Мистический рассказ Бабка. Сила Рода. Глава 40

Вика начала замечать постоянные взгляды домового и слышать его вздохи, хотя домовой скрывал свое состояние как мог. Надолго уходил в подпол и тихо сидел там часами.

Большак ничего не мог с собой поделать. Желание стать человеком только для того, чтобы Вика обратила на него внимание, выматывало, вернее, неопределенность, в которой он находился. Обратиться самостоятельно к высшей силе домовой не мог, слишком высоким для него являлся запрос. А попросить помощи у Нины стеснялся – сестра хранителя все-таки.

После обеда Вика не выдержала.

– Большак, не хочешь мне ничего рассказать?– застала его врасплох вопросом, пока тот возился у печки.

Большак вопросительно взглянул на Вику, и тут же пожал плечами.

– А что говорить – то? Все хорошо вроде, все дома, – попытался он перевести разговор.

– У тебя самого что-то происходит. Я права?– Вика так строго взглянула на домового, что ему показалось, она все знает и про книгу, которую хранитель ему дал, и про его надежды стать человеком, и про любовь к ней.

– Вик, отстань от парня, видишь, смущается он, – неожиданно заговорила с улыбкой сестра хранителя, постоянно молчавшая после ситуации с хранителем.

Ведунья и Большак переглянулись.

– Каким парнем? – брови у ведуньи чуть приподнялись.

– Да шутит она, шутит, – забормотал, будто оправдываясь, Большак, – какой из меня парень, – попытался хихикнуть он, но получился выдавленный смешок.

Нина резко встала, подошла к Большаку и коротко взглянула на Вику.

– Может, с Марьяшей погулять сходите? Погода какая замечательная сегодня. А мы тут поговорим кое о чем с Большаком, да с Урсиком вашим.

– С Урсом? – удивился Большак и растерянно взглянул на кота, который тут же вжался в угол у печки.

– Да не бойтесь вы, – улыбнулась Нина, – не кусаюсь. Помочь хочу.

Вика молча изучила глазами всех троих и решила, что если у них и есть свои секреты, то наверняка какие-нибудь пустяковые, иначе ее бы в это посвятили.

– Хорошо, мы пойдем погуляем, – кивнула Вика Нина и снова услышала, как вздохнул Большак.

Как только она с Марьяной вышла на улицу и снова пожалела, что не купила коляску, Нина принялась за дело.

Нина велела домовому и коту сесть напротив нее и слушать.

– Так, дорогие помощники. Раз уж наша с вами Вика сама это не делает, то сделаю я. Начнем с тебя, Урсик. – Нина нахмурилась, и кот жалобно мяукнул.

– Я знаю, что ты носишь в себе частичку души покойной бабы Насти, а значит, на тебе ответственность. Если можешь помогать ведунье и ее ребенку, помогай. И не только когда им смерть угрожает, но и вообще, каждый день, когда есть такая необходимость. В конце концов, смысл кошачьей жизни в чем? Беречь своего хозяина или хозяйку. Про вас котов с древних времен сколько легенд сложено, и не на пустом месте.

А ты Урс, похоже, под хозяйку свою подстраиваешься, как она не умела /не хотела силой пользоваться, так и ты кошачью свою работу не делаешь. В Древнем Египте кошкам поклонялись как Божествам, между прочим. А ты? И не стыдно?

Сколько народу здесь побывало, хоть раз помог кому? Знаешь же хорошо, на ладонях человеческих проекция точек всех важных органов человека. Так и делись своим биополем через точки, ласкайся, чтобы гладили, да и про саму хозяйку не забывай. А то в доме живешь, а главную свою работу не делаешь.

Урс грустно мурлыкнул что-то в свое оправдание и замолк.

Большаку стало жаль Урсика, но в глубине души он понимал, что Нина права. Если рядом с ведуньей живешь, значит, свою работу делать должен. Иначе и не нужен ты вовсе.

– А теперь, Большак, с тобой давай разберемся. Пора с этим делом завязывать.– Нина посмотрела на домового с сочувствием.– Я знаю, что мой брат, – Нина запнулась, – вернее, Макс, дал тебе надежду подняться в иерархии сущностей. Но я не помню, чтобы речь шла именно о возвращении в тело человека. Я видела книгу и те страницы, которые ты усиленно изучаешь сейчас. Но вряд ли тебе это поможет. К тому же однажды ты сделал выбор перед высшей силой. Не припомню такого, чтобы кто-то ходил туда и говорил, что передумал.

Большак молчал, не поднимая головы, и громко вздыхал.

– Но ты не должен сдаваться, – Нина сказала, словно выдохнула вместо Большака, и что-то тут же затрепетала у него в груди. – Глаза Нины засветились. – Я попробую помочь, но на многое не рассчитывай. Сделаю что смогу.

