Мистический рассказ Бабка. Сила Рода. Глава 44

На мужчину рядом с Викой смотрели, будто он свалился с луны. Общий вид его вызывал удивление и улыбку, а женщина с грудничком на руках рядом – непонимание. Как, мол, своего мужика до такого состояния довела? Нечёсаный, в тряпье тридцатилетней давности, да и вообще странный какой-то, будто не в себе. Остановки объявляют – дергается, рядом люди проходят – шарахается в сторону.

Большак старался не замечать смешков в свой адрес, но выходило не очень. Спасибо Вике, та вела себя уверенно, всем видом показывая, что все нормально, все так и должно быть.

Дошли до ближайшего магазина, купили самое необходимое для мужчины на первое время. Большак предложил прикупить одежду Марьяше, да и само;й Вике тоже, но та отказалась. Денег, увы, было не так много. После того как Макс пропал, а свои запасы закончились, с деньгами стало сложнее.

– А давай я работать пойду, я же человек!– вдруг на кассе громко сказал Большак и кассирша улыбнулась.

Вика сжала губы и скосила глаза на дверь. Большак понял, что она не хочет здесь об этом говорить. Честно говоря, сложно ему было в таком обличье. Вокруг все чужое, незнакомое. Как вести себя с другими людьми на чужой территории уже позабыл, сидя дома-то. Постоянно то краснел, то бледнел,
 понимая свои оплошности и стыдясь их.

Наконец-то, выбрали коляску – розовую, с большими крепкими колесами и складную, чтобы в электричке везти можно было. Марьяша вела себя прекрасно, чем очень помогала маме. Большак побывал в парикмахерской и только там впервые решился взглянуть на себя в зеркало. Увидел себя и обомлел. Таким красавцем молодым его высшая сила сделала, а потом вспомнил, что как стемнеет, снова домовым станет, и поник.

Очень хотелось добраться домой без приключений. Но сумасшедшая женщина, заголосившая на весь вагон, как только увидела Большака, дала понять, что покоя не будет.

– Черти, черти, — вопила она, расталкивая входящих пассажиров. Вика занервничала, поняла, что женщина сущность Большака почуяла и может привлечь ненужное внимание. А ведь Вика еще даже на ребенка документы не оформила. Но потом все же ведунья успокоилась, потому что люди вокруг всерьез эти крики не восприняли.

Кто-то просто пальцем у виска покрутил, а кто-то и вовсе не обратил внимание. Мало ли сейчас ненормальных по городам ходят. Впрочем их и раньше много ходило по деревням. Только таких в то время блаженными называли.

Женщину Вика видела всего несколько секунд, но успела почуять лярву, сидевшую на плече у бедняги. Лярва нашептывала женщина нужные слова и скалилась. Через оконное стекло Вика наблюдала, как женщина стояла на перроне словно вкопанная и громко разговаривала с лярвой.

– Отстаньте от меня, не поеду я с чертями в одном вагоне, не поеду. Тьфу на тебя. Не поеду, говорю. Они со мной сделают что-нибудь.

– Сделают, сделают, – шептала лярва прямо в ухо, а кожу твою потом на себя оденут и смешить людей пойдут.

Электричка удалялась, а Вика смотрела в окно на парочку и думала, сколько на свете нечестии, которая людям жизнь портит, и чтобы всю ее перебороть, никакой жизни не хватит. Да и бесполезно это, одну убиваешь, вторая рождается.

Грустно стало от таких мыслей, а потом вспомнилось откуда-то фраза: «Любая система развивается только в натяжении. Нет натяжения, нет развития. Потому-то зло и создано, чтобы добро могло его побеждать, и становиться сильнее».

Плач Марьяны прервал мысли ведуньи.

– Что такое, маленькая?– Вика нахмурилась.– Марьяна захлебывалась слезами. Вика просмотрела ее и расстроилась. Лярва с плеча недавней женщины оставила — таки свой след на малышке. И когда только успела? Биополе девочки было повреждено в нескольких местах, тонкие следы от укусов зияли пустотой вокруг нее.

