Авторитет Писания в ранней цюрихской Реформации

АВТОРИТЕТ ПИСАНИЯ В РАННЕЙ ЦЮРИХСКОЙ РЕФОРМАЦИИ
Петер Опиц

Открытие авторитета

Открытие авторитета Священного Писания было корнем и решающим импульсом Цюрихской Реформации. Она  не была каким-то конкретным богословским учением или религиозным опытом одного-единственного реформатора. Это было открытие авторитета Священного Писания. Здесь прежде всего следует осознать термин «авторитет» : Библия была открыта как место, где сам Бог говорит с людьми. Оно было обнаружено и всерьез рассматривалось как оригинальное и подлинное место, где говорит Бог, Которому авторитетно подчинены все человеческие и церковные речи, а также мысли . В отличие от нашего современного понятия власти, в котором всегда находит отклик идея гетерономии, это открытие было, по сути, освобождающим опытом. Священное Писание переживалось как место встречи с живым Богом, Который по Своей сути является милостивым Богом и, соответственно, открывает людям Свою волю. Священные Писания заменили традиционные церковные места встречи с Богом, то есть таинства, контролируемые церковью. Свобода является центральным ключевым словом в богословии Ульриха Цвингли.1 Учитывая обстоятельства раннего Нового времени, было, однако, последовательным и неизбежным, что в процессе реструктуризации христианского общества и Церкви в соответствии со Словом Божьим Библия стала авторитетным Писанием. Норма, которая применима ко всем людям и которую должен знать каждый, возникла в том месте, где было открыто Его освобождающее благочестивое обетование. Тем самым свобода была институционализирована. Таким образом, репрессивные церковные правила и финансовое бремя были отменены. Более того, в то же время новые нормы в конечном счете состояли в том, что все люди должны были познакомиться со Словом Божьим и строить соответственно, по крайней мере, свою внешнюю жизнь.
Таким образом, все развитие Цюрихской Реформации можно рассматривать в рамках темы авторитета Священного Писания. Кроме того,  также верно, что всестороннее историческое и богословское рассмотрение нашей темы
обязательно влилось бы в богословское и институциональное развитие Реформации. Важными учреждениями и плодами Цюрихской Реформации являются лишь
более поздние результаты центральной значимости Библии, некоторые из них -
создание пророческого института, в котором, начиная с 1525 г., Библия ежедневно истолковывалась с языков оригинала3, многочисленные цюрихские печатные издания и издания Библии, начиная с Библии Фрошауэра 1531 года, первого полного издания Библии во время Реформации4, а также с Высшей школы Цюриха (Schola Tigurina), где
можно было найти лучших специалистов по ивриту и греческому языку того времени.5
Следующий вклад должен быть найден. ограниченным; поэтому мы сосредоточимся прежде всего на понимании Ульрихом Цвингли авторитета Священных Писаний и, таким образом, поместим источники в центр. Тем не менее, помимо этого, следует еще охарактеризовать развитие их понимания в Цюрихской Реформации, происходившей между 1519 и 1540 годами .

