de omnibus dubitandum 1. 155

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ (1572-1574)

    Глава 1.155. ХОТИТЕ В КОРОЛИ ФЕДОРА, НАЗЫВАЙТЕ МЕНЯ ЦАРЕМ…

    В акте Варшавской конфедерации 28 января 1573 года шляхетская масса приобрела, с одной стороны, защиту от религиозных преследований, с другой - гарантировала себе право вмешиваться в дела совести своих подданных. В дальнейшем для «нововеров» дело заключалось в выборе такого короля, который признал бы и подтвердил присягой акт Варшавской конфедерации, а тем самым обязался бы соблюдать веротерпимость.

    Из кандидатов на корону главнейшими были следующие: преемник Эриха XIV, король шведский Иоанн, незаконно живший с Екатериной (Катажиной) Ягеллонкой, Иван Грозный (Иван Иванович Молодой – Л.С.), поддерживаемый литовскими панами, сверх того, краковско-сандомирской шляхтой, помышлявшей об унии Польши с Москвой, наконец, Генрих Анжуйский, брат французского короля и Эрнест, австрийский эрцгерцог.

    Иоанн Шведский имел немногочисленную партию. Иван Грозный (Иван Иванович Молодой – Л.С.) дал литовскому послу Михаилу Гарабурде следующий ответ: «вы спрашиваете, сам ли я хочу царствовать в Литве и Польше или намерен дать вам своего сына (брата – Л.С.) Федора, кроме того, вы требуете присяги в соблюдении ваших законов, в случае же предназначения на престол царевича, требуете возвращения Смоленска и Полоцка, сверх того, дарственной на разные руские города.

    Основательно ли требовать в приданое за царевичем Федором не только Смоленск и Полоцк, но даже наследственные московские города. Разве он невеста? Достойным считается расширение, а не уменьшение государства. Польша и Литва имеют достаточно городов, есть, ведь, где жить королю. Не вы, но скорее мы должны требовать вознаграждения.

    Слушайте!

    1) Если хотите в короли Федора, то признайте за мной титул, данный Богом, называйте меня царем.

    2) Когда мой сын (брат – Л.С.) умрет, пусть царствуют над вами его потомки по праву наследства, а не по элекции; если же он не оставит наследника, то пусть Литва и Польша составляют нераздельное целое с Росией, как собственность моих преемников во веки веков. Народные права и вольности могут быть сохранены без изменения; в титуле росийских государей может быть даже помещен особый титул Польского королевства и Великого княжества Литовского. Я знаю, что Австрия и Франция предлагают вам более заманчивые условия, но это не может иметь значения для Росии. Известно, что, кроме нас и султана, нет в Европе государей, род которых царствовал бы двести лет. Одни происходят от князей, другие - чужеземцы и добиваются чести получить королевское достоинство. Мы же - природный государь, происходим от императора Августа, о чем всем известно.

    3) Город Киев пусть будет присоединен к Росии, взамен чего мы не будем требовать наших вечных земель в Литве, до реки Березины.

    4) Вся Ливония должна быть отдана Росии. Вот условия, на которых я могу дать вам возлюбленного сына (брата – Л.С.). Но он молод и не справится со своими и вашими врагами. Кроме того, я знаю, что многие паны желают иметь королем не царевича, а меня. Если они говорят вам другое, то лгут».

    Видя, что Иван Грозный (Иван Иванович Молодой – Л.С.) желает короны для себя, Гарабурда напомнил ему обязанность постоянного пребывания в стране и прибавил условие принятия католицизма.

    На это Иван Грозный (Иван Иванович Молодой – Л.С.) на другой день ответил: «Мы поразмыслили и пришли к заключению, что можем управлять всеми тремя государствами, переезжая из одного в другое. Требую только Киева, от других городов и сел отказываюсь. Отдам Литве Полоцк и Курляндию, возьму Ливонию до Двины.

    Титул наш будет следующий:. Милостью Божией Царь и Великий Князь всея Росии, Киевский, Владимирский, Московский, Король Польский и Великий Князь Литовский. Названия земель будут размещены по их значению, титулы польский и литовский могут быть помещены выше, чем руские. Я требую уважения к греческой религии и права строить церкви во всех моих государствах. Пусть на меня возложит королевскую корону не латинский архиепископ, а руский митрополит. Наследником моим вы изберете моего сына (брата – Л.С.), а не чужого князя. Паны утверждают, что Польша и Литва нераздельны. Пусть будет так; однако я заявляю, что предпочитал бы быть только Великим князем Литовским. Утвердив все права, я присоединю к Росии только Киев, Литве же оружием или путем трактатов возвращу все земли, занятые Польшей, и буду пользоваться титулом Великого князя Московского и Литовского». Вследствие таких заявлений кандидатура Ивана Грозного (Ивана Ивановича Молодого – Л.С.) пала.

