу. Лошадью управлял бородатый мужчина средних лет.
— Вставай, деточка, — произнесла бабушка Нюра.
Любаша открыла глаза и, спрыгнув с подводы, увидела длинный высокий забор с мощными воротами. Бабушка и внучка вошли в таёжное селение. Первое, на что обратила внимание маленькая Любаша, было то, что люди в этом поселении ходили в длинных льняных, украшенных вышивкой одеждах. У женщин и девушек волосы были заплетены в косы, а мужчины носили бороды и усы. На груди у людей висели обереги и символы похожие на солнце, цветы и другие природные изображения. Объяснялось это тем, что люди в этом селении почитали великие тайны природы. Так же в этом поселении часто встречались резные деревянные скульптуры...
Навстречу приехавшим вышел пожилой человек с длинной седой бородой:
— Здравствуйте, — негромко, с поклоном произнесла бабушка Нюра. — Внучку привезла водосветить...
— Добрый день! Хорошее дело… Водосветить тебя будем, чудесное созданье!.. — пояснил старец, зорко осматривая, Любашу.
— Здесь? — поинтересовалась девочка.
— Да, а что тебя смущает? — спросил старец.
— Вот эти большие скульптуры, это кто? — поинтересовалась девочка.
— Это Боги великой Тартарии, на земле которой мы живём. Это, — старец указал на женскую резную фигуру, — всевидящая, всеслышащая и исцеляющая богиня Тара, ещё её называют спасительницей и в честь неё назван город Тара, в котором ты живёшь! А это Даждь-бог — бог Солнца и плодородия, — указав на другую резную фигуру, пояснил старец. — А вот, Перун — Бог-громовержец, Сварог — Бог огня, Лада – Богиня плодородия, любви и весны… С их помощью мы храним наши древние обычаи и уклад жизни!.. — знакомил Любашу старец с названиями изваяний древних славянских Богов.
— Я никогда не видела такого!.. — с восхищением ответила заинтригованная Любаша.
— Что ж, пойдемте к ручью с родником, — предложил старец, — там представим тебя пяти стихиям, освятим и благословим на жизнь...
Бабушка Нюра, Любаша и старец прошли к ручью, где из его песчаного дна весело и напористо бил родник. Погода была тёплой, на небе сияло яркое солнце, цвела белоснежная черёмуха, от которой по всей округе разливался дивный сладковатый аромат, трава пестрела жёлтыми одуванчиками...
— Встань вот здесь, — указал старец, когда подвёл Любашу к ручью.
Две, сопровождавшие процессию девушки с венками на головах, подошли к ребёнку, аккуратно расплели её косички и убрали вплетённые в них бантики. На девочку, поверх её одежды надели длинную льняную рубаху. Одна из девушек набрала в чашу родниковой воды и передала старцу. Он, обратив лицо к небу, прочитал молитву и, закончив её, произнёс:
— Пей, дитя, святую воду, и сила не иссякнет в тебе!..
Любаша, уже давно желавшая попить, выпила почти всю чашу. Одна из девушек вновь набрала воды и передала её старцу. Он, прочитав молитву на воду, смочил волосы Любаши, приговаривая:
— Пусть любовь озарит твоё сердце! Да благословит Род — создатель Вселенной — дела твои!.. Подойди к роднику, дитя, и умой лицо своё!.. — попросил Любашу старец.
Любаша подошла к кристально чистой воде, умылась и, засияв улыбкой, предложила:
— Поплавать бы сейчас!..
— Это всего лишь маленький ручей!.. Придёт лето, поплаваешь в Иртыше!.. — ответил старец.
Любаша отошла от журчащего ручья, и девушки одели ей на голову венок из цветущего разнотравья.
— Благословляю тебя, дитя моё! Пусть благодать пяти стихий: воды, земли, огня, воздуха и любви — сил всемогущей природы —нисходит на тебя! Пусть все звёзды, Боги и Мироздания, помогают тебе во всех добрых делах, даруют здоровье, долголетие, счастье, благополучие и любовь! С весенним водосветом, Любовь! Помни, что нет ничего сильнее природы и доброго сердца!.. Да пребудет сила вселенной с тобой!..
Старец одел на шею Любаши, приготовленный для неё, оберег, олицетворяющий собой солнце.
— А что это?.. — с детской непосредственностью и наивностью спросила Любаша.
— Защита... Только изображение живой сущности наполняет подлинной энергией и силой!.. — ответил старец.
После окончания обряда молодые девушки привели Любашу и её бабушку в большую деревянную избу, в которой на сделанном из кедровых досок столе стоял большой клюквенно-медовый пирог, деревянные чашки полнились солёными груздями, огурцами и помидорами, в черном котелке ожидала горячая картошка, а в деревянных кружках парил иван-чай...
С раннего возраста Любаша помогала родителям по хозяйству: убирала дом, окучивала картошку, полола грядки, таская кирпичи, участвовала в строительстве подвала и гаража, кормила кур и уток, ездила с семьёй на сенокосы, при этом ещё успевала вместе со своими бабушками Верой и Нюрой петь песни и учить наизусть стихи. Каждый год, в начале сентября, вместо того, чтобы отправить дочку в школу, отец на несколько дней забирал её с собой за клюквой в далёкие таёжные болота, в тайгу. Как правило, это была всё та же деревня Горбуново, где проживали баба Настя и дед Миша, имевшие там своё хозяйство: корову, кур, гусей, пчёл и огород, где росло множество овощей и трав. В их избе с резными ставнями была идеальная чистота и порядок. В русской печи баба Настя пекла пироги, хлеб, варила кашу и похлёбки... 
 Однажды, в одном из таких, таёжных походов, Любаша сидела на заросшей густым мхом кочке и рвала выросшую на ней клюкву. Когда все бордовые ягодки были собраны, девочка встала с кочки и увидела, что, практически, всё это время сидела на украшенной серым ромбовидным узором гадюке. Болотная змея подняла свою голову с белёсыми немигающими глазами и смотрела на поднявшегося на ноги ребёнка. Любаша стояла неподвижно. Её отец, собиравший рядом клюкву, заметил странное поведение дочки. Он подошёл к кочке, на которой грелась змея, молча взял Любашу за руку и осторожно отвёл её в сторону. Александр не стал убивать это опасное существо, так как гадюка не причинила вреда его дочке и не тронула её…
— Ты же помнишь, как я тебя предупреждал, что, прежде чем тянуть руки в траву или к кочке за ягодами или грибами, надо сперва приглядеться, палочкой прошуршать в этом месте, а уже потом собирать и рвать... — негромко произнёс Александр, наблюдая за уползающей змеёй.
— Да, папа, помню, — ответила Любаша.
— Как же ты помнишь, если села на кочку, не осмотрев её… Ладно, не бойся, собирай ягоду спокойно, но будь внимательна!.. — напутствовал Александр и, подбадривая дочку, легонько похлопал её по хрупкому плечику.
Набрав клюквы и взвалив наполненный рюкзак на плечи, Александр с Любашей вышли из болота. Немного пройдя по чаще, они оказались возле высоких кедров, вокруг которых лежало множество упавших шишек. Александр остановился, поставил рюкзак на траву и достал из него съестные припасы:
— Привал... Перекусим немного, — предложил он.
  На развёрнутую газету, Александр выложил, серый хлеб, свежие огурцы и банку тушёнки. Любаша и её отец сели на траву и приступили к трапезе. На десерт Любаша решила пощёлкать кедровых орешков. Она подняла, упавшую с кедра шишку, и стала доставать из неё орешки. Неожиданно шустрая белка спрыгнула с кедра на поляну, затем скакнула на плечо Любаши и быстрым движением выхватила шишку из её рук.
— Вот так!.. — засмеялся отец. — Эти шишки белки считают своими, так что, когда будешь щелкать другую, держи её крепче!..— посоветовал он.
