73. Пять секунд - полёт нормальный

Научно-фантастический роман «Кластер». Часть третья

Источник изображений: images.yandex.ru
Источник: https://xn--80aacco7a1al3a7bs7e.xn--p1ai/
Авторский сайт: Ревущаябочка.РФ


Глава 73. Пять секунд - полёт нормальный

- Да он у тебя был настоящий оборотень! - Не выдержав размеренно повествовательного монолога от первого сыщичьего лица, вскричал доцент. - Нельзя же нормальному существу вот так попеременно превращаться, то в лысого, то в волосатого, массу волосьев или перьев менять, как перчаткам и не снилось, множество оболочек сменить! Можешь даже не разубеждать меня! Чушь всё это собачья!
- Почему же был?! Он и есть. Оборотень всегда в настоящем. У него не бывает прошлого и нет будущего. Он лишь бесконечно повторяет разные обличия одного и того же себя, сменяет, тасует, вертит в совсем ином колесе превращений, нежели мы, поскольку они в нём присутствуют одномоментно. Обличья попеременно проступают друг через друга, но всегда дают очень стойкий эффект чего-то всё равно неизменного. Он текуч, как ртуть, и в то же время на редкость постоянен. И всегда это исключительно правдоподобная иллюзия, как, впрочем, иллюзией является жизнь каждого из нас. Любой Кластер, а наш пацан стремительно дорастает именно до этого уровня, был и есть просто высококлассный иллюзионист. Покруче Копперфилда или Мессинга. Идеальный трансформер и венец эволюции оборотней. В то же время несёт в себе все черты предшественников, начиная с мифических персонажей каменного века.

- Признаюсь, со счёта сбился, сколько раз этот короед менял облик. Только вспомни, что он творил в бомжатнике - уму непостижимо! Как это можно?! Словно жук беспрерывно менял панцири или как змея шкуры!
- А я считал все-все его метаморфозы. Все его линьки. И вносил куда надо для отчётности. Мне ж надо было его создателям регулярно докладываться. Не только своему непосредственному начальству. Ровно шестьдесят четыре раза. Хотя, думаю, для дела и для его роста достаточно было бы и куда меньше.
- Так много?! Я думал действительно меньше. Хотя, причём тут количество?! Тут и от одного раза можно было загнуться! Не понимаю только, как же он на самом деле это осуществлял, в какой чёртовой лаборатории его таким склепали? – Доцент не только беспрерывно спрашивал, он сравнительно безмятежно рассиживался на пластиковом покоцанном стуле и, периодически вздрагивая, листал полицейский журнал с очень интересными фотками разыскиваемых клинических уродов: может, кто опознает милых и добрых соседей. - Я имею в виду, как он понимал и находил то, что ты для него формулировал в качестве цели поиска?! Как вообще этот сопливый недоделок мог что-нибудь делать?!

- А через балкон. Но сначала - по трубе. Ты ж видишь, какой он, словно угорь, сквозь что хочешь пролезет. По сравнению с ним это ты недоделок! Он скорее наоборот - переделок. Хотя и, признаю, ещё сопливый.
- Это да-а… - Задумчиво согласился  Серёгин. – А Жорик-Колик-Толик? Все эти писюноиды приблудные? Да чем ты там всё время звякаешь?! Перестань! На нервы действует.
- О! Ты быстро восстанавливаешься, гляжу. Это наручники. Никак на одного профессора не надену. Достал, сильно хитромудрый попался, однако. А наших тех гавриков я сам приговорил к телепортации. - Признался сыщик, подвязывая к поясу растелепавшиеся наручники. - Пробный вариант, дымовая завеса, отвлечение внимания. И всё такое. Подпоил, внушил образ действий – сами и пошли, ничего не помня. Прямиком к кузькиной матери! Да им и так всё по барабану - к кому идти, а куда прикажут! Мой агент, пацан, он как всегда, - со мной. Хотя и правильный, или даже супер-правильный, а с понятием - человеческую тёплую жилку всё равно имеет основательную, без неё пока никак. Привязался ко мне. Вполне иррационально, значит, уже по-человечески. Словно сынок. Или щенок.
- Всё равно - это же просто нечеловеческая ловкость. В любом случае не может быть просто человеком.
- А вот смотри! Даю первое лётное задание.