Священное Писание как главное место, где люди встречаются с Богом

Здесь мы вспоминаем то, что уже знакомо: вступив в должность приходского священника (Leutpriester) Цюрихского Госсмюнстера 1 января 1519 года, Цвингли начал серию толкований Евангелия от Матфея на просторечии. Послание, прозвучавшее в этом акте, было революционным. Воздействие становится ясным только тогда,  когда понимаешь, от чего именно этим порвал Цвингли. Это правда, что были разнообразные церковные службы и литургии. Однако традиция перикопа практиковалась во всем средневековом западном христианском мире. Несколько избранных библейских текстов, упорядоченных по литургическому году, читались на латыни, часто в форме
песни. Обычно сама проповедь читалась из сборника проповедей (Homiliar), состоящего из цитат отцов церкви и легенд о святых. Таинства , стоявшие в центре богослужения, были важнейшим пастырским служением. Введя последовательное толкование Библии, Цвингли демонстративно поставил Библию перед церковными традициями. Священные Писания больше не представляли собой просто цитаты, встроенные в традиционную литургию, центром которой было совершение церковных таинств; они стали основным
местом встречи с Богом. Более того, в то же время непрерывная экзегеза Цвингли
ясно показала, что Слово Божие состоит не из избранных отрывков, а из всей Библии. Следовательно, присутствуют корни как sola scriptura, так и tota scriptura.
Для самого Цвингли его открытие стало путешествием, которое началось
много лет назад. Оглядываясь назад, он писал: "Когда я был моложе, я слишком много отдавался человеческому учению, как и другие современники, и когда около семи или восьми лет назад я решил полностью посвятить себя Священному Писанию, мне всегда мешали философия и теология. Но в конце концов я пришел к тому, что, ведомый Словом и Духом Божьим, я увидел необходимость отложить все эти вещи и изучать учение Бога непосредственно из Его собственного Слова. Затем я начал просить у Бога света, и Священное Писание стало для меня гораздо яснее (хотя я больше ничего не читал), чем если бы я изучал многих комментаторов и толкователей.6 Он начал делать выводы еще до своего переезда в Цюрих: «Прежде чем кто-либо в эта область даже слышала о Лютере, я начал проповедовать Евангелие Христа в 1516 году, так что я никогда не выходил за кафедру, не просматривая слова, которые должны были читаться в тот день на мессе, и не объясняя их на основе Священного Писания.7
Переехав в Цюрих, Цвингли открыто порвал с традицией перикопической проповеди. Соответственно, в своей работе «О запретах в еде», которую он опубликовал весной 1522 года, после цюрихского поста, он решительно хотел «не дать
говорить ничему, кроме Священного Писания».8 Таким образом, Цвингли посвятил проповедь, в которой он изложил свои опасения монахиням-доминиканкам в монастыре Этенбах на тему «Слово Божие не случайно».9