Оставшуюся после перекуса еду Александр оставил белкам. Он в очередной раз взвалил рюкзак с клюквой и вместе с Любашей пошёл по таёжной тропе в сторону деревни. Впереди, около растущих берёз Александр заметил бурого медведя, который лакомился переспелой костяникой, которой было много в тех местах.
— Забирайся на берёзу как можно выше!.. — приказал он дочке, подсадив её на нижние ветки ближайшей берёзы.
Затем он скинул свой рюкзак и с ружьём за плечами забрался на соседнюю берёзу. Медведь, заметив ягодников, направился в их сторону. Сидевшая на дереве Любаша, затаив дыхание, смотрела вниз, а около берёзы, на которую она взобралась, стоял медведь.  Забравшийся на другое дерево Александр выстрелил в воздух из своего ружья. Медведь дёрнулся от неожиданно оглушившего его хлопка.
— Уходи мишка!.. Не хочу твоей смерти, но и дочку в обиду не дам!..  Уходи в лес!.. — грозно крикнул отец Любаши.
Таёжный зверь посмотрел на Александра, что-то прорычал и ушёл в лес. Посидев на берёзах ещё минут десять, таёжные путешественники спустились на землю, забрали рюкзак с клюквой и пошли по лесной тропе в сторону деревни.
— Медведь молодой, глупый ещё!.. — пояснил отец. — Я уже готов был его пристрелить! Слава Богу всё обошлось!..
— Папа я пить хочу! — сообщила Любаша.
— Сейчас добудем воду, — обнадёжил отец.
Он снял с головы свою кепку, отошёл в сторону, к болотистой низинке и наполнил её пропитанным водой мхом.
— Сейчас всё профильтруем, — пояснил Александр и начал отжимать наполненную влагой кепку.
Из её нижней части потекла струйка отфильтрованной воды, и Любаша сделала несколько глотков. Александр тоже глотнул пахнущую торфом воду. Затем он высыпал выжатый мох из кепки и одел её на голову. Неожиданно на некотором отдалении послышался странный громкий треск. Александр оттолкнул Любашу в сторону и сам прыгнул с тропы в траву. Только он успел это сделать, как совсем рядом промчался огромный серый лось с раскинутыми в стороны развесистыми рогами. Рукавом рубахи Александр вытер со лба пот и пояснил дочке, что именно в это время у лосей начинается гон.
Во многих сибирских местах лось считается священным животным, и об этом Александр очень хорошо помнил. Среди местных охотников бытовало поверье: если ты стреляешь в лося, значит, стреляешь в свою судьбу и убив лося — убиваешь себя!.. Это охотничье наблюдение с годами многократно подтверждалось, так как охотники, убившие во время охоты лося, сами вскоре погибали: кто-то пропадал без вести, кто-то тонул, кого-то задирал таёжный зверь… Об этом знали многие люди, правда, всё же не все соблюдали лосиную неприкосновенность...
— Папа, почему в тайге так много зверей? — удивилась Любаша, выходя на тропу.
— Я уже тебе говорил: тайга — это их жилище, их территория...— ответил отец.
 Любаша и Александр, набродившись по болотам, уже приближались к деревне. Тёплое, сентябрьское солнышко наливным яблочком опускалось к горизонту. Ангел, посланный оберегать и защищать Любашу в этом походе, оставаясь невидимым для неё и её отца, шёл рядом и развлекался тем, что сажал на свою подопечную, всё ещё радующихся осеннему теплу, бабочек. Разгорячённая длительной ходьбой Любаша отдала отцу свою кофту и осталась в белой футболке — так было свежее и легче. Увидев на кочке необычную ягоду, Любаша сорвала её и показала отцу:
— Папа, смотри, я нашла похожую на малину ягоду, но она растёт на кочке...
— Это снеженика... Кто такую ягоду найдет, будет счастлив!.. — ответил молодой отец.
Обрадованная Любаша положила спелую ягоду в рот и ощутила её нежный сладковатый вкус. Отец и дочка продолжили путь по узкой заросшей травой тропе, тянущейся по вершине оврага, в низине которого росли густые, увитые хмелем кустарники, и протекала неширокая река Аёв. Любаша попросила у отца разрешение окунуться в речке, пока он немного отдохнёт на берегу. Спустившись к воде, уставшая от жары Любаша разделась и легла на живот в гладь лёгких прозрачных волн совсем мелкой, в этом месте, речки. Из-за небольшой глубины поплавать в воде было невозможно, но освежиться — вполне. Небольшие рыбки проносились по спине и плечам девочки, а она с озорством переворачивалась в разные стороны, безуспешно пытаясь поймать их. Освежившись, Любаша встала и, пройдя по мокрым мелким камушкам к тропе, оделась.
Начинало смеркаться. До дома оставалось — рукой подать, и Александр решил подстрелить для ужина пару уток. Он как раз приметил несколько птиц, плавающих невдалеке, на открытой речной глади.
— Любаша, иди по этой тропке, — Александр указал на узкую вытоптанную дорожку, — и ты придёшь в деревню. Она — совсем рядом, — напутствовал он свою дочку. — А я попробую добыть уток...
Мужчина снял с плеча мешок с клюквой и, оставив при себе только ружьё, направился к речке, а Любаша пошла дальше одна и вскоре в припрыжку побежала по извилистой тропке, пролегавшей ко гребню оврага...
  В это время, находившаяся в своей английской резиденции, Тьма подошла к лежавшей на дубовом столе карте мира. Тот участок карты, где вырисовывались границы России, сиял лёгким розовым сиянием, а в центральной части страны, там, где располагалась территория Западной Сибири, розовое сияние достигало наибольшей силы... Тьма взяла свою лупу в медной оправе и навела её на точку с наибольшим сиянием. Неугомонная дама под магическим увеличительным стеклом увидела маленькую девочку, одиноко идущую по тропе вдоль таёжной речки, а сумерки уже начали сгущаться…
— Рок, посмотри!.. — позвала дама своего помощника.
Находившийся рядом Рок тоже подошёл к столу и посмотрел в лупу.
— Мы можем что-то сделать?.. — прошипела Тьма и посмотрела на своего помощника.
— Слишком мощное сияние!.. Нам не пробиться сквозь световой поток!.. — высказал своё мнение Рок. — Мы можем положиться лишь на тёмную сторону леса и на магию…— предложил он.
— Ну, что ж, попробуем ещё раз!.. — решила Тьма и, положив на карту лупу, стала производить магические действия и призывы:
— Я обращаюсь к тёмным сущностям таёжного леса, к тем, кто меня слышит и чувствует!.. Найдите и разорвите девчонку на тропе у реки!..
— Это ж сколько сейчас девочек пострадает на тропах у рек?.. — с шутливой усмешкой спросил Рок.
— Неважно, главное, чтобы это произошло с кем надо!..— заметила Тьма.
Невидимая, но всё же явная энергия чёрной воли Тьмы молниеносно разнеслась в пространстве, в том числе и по округе таёжной речки Аёв... Голодный рыскающий неподалёку волк уловил кровожадный призыв и вышел на след спешащей в деревню девочки…
Оберегавший Любашу в таёжном походе Ангел тоже уловил энергетический посыл Тьмы и заметил к чему это привело!  Он вернулся к сидевшему в камышах и наблюдавшему за утками Александру и положил свою руку на его сердце. Сердце у того ёкнуло и учащённо забилось, а в голове промелькнула, внушаемая Ангелом, мысль: «Нельзя оставлять ребёнка без присмотра в таких местах — всякое может случиться!..» Чуткий к тревожным мыслям Александр внял внушению Ангела и передумал стрелять в уток. Он вернулся на тропу и, взвалив на плечи мешок с клюквой, пошёл следом за мелькавшей далеко впереди дочкой в белой футболке. Неожиданно Александр увидел вышедшего из растущих возле реки кустарников огромного серого волка, который, внимательно следя за Любашей, беспечно семенящей по тропке вьющейся по вершине оврага, осторожно крался за ней, но чуть в стороне и по низине оврага... В сгустившихся сумерках увлечённый охотой волк не заметил, идущего сзади, отца девочки. Александр снял ружьё и выстрелил в воздух. Обернувшаяся от неожиданного выстрела Любаша увидела бросившегося в реку Аёв перепуганного волка, который махом переплыл неширокую мелкую речку и скрылся в кустах на другом берегу…
Вернувшись домой, Александр рассказал старикам, как он прислушался к своей интуиции и спас дочку от голодного и кровожадного хищника…
— Ох, Сашка, ходишь по тайге и Любашу с собой таскаешь — опасно же!.. — посетовал старик.
