Смерть вампира Глава 4

Глава четвертая
Просторы родины, где же мы живём или интересно какой у неё водительский стаж


В три ночи отец разбудил дочь.
– Вставай и на выход. Я напряг этот мотель, пойдём в ресторан, там тебя накормят, уверен ты не ужинала. Слава Богу, пока не Европа в положение за деньги входят, деньги здесь ещё не лишние. И погнали, у меня встреча в Мукачево, – проговорил Борис, и удивился количеству произнесенных слов.
Ванда подумала принять душ, но время подгоняло, она просто умылась, поправила волосы перед зеркалом, прокладки по американской привычке, пригодились.
«Сойдет и так, люди меня в автомобиле не увидят. Петру, похоже, без разницы. Папа меня и не в таком виде наблюдал. До дома дотяну. Интересно где этот дом и как он выглядит?»
Мысленно спросила себя Ванда и вышла из номера.

Ела Ванда без обычного отвращения, оголодала, поев, окончательно проснулась, во-первых, часовой пояс совпал, во-вторых, она выспалась.
– Ложись на заднее сиденье и продолжай спать, – предложил заботливый отец.
– Что-то не хочется! – бодро отказалась дочь.
– Прекрасно, тогда садись рядом с водителем, начнёт засыпать, сказочку ему про Америку расскажешь, спать лягу я. У меня сегодня с двух тяжёлый день, и когда он закончится, я не догадываюсь, – обрисовал перспективы Борис.
 Произведя быструю рокировку. Борис улегся на заднем сиденье, не дожидаясь, пока автомобиль тронется.

– Скажите, почему так рано, разве нам далеко? – обратилась Ванда к Петру.
– Ну не так чтобы далеко. Чуть больше чем семьсот, – ответил Пётр.
 В разговор вступил отец:
– Дай поспать, да, семьсот. Перенесла бы прилет на неделю, я бы освободился, поменял планы, подстроился под тебя. Погуляли бы в Киеве. А так идем по минутам. Не стоило тебе перенимать некоторые черты моего характера. Всё заглохните.
Чуть больше трёх часов ехали молча. Даже без музыкального сопровождения. Пётр украдкой поглядывал на Ванду.

«Непонятно, что её могло заставить уехать от мамы из Америки прямо в лапы папаши. Она еле на ногах держится, вон белая как стена, черные круги под глазами, а он делает вид, будто всё так и должно быть, и дрыхнет на заднем сиденье. Она вообще какая-то прозрачная. Почему я решил, что ей неполных восемнадцать ей и двадцать с лишним можно дать»:
Подумал Пётр и ещё раз украдкой взглянул на девушку.

Борис спал тихо, как камень. Наметился рассвет, хотя зимой темень в семь утра ничем не отличается от ночной. Ванда с любопытством смотрела на освещенную светом фар трассу. Пётр вел автомобиль быстро и аккуратно. Без необходимости не рискуя, не превышая скорость и не обгоняя. Ванда умела, водить, и пришла к выводу - это её стиль вождения. Они проехали Житомир и Ровно.
 
– Где мы? – спросил проснувшийся Борис.
– Подъезжаем ко Львову, – отчитался Пётр.
– Останови на заправке. Кофейку выпьем в туалет сходим. Ненавижу в городах останавливаться, – Борис зевнул, а Ванда увидела его уставшее лицо в зеркале заднего вида, и запоздало раскаялась:
«Сволочь, ты Ванда, он еле на ногах держится, устроила я ему гонку с препятствиями по вертикали и горизонтали. Ладно, извинений папа не примет. И лишние реверансы ни к чему».

Пётр остановился, на первой же заправке. Программу выполнили за пятнадцать минут.
– Дальше едем на Стрый, выгрузишь меня в Мукачево. Отвезешь Ванду домой и свободен, – приказал Борис Семёнович.
– Договорились, – ответил Пётр.
Борис отсчитал деньги и отдал их парню. Парень спрятал деньги, не пересчитывая. Они продолжили путь дальше.
– Как тебе просторы родины? – обратился отец к дочери.
– Захватывает. А где наш дом? – спросила она.

– Я не сказал, возле Хуста. Короче, мы там коттеджный поселок замутили. Лет пять назад начали, что себе построили, что на продажу, неплохо поднялись. Три года наездами, плотно живу два последних. Тут новая власть затеяла восстановление замков на Западной Украине и мотели стали востребованными. Подарки судьбы - два сразу. Ванда, да ты такой красоты и роскоши в Америке не видела. Место ближе к горам в вековом лесу. Строили с любовью, ничего не уничтожая, река, водопады. Правда, без автомобиля плохо, далековато от города. Надеюсь, водить не разучилась, как это иногда случается с детьми вундеркиндами? – закончил вопросом свой текст Борис, опять удивившись количеству слов, порадовавшись, что Ванда назвала его дом «нашим».