Ясность и сила Слова

Имеет смысл присмотреться к проповеди, появившейся в печати 6 сентября 1522 года. Эта проповедь является первой откровенной проповедью Цвингли. размышление о Библии и ее авторитете, и она носила название «О ясности и достоверности слова Божьего». Он принимает учение Августина о Vestigia Trinitatis 11, но истолковывает его по-другому. Образ Божий существует в людях, по мнению Августина, главным образом благодаря способности человеческой души рассуждать, желать и помнить. Люди созданы с этими качествами, чтобы познать Бога. По мнению Августина, люди обретают покой только в познании Бога и в общении с Ним. В реформатской интерпретации Отца Церкви Цвингли в противопоставлении формулирует: «Я не отвергаю мнения Августина, но думаю, что есть много вещей, которые дают нам осознание Божественного подобия помимо тех, которые который Августин выделил как главные. В частности, есть обращение к Богу и к словам Божиим, которое является верным признаком Божественного родства, образа и подобия внутри нас.12
Сходство людей с Богом существует, по мнению Цвингли, не в каком-то качестве
душа человека, а скорее в отношении человека к Творцу. Средством такого отношения людей к Богу является Слово Божие. Следовательно, настоящее imago Dei заключается в том, чтобы слышать Слово Божье и быть способным понять его. Однако грех портит онтологическое расположение людей к образу Божию. Будучи рабами греха, люди не могут своими силами понять Слово Божие, да и не хотят; вместо этого люди предпочли бы поклоняться богам, созданным ими самими, и еще глубже погрузиться в рабство. Таким образом, Слово Божие должно прийти извне, и извне оно должно освободить человека, чтобы он мог снова существовать как образ Божий. Однако поскольку
люди созданы по образу Божию, это не совсем им чуждо. Человек, освобожденный Словом Божьим, возвращается в общение с Богом-Творцом и в то же время снова обретает себя как творение Божие. Цвингли делает из этого выводы для человеческого опыта: одним из существенных последствий слышания и понимания Слова Божьего является то, что человек радуется кму. Слово Божье – это Евангелие, хорошие новости. Таким образом, вывод первого раздела таков: Итак, мы подошли к моменту, когда, исходя из того факта, что мы являемся образом Божьим, мы можем увидеть, что здесь нет ничего, что могло бы дать большую радость, уверенность или утешение душе. чем Слово ее Создателя и Творца.13
На следующем этапе Цвингли доказывает, что Слово Божье имеет силу сделать это.
Первое предложение этого раздела гласит: «Слово Божие настолько верно и сильно, что, если Бог пожелает, все произойдет в тот момент, когда Он произнесет Свое Слово». 14 Он поясняет и аргументирует этот тезис простым перечислением библейских текстов и примеров. Вся Библия демонстрирует, что Слово Божье – это творческое слово. Как творческое слово, она несет в себе силу. Это не требует заверений или интерпретаций людей. Само Слово и только оно совершает то, что говорит. Божье Слово «никогда не может быть отменено, уничтожено и ему нельзя сопротивляться»15. Сила этого Слова Божьего оправдывается указанием на его происхождение; в нем Бог-Творец действительно схватывает Слово.16 Благодаря этой силе Цвингли становится очевидным, что Слово Божие ясно и понятно, и приносит с собой эту ясность.17
Цвингли доказывает это также из самого Священного Писания. Под этой ясностью Цвингли имеет в виду не отказ от филологии. Для него, речь идет гораздо больше о богословском измерении Библии - о Библии как месте, где говорит Бог. Библейского повествования […] будет достаточно, чтобы убедительно показать, что Слово Божье может быть понято человеком без какого-либо человеческого руководства: не то, чтобы это произошло благодаря собственному пониманию человека, но благодаря
свету и Духу Божьему, освещающему и вдохновляющему слова таким образом, что
свет Божественного содержания виден в его собственном свете, как сказано в Псалме 35 (АВ 36): «Ибо у Тебя, Господи, источник света, и во свете Твоем мы увидим свет».18
Тесная связь Слова Божьего, Духа Божьего и света занимает центральное место в