— Да, никогда такого не было, чтобы за один поход столько зверей увидеть!.. Обычно редко кого вижу!.. — пояснил Александр.
— Говорю тебе, тайга шутить не любит!.. — спорил дед.
— Ничего, пусть дочка к природе привыкает!.. В жизни пригодится!.. — примирительно ответил Александр...
— То, что пригодится — твоя правда, но бережёного и Бог бережёт!.. — ответил старик.

Летом, кода Любаше уже исполнилось девять лет, баба Нюра взяла её с собой на Украину, погостить у её старшего сына, Рафаэля, жившего со своей семьей в городе Бровары, что под Киевом. Дорога в поезде, сквозь окна которого мелькали бесчисленные светящиеся огни, появляющиеся и сменяющие друг друга пейзажи, новые люди — всё это увлекало и завораживало юную путешественницу. Приехавшей на Украину Любаше больше всего понравился большой сад её дяди Рафаэля, в котором поспевали вишни, яблоки, сливы и груши, а главное, всем этим можно было угощаться сколь угодно много. В один из дней поездки, бабушка Нюра привезла внучку в Киев, чтобы познакомить её с достопримечательностями этого древнего города. Юная Любаша, которая до этого не посещала больших городов, была потрясена увиденным великолепием: Киево-Печерская лавра, Крещатик, оперный театр…
 Тьма, находившаяся за столом у карты событий, увидела ярко светящуюся точку над местом, где располагалась Украина и прокричала сидящему рядом Року, Войне и себам:
— Вот где сейчас находится Любовь!.. Срочно отправляйтесь на Украину! Разворошите там всё, но найдите её!..
Рок, себы и Война отправились по пространственному коридору в сторону Киева... 
Вихрь и Хронос находились на берегу Иртыша. Вихрь полулежал на песке. Он снял с ноги одну туфлю и расправил затёкшие пальцы ступни, а Хронос сидел рядом, пересыпая сухой песок из одной руки в другую.
— Почему ты всё время торопишься? — удивлённо спросил Вихрь, обратившись к товарищу. — Человек, можно сказать, только-только из яйца вылупился, а уже блим — и девять лет прошло!..
— Не придумывай, — зевнув, ответил Хронос, — детство я всегда придерживаю по времени, чтобы оно для каждого ребёнка тянулось подольше… И потом, если бы человек мерил свою жизнь не годами, а, например, часами или хотя бы днями, то думаю гораздо больше мог успеть, да и жизнь казалась бы гораздо длиннее. Представь себе, люди бы говорили, что прожили не один год, а восемь тысяч семьсот шестьдесят часов!!
Повелитель времени пристально посмотрел на небо, которое начали затягивать темные тучи похожие своими очертаниями на летящих драконов.
— Нам пора! — забеспокоился он.   
Хронос перевёл на груди, висящую стрелку на циферблате, и пространственно-временной поток закрутил и его, и лежащего на песке Вихря, который далеким уносящимся эхом возмущенно закричал:
— Туфлю, туфлю потерял!..
Через мгновение на этом месте появилась голова и часть туловища Вихря с руками. Он схватил оставленную туфлю и исчез. Берег опустел. Из нависшей тучи водными стрелами понёсся проливной дождь.
Улетевшие вслед за Любашей на Украину Вихрь и Хронос столкнулись с летящей в эту же сторону Войной и та, поменяв траекторию полёта, оказалась на Украине в 2014 году, к этому времени власть в этой стране уже полностью захватили многочисленные себы. Они внушали украинцам, что у них нет ничего общего с русским народом: ни истории, ни родства, ни веры, ни общих идеалов и стремятся они в разные стороны: Украина — к модным «либерально-демократическим» западным ценностям, а Россия к старомодным древним обычаем, дружбе народов и благополучию для всех, что по западным понятиям является полным бредом, ибо, по их представлениям, хорошо может жить только кучка избранных людей, а все остальные должны работать на их благополучие!.. Запад всегда жил по таким правилам, и некоторые руководители Украины тоже захотели примкнуть к их хищной стае! Новые пропитанные себами украинские «элиты», направили обвешанную оружием и усиленную самолётами, танками и артиллерией Войну на, восставший против их власти, Донбасс и юго-восток Украины, а также в Одессу... Наблюдавшая за всем этим Тьма, ухмельнувшись произнесла:
— Удивительно, если в банку запустить красных и чёрных муравьёв, они будут спокойно жить вместе, а если тряхнуть эту банку, то между муравьями начнётся война...
— И кто же виноват? — поинтересовался Рок.
— Естественно тот, кто трясёт, — засмеялась Тьма.
— Думаю, русских и украинцев мы хорошо потрясли, — самодовольно прохрипел Рок...
 
Девятилетняя Любаша вместе с бабушкой Нюрой шла по Крещатику. Неожиданно она остановилась, увидев перед глазами четкую картинку, в которой по небу летели ракеты, взрывались жилые дома, на земле лежали мертвые тела людей и солдат... Любаша увидела разрушенные села и города Украины...
— Что с тобой? — строго спросила бабушка у замершей на месте Любаши. 
Заметив, как неестественно светятся глаза внучки, она осторожно обняла её, чтобы никто не заметил.
— Я вижу много мёртвых тел, рушатся дома, слышу взрывы, что-то летает по небу, как будто маленькие самолётики… — шептала Любаша.
— Да Бог с тобой!.. Посмотри, — сейчас мир и всё будет хорошо!.. — обеспокоенно посмотрев на внучку, успокаивала бабушка Нюра...
— Я не стану жить на Украине!..— заявила напуганная Любаша. Бабушка Нюра обняла внучку, взяла её за руку и подошла к ближайшей телефонной будке, расположенной на углу улицы. Войдя внутрь стеклянной кабинки, где был установлен телефон, Анна сбросила 2-х копеечную монетку и набрала номер Рафаэля:
— Сынок! Мы ждём тебя, приезжай за нами скорее, а то у ребёнка от жары солнечный удар сделался...— жаловалась она.
— Посидите где-нибудь в столовой. Я скоро вас заберу, —ответил мягкий мужской голос в трубке... 
Через некоторое время Рафаэль повёз на своей машине в Бровары и Любашу и свою мать Анну, которая обратила внимание на видение ребёнка и серьёзно отнеслась к этому факту. Дело было в том, что её второй сын, Александр подумывал перевезти свою семью из Тары в город Бровары, где уже давно обосновался его старший брат, и эти места славились тёплым климатом, плодородной почвой, где сами росли множество фруктов и овощей... Рафаэль занимал должность директора завода и был народным депутатом. При встрече он активно агитировал Александра совершить данный переезд, тем более, что ему уже предлагали и жильё, и работу на Украине.
  Через несколько дней бабушка Нюра с Любашей вернулась в Тару и сразу рассказала Надежде и Александру о произошедшем у их дочери видении. После этого родители Любаши решили остаться жить в Таре...
— Это всё Рафаэль настаивал!.. — обратившись к жене Надежде и матери, возмущался Александр, — Я никогда не хотел уезжать из Сибири, какой дурак уезжает из Ковчега?!
— И кроме того, в Таре все говорят на родном русском языке...— добавила свой аргумент Надежда.