По знаку Шахова к нему подошёл даже с виду совершенно удивительный, очень даже женственный, действительно похожий на девочку, белокурый мальчонка, тонкий, гибкий, почти благородный и почти изысканный тинэйджер. Настоящий Мальчиш или Девчиш, с виду не отличишь от волшебного персонажа. Сказочно выросшая, некогда злая, а теперь вдруг добрая-предобрая, да ещё и запредельно правильная карла-карлуша. Чрезвычайно похожая на кого-то из Голливуда или рейхсканцелярии. Прямиком в посылочке от Терминатора.
Доцент почему-то побледнел и досрочно прислонился к полицейской стеночке. «Ой, а я думал, ты сука сдох!» - прошептали посиневшие губы.


- Ой-ой, и кого это он тебе напоминает? - Осторожно пошутил сыщик, с удовольствием отметив былое замешательство у своего приятеля, прежнюю гиперемию лица, привычно учащённое дыхание ну и всё такое прочее.
- А догадайся с трёх раз?! - Хмуро обронил доцент и обмяк, сообразив, что все-все старые товарищи из его полуподвальных кошмаров оперативно перегруппировались и заново оказались здесь, над душой. Сноровисто постелили степь, занавесили окна туманом. Обложили так, что на этот раз сбежать не получится.
- Крошка, сделай «ап»! - Спокойно приказал Шахов. - Давай-давай, и тут можно! Разрешаю. Дядя доцент тоже один раз так смог. Но уже позабыл, как это делается. Напомни!

Кластерский тинэйджер мгновенно сделал огромные глаза и с вальяжной нехотью, но всё-таки довольно быстро подвсплыл над землёй. Словно между прочим, но ненамного, сантиметров на двадцать. Симпатичная физиономия при лёгком вертикальном взлёте слегка обострилась и стала удивительно кого-то напоминать, да так что сердце захолонуло. Да неужто же это он, тот самый красавчик, с телевизора, из правящей галеры, который всем ритм гребли задаёт?! Да неужто же опять полетит, на привычном месте командира экипажа?!
Однако потом неопознанный истребитель людей также, мгновенно и мягко, опустился. Ещё раз вернулся в образ крутого пацана из подворотни, или одновременно девочки-пай. И всё. И спокойно расслабился. Но в глаза даже и теперь не посмотрел, видимо щадил. Поэтому казался ещё более добрым и участливым, как самый настоящий волонтёр с обрабатываемым пенсионером. Возможно и в самом деле потому что повзрослел и пора было как-то дальше по жизни пристраиваться. Или человеко-крысы под рукой закончились. А может и крыши над головою попропали. Нечего было пронизывать в разных направлениях.

- Ой!.. А почему же он тогда в подвале нас не слушался, такой «ап» не делал?.. А-а, понял. Это он меня самого приучал так делать. Но до сих пор не понимаю, как он всё же добился этого и я на той крыше внезапно оказался?! – У доцента вновь, как и в славные, совсем недавние подвальные времена, кружилась голова. - И что вообще вытворял?! Как вспомню тот взлёт, так вздрогну! Кажется, это всё приснилось!
- Пить меньше надо, братец творец! Тем более такую гадость! Тогда и летать не по делу расхочется. В том числе и во сне. По себе знаю. А так как он это проделывал - вряд ли полностью получится. Для этого надо таким родиться. Настоящий «ап» только он и может. И те из молодняка, кто за ним пойдёт. Но это произойдёт попозже, во всяком случае, надеюсь на это. Если будешь пить, умник, то для тебя и пораньше, в порядке исключения, организуют полёт на небеса. В отдельной деревянной капсуле.
- Спасибо на добром диагнозе… Послушай, ты не можешь своего подопечного отослать, в смысле отправить куда-нибудь?! Почему? Да просто физически не могу при нём буквы выговаривать!
- Возьми себя в руки… или в ноги. Но возьми. Нельзя же так?! Что парнишка-то подумает?! Сейчас зашвырнёт тебя вон за то облако и полетишь вон с тем птеродактилем к нему в гости.
- Где птеродактиль?! Ладно, юморист. Умеешь уговаривать, сыщик!.. Уж не знаю, о чём тебя и расспросить ещё. Так много всего… А где теперь комэск со своей белокурой королевой отечественных крыс, а также из ближнего зарубежья?! Нос-то у него хоть зажил?!
- В общем, так. Давай, и вправду дорасскажу всё и обо всех! Вот как на духу! Но ты будешь помалкивать в тряпочку, договорились?!
- А давай!.. Поехали! – И взмахнул рукой Фредди. - Эк, я тебе ответил?! Зацени! Думаю, ещё на один виток меня хватит.