Вика сосредоточилась. Лучшим способом сейчас помочь ребенку было дать ему свою грудь с защитным материнским молоком, но в электричке сделать это казалось невозможным.

Большак понял по Викиным беспокойным глазам – что-то не так.

– Дай ее мне, – попросил он у Вики, и та протянула плачущего ребенка. Вика не знала, что собирается сделать Большак, просто доверилась ему и все.

Большак взял малышку на руки, и вдруг запел колыбельную, покачивая ребенка. Люди стали коситься, кто-то улыбался, кто-то смотрел с одобрением, но все как один думали, что это папа укачивает свою любимую дочку.

Марьяна удивленно захлопала глазками, никогда еще она не слышала колыбельной, которую пели другим голосом, не маминым. И голос так убаюкивал, так успокаивал, что она сама не поняла, как затянулись ее ранки и пришел сон. Вика смотрела на Большака и улыбалась оттого, что поймала себя на мысли, что было бы неплохо сейчас оказаться на месте Марьяши у этого сильного доброго надежного мужчины на руках, чтобы хоть какие-то мгновения почувствовать себя в безопасности.

Поезд резко тормознул, и пассажиры отвлеклись от необычного зрелища по укачиванию ребенка с колыбельной прям в вагоне.

– Что случилось? – послышался шепот между пассажирами.

Вике вдруг вспомнились события, когда она возвращалась от Макса, и еще не знала, что беременная.

– Макс?!– вдруг кольнуло в груди.

В мутном стекле отобразилась фигура Макса, выражение лица у него было более, чем свирепое. Сейчас он больше походил на зверя, чем на человека.

Большак заозирался, прикидывая, как спасать ребенка и ведунью. Поделать-то ничего такого он не мог, а вот Макс, или кто-то так похожий на него, вполне мог себе позволить любую магию.

Вика резко отвернулась от окна и на секунду зажмурилась. Дочка тут же проснулась, поймав мамин сигнал об опасности. Большак прикинул план своих действий, понял, что плана нет, и сердце его бешено забилось.

– Не подходи, – почти зарычал он в сторону Макса, передавая дочь ведунье, – пусть перенесет тебя, спрячет, – шепнул он ведунье, которая растерялась от происходящего и собралась уже выпускать свой клинок. При таком количестве народа – то что клинок, что исчезновение выглядели одинаково опасными для людей.

На весь вагон запахло каким-то школьным подвалом и мусором. Народ смотрел на Макса как на ненормального агрессивного бомжа, который задумал что-то недоброе.

– Марьяна, доченька, иди ко мне, – вдруг раздался голос Макса в головах у Вики, Большака и девочки. Судя по недовольным, но неиспуганным лицам людей, этого голоса они не слышали.

Макс протянул руки вперед и скривил лицо, пытаясь изобразить улыбку.

Догадываясь, что хочет Макс, Вика попросила Марьяну спрятать их, но не успела дошептать, как сработал оберег, который Вика переложила в коляску. Битва была недолгой и совсем незаметной для обычных людей.

Это Вика с Большаком видели, как острые иглы летели в лицо бывшему хранителю, и как невидимая сила выворачивала ему руки. А народ вокруг заметил только, как странный бомж вдруг схватился за лицо, будто что-то выдергивая из кожи, а потом закинул свои руки за спину и неловко, словно его потащили, поплелся к тамбурным дверям.

Через несколько секунд на ближайшей станции странный бомж почти вывалился из вагона и слегка подергивал рукой, которая неестественно вывернулась.

Электричка поехала дальше.

– Сегодня день ненормальных что ли? – перешептывались люди в вагоне, – то одна с чертями, то второй сам с собой воюющий, – откуда они только берутся, верят во всякую чушь как глупенькие.

Вика обернулась на голос молоденькой девочки, такой же наивной и уверенной в себе, какой была и она сама когда-то. Пока не захотела приворожить парня.

Продолжение в следующей главе…