Выдох

Наконец-то я поняла, что тревожит мой разум, заставляет его колыхаться, надуваться парусами, трепаться на ветру гибким деревом, с кем ветер затеял роковую пляску. Это не простой ветер, космический шум, а произведенный человеческим разумом словесный шторм. Оказывается, он мне необходим. Возможно, он ещё одна моя зависимость, столь трепетная, не выносящая избитости, ловушек клише, затасканных метафор. Логос животворящий, он же божественный и священный, выводит меня из спячки, ментального оцепенения, больше схожего с безжизненной, фрагментарно растрескавшейся пустошью.

Словесные конструкции, коими я уже отыграла, теперь привлекают меня замысловатыми отпечатками в других. Не ожидая, что меня удивят или порадуют, я всё же, чисто на интуиции, как хищник на полусогнутых, чую, что не ошиблась, когда читаю чужой текст. Порой он ошпаривает меня кипятком искусно заваренных образов. Чаще выпуклых, с запахом и привкусом журнальной иллюстрации, бьющей в нос. Так уж устроено моё мышление, что всякий хороший текст, пусть в пару-тройку строк или на тысячи знаков - всегда вызов, приглашение в брюхо самой прожорливой стихии, чудища, которое предстоит оседлать. Мне нужно чувствовать словесное искушение и магию сотворения, чтобы хоть как-то оправдать жжение в глазах от выпившей меня до сухого остатка бессонницы. Когда, начавшись с исторической драмы "В начале было слово, И слово было у бога, И слово было бог" меня увлекло и поглотило шипение строк и словесные кущи, куда бы я никогда не ступила, не задумайся о мощи произносимого и написанного.

Когда-то я просила создателя вернуть мне власть над словом, чтобы снова играть вместе с ним на одном футбольном поле, загоняясь смыслами и бессмысленностью. Временами я готова была замолчать и никогда, ни за что на свете не искушать и не смешить творца жалкими попытками плюнуть в вечность. А теперь я даже не знаю, какие у него на меня планы. Ибо предсказать бога сложно и не потому, что он принципиально непостижим, а потому что он спокоен по своей природе. Наверное, поэтому ему интересно наблюдать через меня все эти приключения, исходящие от беспокойного, как пчелиный рой, ума.
Стало быть, какая разница, сколько сущностей я ещё создам, если их уже немало с тех пор, как я открыла вордовскую страницу, взялась за кисть или исписала блокнот.

Шумерское божество Энки, чтобы спасти и воскресить богиню Инанну, добровольно сошедшую в царство мёртвых, создал для переговоров с Эрешкигаль, владычицей подземелья, двух евнухов. Энки взял грязь из-под ногтей и сотворил переговорщиков.
Возможно, я мало читала подобных историй, но мне почему-то кажется, что это один из искренних актов творения. Не искусства, а именно творчества.

Поэтому владение, жонглирование словами, создание текста или материального произведения, будь хоть из дерьма и палок, представляется мне божественным выдохом. И не потому что сам по себе логос сакрален. А потому, что в тот момент, на выдохе запечатлено трансцендентное начало, столь же непознаваемое, насколько уже обессмертивший себя человек в отрезке бесконечного уроборуса времени.

В качестве иллюстрации использована картина С.С. "Из жизни деревьев и людей", х/м, 2023 г.