Тут сыщик Осклизкин, он же по совместительству следователь Шахов, взял да и всё дорассказал, почти как на духу. И снова у него всё вышло на удивление запросто и до предела откровенно! Выходило так, что непосредственно сам Осклизкин-Шахов по большому счёту не при чём повсюду оказывался, просто всякий раз где-то в сторонке стоял, как бы случайно. Но видел всё-всё что происходило. Поэтому чего скрывать-то теперь?! Когда всё-всё, что могло быть, в основном сбылось. И что не могло - тоже. И назад уже ничего не отыграть. Когда все-все маски оказались посброшены, неизвестно где валяются и какие неизвестные типы их уже примеряют. Когда всё остальное пошло и пошло себе дальше. И мимо. Пока не пришло куда следует. Наверняка, опять не туда.
При настолько недвусмысленном исходе всех событий, разумеется, можно и даже нужно было подбивать бабки. Тем более, когда они и так подбиваются. Практически сами по себе набиваются. Со всех сторон. Практически даром, хотя ни одного соответствующего амбара поблизости так и не обнаружилось.


Замысел Саввы Городецкого и в самом деле оказался дьявольски глубоким, потрясающим также и неангельской широтой своего размаха. Упор делался им на изначальный, хорошо известный науке расклад вещей и явлений. Чем дальше развести как можно более сгущённые, эссенциированные человеческие потенциалы - тем мощнее и глобальнее состоявшийся между ними разряд порвёт какой угодно лебенсраум, размерами хоть со всю планету. Для этого просто нужно взять самый-самый нижний отстой человеческой природы, ниже которого просто не бывает и не может быть у людей, да ещё и до упора вызверить его, дополнительно отчистив от последних следов присутствия человеческого духа. Затем следует то же самое проделать с противоположным зарядом человеческой природы, который давно себе цены не складывает, со сливками или сметанкой общества. Если после этого экстракты обоих полюсов человечества свести на расстояние прямой наводки, то между ними может пробиться такая молниища, в миллиардноградусной плазме которой обязательно народится действительно невиданное существо - истинная межзвёздная саламандра, которая и станет для людей давно ожидаемым Сверхчеловеком, проще говоря, Мессией. Уж он-то десять раз подряд лысого прохиндея никогда не пустит одну и ту же делянку объедать. Наведёт долгожданный порядок.
Так-так, урок первый усвоен, сказал сам себе доцент Фредди и перекрестился. Далее – экспликация по кадрам.

В принципе страшный для человечества умысел обломал некий клоник. Его с мальства взяли к себе на службу важные государевы люди. Непосредственно помогал отважному портняжке молодой, но толковый царёв стольник из Разбойного Комитета. Его вовремя послали разобраться с очень интеллектуальным бунтовщиком Саввой, удумавшим и почти учинившим невиданную нейро-лингвистическую крамолу. Велено было также выжечь её калёным комитетским железом, но лишь по окончании следствия. А того выпотрошить селезня до последней селезёнки.

