Страх 2. Или в поисках истины и реальности

 
При написании статьи пришлось обратиться к мыслителям и философам: французскому – Бергсону, нидерландскому теологу Кремеру, немецкому – Хайдеггеру, к экзистенциальному мыслителю  Кьеркегору, к христианскому философу и теологу Тиллиху.

Для начала рассмотрим часть присловья, имеющее социальное значение: «Если страх –  это действительно боязнь утраты» // того, ради чего нужно решиться на уход из жизни. Что можно спасти ценою жизни? Защитить своё достоинство? Однако – никто не покушался на достоинство героини повести. Никто не отнимал у Катерины право заниматься любимым делом или творчеством.

 И всё-таки, кто же эта странная героиня повести, покончившая жизнь самоубийством: завистливая неудачница или «луч света в тёмном Советском царстве»? По-видимому, автор приглашает своих читателей на дискуссию. Не зря же её имя – Катерина. Наверно, где-то состоялась в свое время на эту тему дискуссия.  Можно даже представить возмущённые голоса, звучные обвинения в адрес Катерины и подобных ей «малодушных людей», которые не ценят жизнь, для них жизнь – игра.
Однако могли найтись и сочувствующие заступники. Не исключено, что звучала  и политическая критика общественной жизни. Подобных произведений в Советской и русской литературе  достаточно. О СТРАХЕ, рутине, равнодушии, отсутствии свободы личности в советской стране писали многие. Эта избитая, самая доступная тема, нравится на Западе, поэтому самая выгодная. О «советизме» показывают фильмы и – будут ещё  долго снимать, называть историческими.
.
Тема смерти одна из сложнейших тем творчества художников, поэтов, писателей, на которую трепетно откликается душа каждого из нас. Рано или поздно мы со страхом и тайной надеждой подумываем: «Что там – после смерти?» С особым смятением спрашиваем, почему, на что надеется человек, способный ещё жить и жить, уходит из жизни по своей прихоти? А вдруг … суицид как достойный поступок и есть тот самый мужественный уход от бессмысленной борьбы?

Проблема  поражает своей злободневностью, что подтверждается частыми сообщениями СМИ. Над этой проблемой думают учёные, они ищут гены присущие только самоубийцам, стремясь избавить от них человека. И – есть надежда,  например, доцент кафедры генетики и селекции СПбГУ якобы раскрыл загадку возникновения желания у человека свести счёты с жизнью – это два сложных гена при мутации вызывают склонность к суициду. До применения этого открытия на людях учёные ещё не дошли, нам остаётся  относиться к этому вопросу лишь философски.

Философы раньше всех обратились к проблеме, они издревле  спорили и теперь спорят о феномене суицида и смерти, называя её – небытием. Упрощая их учение и соглашаясь с ним, повторим: если есть бытие – значит, … есть и небытие. Небытие – одно из самых трудных философских понятий. Парменид делал попытку устранить из употребления это понятие из философии – не получилось. Демокрит вернулся к этому понятию, отождествив небытие с пустотой. Псевдо-Дионисий Ареопагит положил небытие в основу своего мистического учения о Боге. Бердяев продолжил и разработал онтологию небытия, он обосновывает «меоническую свободу» для Бога и человека...
  Страх. Мы попытаемся расследовать проблему: почему  СТРАХ может стать причиной смерти. У слова СТРАХ более десяти синонимов. Все они разные в зависимости от того, в какой плоскости рассматривается слово. Страх как ИСПУГ может быть лёгким или сильным, но мгновенным и смертельным. Страх как БОЯЗНЬ – отсутствие смелости, опасение чего-то или кого-то, чувство постоянной ТРЕВОГИ. Это длительное изнуряющее чувство, которая заканчивается ОТЧАЯНИЕМ – иногда смертью, суицидом,  Страх – ПАНИКА, беспокойство, страх как  ПРЕДЧУВСТВИЕ надвигающейся  опасности или развязки каких-то событий, и.т.д.

 «Жало страха – тревога», говорят философы. Страх и тревога не разделимы, но они различимы. У обыкновенного страха имеется объект, видимый, представленный, или выдуманный. Страх можно предотвратить, минимизировать, с ним как с объектом можно смириться или бесконечно вести борьбу.

Тревога  – это ничто. Человек, охваченный тревогой, лишён всякой опоры, дезориентирован, его поведение  неадекватно, он не понимает, что с ним происходит, не способен организовать и защитить своё бытие. Именно тревога создаёт «страшное в страхе». Получается ближе всего к истине как разгадке феномена стоит ТРЕВОГА, длительная, иногда принимающая патологический характер может стать причиной суицида.  Философы отмечают в человеческой природе три типа тревоги. Попробуем уточнить, какая из них самая опасная?

 * Тревога судьбы и смерти – наиболее основополагающая, наиболее универсальная и неотвратимая. Судьба – царство случайностей, её отождествляют с необходимостью. Непроницаемый мрак судьбы превращает её в тревогу. Тревога смерти – это то, что стоит за тревогой судьбы, мы случайно вовлечены  в сеть причинно-следственных отношений, определяемые каждое мгновение нашей жизни, которые и выбрасывают нас из жизни в самое последнее мгновение. Эта тревога чаще патологическая, чем социальная.
 
 Оправданием суицида или преступления  чаще всего бывает
*Тревога пустоты и утраты смысла, которая пробуждается, если человек отрезан от творческого соучастия в какой-то культурной сфере, он жестоко разочарован в том, что ранее страстно утверждал. Его приверженность одному объекту сменяется приверженностью другому объекту, а затем третьему, ибо смысл каждого из них пропадает, превращаясь в безразличие или в отвращение. Тревога пустоты влечёт нас в пучину отсутствие смысла.

 Пустота и утрата смысла суть выражения небытия. Но пустоте может противостоять тревога вины, угрожая и подрывая нравственное самоутверждение человека. Человек несёт ответственность за своё бытие. Буквально  это означает, что человек обязан дать сам себе ответ на вопрос о том, что он из себя сделал, осуждая, он сам себе противоречит. Вынося  приговор, он испытываем его как вину. Тревога вины присутствует в каждом моменте нравственного опыта. Это может привести к полному отвержению себя.
 
Небытие в нравственной сфере неотделимо от онтического и духовного небытия. Каждый тип тревоги присутствует в тревогах других типов.
В этих трёх формах тревога экзистенциальна потому, что она присуща существованию как таковому, а не представляет собой аномальное состояние души, как, например, невротическая или психотическая тревога. Таков частичный подход к проблеме, существовавшей всегда, не зависимо от общественной формации государства. Поиски истины и реальности здесь весьма метафоричны: закончиться на этом не могут.