Мистический рассказ Бабка. Сила Рода. Глава 39

Будто легкий ток пробежал по телу домового. Страсть к земной женщине, пусть и ведунье, ощущалась весьма непривычно и заканчивалась где-то на уровне живота, обволакивая приятным теплом.

Сестра хранителя кинула на Большака пронзительный взгляд, и легкий румянец залил ее щеки.

«Неужели догадывается?» – подумал Большак и почувствовал стыд. В глубине души он считал себя недостойным любви женщины, потому что с точки зрения энергетической иерархии являлся всего лишь нежитью, простым домовым. – Вот если бы получилось стать человеком… – закусил он нижнюю губу и отвернулся от пронзительного взгляда Нины.

– Вика, в любом случае я не могу бросить брата сейчас одного, совершенно беспомощного, – Нина умоляюще смотрела на ведунью, – нужно хотя бы перенести его в безопасное место. Позволь Маряне помочь мне? Я спрячу его от чужих, а потом вернусь, и мы решим, как быть дальше. Поверь, я не оправдываю его ни в коем случае, но не могу…

– Ты права, – прервала ее Вика, и Нина заметила, что на лице у той совсем нет жалости к ее брату, или сочувствия. Только понимание, что согласиться с Ниной сейчас – правильное решение.

Не дожидаясь ответа Нины, ведунья снова обратилась к Марьяне, которая сладко позевывала, и собиралась уже заснуть, все реже хлопая ресничками.

– Малыш, помоги еще разок, отправь свою тетушку туда, откуда только что забрала, а? – Вика поцеловала девочку в глазки.

Малышка закряхтела в ответ, и в комнате послышался характе;рный запах сделанного ею дела.

Вика едва сдержала улыбку на реакцию дочери, понимая, что Нина очень переживает за брата. Большак крякнул и тут же прикрыл рот ладонями, чтобы не выдать свою веселость от проделки Марьяны. Совсем ему не верилось, что девочка случайно решила опорожниться именно в момент, когда нужно было отправить свою родную тетку к хранителю.

Нина побледнела и отвернулась к окну, проглотив обиду: «В конце концов, после того, что натворил Макс Марьяна и ее мать имеют право на него злиться и даже ненавидеть. Хотя насчет девочки вопрос очень спорный. Ведь Вика сказала, что Макс хочет забрать Марьяну, значит, он любит дочь и хочет быть с ней рядом. В конце концов, все имеют право на ошибку. Быть может, после комы Макс поймет свою неправоту и помирится с ведуньей.»

Марьяна все-таки открыла глаза окончательно, в зрачках отражалась ее мама – единственное существо, которому она сейчас доверяла. Вика кивнула девочке и та сжала кулачки. Нина снова исчезла, но через минуту снова появилась в комнате. Марьяна недовольно захныкала. Тяжело давались грудничку такие перемещения в пространстве одно за другим.

– Так быстро? – глаза Вики округлились от удивления.

Нина стояла в центре комнаты с красным лицом и окаменевшая как статуя. Ведунья подошла ближе, склонила голову набок, пытаясь прочесть на лице Нины причину ступора.

Нина тут же замотала головой, отказываясь верить в увиденное.

– Брата больше нет, – тихо сказала она, и в воздухе повисла пауза.– Я вернулась, но тела брата уже не было, а энергетические следы стерты. Все стерты. Кто-то хорошо постарался спрятать его от нас. Если бы вы сразу забрали меня оттуда с Максом…, – повысила голос Нина, но ведунья тут же осекла ее.

– Нет! Марьяна все сделала правильно, – прижала Вика дочь к себе, – это я велела ей не трогать Макса, – закивала она дочери.

Нина отошла в сторону и присела на стул, ноги ее дрожали.

– Вы понимаете, пока он в коме, любой самый обычный человек, может причинить ему вред и даже убить.– Нина терла лицо и глаза, опершись локтями о колени.

– Но ты сама отправила его в кому, – возразила Вика, – значит, причина была очень веской, не так ли? – Викино сердце застучало от нахлынувших воспоминаний об угрозах со стороны Макса.