— Значит остаёмся!.. — уверенно и оптимистично заключила Анна.
Природа родной Сибири окутывала юное созданье своей чарующей теплотой и силой. Когда Любаша в очередной раз, в сентябре гостила в деревне Горбуново, старик, который жил с бабой Настей, показал ей место, неподалёку от сарая, где осенью на зимовку собирался целый клубок ужей, на узеньких головах которых красовались яркие желтоватые пятнышки. Когда дед Миша ушёл, Любаша решила напоить голодных, как ей показалось, ужей молоком. Она сходила в избу, налила в блюдечко молока и вернулась к месту скопления неопасных ползающих созданий. Сердобольная девочка поставила блюдечко возле места скопления ужей и стала подталкивать их к молоку. Ужи вели себя совершенно спокойно и позволяли их трогать. Страха по отношению к ним Любаша не испытывала, так как знала, что они совершенно безобидны. Неожиданно в прилегающих зарослях послышался хруст веток. Любаша подняла голову и увидела жуткого вида косматого и небритого, одетого в старый ватник, мужика. Глаза его горели недобрым огнём. Мужик решил приблизиться к девочке, и его цели были неясны... Взглянув в звериные глаза неизвестного, Любаша сразу же почувствовала опасность. Она вдруг отчётливо вспомнила слова отца: «Не зверей, а людей надо бояться!..» Девочка понимала, что убежать не успеет, а кричать, — так никого рядом нет!.. Поэтому она инстинктивно опустила руки в гущу с ужами и, ухватив их, сколько было возможно, положила гибкие, извивающиеся тела себе на плечи. Затем она ещё раз ухватила две полные горсти ужей и вытянула свои руки, словно горгоновые головы навстречу таёжному «шатуну». Увидев перед собой не ребёнка, а нечто жуткое, мужик не на шутку испугался, отшатнулся в сторону и, произнеся только одно слово: «Ведьма!..», исчез в зарослях… Ужи удивлённо смотрели на Любашу, когда она аккуратно снимала их с плеч и возвращала обратно на траву, возле миски с молоком.
Взрослые серьёзно отнеслись к этому случаю и косматого блуждающего по лесу мужика искали даже с милицией, но не нашли. Тайга — это безбрежный лесной океан!..
Баба Настя неоднократно говорила Александру, что его дочка обладает большими способностями и в будущем сможет прекрасно лечить людей. «И не только на это будет способна твоя дочь!.. — говорила она. — Со временем Любаша сама обо всём узнает, так как является не вполне обычным человеком…» Никто из родных Любаши не придавал словам ведуньи особого значения, хотя регулярно сбывающиеся видения девочки их настораживали. 
Настоящей отдушиной свободолюбивой Любаши были её походы с соседским мальчишкой, Санькой на Иртыш, а эта река протекала совсем рядом от дома. Этот мальчик жил со своими родителями на той же улице, что и Любаша, и как верный Санчо Пансо из знаменитого романа Сервантеса «Дон Кихот» всегда был рядом, и когда Любаша, ещё плохо умевшая плавать, собиралась окунуться в Иртыше, он обвязывал её за пояс верёвкой, которую всегда, в этих случаях, брал с собой. Санька страховал Любашу во время пребывания в воде, так как дети были напуганы разговорами о имеющихся в Иртыше бурных затягивающих воронках. Отец учил Любашу: «Если попадёшь в воронку, то набери побольше воздуха и расслабься, а потом, как ногой почувствуешь твёрдое дно, оттолкнись со всей силой, и тебя вынесет из воронки наверх». Когда Любаша научилась хорошо плавать, то она, вместе с Санькой плавала уже без верёвки, но всё же недалеко от берега. Частенько они приходили на пристань, садились на баржу и переплавлялись на другой берег Иртыша, а там, либо оставались у воды, которую Любаша очень любила, либо шли до леса или до ближайшей деревни. Санька ловил в Иртыше ершей и варил в котелке уху. Обильно растущая вдоль берега ежевика так же привлекала детей фиолетово-спелым цветом и кисловато-сладким вкусом.
 Однажды неразлучной паре пришлось встретиться с идущей из деревни в сторону леса рысью. Увидев приближающуюся рысь, Санька достал нож, который всегда таскал с собой и, заслонив своим телом Любашу, вытянул руку с блестящим лезвием в сторону зверя.  От страха девочка зажмурилась. По всей вероятности, сытая рысь, а это можно было понять по её, вымазанной свежей кровью морде, приблизилась к детям, обнюхала их и легла возле ног Любаши, издавая при этом мягкие урчащие звуки. Санька, наблюдавший за всем этим, шёпотом спросил:
— Чего ей надо?
— Не знаю, — так же тихо ответила Любаша.
— Видно, курицу в деревне задрала... Стой, не шевелись, — приказал мальчик.
— Хорошо, — прошептала Любаша.
Рысь, посматривая на детей, вылизала себя, затем поднялась, ещё раз понюхала Любашу и что-то мурлыкнув, направилась к лесу… Кто знает, может это была именно та рысь или один из её рысят, в норе которых младенцем побывала Любаша...
За самовольные отлучки на Иртыш и уходы вблиз лежащие леса, отец жёстко наказывал дочку, «угощая» её своим кожаным ремнём... Если мать Александра, баба Нюра или мать Любаши, Надежда вступались за ребёнка, то попадало и им. Иногда случалось, что Александр, «приняв на грудь» большую порцию горячительных напитков, проявлял грубость по отношению к своей жене и к семье в целом, и это его, как мужчину, не красило... В таких случаях Любаша всегда защищала мать, и надо отметить, что отец, в такие моменты, побаивался дочку. После подобных встрясок девочка говорила своей матери, что ни за что не стала бы заводить семью и жить с таким буйным и жестоким мужчиной, каким становился выпивший лишнего её отец...
Юной девчушке нравилось бывать со своими бабушками: и с бабой Верой, и с бабой Нюрой. Обе бабушки хорошо пели и приучили к этому свою внучку. Любаша с удовольствием исполняла романсы и популярные песни. В это время была жива и её прабабушка по материнской линии, Юлия Павловна. Приходя к своим бабушкам и прабабушке, девочка окуналась в чистоту, покой и любовь... Юлия Павловна, имея возраст под девяносто лет, жила одна в небольшой избе, в окружении нескольких кошек. Обстановка в доме была простой, без каких-либо излишеств, так как пенсия Юлии Павловне была начислена совсем мизерная. Она имела дворянское происхождение и великолепное образование, воспитала восьмерых детей, среди которых был и её внук, но жила совершенно одна. Официально Юлия Павловна никогда не работала, занимаясь небольшим личным хозяйством. Сейчас ей пришлось свести свои потребности к минимуму: одно яичко утром, стакан молока, чай с малиновым вареньем, картошка, пропаренная на сковородке на воде с небольшим кусочком сливочного масла, квашенная капуста... Шоколадный торт старушка стряпала только по праздникам. А Любаша очень любила вылизывать оставшийся крем. Юлия Павловна выглядела худенькой чистоплотной бабушкой с ясным и прекрасным, для её возраста, лицом, с глазами, в которых цвели небесного цвета васильки. Говорят, что в пожилом возрасте лицо человека целиком и полностью отражает подлинную глубинную сущность человека — отражает качество его души!.. Лицо Юлии Павловны дышало одухотворённостью и красотой. Она умела и любила вязать кружева, которые иногда у неё покупали знакомые люди. Кружева находились в её доме повсюду: на столе в виде скатерти, на полочках и подоконниках в виде салфеток, на постельных подушках, украшая вязанным ажурным рисунком её скромное жилище...
По вечерам к девяностолетней Юлии Павловне частенько приходили две её соседки, тоже старушки, но на двадцать лет моложе. Собравшись вместе, они увлечённо играли в карты и обсуждали новости их неторопливой жизни.