Знал гвардии стольник Шахов с самого-самого начала, ведал абсолютно достоверно:
- и зелёные ориентировки у него были, и донесения соответствующей агентуры, и результаты предварительного мозгового штурма, вот они, в папочке, - все-все они убедительно показали,
- что именно в том доме, где организовали странно фешенебельный бомжатник, космическую богадельню о минус пяти звёздочках, как раз и находится штаб-квартира зловещей иноземной крамолы, в том числе лаборатория готовящегося уникального мирового преступления. Где точно оно произойдёт пока оставалось неведомо. Может его прихватили в самом начале, но не исключено, что спецслужбы всё-таки опоздали и самое плохое уже произошло. Столь неприемлемых подробностей царёв стольник пока что не разведал, и потому чрезвычайно бурно рыл в направлении исчезающего просвета, из последних сил дорываясь до гнезда изо всех сил разбегающихся бунтовщиков.

Только потом оперативники обнаружили всё-всё остальное, до самых мельчайших подробностей и частностей. Оказалось не так всё и страшно, как некоторые нагнетали. С помощью мальчика-биоклончика вышли и на командный пункт разбойничьего НЛП-чистилища. После вычисления этой, основной лаборатории подготовленного обрушения человечества оставалось только выяснить, как именно, желательно конкретно, по-детально, она осуществляла своё преобразующее воздействие на подопытный человеческий материал. Вскоре стало ясно, что именно в отсеке своих пахучих и падучих реципиентов спецлаборатория собиралась произвести основной Аттрактор этого обрушения. Он и должен был послужить роковой затравкой настоящего конца истории, запустить процесс схлопывания всего человечества и последующего высвобождения жизненного пространства планеты для новых существ, давно приготовившихся заселить её вместо людей. Причём далеко не только одну поверхность Земли. А и все-все её сферы, вплоть до мантии и подземного солнца внутри. И, естественно, глубоко подземными пляжами. С ВИП-лежаками для чертей. И прочими запасными аэродромами подскока.


Спасая своих работодателей, а попутно безмятежные человечество и планету, сколковский Биоклон по трубам, вентиляционным каналам, а иногда и по водостокам и через балконы пролезал в квартиры и офисы. Пока что вслепую искал-искал-искал злодеев, удумавших такое супротив матушки Земли и тётеньки суверенной демократии. Брал, понимаешь, след. А искал он и брал след или шлейф от Центрального Процессора, Корневого Индуктора всей этой супер-крамолы. В каком-то месте он всё же мерцал, зуммерил, а где конкретно – долгое время не удавалось ни понять, ни установить. По шлейфу найти источник, как известно не так-то и просто. Фактически невозможно. Нужны дополнительные индексы, а также ориентировки, а где же их взять по нашим временам?!

Саму-то преступную фирму, разумеется, вычислили сравнительно быстро. С этим как раз обстояло просто. Важно было другое - не вспугнув никого, завладеть её самым главным оружием, технологическим исходным альфа-пакетом, фактически обчистить его непосредственных хозяев, благородную стаю великих гомососов, сугубых вертикальщиков из самого Ручья. Речь о так называемых кураторах сверхконспиративного НЛП-проекта. То есть, помимо поимки непосредственных злодеев на местах, нужно было и самих могущественных ручейников непрерывно держать на прицеле. Мало ли, на грех и муха пукнет. Во всяком случае основных из них. Потому что корни всего того злодейства и всей крамолы уходили именно в высший кластер власти. И терялись где-то там, в заоблачной вышине, там, где обычно селятся и живут птеродактили, и где дышать от поднебесного дерьма становится невозможно. Не вычислив их, не собрав на злоумышленников хотя бы двух чемоданов фактуры (но лучше, конечно, трёх) - никак было не обезопасить себя, тем более, в настолько чреватом деле.
Царёв стольник как никто понимал этот расклад. Поэтому подстраховался даже снизу, от управляющего всем и вся теневого подземного солнца. Брал себе в союзники даже отпетых буржуинов и откровенных Плохишей.