– Да, ты права, – неожиданно согласилась Нина, надавив пальцами на свои закрытые веки, так что калейдоскоп из цветных ромбиков и треугольников поплыл перед ее глазами. – Брат был не в себе. Там что-то произошло. И неизвестно, что с ним теперь будет. Тот, кто убрал за ним следы, ни хочет, чтобы я знала, где он, – Нина снова взглянула на Марьяну потухшим взглядом, – вы правы, девочки, во всем правы. Мне нужно прилечь. Подумать…

Нина потерла шею, шрам на которой от клинка ведуньи чесался и периодически ныл. Ведунья пригласила рукой на раскладушку.

– Да, мы все устали. Нужно поспать, потом поговорим, все решим, – прикрыла рукой рот ведунья, пряча напавшую зевоту.

***

Обнаружив вокруг внезапный покой Большак, двинулся в подпол, чтобы еще раз перечитать книгу, подаренную ему Максом. Судя по всему, у него оставался только один вариант, снова обратиться к Высшей Силе, чтобы та помогла стать человеком. Макс теперь точно не сможет выполнить свое обещание. Пока читал, словно в сон провалился, и сон этот с первой минуты показался необычным и важным.

Видит он ведунью, та перед ним стоит и улыбается. Подходит к ней, а она тут же в ворота превращается. И кажутся эти ворота старыми, сломанными, двери еле на петлях держатся. Тянет он руку к воротам, те со скрипом открываются, и Большак проходит через них. А за воротами все иначе.

Большое поле вокруг полное зеленой сочной травы. Большак идет по траве босиком голыми пятками, ему приятно и спокойно. И вдруг трава начинает цепляться за ноги, не пускает идти дальше. Большак рвет ее и понимает, что это трава во дворе его дома растет.

Оглядывается назад, а перед старыми воротами травы видимо-невидимо. Аж по пояс выросла. А потом с ворот чужой дикий кот спрыгивает, и во рту его корзинка покачивается, вся набитая котятами. Каждый котенок умывается. И почему –то у Большака так спокойно стало на душе, будто уверенность появилась, что все идет как надо, и даже лучше, чем он мог бы надеяться.

***

Макс чувствовал, будто его везут на каталке по длинному коридору. Толчок. Все остановилось. Воздух сам поднял его вверх, затем с силой опустил и подкинул с силой вверх. Боли не было, только непонимание, что происходит, и почему он не может ни руками-ногами пошевелить, или даже хоть глазом моргнуть, или звука любого произнести. Словно его душу из тела вытащили и в консервную банку посадили.

И все-таки он попытался открыть глаза. Света не было, и глаза постепенно смогли различить в полутьме, помещение, в котором он находится. Причем удивительным образом, он мог видеть не из своего тела, а откуда-то сверху. Однако то, что выше, увидеть не выходило, глаза больно упирались в потолок.

Помещение, в котором он находился, было из красно-черного мрамора. Вдоль каждой из четырех стен тянулись глубокие темные ниши размером с человеческое тело. На одной из стен прямо под потолком светлело полутемное окно, сквозь которое проникало немного света, делая тьму полутьмой. Все стены были исписаны словами на старославянском языке, и в каждой строке четко просматривался образ птицы, напоминающей павлина, повернутого в профиль. Макс видел сверху черную ткань, которой было прикрыто чье-то тело. Может, его тело?

Откуда-то донесся тихий шорох. Макс пригляделся. Черная ткань почти незаметно шевельнулась. Максу жутко захотелось сорвать черное покрывало и посмотреть, что под ним. Но его желание осталось внутри, потому что выполнить его было нечем. Ни рук, ни ног он все еще не ощущал. Где-то снаружи раздался звук, похожий на вой стаи волков. Вокруг все заскрежетало. Стены затрещали, как будто кто-то хотел прорваться внутрь.

Неожиданно волчий вой смолк, скрежет по стенам сменился на другой звук, который Макс сразу узнал. Волки скулили. Жалобно и протяжно. Этот волчий стон постепенно удалялся, а потом смолк.

Внизу появилась тень, высокая тонкая, похожая на легкий дымок. Тень быстро подошла к черной ткани и сбросила ее. Затем часть ее струйками полилась в ноздри тела. Тела Макса. Бывшего хранителя баланса светлых и темных сил, который беспомощно смотрел сверху и ничего не мог с этим поделать.

Продолжение в следующей главе…