— Я что-то плохо себя чувствую, — пожаловалась одна из соседок.
— Антонина! Ты ещё молодая, тебе всего семьдесят лет! Я в твои годы и по грибы, и по ягоды ходила и устали не знала!..—ответила, улыбаясь соседке девяностолетняя Юлия Павловна.
— Вот так ответ!.. — засмеялась вторая соседка, Пана. — Мне тоже почти семьдесят, значит и я ещё молодая!..
Юлия Павловна очень любила цветы, и они в огромном количестве росли повсюду, вокруг дома. Цветы были не только благородные, но и самые простые: белоснежные ромашки, небесного цвета васильки, колокольчики… Любаше нравилось рассматривать их разноцветные лепестки и бутончики. Однажды она подошла к цветущей ромашке и сорвала её. Это увидела Юлия Павловна.
— Деточка, не надо рвать цветочки!.. Всё живое хочет жить!.. — с болью в голосе обратилась Юлия Павловна к своей правнучке. — Посмотри, какие они красивые!.. Греясь на солнышке, они радуют и украшают нашу жизнь!.. С ними можно разговаривать, а если быть внимательным, то можно услышать их тихую речь!..
Кто может знать и предвидеть, как наше слово отзовётся!.. После таких слов, сказанных умудрённой жизнью прабабушкой, растроганная Любаша уже другими глазами смотрела на цветущие вокруг неё цветы…
Юлия Павловна любила свою правнучку и иногда рассказывала о своей жизни и молодости. Она поведала правнучке, как однажды её спасла неизвестная странная молодая женщина в розовой курточке и с розовым рюкзачком, когда чекисты приехали арестовывать её деда... Кроме того она иногда просила Любашу повторить музыкальную считалочку на итальянском языке...
Удивительным было и то, что, когда Юлии Павловне было восемьдесят лет, она вышла замуж за мужчину, которому было семьдесят. Звали его дядя Ваня. Соседка Юлии Павловны Пана рассказывала: «Сидим на лавочке, а Юлия Павловна Ваню увидит, платочек снимет, волосы, подстриженные под каре, гребешком расчешет, её васильковые глаза сияют и улыбается она своей улыбкой с ямочками на щёчках… А, он идёт, иль бежит не поймешь… Торопится… Подходит к Юлии Павловне, а сам весь светится… Один раз вижу, тащит она ведро картошки, а Ваня кричит: «Юля, я сам! Тебе тяжело, не трогай…!» Золотой мужик…» Наблюдая маленькой за отношениями Юлии Павловны и её мужа, Любаша начинала понимать, что значит друг друга любить.

По вечерам девочке очень нравилось смотреть на луну, на её таинственный и волнующий светящийся диск или на усечённый месяц. Ей казалось, что луна, как и она, живая и в тяжёлые минуты детских переживаний способна успокоить, вдохновить и даже погладить своими ласковыми лучами юную Любашу. Мать удивлялась, наблюдая, как дочка разговаривает поздними вечерами с луной. Она звала мужа и говорила ему:
— Посмотри, Саша — наша дочка опять с луной разговаривает!..
— Это правильно... С природой надо общаться… — со знанием дела отвечал молодой отец...
Однажды летом Александр на своём «Иже» — так он называл свой мотоцикл с люлькой — поехал по делам в поселение Муромцево, где жила его двоюродная сестра, и взял с собой Любашу и её друга Саньку. По дороге Александр рассказывал, что недалеко от этого поселения есть удивительные пять озёр, которые славятся на всю округу своими целебными свойствами и что тот, кто окунётся в эти озёра, станет счастливым.
Приехав в Муромцево, он познакомил сестру с детьми, а она уже ждала приезда родни. Когда дети были накормлены Александр произнёс:
— Жара стоит на дворе, надо бы искупаться! А?
—Река Тара рядом, купайтесь!.. — ответила женщина, вытирая фартуком руки.
— Мы хотим искупаться в волшебных озёрах!.. — попросила Любаша.
— Они от Муромцево не так близко расположены, да и дорога там сложная, — отреагировала хозяйка дома.
— Ладно, отвезу… Обещал свозить их на эти озёра, пусть покупаются, а завтра помогу тебе по хозяйству, — пообещал Александр.
Женщина собрала со стола в сумку оставшиеся пироги, налила бутылку молока и сказала:
— Вот, возьми, детей покормишь, а то купаться... Смотри, чтобы не заболели!
— Спасибо, родная! — поблагодарил Александр, обняв сестру.
Через несколько минут мотоцикл уже мчался в сторону озёр. Казалось, что дорога поднимается в небо, по которому плывут удивительные меняющиеся образы, сотканные из облаков.  Зеленоватым блюдцем перед путешественниками раскинулось совсем небольшое озеро Карасёво. Раздевшись, Любаша и Санька быстро попрыгали в воду, а Александр заходил медленно, постепенно привыкая к воде. Вдоволь накупавшись, все вышли на берег. Мужчина достал пару удочек, одну отдал Саньке, а другую стал закидывать сам. Любаша поочерёдно подбегала к ним смотреть на пойманных рыбок.
— И правда, караси тут есть!.. — с удовлетворением отметил Александр, вытащив килограммовую рыбину.
— И я поймал!.. — закричал Санька.
— Это маленькая рыбка, её надо отпустить!.. — попросила Любаша.
—Сама лови и отпускай! Это мой улов!.. — решительно заявил мальчик.
Совсем скоро рыбаки наловили почти ведро карасей.
— Вы много наловили, можно я маленьких отпущу?..— посмотрев на отца, ещё раз попросила Любаша.
— Ну, что Санёк, пусть маленьких отпустит, что скажешь?..— спросил Александр.
— Теперь можно!.. — вон сколько рыбы наловили!.. — по-деловому согласился мальчик.
Любаша выбрала несколько маленьких рыбок и с радостью отпускала их в озеро. Рыбки, словно лёгкие улыбки мелькали в воде, торопливо уплывая в зелёные водоросли. Забрав улов с собой, путешественники совсем скоро оказались на большом прозрачном озере Линёво. Как только Любаша зашла в воду, ей показалось, что озеро, играя с ней, не хочет её отпускать... После купалки, выйдя на горячий песчаный берег, все перекусили взятыми с собой пирогами с молоком и, одевшись, поехали на мотоцикле обратно в Муромцево.
— Папа, а когда мы поедем на остальные озёра? —поинтересовалась Любаша.
— Не всё сразу... Накупались и рыбы наловили. Мне тоже дела надо делать, — ответил Александр.
В Муромцево отец Любаши был занят строительством небольшого сарая, а его дочка и Санька были предоставлены сами себе и бегали, как и другие дети на улице. Местные дети, постарше пересказывая разговоры взрослых, говорили, что на Даниловом озере раньше стоял храм и в нем был кристалл вселенной... Наигравшись в казаки-разбойники, Любаша и Санька возвращались к дому сестры Александра.
— Давай, на Данилово озеро завтра пойдём! — предложил Санька.
— Хорошо, только нам попадёт... — прошептала Любаша.
Утром, после завтрака, дети отправились на улицу.
— Санька, а рюкзак тебе зачем? — поинтересовался отец Любаши.
— Мы в войнушку будем играть... А, он у меня дедовский, еще с войны, — объяснил Санька.
—Пораньше приходите, а то голодные носитесь! — наказал Алесандр.
— Так я хлеба взял, — ответил Санька.
— Идите уже... вояки, — засмеялась сестра Александра.
Дети пошли по лесной дороге. Солнце то палило, то скрывалось за небольшими тучками. В это время за детьми наблюдали Вихрь и Хронос.
— Надо помочь, а то лес кругом, а дети одни, — предложил Вихрь.
— Как ты это представляешь? — спросил Хронос.
— Да легко!.. Ты превращаешься в лошадь, а я — в погонщика на телеге...— предложил Вихрь.
— А почему я должен быть лошадью? — обиделся Хронос.