Длительное время главный Процессор, Корневой Индуктор осуществляемого преступного психического клонирования всё же не находился. Те таинственные кураторы НЛП-проекта из Ручья всё перебивали. Сами ничего в науке не смысля, как всегда только мешали людям работать. А надо ж было не только найти Процессор, но и произвести с ним определённые манипуляции, скачать информацию, уходя, завирусить, навешать кодов, паролей и так далее. Летающий мальчонка, ясное дело, не имел ровно никакого опыта в следственных мероприятиях, хотя уже и рубил в компьютерах как бог. Это уже было, конечно, от его небывалого генотипа. С реальной жизнью оказывалось посложнее. Фиг прищемишь.

Юного рейнджера новой эры постоянно и безуспешно вязали менты, наёмные псы правильных пацанов, всякие бомжики непредсказуемо путались под ногами и жужжали, особенно сильно умные, которым всегда череп давил на основание, вот те больше всего докучали. Особенно Биоклона доставало то, что эти блаженные таракашки не просто больше всех людей пахли, а порою буквально с ног сбивали своими антиферомонами. И то, что этим они ещё сильнее привлекали к себе всяческих падальщиков - от ментов до чёрных чиновных дельтапланов всех родов, величин и сортов.
Это резко осложняло общую оперативную и следственную обстановку. Мешало выйти на главный след.
Так что пометаться даже Биоклону пришлось. И прямо-таки основательно.

Всё тянулось настолько долго, так нудно и непотешно, что в итоге даже гениально самовлюблённый глава преступного нейро-лингвистического синдиката Городецкий насторожился - понял, что на него усиленно ищут выход. И нашли же, злыдни, да ещё с двух сторон обструкцию навели. Про Биоклона он пока не догадывался, зато с другой стороны убыток для себя обнаружил довольно скоро и предельно опасный. Вытекал тот ущерб из того, что Савву с самого начала заловили специфическим, именно старо-человечески безотказным приёмом на юбку, на ту самую силиконовую нимфетку с дистанционным управлением и огнедышащим пробоотборником, которая накрыла и захватила его прямо на трассе, в собственной машине. Как суслика в норке прихватила.

Гениальный злодей долго не мог оставаться в настолько стреноженном состоянии. Но лишь спустя некоторое время смог активизироваться. Принялся рвать на себе нежные силиконовые путы. Когда же Городецкий всё-всё до конца разгадал, и про пацана и про девчонку, когда последним дошло и до гения, что с ним на самом деле хотят сделать, то по одной из версий, он якобы решил убрать засланного Биоклона, вот этого очаровательного Девчиша-Мальчиша. Да-да, не пожалел и такую крошку, впрочем, к тому времени не такую уж и крошку.
Хоть и без погон, но сильно вырастающему оборотню уже пальца было в ротик не клади, да если бы только пальца этому кромешному непальцу. Такие фокусы принялся откалывать будущий товарищ бога, любые факиры позавидуют. То сквозь междуэтажные перекрытия невредимый проскользнёт, ещё и таская за собой кучу народа, а то и прямиком чуть ли не спутники начинает сбивать. Просто так, в порядке забавы. Россия ж всегда сильна была своими баллистическими юродивыми. Никогда не ведомо, чего учудят, где чего перевернут и на уши поставят. Оттого, понимаешь, заслуженно и блаженны и носители скреп государевых.



Пришлось Шахову по-своему вступиться за якобы невинного ребёночка сатаны, разыграть трогательную кончину маленького бомжика и даже красивое погребение. Туманные похороны белокурого пацана-агента были конечно не только инспирированы агентом следкома, но также и инсценированы. Получилось всё достаточно грамотно, можно сказать, политкорректно, если не считать совершенно ненужной инициативы доцента по прослушиванию внутренней пустоты закапываемого гробика. Причём без фонендоскопа, что было особенно возмутительно. И чего хотел?!
Тем не менее, процесс завершился. Крамола подёргалась в агонии и благополучно затихла. Биоклона якобы закопали. Хотя на самом деле он опять улетел, скотина. Не хватало, чтоб его тут ещё и распяли в самом деле. С людишек ведь станется. Просто обожают это дело.