понимании Цвингли Священного Писания. Здесь он особенно присоединяется к Евангелию от Иоанна, в котором эти выражения тесно сочетаются друг с другом по отношению к Христу: «В Иоанна 1 говорится, что Слово, или Сын Божий, было истинным светом, который просвещает всякого человека, приходящего в мир». 19 С другой стороны, Слово Божие есть не что иное, как «Сам Бог». 20 По сути, по своей сути, это Христово послание. Так, второй тезис первого Цюрихского диспута гласит: Краткое содержание Евангелия состоит в том, что Господь наш Христос, истинный Сын Божий, открыл
нам волю Отца Своего Небесного, искупил нас от смерти и примирил нас с Богом Своей невиновностью.21
Принимая это во внимание, становится понятным то, что имел в виду Цвингли, когда говорил о «духовном понимании» для восприятия Священного Писания: здесь он имеет в виду чтение Библии, которое рассматривает библейское свидетельство как личное свидетельство Бога. Он ищет в Писании «свет» или «свет и Дух Божий, что освещает и
вдохновляет слова таким образом, что свет Божественного содержания виден в Его
собственном свете», как уже упоминалось в тексте выше. Противоположностью этому является чтение Библии по категориям естественного человеческого понимания, в котором греховный человек усваивает «человеческое понимание», которое мешает Богу говорить Своё Слово толкованием. На аргумент, что Священное Писание содержит множество темных отрывков и что из-за этого церковь обязательно должна выступать в роли толкователя, Цвингли отвечает, что даже рассуждение, которое кажется завуалированным, в конечном итоге может послужить Божьему откровению, потому что он побуждает людей желать знать Божью истину.23
Если Слово Божье на самом деле несет в себе силу и ясность, тогда оно
само по себе должно также влиять на уверенность (certitudo) верующего в том, что оно является Словом Божьим24. В этом месте Цвингли снова обращается к Духу. Однако Дух
не свободен и независим от Библии. Это именно тот Дух, о котором сообщается в библейском повествовании, Который действует в Библии и говорит через нее. Таким образом, для Цвингли Дух является мостом между библейским повествованием и современным опытом. Для Цвингли познание Слова Божьего в Священных Писаниях является настоящим опытом. Человек «может почувствовать в себе», что он «просвещен Богом ».25 В этом случае подразумевается уверенность, основанная исключительно на Библии, а не на мистическом опыте. Более того, даже критерии, которые делают присутствие Божественного Духа опознаваемым и различимым, те, которые также дают информацию о том, правильно ли читается Библия, нельзя найти нигде, кроме как в самой Библии. Когда опыт человека соответствует опыту людей из библейских текстов, которые сообщили, что на них повлияло Слово Божье, критерии выполняются. Цвингли приводит в конце своего текста целый список таких критериев. Некоторые из них представлены ниже:
В-пятых, сама природа Слова такова, что оно унижает сильных и сильных и возвышает смиренных. Это была песня Девы Марии: «Он низверг сильных с
их тронов и возвысил  низких». И «из-за него все холмы понизятся и долины наполнятся».
В-шестых, Слово Божие всегда привлекает и помогает бедным, утешает безутешных и отчаявшихся и противится надеющимся на себя, как и говорит Христос.
В-седьмых, оно не ищет своей выгоды, и по этой причине Христос повелел своим
ученикам не брать с собой ни пера, ни кошелька.
В-восьмых, оно желает лишь того, чтобы Бог был познан людьми, чтобы упрямые могли почитать Его, а смиренные находили утешение в Боге. Те, кто проповедует это, несомненно, правы. Но те, кто осторожно ходит вокруг да около ради собственной выгоды, защищая человеческое учение, а не объясняя учение Бога, являются
лжепророками. Знайте их по тому, что они говорят! Они преувеличивают «святых отцов» и «что могут сделать люди» и тому подобное. Но при всех своих жалобах они не жалуются на то, что Евангелие Христово проповедуется лениво.
В-девятых, когда вы обнаружите, что Слово Божье обновляет вас и становится
для вас более ценным, чем когда вы слышали только учения людей, тогда вы можете быть уверены, что Бог действует в вас.
В-десятых, когда вы узнаете, что это дает вам уверенность в благодати Божией и вечном спасении, это от Бога.
В-одиннадцатых, когда вы обнаружите, что оно сокрушает и разрушает вас, но прославляет самого Бога внутри вас, это, несомненно, Бог в действии.
В-двенадцатых, когда вы обнаружите, что благоговение перед Богом приносит вам радость, а не печаль, тогда несомненно, что Слово и Дух Божий действуют в вас.26