— Потому, что время всё время ходит и лошадь тоже идёт, плетётся... — протянул Вихрь.
— Ладно, но это только ради детей!.. — обречённо вздохнул Хронос и закружил в пространстве себя и Вихря...

— Куда это вы идёте, малые? — остановив подфыркивающую лошадь-Хроноса, спросил сидящий на телеге Вихрь-возница.
— На озеро Данилово идём, там наш дед живёт, — нафантазировал Санька.
— Ай-яй-яй!.. Обманывать нехорошо!.. Ну, да ладно, забирайтесь на телегу, — я туда же еду, так что вас довезу! А то пешком далековато будет, — предложил возница.
Дети забрались на наполненную соломой и сумками телегу.
— Зачем вы хотите попасть на Данилово озеро? —полюбопытствовал Вихрь.
— Нам рассказывали, что там был храм, в котором находился кристалл, — ответил Санька.
— Что ж, вам поведали правдивую историю,— отвечал Вихрь,—   Там, где сейчас Данилово озеро, действительно несколько тысяч лет назад стоял храм, в котором хранился магический кристалл, заключающий в себя огромную силу Вселенной, его охраняли жрецы, правившие в те времена.
— А, что будет с тем, кто найдёт кристалл? — не унимался Санька.
— Кристалл является проводником любви, и он сам выбирает место своего пребывания.
— Понятно...— грустно вздохнул Санька.
— А правда, если окунуться в пять волшебных озёр, будешь счастливым? — наивно поинтересовалась Любаша.
— Истинная правда. Энергия этих озер образует в человеке огромную связь с информационным полем Вселенной, а как известно, кто владеет информацией, владеет миром. Вообще любой человек направляющий свою энергию на добрые дела, по всем законам космоса  будет счастлив, — ответил, улыбнувшись Вихрь и обращаясь к Хроносу-лошади спросил: 
— Как же нам сократить время в пути? 
— Если дети задремлют, то дорога станет много короче! — ответила ржанием лошадь-Хронос.
Вскоре дети задремали в пути и через некоторое время прибыли на Данилово озеро.
— Вот оно — лазурное озеро-море! Приехали!.. — выкрикнул Вихрь-возница, остановив лошадь-Хроноса.
Дети слезли с телеги, поблагодарили возницу и пошли к берегу озера. Вихрь и Хронос, приняв обычные свои обличия, разлеглись на песчаном берегу.
— Подождём детишек... Может и нам искупаться, а?.. — спросил Вихрь.
— Я буду лежать здесь, — в отличии от тебя, я работал... —ответил Хронос.
— Как знаешь, а я окунусь!.. — вдохнув аромат разнотравья протянул Вихрь.
Вихрь подошёл к воде, потрогал её рукой и снял пиджак и брюки, оставаясь в цветастых панталонах. Решив было зайти в воду, он что-то вспомнил и, вернувшись к Хроносу, пошарил в песке возле его ног и, найдя бесконечную тянущуюся от носка нить, привязал её к торчащей из песка коряге и, убедившись, что привязал прочно, только затем засеменил к воде.
Небо в этот день казалось совсем близким к земле из-за проплывающих по нему низких и причудливых облаков. Когда прогретые солнцем дети входили в озеро, Санька предложил:
— Давай уплывём подальше, поныряем, поищем ракушки!..
— Давай! — улыбнувшись искристой улыбкой, согласилась Любаша.
Дети плескались и ныряли в освежающей, дарящей радость воде, а она, казалось, не хотела отпускать полных счастья детей. Девочка нырнула в ласковые лазурные объятия и под водой увидела привлёкшее её внимание странное сияние, которое манило своими цветными переливами. Ей даже показалось, что она услышала голос, который звал её к этому сиянию, но воздуха не хватало, и Любаша вынырнула на поверхность.
— Ты нашла что-нибудь? — спросил подплывший к ней Санька.
— Да!.. Там, на дне я что-то видела, и оно сияет!.. — несколько взволнованно ответила маленькая ныряльщица. — Но мне не хватило дыхания, чтобы поднять это!.. — добавила она.
— Сейчас я попробую достать!.. — вызвался помочь дружок и сразу же нырнул в глубину.
Через некоторое время мальчик вынырнул. В одной руке он удерживал большой и красивый переливающийся сияющим многоцветьем камень.
— Быстрее к берегу!.. — сам себе скомандовал мальчишка, — а то не удержу!..
Он, с большим трудом удерживая находку, одной рукой подгребал к берегу, а Любаша плыла рядом. Как только дети коснулись ногами песка, Санька перестал плыть и пошёл по дну, обеими руками держа, переливающийся прозрачный камень.  Данилово озеро – его прозрачная  лазурная  вода, удивительно напоминала море, у него было свойство, которое очень ощутимо почувствовала Любаша, выходя из воды: ей казалось, что  волны как ласковые руки не хотят ее отпускать и всё время задерживают…  Дети вышли на берег, положили находку на траву и стали её разглядывать.
— Очень красивый и сияет!.. — восхищенно заметила Любаша.
— Я такого ещё не видел!.. — ответил Санька, и положив сияющий кристалл в свой рюкзак, добавил:
— Отнесём его домой!..
В это время на берег Данилова озера приехали учёные и водолазы. Седовласый мужчина стоял на берегу и смотрел на лазурное озеро. Водолазы натягивали свои костюмы...
Одевшись, дети проходили мимо приехавшей группы. Любопытный Санька спросил:
— Здравствуйте! А, что вы ищите? 
— Добрый день, дети. По преданиям в этом озере находится кристалл жизни, и мы ищем его, — ответил солидный, седовласый мужчина с очками на носу.
— А что такое кристалл? — спросила Любаша.
—Он похож на прозрачный сияющий камень — так говорится в преданиях, — ответил солидный мужчина.
— Мы тоже камушки с ракушками собираем!.. — с детской наивностью сообщила Любаша.
Сказав это она и её дружок, Санька с беззаботной резвостью побежали по берегу сверкающего волшебного озера, а солидный седовласый мужчина смотрел им в след, задумавшись о чём-то своём...
— Ты совсем разомлел на солнце!.. — воскликнул Вихрь, искупавшись в озере, задремавшему на песчаном берегу Хроносу.
— Можно и продлить приятные минуты, — напевно произнёс Хронос, перевернувшись на другой бок.
— Ну, что продлим приятные минуты — тебе пора снова поработать лошадью, дети уже в пути!.. — сообщил Вихрь.
Хронос, погрозив Вихрю кулаком, приподнялся, пространство закружилось, и таинственные герои исчезли с берега озера...
Дети шли по извилистой лесной дороге. Солнце разлилось по вечернему небу густеющим розовым закатом, рядом раздался скрип колес трясущейся на ухабах телеги и фырканье лошади.
— Что, ребята подвезти до Муромцево?.. — любезно предложил Вихрь-возница.
  — Да, да!.. — хором ответили дети.
— Забирайтесь на телегу! — скомандовал возница. Убедившись, что дети уселись на телегу, Вихрь слегка приударил плеткой лошадь-Хроноса и выкрикнул:
— Пошла, родная!..
Лошадь рванулась вперёд и вскоре вместе с телегой оказалась у дома, где жила сестра Александра.
—Подъём!.. — скомандовал Вихрь, и уснувшие в дороге дети проснулись.
— Спасибо, — поблагодарила Любаша Вихря-возницу и погладила лошадь-Хроноса.
— Всегда к вашим услугам, Любовь!.. — ответил Вихрь-возница.
Он дёрнул вожжи и поехал дальше по дороге, постепенно растворяясь в небе...
  — Где вас черти носили?.. — кричал отец Любаши. — Нам завтра утром в Горбуново ехать!.. Быстро перекусите и спать!.. — властно приказал он.
Рано утром, когда еще кричали петухи, Александр попрощался с сестрой и вместе с детьми на своём вездеходе-мотоцикле уехал в деревню Горбуново.