Своими действиями следователь Шахов-Осклизкин хитроумно ввёл в заблуждение Городецкого, успокоил и дал завершить комбинацию профессору Авксентьеву, по кличке «мудрый Авк», кстати, ещё одному автору и первому куратору всей этой нейро-лингвистической затеи сверхчеловекосинтеза на местном уровне. Не столь уж, оказывается, и немощному старому греховоднику-аналитику. А ещё ого-го какому!.. синтезатору. Однако ушлый комитетчик и его, конечно, пере-синтезаторил! Добро ведь всегда побеждает Зло.

В дальнейшем Шахов действовал как бы по плану Городецкого, окончательно усыпляя его бдительность. Послал своего обаятельного чебуратора, временно перешедшего в нелегальное положение, на Ближнюю заставу Ручья под видом уже победившего супер-бомжа. Там новоявленный супер-чикатила заявился с несколько иной легендой и совсем другим, антикластерским заданием, вдобавок вооружённый всеми наработками компьютерщиков и других специалистов из своего и сколковского ведомств. Совсем уж замороченный Городецкий понял это так, что его НЛП-клон каким-то образом всё-таки выпутался из смертельной передряги. Лихо выкопался из могилки и тем самым ещё раз доказал свои потрясающие сверхвозможности.
Савва был рад и страшно горд, что его воскресший НЛП-клон, словно вернувшийся блудный сын, вновь принялся действовать как бы по прежнему плану, да ещё с таким, хотя и мнимым, успехом.

Всё остальное уже хорошо известно и не один раз проработалось и сформулировалось в заключительных рапортах и докладных записках по всем проведённым следственным разработкам. На самом-то деле, разумеется, НЛП-кластер так и не был создан, он и не родился даже. Славный отпрыск мамы Сколково и батюшки Следкома, как положено упырю, задушил и высосал его прямо в утробе. Точнее, на самом выходе, не постеснялся, дьяволёнок, нисколечки. Конечно, в виртуальном смысле. Его сам в себе и задушил. Тем, чем породил. После чего настала пора брать за жабры самого двоюродного НЛП-папеньку, Савву Городецкого, у которого съезжающая крышечка к тому времени набрала вполне приличную скорость.

Однако мозговитый Городецкий всё ещё мог постоять за себя и своё дело. Он мгновенно сориентировался, со всеми рассчитался и сразу пропал со всех радаров. Его работники якобы ничего не смыслили в предмете дела, и на допросах естественно выглядели неестественными, какими-то даже невменяемыми. До того Савва запарил их своими нобелевскими лекциями и застольными беседами, словно фюрер в волчьем логове служа свои бесчисленные адреналиновые мессы, накачивая айтишные массы кромешно созидательным энтузиазмом. Поэтому тут возможности дальнейшего проведения следствия также очень быстро оборвались. Пришлось отрабатывать совсем другие каналы, впрочем, также довольно быстро позахлопывавшиеся. Перед самым носом у следствия, как дождевые червяки попрятались в норки. Отовсюду злодей втянул обрубленные ему концы, но сам таки уполз на тотальную регенерацию. Однако дело в любом случае было сделано. Катастрофа не состоялась. Пусть временно, но отсрочилась. Хотя сама крамола и не оказалась добита до конца. Но это ведь тоже результат. И это есть очень даже карашо-о, то есть, совсем неплохо.

Запущенной Перезагрузке грозного повелителя, перевоплощающегося при помощи НЛП-проекта и новых конституционных поправок в невиданный ещё облик - теперь никто и ничто не помешает!.. Именно так почти победивший государев стольник и думал, готовя на кителе дырочку для самого важного ордена. На это рассчитывал и его дальновидный следкомовский шеф, готовя почву для следующей, на этот раз окончательной реинкарнации дорогого правителя. Оказывается, для того всё с самого начала проекта и затевалось, чтобы такое могло произойти – увековечение старого Мессии под видом нового и последнего. Потому как перед Судным днём.



