Терпение и смирение

-- Ты что?!  Это же сложно! – воскликнула Женя, увидев на маминой странице во «ВКонтакте» пост о печении просфор. – Да и вообще, этим уже занимаются Ваня с Ниной!

-- Я знаю, что сложно, -- ответила мама. – Я просто поделилась записью. Интересно. Ваня с Ниной молодцы. Дети, а такую ответственность на себя взяли.
 
Женя невольно улыбнулась. Раньше маме даже в голову бы не пришло интересоваться просфорами, да и вообще православной жизнью. Женщина воцерковилась вместе с дочерью и с тех пор собирала знания при помощи книг, интернета, бесед. Женя радовалась за маму, но в то же время понимала, что чрезмерное усердие не всегда полезно. Переживала, беспокоилась. А недавний пост просто поразил! Просфоры…  Женя и сама никогда не интересовалась этой темой.

Однажды отец Алексий, настоятель маленького сельского храма, в беседе за чаем предложил желающим испечь церковные хлебы. Идею с радостью подхватили подростки-волонтеры Ваня и Нина, а Женя боязливо отмолчалась, будучи совершенной невеждой в том, что касается выпечки.
 
Готовка не была сильной стороной как самой девушки, так и ее мамы. Ваня и Нина оживленно расспрашивали отца Алексия об истории просфор, Женя даже не прислушивалась. Все это казалось ей чем-то нереальным, заоблачным.
 
Вдохновившись примером святых просфорников, дети два раза испекли хлебы. Отец Алексий одобрил результат. Женя забыла об этой истории и сильно удивилась, когда узнала, что мама запомнила слова священника. Пути Господни неисповедимы. После разговора с мамой Женя встретила Ваню, бегущего из школы.

-- Может, вы испечете просфоры? – смущенно спросил мальчик. – Ты и мама… Я к вам приду. Объясню, покажу, научу. Будете?

-- Не знаю, -- растерялась Женя. – Обсудим. Может, попробуем. Как-то страшно.

-- Когда печешь просфоры, вырабатывается терпение и смирение, -- улыбнулся Ваня. – Это самое главное.
 
Да, Женя могла бы и дальше оставаться в блаженном неведении, но Господь решил иначе. Рассказав дома о предложении Вани, она снова сильно удивилась. Мама легко согласилась, словно всю жизнь мечтала о труде просфорницы. Женя боялась, трепетала, сомневалась, но в назначенный день явился Ваня с лучезарной улыбкой и взъерошенными волосами.

-- Ну что, будем печь просфоры? – спросил мальчик. – Будем учиться терпению и смирению? Да, Женя? Да, тетя Катя?

…Учеба давалась нелегко. Женя совершенно не умела месить тесто, оно не слушалось, выскальзывая из рук. Ваня вздыхал, наблюдая за неловкими действиями подопечной, но продолжал вежливо подсказывать. Женя старалась изо всех сил. У мамы дела шли лучше, но волонтер и ей делал осторожные замечания. «Тетя Катя» отличалась вспыльчивым характером, мальчик это чувствовал, деликатно указывая на недостатки.
 
Однажды мама рассказала Жене о своем первом кулинарном опыте. Попытка лепить пельмени закончилась обидной неудачей.  Возмущенные крики, подзатыльник, изгнание из кухни… Девочка выросла, но умение прекрасно готовить осталось несбыточной мечтой.
 
Женя назвала бы самым серьезным испытанием необходимость удерживаться от пустых разговоров. Хотелось поболтать о чем-нибудь глупом, но строгий взгляд Вани сразу пресекал подобные попытки. Мука сыпалась на пол, руки болели, печати выходили неясными, нечеткими.
 
-- Как сложно, -- выдохнула Женя, когда просфоры отправились в духовку. – Очень сложно. Ну что это за печати? Пол весь в муке…

-- Терпение и смирение! – напомнил Ваня.

Отец Алексий безропотно принял первые просфоры Жени и мамы. Не возмутился, не запретил заниматься святым делом. Только Женя понимала, что батюшка просто не хочет их обидеть, проявляет ангельскую доброту. Так бы все и закончилось, но на следующей неделе Ваня снова подошел с предложением испечь хлебы. Мальчик с невозмутимым видом сказал, что при желании можно научиться всему, а Господь одобряет усердие. Женя чуть не схватилась за голову.

-- Ну не умеем мы готовить! – сказала девушка. – Не получается. Зачем искушать отца Алексия?

-- Да ты что?  Он же ничего плохого не сказал! Он очень хороший.
 
-- Он-то хороший, а вот мы… -- вздохнула Женя.
 
…На этот раз Женя с мамой решили использовать живые дрожжи. Тесто поднялось так, что незадачливые просфорники пришли в ужас. Высокие и пышные просфоры походили на сдобные булочки, что никак не соответствовало церковным канонам. Мягкость и сладость усиливали сходство со светской выпечкой. Мука снова рассыпалась по полу, а Женя чуть не плакала.

-- Ну что это такое? – расстроенно сказала мама. – Стараемся, стараемся…

-- Бедный отец Алексий… -- отозвалась Женя. – Мы для него – наказание.

Терпеливый батюшка снова не показал ни малейшего недовольства. Незаметно для себя Женя с мамой прониклись трудом просфорников. Испекли хлебы и в третий раз, и в четвертый, и в пятый… Чего только они не перепробовали!  Изучали рецепты, пытаясь найти золотую середину. И чудо – просфоры начали получаться! Конечно, не обошлось без искушений.

Найдя идеальный рецепт, Женя с мамой однажды отошли от него. Отец Алексий не выдержал, сказав, что не будет служить на таких просфорах.
 
-- Зачем вы экспериментировали? – возмутился Ваня. – Ведь уже хорошо получалось! Батюшка сказал, что за вас молиться надо. Больше никаких экспериментов!

Удивившись строгости добродушного мальчика, Женя с мамой твердо решили не отходить от выбранного рецепта. День шел за днем, неделя за неделей… Просфорники трудились. Суббота была единодушно выбрана днем для печения хлебов. Ваня радовался вместе с отцом Алексием.

-- Помните о терпении и смирении? – спросил мальчик через год.

-- Как не помнить? – ответила Женя. – Сначала мы очень расстраивались. Такие неумехи…

-- А сейчас вам нравится печь просфоры?

-- Сейчас это часть нашей жизни. Как же без просфор? Конечно, нравится.

Ваня засиял. Слова-зерна упали на благодатную почву. Прихожане маленького сельского храма после каждой Литургии ели вкусные просфоры, но Женя с мамой, опасаясь ненужных похвал, пожелали остаться неизвестными. Помогая храму, они не хотели славы.

 Каждая суббота становилась для них таинственным преддверием воскресного дня: повторялись слова о терпении и смирении, зажигалась лампада перед иконами, с благоговением замешивалось тесто, сердце замирало в предвкушении… Хлебы чистые готовились…