– Нет, не разучилась. Водить автомобиль и ездить на велосипеде невозможно разучиться, подключается мышечная память, а она самая цепкая, помогает выживать, я в Америке до отъезда водила, – ответила Ванда.
– Прекрасно, раз такая умная, возьмёшь мой Субару Форестер. Потом что-то элегантное женское подберем. Дороги дрянь, без джипа плохо, красота хорошо, возможность проехать по любой дороге лучше. Я рад, твоему приезду, всегда надеялся, что моя дочь будет жить со мной, а не с этой любительницей американской цивилизации, – Борис решил проблему перемещения дочери.
 «Хотелось бы мне узнать, какой у неё водительский стаж. Спокойно отдает ей почти новый Форестер, чтобы мне не показалось, ну не больше семнадцати, не с пеленок же она водит»:
Прикинул Пётр и опять посмотрел на девушку.

 Борис рассматривал пейзажи за окном. Он вырос на Западной Украине и любил зиму в горах. Зимняя дорога, горы, деревья. Зелеными оставались только вековые ели, земля укрыта снегом, из-под снега выглядывала побуревшая листва и посеревшая выбеленная дождями и морозами трава, деревья и кустарники прятались в серой дымке.
Проносившийся за окнами пейзаж умиления в душе Ванды не вызывал:
«Да, картинка за окном буйством красок не балует. А зима довершает общий восторг, не успел день начаться, как уже ночь подтянулась!»
Они проехали указатель Мукачево.

– Папа, а как ты без автомобиля обратно? – удивила, она вопросом отца, ему казалось он, последний о ком Ванда могла сейчас думать.
– Такси никто не отменял, или кто-то из желающих услужить подбросит. Пётр, последняя просьба на сегодня, помоги купить моей дочери продукты, – в свою очередь позаботился о ней отец.
Ванда достала из кармана легкой куртки кредитку и хотела вернуть её отцу.
– Оставь, там не очень много денег, будет минута зайду в банкинг, брошу ещё. Хотя в Хусте лучше наличка. Терминалов почти нет. Средневековье. Ты ещё не все деньги пристроила? – спросил Борис и потянулся за кредиткой.
Кредитка перекочевала в его бумажник, а в руку Ванды несколько купюр.

– Не все, на еду хватит, эти лишние, – ответила Ванда, она уже догадывалась о порядке цен.
– Бери, мало ли. Ванда, вот держи, я тебе тут, ключи от ворот и от дома, и от автомобиля, но лучше без сопровождения не выезжай. Пётр покажет, какой от чего, – предупредил её отец.
– Папа, какой автомобиль? Я не мальчик, мне бы в душ, – успокоила отца Ванда.
– Ну и ладно, – промурлыкал заботливый отец.
Пётр припарковался у тротуара, Борис вышел и, не оглянувшись, направился в арку. И они опять остались вдвоём.
Ванда проводила взглядом отца и подумала:
«Да, он не мама. С ним договариваться и проще, и сложнее. Что загадывать? Поживу, прочувствую».

Ванде показалась, что в пути она живёт уже не меньше года. Америка и мама растворились в переполненном впечатлениями сознании, как незначительные, и мало занимательные понятия. Пётр остановился у местного супермаркета. Ей очень хотелось, чтобы он купил всё сам, на своё усмотрение. Девушка мысленно приказала себе:
«Нет, он не прислуга, вставай и иди. Учись обслуживать себя сама. Нахваталась барских привычек от мамаши. Хотя он прислуга, просто ты решила не подчеркивать этот факт».
Пётр поплёлся следом, выполняя приказ работодателя. Ванда, больше не могла решать задачу, по покупке необходимого.

«Пусть думает обо мне что хочет. Этот деревенский молчун с лицом аристократа»:
Мысленно сдалась Ванда и обратилась с просьбой к Петру:
– Извините, я потрачу много времени, в том числе и вашего, вас вроде как отпустили, я совершенно не ориентируюсь ни в названиях, ни в сортах. Помогите мне, пожалуйста.

Пётр взял тележку и быстро пошёл по магазину. В мясном и молочном отделах он поздоровался с девушками. Девушки продавцы, что-то взвешивали, не спрашивая, и передавали ему нарезанный сыр мясо, рыбу. Было видно, что служили они её отцу, а не этому парню. Пётр выбрал фрукты, овощи, хлеб, от себя девушка добавила овсяные хлопья и молоко. Не сказав ни слова, Пётр заменил, выбранный нею сорт молока на другой. Весь поход занял пятнадцать минут, сохраняя молчание, они отправились платить и, не проронив ни слова, направились к автомобилю. Ванда похвалила себя за то, что обратилась за помощью.

продолжение следуюет: http://proza.ru/2024/06/03/977