Как в действительности обрабатывали бедолаг подопытных, низводили их ниже всякого плинтуса, каким образом это всё-таки стало известно?! Ясно, что денатурат по имени «синеглазка» и в самом деле содержал какой-то сильнейший психотроп, то есть, фактически являлся именно озверином. Даже большим, чем самопальная водка! Вне всякого сомнения. Вызывал этот препарат далеко не одно лишь резкое ухудшение нравов и не один только цирроз. Его, во всяком случае, последним. Данное средство действительно радикально, как не в состоянии подействовать даже самые сильные из наркотиков, преобразовывал мировосприятие любого смельчака, его потребившего. Реально именно озверял, при этом напутственно озаряя всеми лучами подземного солнца! То есть, легко и быстро расчеловечивал. Как семечку вышелушивал, сплёвывая. А потом запускал в облака словно бумажного змея. На бомбёжку последних могикан, ещё остававшихся на грани неба и преисподней.

Понятно и то, что кроме применения настолько интересных препаратов, производилось и традиционное медиа-зомбирование, прежде всего через те самые репродукторы стационарной аудиосети в облике невинных радиоточек, на днях установленных в полуподвале хмурым дядей слесарем. Имелись и другие скрытые излучатели, также надёжно закоммутированные на лабораторию, в том числе и беспроводным способом. Естественно, ко всем этим проводам и другим коммуникациям подключались компьютеры последних поколений. С их помощью и происходила подлинная вакханалия, именуемая сотворением нового мира.
Для этого и вправду должно было состояться какое-нибудь на редкость радикальное выяснение отношений, после которого больше выяснять что-либо станет уже некому, да и не с кем. Поскольку суть происходящего сосредоточилась исключительно на безоговорочном выбивании проигравших, то и непосредственная форма столь непримиримой схватки уже не имела особого значения. Остролицых с кругломордыми. Чистеньких и гладеньких - с вонюченькими и с подранными носами. Правильных - с не совсем. Сверх - с недо. А победивших - между собой. Пока не остался бы один, тот самый – остролицый, по-некрофильски принюхивающийся ко всему ещё живому.
Вполне просматривался закономерный исход обоих полуфиналов мундиаля за высший титул крысиного царя. Какими сами по себе финалисты явятся, такой получится и последняя схватка истекающего времени. Всё остальное уже было ясно.


Полуфинал первый грянул чётко по расписанию. Тиканье приостановилось в строго означенный день и час. Потом ка-ак застрекочет в бешено ускоряющемся темпе! По всей Ближней заставе Ручья – словно обрадовался невиданный шухер. Многие оборотни, на лету меняя демаскированные личины, не разобравшись, наскорях выпрыгивали в самый кратер преисподней, что предусмотрительно притулилась рядом, в Каменном хаосе, сразу за прогулочным терренкуром. Другие ВИПы и прочие юберменши суетливо выскакивали отовсюду как суслики из затопленных нор и неслись вниз по откосу, не ведая куда и зачем, с широко зажмуренными глазами. По пути метелили повсюду друг друга почём зря. Вплоть до незамысловатых жертв.
Тем временем где-то там, по центру, около голубого или даже зелёного фонтана – расставив бредень с распахнутой мотнёй, в полный рост уже выпрастался и стоял тот, кто их всех во-он из той протоки и шуганул. Тот, кого они все так ожидали, страшились и заранее поэтому боготворили. Теперь чётко обозначившийся первый полуфиналист спокойно процеживал несостоявшуюся мелюзгу сквозь свой китовый ус. Отбирал двуногие крупинки под свой калибр и неспешно складывал себе в карманы. Самых крупных – отдельно, в баночку из-под майонеза. Свою команду всегда следует собирать ещё на стадии выхода в финал, если не раньше.