Большак уставился на Нину с приоткрытым ртом, тепло разливалось по его телу, а внезапная слабость в коленях заставила плюхнуться на пол.

– А как? – почти дрожащим голосом выдавил он.

– Это уже мои заботы, – Нина взглянула на Большака исподлобья, – помогу тебе, но взамен попрошу кое-что.

Большак насторожился. Замер.

– Только договоримся, что разговор между нами останется, – Нина вопросительно смотрела на Большака и отвернулась только, когда он согласно кивнул в ответ.– Когда придет время, ты уговоришь Вику не препятствовать общению дочери и моего брата, – Нина снова запнулась, – то есть Макса. И общению со мной тоже.

Большак скривился.

– Как же я могу встать на сторону того, кто у нее ребенка отобрать хочет?

– Не отберет, – Нина уверенно потерла руки, – я этого не допущу, просто Макс сейчас сам себе не принадлежит. Когда верну ему самого себя, а это обязательно случится, тогда с ним переговорю. Мы же все на эмоциях можем ерунды наговорить, как обычные люди. Так ведь? – Нина не отводила взгляда от Большака. Тот молчал.

А насчет любви не переживай. Вряд ли Вика простит его после случившегося, однако ребенок этот принадлежит не только ей, поэтому лучше, чтобы была золотая середина. Пусть общается с дочерью, а своими чувствами ведунья сама распорядится, как захочет. Хотя, мне кажется, в ближайшие годы ей будет вовсе не до э…

Детский отчаянный плач у двери не дали Нине договорить. Моментально она подлетела к двери и открыла ее. Перед ней стояла Вика, округлив глаза и не двигаясь. Марьяна лежала у нее на руках и отчаянно плакала. На расстоянии вытянутой руки сбоку лежало чье-то тело и постанывало. Холодные вибрации расходились от него на несколько метров.

Нина коротко взглянула на тело и с любопытством уставилась на Вику. Та только кивнула на ребенка и вошла в дом.

Уложив девочку, начала переодевать и рассказывать. Торопливо, не поднимая глаз, словно говорила о чем-то обычном.

– Мы просто дышали воздухом рядом с соснами у леса. Потом раздался шум, и меня схватили за плечи. А потом я увидела, что стою рядом с домом, Марьяна кричит, а сбоку валяется это существо…

Нина выглянула из дома.

– Это анчутка, – покачала она головой. – Только что ему понадобилась от вас и как вообще посмел? – Нина покраснела от возмущения. – Сейчас я ему устрою.

– Понятно, что понадобилось, – Большак соскочил со скамейки и, кажется, даже стал выше ростом от справедливого гнева, – Хранитель-то тю-тю. Теперь за балансом добра и зла следить некому. Теперь каждая нежить, что захочет, то творить и будет, – помотал он головой.

Нина снова выглянула за дверь. Существо все еще лежало у двери, маленькие черные глазки его испуганно выглядывали на Нину, шерсть на теле в некоторых местах стояла дыбом.

«А почему он не уходит в лес?», – вдруг задумалась Нина и ведунья тут же поймала ее мысль.

– Не может он, Марьяна хочет, чтобы объяснил, зачем напал. Наверное.

– Анчутка, – тихо шепнула Нина, и тот тут же оказался у них в доме посреди комнаты. Существо постоянно вздрагивало, оглядывалось и прятало глаза.

– Что тебе понадобилось от ведуньи и ее ребенка? – лицо Большака сейчас выглядело как никогда серьезным и угрожающим. Кот с громким мяуканьем наворачивал круги вокруг существа, шерсть Урсика тоже стояла дыбом.

Анчутка молчал, потупив взгляд, и только воровато оглядывался.

– Не скажешь, отправлю в ад прямо сейчас, – нахмурясь, проговорил Большак, а про себя подумал, что когда блефуешь, надо успеть вовремя остановиться.

Анчутка с недоверием взглянул на Большака.

Нина подлила масла в огонь для убедительности.

– Навечно, – продолжила она, – я сестра хранителя, и знаю, о чем говорю. – Нина подошла к столу и достала горсть соли.

– Ну? – с грозным видом раскрыла она ладонь с солью.

От вида соли Анчутку заколотило.

– Да ни при чем я, ни при чем. Меня на разведку отправили, чтобы понять, что умеет новорожденная хранительница. Я только напугать хотел, а она…Сразу меня сковала, да сюда бросила.

– Новорожденная хранительница?– Вика с недоумением смотрела на Нину, а та была удивлена не меньше ее, и не сводила глаз с анчутки.

В доме повисла пауза.

Большак подошел к Марьяне. Опустился рядом, взял ее маленькую ладошку и поцеловал.

– Хранительница… – почтительно прошептал он, а потом весело взглянул прямо в глаза Вике, – а почему бы и нет?

Продолжение в следующей главе…