Установление авторитета Библии во внутренних противоречиях

Мысль Цвингли можно правильно понять только изнутри, с  противоречиями ее
времени. И она продолжала развиваться по ходу этих противоречий. То же самое относится и к его пониманию библейского авторитета. Далее будет брошен краткий взгляд на эти дальнейшие события, а также на смерть Цвингли.

Первый герменевтический конфликт

 Последователи Цвингли и, следовательно, число тех, кто основывал свои аргументы на авторитете Священного Писания, росло очень быстро, особенно после решения Цюрихского собора после первого диспута в январе 1523 года, который гласил, что с этого момента «Божественное Писание» должно быть основой и критерием всех проповедей.27 В различных домах по всему городу создавались кружки для изучения Библии, причем без каких-либо указаний со стороны служителей церкви. Пасторы в сельской местности проповедовали Слово Божье так, как они сами узнали его из Библии, и несли революционные идеи фермерам. Библейское движение в Цюрихе стало неоднородным. Однако из-за этого оно оказалось под серьезной угрозой, как действительно правильно заметил Цвингли. В одной работе с напечатанным в конце названием «Кто поднимает бунт»28 В 1524 году Цвингли стремился придать Реформации четкое направление. Из этого, конечно, следовало, что оно могло прийти только при использовании Священного Писания. Более того, по этой причине сама собой возникла необходимость разработать критерий правильного понимания Слова Божия в Библии. Однако в то же время анабаптистское движение ссылалось на Священные Писания, что ставило под угрозу единство христианского политико-религиозного сообщества. Кроме того, крестьяне, требовавшие отмены интересов, тем самым грозили вывести экономическую систему из равновесия.29
Не имея возможности углубляться здесь в социально-историческую подоплеку, мы рассмотрим критерий, который был сформулирован для правильного обращения
с Библией как с авторитетным авторитетом в свете этих угроз. По мнению Цвингли, Библия получает правильное прочтение только тогда, когда ее читают прежде всего с теологической точки зрения на отношения между Богом и людьми, серьезно относясь к ее сотериологической функции. Через нее Бог открывает людям Свое Слово спасения, и «всякий раз, когда Бог открывает Слово Свое, Он желает исцелить»30. Кроме того, Слово Божие прежде всего достигает признания личностью своей порочности и необходимости благодати. 31 Наконец, правильное знание Слова Божьего приводит к любви. Жизнь того, кто слышит Слово Божие, вырастает «до уровня, соответствующего Слову Божьему».32 Это актуально и с точки зрения отношения к оппоненту: «Я не хочу добиться этим ничего, кроме того, чтобы Папа использовал свою власть не в ненависти, а скорее в любви к Богу и к своим ближним»33. Использовать Библию как оружие в борьбе за свои  цели и обойти обязательный первый шаг чтения Библии - это, соответственно, рассматривалось как  злоупотребление.
Для работы с конкретными библейскими текстами Цвингли сформулировал три дополнительных основополагающих герменевтических правила: если два учёных спорят по поводу библейского текста, правым считается тот, «кто может назвать одно ясное библейское слово, которое он интерпретирует в манере веры, также с точки зрения апостольского символа веры». 34 Если два ясных библейских слова у них противостоят друг другу, «в этом случае посмотрите, кто из них больше доверяет Слову Божьему, чем людям». 35 Наконец, возвращаясь к Ветхому Завету. следует рассматривать вопросы, на которые невозможно ответить на основе Нового Завета.36
Таким образом, с одной стороны, Цвингли четко связывал взаимодействие с Библией с ее функцией, потому что, если Библия - это место, где с нами встречается благое Слово, то и ее толкование должно этому соответствовать. С другой стороны, это
не решило всех вопросов. Разработка необходимых экзегетических правил и методов стала более актуальной, особенно с учетом соотношения Ветхого и Нового Заветов. Будучи экзегетом и переводчиком Библии, Цвингли сам все больше интересовался
такими правилами и при этом ссылался на свое гуманистическое образование37.
Именно его убежденность в авторитете Библии, благодаря ее богословской ясности как
самооткровению Бога вызвала у него желание стремиться к точному значению Слова,
используя лучшие доступные философские доктрины и методы.

Высшая школа «пророчества» и Цюрих

19 июня 1525 года начало свою работу так называемая «Пророчество» как важнейшее учреждение по обеспечению авторитета Библии. Эта школа стала общеевропейским прототипом реформатского высшего образования. В ее центре стояли три древних языка, особенно последовательное толкование Ветхого Завета. Профессора и
пасторы читали, интерпретировали и переводили тексты из еврейской Библии в форме
семинара по Ветхому Завету, который одновременно превращался в церковную службу. В
конце концов мирянам были представлены результаты в форме народной проповеди. Переводы Библии в Цюрихе выросли из этого учреждения, которое с самого начала
было развернуто совместными усилиями научного сообщества. Под руководством Генриха Буллингера это учреждение получило постоянный институциональный статус в 1532 году. Возникла Цюрихская высшая школа (Schola Tigurina), имевшая планы преподавания и учредившая профессорские кафедры. Вместе с Конрадом Пеликаном, Теодором Библиандром и Петром Мучеником Вермигли в Высшей школе преподавали ведущие европейские исследователи Ветхого Завета38. При этом была предпринята попытка объединить лучшую житейскую мудрость гуманистической традиции с богословски мотивированной Реформацией Церкви. и общество. Цюрихская Реформация всегда высоко ценила Эразма как филолога и экзегета, несмотря на явно видимые богословские различия39 .

Авторитет Библии в пропаганде и защите.