    Кандидатуру Генриха Анжуйского, брата французского короля, поддерживал присланный в Польшу епископ Валенсий Монтлюк, который умел ловко представить католикам своего кандидата как ревностного защитника церкви, «нововерам» же - веротерпимым.

    Эрцгерцога Эрнеста, сына императора Максимилиана II, поддерживал австрийский посол Цирус, добившийся расположения литовских панов, в особенности же Ходкевичей и Радзивиллов. На поле элекции у деревни Каменя (под Прагой – пригород Варшавы – Л.С.) собралось в апреле 1573 года несколько десятков тысяч шляхты. Для сената был разбит большой шатер Сигизмунда-Августа, маршалком рыцарского кола (круга) был Станислав Чарнковский.

    Послы кандидатов на престол поочередно входили в шатер. Коммендоне предлагал вообще короля-католика, чех Розенберг - Эрнеста Австрийского, от имени которого он обещал шляхте отмену пошлины на венгерское вино, Монтлюк превозносил Генриха Анжуйского.

    После удаления иностранных послов в города, назначенные им временной резиденцией, и после окончания различных текущих дел, начало «элекции» было назначено на 4 мая.

    Католической партии, склоняющейся на сторону Генриха Валуа, обеспечивали преобладание мазовшане, собравшиеся в числе десяти тысяч и, по своей наивности называвшие анжуйского принца господином Гавендским («болтливым»), эрцгерцога Эрнеста - Рдестом («куколь, плевелы»).

    Когда примас Уханьский объявил избрание Генриха, «нововеры», расположившись отдельным лагерем под Гроховом, стали готовиться к бою. Они готовы были примириться с Генрихом с условием, однако, возложения на него обязательства признать Варшавскую конфедерацию. Католическая партия уступила, Монтлюк от имени Генриха Валуа подтвердил присягой наскоро составленные основные законы. Вышеупомянутые законы, названные «генриховскими артикулами», касались, главным образом, прерогатив королевской власти. Они устанавливали свободную «элекцию» и лишали короля титула наследственного государя, гарантировали свободу исповедания согласно с Варшавской конфедерацией, обязывали короля к созыву сейма через каждые два года и не дольше, чем на шесть недель, лишали его права решающего заключения на сеймах, обязывая его присоединяться к мнению, согласному с конституциями и свободами народа. Что касается объявления войны и заключения мира, то они ограничивали короля волей сената; что же касается созыва «посполитого рушения», которого нельзя было впредь разделять на небольшие отряды, стесняли короля постановлениями сейма. Артикулы возлагали на короля обязанность защиты границ и отвоевания утраченных провинций, приставляли к нему совет, составленный из шестнадцати сенаторов. Наконец, отдельная статья (de nоn praestanda obedientia), взятая из мельницкой привилегии 1501 года, освобождала народ от обязанности повиновения, если бы король нарушил его права. Кроме «генриховских артикулов», которые должны были стать основной конституцией и обязывать всех королей, были составлены еще специальные условия для Генриха, так называемые «pacta соnvеntа». Они обязывали его к вечному союзу с Францией, к доставке Польше вооруженной силы в случае войны, к сооружению флота на собственные средства, к пополнению казны Жечи Посполитой, к уплате долгов Сигизмунда-Августа и т.п.

    Генрих Валуа [1573-1574](см. илл.) в присутствии польского посольства в Париже принес присягу соблюдать представленные ему артикулы и pacta conventa. Прибыв в Польшу в начале 1574 года, он во время коронационного торжества повторил парижскую присягу, однако не без колебания в пункте о соблюдении согласия среди иноверов. Несмотря на присягу, Генрих помышлял о возвышении королевской власти при помощи расположенного к нему духовенства и партии Зборовских. Он замещал должности по указаниям Зборовских, одного из них, Самуила, который вскоре убил в королевской резиденции пшемысльского (перемышльского) каштеляна Андрея Баповского, король наказал только изгнанием, не лишая его чести. Стремления Генриха и благосклонное отношение к членам монархической партии вызвали у шляхты неудовольствие и тревогу. Польша избежала сильных потрясений, лишь благодаря отъезду Генриха. Получив известие о смерти брата Карла IX и не будучи уверен в том, позволит ли ему сенат уехать во Францию, он бежал из Польши в июне 1574 года после пятимесячного пребывания в стране.