Приехав на новое место, в деревню Горбуново, Александр остановил свой мотоцикл возле дома. Любаша побежала в ставшую почти родной избу, где увидела бабу Настю и крепко обняла её. Дед Миша тоже вышел навстречу гостям.
— Молодцы! Наконец-то приехали!.. — радовалась пожилая женщина.
— Здравствуй, родной! — пожимая руку Александру, — поздоровался дед Миша.
— Я вам гостинцев привёз — в сенях сумки поставил, разбирайте, там караси есть, сестра почистила их, да подсолила, так что жарьте!.. — широко улыбнувшись, сообщил хозяевам дома Александр.
Санька, до этого тихо стоявший в сторонке, достал из мешка найденный в Даниловом озере сияющий кристалл.
— Вот, возьмите!.. — заявил он. — Это она нашла! — Санька кивнул на Любашу, — а я достал его из воды, — сказав это, мальчишка протянул бабе Насте переливающийся камень.
Баба Настя взяла камень в руки и осмотрела его со всех сторон.
— Красивый! Буду им квашеную капусту прижимать... — решила она.
Через несколько дней, когда Александр уже уехал по своим делам в деревню Авяк, баба Настя послала Любашу набрать капусты из кадки, которая стояла в кладовке, где так же хранились кедровые шишки, разные травы, клюква... Девочка, кивнув в знак согласия головой, взяла тарелку с ложкой и побежала в кладовку за капустой. На эмалированной крышке, прикрывавшей кадку, лежал тот самый, найденный в озере, прозрачный камень. Он, словно радуга, необыкновенно переливался. Любаша подняла камень с крышки и стала любоваться его переливами. Вскоре, она почувствовала, что камень стал мягче, а затем превратился в сияющую желеобразную массу, которая, как показалась девочке, стала двигаться и неожиданно проникла в её руки... Любаша очень испугалась и хотела крикнуть, но не смогла, а её руки онемели... Забыв про капусту, она толкнула дверь ногой и вышла из кладовки и ногой же постучала в дверь избы, так как её руки совсем не двигались. Пожилая женщина открыла дверь, и Любаша вошла в горницу.      
— Баба Настя, там камень ожил!.. — взволнованно, прокричала девочка.
— Какой камень? — спросила старушка.
— Который на капусте лежал...  Переливающийся!.. Мы его в озере нашли и тебе отдали, — объяснила Любаша. — Я подняла его, а он мягким стал и в руки мои проник!.. — добавила испуганная девочка.
Баба Настя вышла из избы и, осмотрев кладовку, вернулась.
— Подожди, — успокаивала она. — Пойдем, сядем на диван.
Старушка и Любаша прошли в комнату и сели на мягкий диван. Через несколько минут в руки Любаши вновь вернулось движение.
— А вы этот кристалл в каком озере нашли? — спросила баба Настя.
— В Даниловом...
— Ой, ёй-ёй!.. — запричитала старушка. — Не нужно было трогать там, в озере ничего!.. Послушай, меня, — продолжила она, — много-много лет назад стоял на том озере храм, и его жрецы оберегали находившийся в озере волшебный кристалл, который всегда сам выбирал место своего пребывания!.. Слышала я когда-то от своих бабушек, что это был кристалл Вселенной!.. — Баба Настя вздохнула. — Ой, что-то голова у меня разболелась!.. — пожаловалась она на своё самочувствие и потрогала пульсирующие виски.
Любаша инстинктивно потянулась к седым волосам старушки.
— Бабушка, а давай я твой лобик поглажу, — предложила она.
— Ну погладь, погладь!.. — согласилась баба Настя.
Любаша обняла бабушку и стала поглаживать своей нежной ручкой её заболевшую голову. Через пару минут старушка с удивлением посмотрела на Любашу.
— Ах ты, ласкунья моя... Что сделала, не знаю, но голова больше не болит!.. — удивилась она.
Баба Настя взяла Любашины руки и посмотрела на их нежные пальчики.
— Ты вот, что!.. Не говори никому, о том, что с тобой случилось на озере!.. — попросила она.
Девочка кивнула головой и побежала на улицу. Баба Настя рассказала Александру об этом случае.

Прошло некоторое время, и Любаша заметила, что стала слышать голоса, которые что-то ей советовали или предупреждали об опасности... Позже эти голоса пропали, но в её голове иногда стали появляться различные картинки. В своих видениях-картинках Любаша предвидела не только печальные, но и радостные события, кроме того, она могла прикоснуться к людям, и у них затихала та или иная боль, также она стала ощущать воду. Любаша с лёгкостью находила места с чистой водой, где можно было копать колодец. Люди приметили в ребёнке что-то необъяснимое и начали называть её маленькой Богиней…
Через год Александр на своём мотоцикле привёз Любашу и Саньку в деревню Окунёво, расположенную на берегу реки Тара. Там они остановились у своего родственника Сергея, который имел большую семью и хозяйство. В юности его укусил энцефалитный клещ и левую руку парализовало. С тех пор он всем говорил, чтобы лучше одевались, когда шли в лес и были внимательны. Его жена бойкая женщина средних лет надоила молока и принесла в дом. Она процедила его через марлю и налила в кружки приехавшим гостям. Александр вынул свои гостинцы и передал женщине, которая улыбаясь, стала накрывать на стол. 
— Завтра с палаткой на Шаман-озеро пойдём, там за грибами сходим и отдохнём на природе, — пояснил отец Любаши.
— Это уже четвертое волшебное озеро, да?.. — поинтересовалась дочка.
— Оно самое. Еще пятое есть — Потаённое, но его ни каждому дано увидеть. Старики говорят, что все пять озёр, тому, кто в них окунётся, даруют благодать... Если хотите, на речку Тара сбегайте, рыбу половите, но без меня не купаться!.. — строго наказал Александр.
— Хорошо! — ответили дети.
Они допили молоко и, взяв с собой две удочки, ветром понеслись на реку. Пробегая мимо огромной вырезанной из дерева скульптуры, дети остановились. Санька присмотрелся к надписи и по слогам произнес:
— Богиня Тара, исцеляющая и спасающая… А я-то думал, почему наш город Тарой называется…
— Тара — это Богиня-спасительница… Здорово!.. Мы в спасительном городе живём!.. — радостно заключила Любаша и вприпрыжку побежала к извилистой речке.
Санька последовал за ней. Вскоре дети добрались до реки и, несмотря на запрет Александра, сразу пошли купаться. Санька быстренько окунулся и, наладив удочку, стал ходить по водной береговой кромке, закидывая её. Любаша продолжала плавать и нырять рядышком от юного рыбака. Через полчаса мальчик уже поймал несколько крупных окуней, чему был очень рад.
Когда заря ярким пурпурным цветом растянулось по темнеющему небу, дети пошли домой.
На следующий день Александр, взяв три корзинки, вместе с детьми шёл по берёзовой роще, в которой обильно росла костяника. Путешественники ели попадавшуюся им по пути ягоду и собирали каждый в свою корзинку белые грибы и грузди. Они прошли несколько километров, минуя цветущие разнотравьем ароматные поля, березовые рощи и вышли к Шайтан озеру и к татарскому стойбищу, в трёх километрах от которого располагалась небольшая деревня. Рядом со стойбищем паслись лошади и пахло заваренным на травах чаем. Сидевший у костра небольшого роста, пожилой татарин, поприветствовал подошедших путников и предложил им чай с мёдом. От татарина путешественники узнали, что он любит заваривать иван-чай: а именно середину стебля растения, листья и цветы, а также заваривает чёрный гриб чагу, который срезает с берёз и другие лесные травы, которые являются лечебными и дают много сил.  Он же и рассказал где нужно искать Потаённое озеро, уточнив, что оно, потому так и называется, что не каждому открывается. Угостившись ароматным напитком, Александр и дети отправились купаться.