Взгляд изнутри». наконец, должен последовать взгляд на внешнюю сторону и проблемы Реформации в Европе, как это видно из Цюриха. После консолидации Цюрихской Реформации, которая фактически произошла только после смерти Цвингли, Цюрих стал центром реформатского протестантизма в Европе. Лишь в последней трети XVI века лидирующие позиции Цюриха уступили позиции Женевы. Следствием понимания ясности и достоверности Слова Божьего стало распространение авторитета Священного Писания. Таким образом, неудивительно, что преемник Цвингли Генрих Буллингер, чье общее влияние в Европе в течение длительного времени намного превосходило влияние Кальвина 40, посвятил и отправил  королю Англии в 1538 году работу под названием «Об авторитете Священного Писания». 41. Заявленной целью было содействие Реформации в Англии. Однако ситуация изменилась, поскольку спустя 16 лет после работы Цвингли о ясности и достоверности Слова Божьего возражения со стороны католиков уже давно устоялись. Здесь они напомнили о традиции и преемственности старой Церкви, соборах и догматах, и, кроме того, что Писание приобрело свой авторитет только внутри этой традиции. Следовательно, именно традиция Церкви имеет право правильно интерпретировать Священное Писание.
На этом фоне Буллингер применил характеристики, которые Цвингли приписывал Слову Божьему, непосредственно к Библии, как показывает название его уже упомянутого сочинения.42 В то же время Буллингер хотел показать, что реформатское обращение к Священному Писанию не является новшеством , в нем нет никакого разрыва с традицией, но, во всяком случае, истинное продолжение старой Церкви означало согласие с основными Отцами Церкви. Доказательства силы, авторитета и достоверности Священного Писания посредством самого  Писания уже было недостаточно. Что касается утверждения о существовании Церкви до канона Священного Писания, теперь Священное Писание должно было защищаться в его авторитете как библейский канон, например, доказывая тождество содержания Писания с устной традицией во времена до Моисея:43 Тогда то, чем для нас является Писание, было в прошлом живым гласом Божиим, который был возвещен ангелами нашим отцам и праотцам, но потом через рекомендации и проповеди Отцов, как письмо, доставленное вручную […] Написанное и провозглашенное Евангелие есть одно и то же, и ничего больше.44 Однако авторитет Священного Писания был подтвержден 45 и через богоугодную легитимацию первого библейского автора46. Это было подтверждение авторитета Священного Писания,47 , прежде всего, посредством доказательств значения и авторитета  Писания, включая Ветхий Завет, еще во времена Иисуса и Апостолов.48
Буллингер не отказался от фундамента Цвингли; в конечном счете, это была самоочевидность  Слова Божьего в Священных Писаниях, поскольку оно «не может быть подтверждено никаким человеческим авторитетом» 49. Для него в данном случае
не исключались дополнительные аргументы со стороны церковных властей, но также и истории. Многочисленные цитаты древних авторов подтверждают, что Моисей был старше Кадмоса, легендарного основателя Фив, а также Гомера, но также и по сравнению с древнегреческими философами.49 Более того, духовно высокоразвитый характер библейских писаний свидетельствует о их собственном авторитете. 50 и полезности Священного Писания с точки зрения благочестия и добродетели , ибо в нем особое внимание уделяется поведению.51 Все это полезно для аргументов Буллингера, которые не ставят под сомнение самоочевидность Священного Писания, но, тем не менее, сформулированы. В противовес возражению Рима о том, что Священное Писание содержит несовершенное учение, требующее дополнения традиции, теперь в то же время требовалось доказательство, «что библейский канон  совершенен во всех отношениях» и «что он содержит все необходимое для истинного благочестия».52. Что касается короля Англии, Буллинджер восхваляет Библию как «непогрешимый отвес для всего, что следует делать, и всего, чего следует избегать». Священное Писание – это Божье «вечное и неизменное Слово», как «небо и земля», которые сохраняются на протяжении всей истории как «непобедимая сила».53 Только так можно  убедить короля Англии считать Священные Писания основой, и его церковная реформа таким образом очевидна.
Таким образом, функция Библии действительно отошла от функции проповеди Цвингли 1522 года. Эмпирический контекст Библии изменился, как можно увидеть из
сравнения понимания Цвингли и Буллингером силы Слова Божьего . Цвингли особенно связывал его живость и творческую действенность: «Посмотрите, насколько живо
и сильно Слово, которое не только имеет власть над всем сущим, но и творит из ничего все, что пожелает».54 За этим стоит знание свободы Слова Божьего: свобода от церковных ограничений и ложной религиозности. Буллингер, с другой стороны, сочетал «связность» и «особенность последовательности» с «силой» Божьего Слова.55 Это можно сравнить с неизменным законом творения, примерно с ходом звезд.56 «Истина в Писание прочно, непоколебимо и непоколебимо – вечно, потому что она является указом вечного, истинного и всемогущего Бога». Для Буллингера живой опыт работы со Священными Писаниями также стоит на заднем плане - это гонения и страдания христианской Церкви, неоднократно перенесенные на протяжении веков.
Видение протестантизма во времена Буллинджера было настоящей проблемой. И именно в ситуации гонимой Церкви, которая не казалась посторонним успешной, Священное Писание было испытано и поверено ею как мощное и надежное Слово Божье, которое «не может быть поколеблено никакими человеческими силами», но «совершенно и совершенно непреодолимо». 58. В своем «Наставлении» Кальвин смог принять как реляционное определение Божьего Слова и Духа, данное Цвингли, так и аргументацию Буллингера в пользу авторитета Священного Писания.59

