2. 1. Антикварные часы. Опасный вояж

      Продолжение. книга Вторая, которая называется "Антикварные часы. Опасный вояж"

      2.1. Мадам Юварт-Крыскина в Анталья
      Самолет приземлился в аэропорту турецкого города Анталья, и первые глотки утреннего и влажного воздуха вызвали в памяти Мадам Крыскиной череду воспоминаний о далекой молодости:
      - Ох. Как давно я не была здесь! Столько прекрасного связывает меня с эти местом, и, вместе с тем, есть и плохое, о чём хотелось бы и забыть, но почему то жизнь даёт мне ещё один шанс – узнать правду и восстановить справедливость. Вот и настало это время, чтобы окончательно поставить точку над «i».

     Таксист, увидев в пассажирке иностранку, сразу стал нахваливать природные достопримечательности Анталья: пляжи, яхты, виллы, гостиницы у моря. Но туристка Юварт прервала его речь и на турецком языке попросила подъехать поближе к району Каленчи, старой, исторической части города. А шофёр услужливо продолжал рекламировать город, пытаясь побольше заработать от приезжей, на вид состоятельной дамочки:
     — Это площадь Революции и ворота Адриана, они считаются самым красивым сооружением в Старом городе. Эту триумфальная арка сделали из мрамора, возвели её древние римляне в честь своего императора Адриана. Но, на мой взгляд, город украшает не арка, а Мечеть Текели Мехмеда-паши и Минарет Йивли, 38 метров и 90 мраморных ступеней наверх.
     - Простите, наверное, я уже потеряла навыки общения на турецком языке, но я, когда-то жила здесь, в Анталья, и многое помню, хотя давно это было. Несколько лет проживала в Старом городе, вон там, на втором этаже древнего хаммама. Надо же, сохранили этот архитектурный комплекс и отреставрировали дома, окружающее пространство. А вон на той маленькой улочке, которая за Стенами Старого города, напротив ворот Адриана, был маленький магазинчик, где пожилой сириец недорого продавал еду ближневосточной кухни. Тогда казалось - так вкусно! Раньше много народу было, особенно вечерами, музыка играла, жители приходили посидеть в ресторанах, выпить любимой анисовой водки, странно, но я до сих пор запомнила этот сладковатый запах. Еще раз простите, что отвлекаю Вас своими личными воспоминаниями, а теперь, мне пора в заселиться гостиницу, будьте так любезны, отвезите меня до отеля «Azuu Boutigue».

     Водитель, после таких слов, уже с уважением смотрел на сою пассажирку, как будто встретил родственницу, он говорил ей много комплементов, подарил  свою визитку и обещал оказывать ей все транспортные услуги по городу бесплатно, как бывшему жителю города Анталья.

     В гостиничном номере мадам Юварт Крыскина первым делом занялась своим любимым котом тайской породы, по имени Цин, намекая на имя китайского императора. Она выпустила его из переноски, накормила, взяла на руки и нежным голосом стала ним любезничать:
  - Мой дорогой друг Мао, (так называют всех домашних котов в Китае). Я благодарю тебя за хорошее поведение в дороге, только во время посадки самолета, я понимаю, что тебе это состояние не понравилось, и ты стал беситься. У меня самой уши закладывает, но я-то осознаю, что надо потерпеть, скоро всё пройдёт, а ты, бедненький!  Как мне тебя было жаль…
      
     И, глядя в голубые и проникновенные глаза «тайца», мадам Юварт крепко обняла его, поцеловала, погладила по холке, и попросила прощения:
     - Ты меня прекрасно понимаешь! Но не могла я поступить иначе, бросить тебя, моего верного друга, это исключено! Тебе уже 10-ый год и мы уйдем из этой земной жизни вместе, вот так в обнимку. Она сняла с шеи кота медаль, достала что-то ценное и спрятала в свой сейф, а ключики были у нее на браслете.

     Она переоделась, облачилась в длинное и закрытое платье восточного фасона и накинула на голову легкий платок, чтобы стать менее заметной в турецкой городской среде, не вызывать осуждающие взгляды некоторых ортодоксальных мусульманских мужчин. Мадам пребывала в  спокойном и деловом настроении, но нахмуренные брови и поджатые губки выдавали её,  как будто она должна совершить очень важные и ответственные дела, от которых будет многое зависеть. Заказав себе обед в номер, она постоянно с кем-то созванивалась, то на турецком, то на французском языках, и, наконец то договорилась на встречу, сегодня вечером.

      «Такая чудесная погода и сидеть в гостиничном номере - это грех», так думала мадам Юварт. Взяв руки переноску с котом, она направилась к морю, по словам горничной, дорога по прямой примерно около двести метров.  Но коту очень не понравилась прогулка, шерсть у него встала дыбом от морского бриза, его чистые лапки проваливались в мокрый песок, непонятный шум и отвратительный вкус соленой воды «доконали» психику старого кота.  Пришлось хозяйке взять кота в охапку и обратно, успокаивать в гостиничном номере.
 
      Оставив кота и его любимые игрушки на попечение горничной, и   убедив её, что Мао – кот спокойный, миролюбивый, дружелюбно относится ко всем, Юварт решила, что до важой встречи есть ещё время и она должна прогуляться. Гуляя по узким улочкам Старого города, она чувствовала в себе прилив каких-то давно забытых душевных сил, её походка изменилась, спина выпрямилась, наверное, морской воздух и прежние, добрые воспоминания, пусть ненадолго, но вдохнули в неё ощущения молодости.
      - Какое наслаждение гулять по этим знакомым улочкам Кайлечи, да, многое изменилось, жаль, что исчезли некоторые уголки, но все равно, спасибо жителям Антальи, что сохранили дух времени, это пересечение разных эпох и культур, от Древнего Рима, Византии, Османской эпохи и Турецкой Республики.

      А мне всё здесь дорого, это мои личные воспоминания. Вот здесь, около мечети я срисовывала узоры с керамических изразцов, а здесь над окнами любовалась арабскими каллиграфическими надписями. Ой, сохранилась та, знакомая лавка, которая и тогда была древней, там продавали самый вкусный рахат лукум, пахнущий миндалём и вишневым вареньем. А здесь те же мраморные лавочки, на которых любят сидеть старики и обсуждать новости. По-моему, они составляют тот неотъемлемый колорит старинного портового города и являются достоянием города Калейчи, они, как будто бы, сидят здесь еще со времен средневековья.

      Она вспомнила своих родителей родом из российских дворян, их предки были из Сербии. Мы с дедушкой, Владимиром фон Ювартом, любили здесь гулять, он был тогда  уже старым, но офицерская выправка в нем всегда чувствовалась. Он вспоминал, что в России вместе с младшим братом Дмитрием служили в Русской императорской армии, они были Членами Союза русских инженеров, строили железные дороги, а потом революции, участие в Белом движении и вынужденная эмиграция в Турцию. Высадились на берег Мёртвого моря всем семейством и вместе с другими русскими переселенцами по причине болезни бабушки, на пароходе тиф пошёл.  По их рассказам, тех, кто умер, не хоронили, сбрасывали в море. Отец мой, со своим старшим братом и младшей позже  перебрались через Балканы в Хорватию, там были сербские родственники – фон Юварты, а затем был Париж, я родилась во Франции. Сложная жизнь эмигрантская, полная нищета, профессий нет, язык не знали, отец в России был молодым офицером, служил в рядах войск русской армии, а стал потом и официантом, грузчиком, рыбаком, продавцом, да и кем только не пришлось ему быть.

     Всё, моё время подошло, мне пора на встречу с моей молодостью и приятными воспоминаниями.

     (Продолжение следует)