 Первое впечатление, возникшее у Любаши, когда она вошла в воду Шаман-озера, что её всё время что-то цепляло...
— Не бойся! Это лечебные водоросли. Они много болезней лечат, — успокаивал дочку, плывущий рядом отец.
Наплававшись, все трое вышли на берег. Солнце освещало их влажные тела. Погревшись у разожжённого костра и выпив заваренного в котелке Иван-чая, путешественники оделись, и Александр поставил палатку.
— Вы сидите здесь и никуда от берега не уходите, а мы с дядькой-татарином по лесу побродим. Добро?.. — попросил Александр.
— Добро, — нехотя согласился Санька.
Мужчины собрались и ушли в лесные заросли.
— Чего тут сидеть? Надо Потаённое озеро искать. — протянул Санька. — Оно же последнее осталось...
— Да... Кто во все пять озёр окунётся, будет счастливым... — задумчиво ответила Любаша.
— Вот именно... Я и порыбачу там заодно, — по-хозяйски добавил Санька.
Таинственность очень влекла детей, и они очень хотели найти Потаённое озеро. Санька взял удочку и рюкзак, в котором у него всегда был хлеб и банка с накопанными червяками, и дети пошли по лесной тропинке в указанном татарином направлении. Вдалеке они увидели лосиху, которая объедала с веток листву. Наперебой звучали многообразные птичьи трели. Пройдя березовый лес, дети очутились в болотистой местности. Там, среди зарослей камыша, окруженное мхом и душистым багульником, юные путешественники увидели маленькое озеро, в котором отражались похожие на летящих лебедей и ангелов облака.
— Вот оно… Потаённое озеро!.. — шёпотом произнёс Санька.
— Ага! Красивое очень!.. — восхитилась Любаша.
— Ты раздевайся и поплавай, а я сейчас удочку поставлю и тоже к тебе нырну, — распорядился Санька.
Дети нашли удобное сухое местечко у озера и разделись. Мальчик перед тем как купаться, сорвал несколько ягод зелёной ещё клюквы. Пару ягод съел сам, а три отдал Любаше, которая прожевав кислые ягодки, с улыбкой поморщилась:
  —Бабушка говорит, что клюква и черная смородина —природные таблетки!
—Это точно! — ответил Санька, после чего закинул удочку и стал наблюдать за поплавком, а девочка нырнула в прозрачное лесное озеро. Тихая волшебная вода, казалось, радовалась купальщице. Нырнув ещё раз, она открыла глаза и увидела под водой радужные улыбающиеся пузырьки, которые закружились над ней в веселом хороводе...
Тем временем Санька положил удочку на берег и пристально смотрел на держащийся на поверхности поплавок. Неожиданно переливающееся на свету озеро вместе с нырнувшей в него Любашей, поплавком и удочкой исчезло. Сердце мальчика бешено забилось, и он криком стал звать девочку...
Любаша вынырнула на поверхность и не узнала берега, с которого только что заходила в воду — он стал совершенно иным! Ни её одежды, ни Саньки с удочкой на берегу не было. Любаша крикнула Саньку, но тот не откликнулся. В голове у неё мелькнули слова бабы Насти о Потаённом озере, которая говорила, что оно передвигается с места на место и найти его очень трудно. Девочка вылезла на мох, огляделась и поняла, что ей надо искать дорогу. Она вспомнила слова отца, который наставлял её: «Если будет страшно — будь бойцом, смело решай задачу и ищи выход!..»
Став свидетелем исчезновения озера, Любаши, его удочки, Санька быстро оделся и стремглав побежал к палатке. По дороге, он плакал и ругал себя, за то, что пошёл искать Потаённое озеро...
  Девочка выбралась из озера и в одних плавках, босиком пошла по мху. Комары начали донимать её нежное тельце. Выйдя на лесную тропу, она направилась вперед. Её ноги кололи иголки, шишки и сухие комочки земли. Комары облепили хрупкое тельце купальщицы. Любаша нарвала берёзовых веток и шла, обмахивая ими себя. Через некоторое время подул ветер, отдалённо загромыхал гром, и засверкали молнии, словно из ведра, полился ливень. С длинных косичек Любаши ручейками стекала дождевая вода. Она очень замёрзла, но продолжала идти вперед, семеня мелкими шагами, так как знала от отца, что, когда сверкает молния, надо идти мелкими шажками.
Ветер резко и широко раскачивал зелёные ветви деревьев. Тучи постепенно начали таять, и ливень утих. Любаша промокла и дрожала. Вскоре она увидела неизвестного человека, укрытого длинным чёрным плащом и насторожилась. Незнакомец заметил её.
— Девочка! — громко позвал неизвестный, — ты заблудилась?
— Да! — крикнула в ответ Любаша трясущимся от холода голоском.
— Здесь недалеко деревня, — сообщил мужчина.
Он снял с себя плащ, открыл тёмный рюкзак и достал из него сапоги.
— Ты совсем промокла, оденься! — предложил он и положил плащ и сапоги под ель, сам же отошёл в сторону.
Любаша осторожно огляделась. Помня слова отца, что в тайге нужно быть осторожной с незнакомыми людьми, она не подходила к мужчине, и только когда тот отошёл немного дальше, она подошла к ели и на расцарапанные ноги надела большие для неё сапоги. Схватив огромный плащ, девочка накинула его на своё тоненькое тельце и почему-то мгновенно согрелась…
— Иди за мной! — предложил неизвестный мужчина.
Любаша, придерживая и поднимая волочащиеся по земле полы плаща, утопая в огромных сапогах, пошла за незнакомцем. Когда показались дома деревни, Любаша подбежала к своему спасителю.
— Спасибо вам! — поблагодарила она.
Изрядно промокший незнакомец посмотрел на девочку огромными тёмно-синими глазами, которые, как показалось Любаше, меняли на свету свой цвет. На груди у спасителя висела большая железная подкова.
— Беги в деревню, в первый дом!.. — ответил он.
— А вы? — спросила Любаша.
— У меня много дел...  В другой раз...
— Ваш плащ и сапоги я перед избой положу, — торопливо пискнула Любаша и неуклюже в больших мужских сапогах потопала к дому.   
Добравшись до избы с белыми резными ставнями, девочка поставила сапоги и положила плащ на старенькую лавочку, после чего забежала внутрь дома. Пожилая полная татарка, увидев ребенка в одних плавках и босиком, всплеснула руками, что-то произнесла на своем языке и, быстро взяв покрывало с кровати, укутала им вошедшую мокрую девочку.
Через час в дом вбежал Александр и Санька. Они обняли Любашу и долго стояли молча...

— Бурное у тебя было детство!.. — заметил Ярослав, прочитав написанные Любашей главы о её детстве. — У меня остался один небольшой вопрос: как, всё-таки, умер муж знахарки, бабы Насти, которому она предсказала смерть на рыбалке и, чтобы избежать этот неприятный момент, он специально перестал ходить на этот промысел?
— Старик действительно умер во время рыбалки. Его нашли сидящим на берегу реки, прислонившимся спиной к берёзе, с закинутой в воду удочкой, ответила Любаша.
— Как же он пошёл на рыбалку, если много лет избегал делать это? — уточнил Ярослав.
— Наступил момент, когда он просто забыл об этом. В его мозгу произошло своеобразное затмение, которое и выключило предостережение жены… У пожилых людей иногда нарушается память, — пояснила Любаша…
— Другими словами, от Судьбы убежать он не смог, хотя и старался!.. — заключил Ярослав.
— Судьбу, изменить невозможно, на то она и Судьба! Она заранее знает каждый твой шаг… Если ты пытаешься изменить повороты Судьбы, то об этих изменениях она обязательно знает и учитывает заранее — на то она и Судьба!.. — заключила Любаша.
— О чём ты собираешься писать дальше? — поинтересовался Ярослав.
— О тебе…