1 See Berndt Hamm, Zwinglis Reformation der Freiheit (Neukirchen-Vluyn: Neukirchener, 1988); for the
fundamentals of Zwingli’s Theology and the beginning of the Zurich Reformation see also Gottfried
Wilhelm Locher, Die Zwinglische Reformation im Rahmen der europдischen Kirchengeschichte
(Gцttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1979); Peter Stephens, The Theology of Huldrych Zwingli
(Oxford: Clarendon, 1986).
2 Aktensammlung zur Geschichte der Zьrcher Reformation, ed. Emil Egli, (Nieuwkoop: B. De Graaf, 1973),653, no. 1535, Original Edition 1879.
3 See Egli, Aktensammlung, 461, no. 971, 972.
4 Hans Rudolf Lavater, “Die Froschauer-Bibel 1531,” in Die Zьrcher Bibel von 1531: Entstehung,
Verbreitung und Wirkung, ed. Christoph Sigrist (Zьrich: TVZ, 2011), 64-141.
5 See Schola Tigurina: Die Zьrcher Hohe Schule und ihre Gelehrten um 1550, Katalog zur Ausstellung
vom 25. Mai bis 10. Juli 1999, ed. Hans Ulrich Bдchtold (Zьrich und Freiburg: Pano, 1999).
6 Huldreich Zwingli sдmtliche Werke (Corpus Reformatorum 88-101), ed. Emil Egli et al. (Berlin, Leipzig,
Zьrich, 1905-), (abbreviation Z). Above citation in Zwingli, Z I, 380.
English translation of “Von Klarheit und Gewissheit des Wortes Gottes” in G. W. Bromiley, Zwingli and
Bullinger (Philadelphia: The Westminster Press, 1953), 49-95. All subsequent English translations are
the author’s own when not otherwise noted.
7 Zwingli, Z II, 144-145. English translation: Huldrych Zwingli Writings: The Defense of the Reformed
Faith, Volume I, trans. Edward Julius Furcha (Allison Park: Pickwick Publications, 1984), 116.
8 Zwingli, Z I, 91.
9 Bromiley, Zwingli, 59.
10 Original title, “Von Klarheit und Gewissheit des Wortes Gottes” in Zwingli, Z I, 328-384.
11 See Augustinus, De Trinitate IX 11; X 10,18; XV, 7.
12 Zwingli, Z I, 345; Bromiley, Zwingli, 61.
13 Zwingli, Z I, 353; Bromiley, Zwingli, 68.
14 Zwingli, Z I, 353; Bromiley, Zwingli, 68.
15 Zwingli, Z I, 357; Bromiley, Zwingli, 72.
16 Zwingli, Z I, 357; Bromiley, Zwingli, 72 et seq.
17 Zwingli, Z I, 361-371; Bromiley, Zwingli, 75-83.
18 Zwingli, Z I, 365 Bromiley, Zwingli, 78.
19 Zwingli, Z I, 365; Bromiley, Zwingli, 78.
20 Zwingli, Z I, 365; Bromiley, Zwingli, 79.
21 Zwingli Z II, 27; Furcha, Reformed Faith, 14.
22 Zwingli, Z I, 380; Bromiley, Zwingli, 91 et seq.
23 Zwingli, Z I, 358; Bromiley, Zwingli, 73.
24 Zwingli, Z I, 382; Bromiley, Zwingli, 93.
25 Zwingli, Z I, 383; Bromiley, Zwingli, 93. Translation adapted by author.
26 Zwingli, Z I, 383-384; Bromiley, Zwingli, 94-95.
27 Egli, Aktensammlung, no. 318, 112.
28 Zwingli, Z III, 375-469. German title, Wer Ursache gibt zur Aufruhr.
29 Zwingli, Z III, 383, 347.
30 See Zwingli, Z III, 380.
31 Zwingli, Z III, 382.
32 Zwingli, Z III, 383.
33 Zwingli, Z III, 383.
34 Zwingli, Z III, 408.
35 Zwingli, Z III, 408.
36 Zwingli, Z III, 409.
37 See also Peter Opitz, “The Exegetical and Hermeneutical Work of John Oecolampadius: Huldrych
Zwingli and John Calvin,” in Hebrew Bible/Old Testament: The History of Its Interpretation, Volume II,
From the Renaissance to the Enlightenment, eds. Magne Saebш, Michael Fishbane, and Jean Louis Ska
(Gцttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 2007), 106–159.
38 See also Bдchtold, Schola Tigurina.
39 See Peter Opitz, “Reformation im Dienst der Fцrderung der ‘bonae litterae’ am Beispiel
hermeneutischer Grundentscheidungen zu Beginn der Zьrcher ‘Hohen Schule,’” in Departure toModern Europe - Philosophy between 1400 and 1700, eds. Hubertus Busche and Stefan Hessbrueggen-
Walter (Hamburg: Meiner, 2011), 754-764.
40 See Peter Opitz, Heinrich Bullinger als Theologe: Eine Studie zu den Dekaden (Zьrich: TVZ, 2004); see
also Heinrich Bullinger: Life – Thought – Influence, 2 vols., eds. Emidio Campi and Peter Opitz (Zьrich:
TVZ, 2007).
41 German title, “Von der Autoritдt der Heiligen Schrift, ihrer Gewissheit, Zuverlдssigkeit und absoluten
Vollkommenheit” in Heinrich Bullinger Theologische Schriften Bd. 4: De scripturae sanctae authoritate
deque episcoporum institutione et functione: (1538), eds. Emidio Campi together with Philipp Wдlchli
(Zьrich: TVZ, 2009), (abbreviation HBTS 4). For German translation see Heinrich Bullinger: Schriften, Vol.
II, eds. Emidio Campi, D. Roth, and Peter Stotz (Zьrich: TVZ, 2004-2007).
42 Bullinger, HBTS 4, 1.
43 Bullinger, HBTS 4, 22-25.
44 Bullinger, HBTS 4, 23.
45 Bullinger, HBTS 4, 25-38.
46 Bullinger, HBTS 4, 28-31.
47 Bullinger, HBTS 4, 40-41.
48 Bullinger, HBTS 4, 32-36; 81-84.
49 Bullinger, HBTS 4, 44.
50 Bullinger, HBTS 4, 53-62.
51 Bullinger, HBTS 4, 62.
52 Bullinger, HBTS 4, 101.
53 Bullinger, HBTS 4, 67 et seq.
54 Bullinger, HBTS 4, 102.
55 Zwingli, Z I, 119; Bromiley, Zwingli, 68.
56 Bullinger, HBTS 4, 44 et seq.
57 Bullinger, HBTS 4, 45.
58 Bullinger, HBTS 4, 44 et seq.
59 See J. Calvin, Institutes of the Christian Religion, ed. John T. McNeill, transl. Ford Lewis Battles
(Louisville/London, The Westminster Press), 1960 (reissued 2006), I, VI-IX, 69-96.

Перевод (С) Inquisitor Eisenhorn