Таким он там и выпрямился, подпёр главою небосвод, в окружении бегом подбирающейся свиты. В ожидании вовсю прорывающегося, поспешно шагающего к нему единственно достойного соперника из совсем иного, противоположного, исконно синеглазого и потому отчаянно благоухающего мира.


Примерно таким предусматривался и второй полуфинал, в синхроне заканчиваемый в параллельной лиге. Технологически аутентичным, только с иными действующими лицами и исполнителями. А так - всё то же. Оставшиеся в живых камышовые унтерменши также сломя головы разбегались из полуподвального своего хосписа, выпрыгивали в подпотолочные оконца, выползали на тротуары, на проезжую часть, под колёса, куда угодно и под что угодно. Всё лучше, чем встретиться взглядом с ним, с тем беспощадным победителем из их же числа, на захваченном месте командира всего полуподвального экипажа уже пошедшим на вертикальный взлёт - туда, туда, в сторону Ближней заставы, на загодя очищенное место грядущей финальной схватки. Где ВИПы, как раненые мамонты, уже ревели в апофеозе завершающейся схватки, напоследок протыкая друг друга бивнями. Где уже высится он - победитель того полуфинала, широко расставив мотню своего бредня.

Попавшие в свой собственный, эксклюзивный прогонный стенд подопытные человеко-бомжо-крыски, почти с самого начала, безусловно, чувствовали, что с ними здесь что-то не то происходит. В камышах и на свалке было совсем всё не так. Они ощущали явное нарастание внутригрупповой напряжённости, захлёстывающей психической фрустрации, отчаянной злобы и агрессии друг к другу. Но по привычке полагали, что угроза каждому может исходить только от конкретных людей. Даже потихоньку начинали для себя вычислять, кто же сильнее кого, кто наверняка выйдет победителем из всё более вероятной свары. Чтобы успеть к нему присоединиться.

В то же время им постепенно становилось ясно, что сейчас в зачёт пойдёт не прямая, не физическая сила. Вернее, не она одна. Но что именно им необходимо было заполучить, а точнее, с чем расстаться, чтобы наверняка уцелеть и прорваться в иную, спасительную жизнь - этого полностью и даже сверх того обработанные бомжики не оказались в состоянии понять. Точнее, они просто не могли решиться на то, чтобы расстаться ещё и с этим, последним, что у них оставалось - с исходным своим образом и подобием. Потому что ничего другого у них отродясь не бывало, не нарастили, да и не придавали этому значения.
Те, кому давно было нечего терять, даже цепей или бивней, коих и порознь отродясь не бывало, проявили себя истинными людьми.
Прыгать «туды, куды все» вместе с остальными двуногими букашками именно они-то как раз больше всех и не желали. И ничем их было нельзя на это подбить или даже устрашить чем. Подумаешь, и не такое приходилось терпеть, сживаясь с чем угодно! Как в старой бомжовой колыбельной песенке, которую ободранные нищенки иногда ещё поют по свалкам своим деткам, замотанным в лохмотья, качая и баюкая свои эксклюзивно человеческие кровиночки: «Быва-а-али дни весё-о-лые, по десять дней не жра-а-али, Не то, чтоб было нечего, А просто не жела-а-али!».
Авось некто из какого-нибудь поднебесья всё же зачтёт им такую непредумышленную стойкость, да и скинет на поллитру с барского плеча.


Полуфинальная обработка подопытных двуногих крыс что в полуподвальном виварии, что в номенклатурном вольере на Ближней даче, на Ближней заставе Ручья была универсальной. Использовались одни и те же аудиовизуальные петли. Осуществлялось всемерное подталкивание крысьего и без того спонтанного свального греха. Плюс в обоих отборочных группах было задействовано искусное психометрическое моделирование безумной пандемии истерии в бесконечно томительном ожидании неких высоких распоряжений. Кого такое не вызверит, не отчистит от всего человеческого?! Как жить любому человеку, когда из его личности выдёргивается хребет безусловного пресмыкания перед сильными мира сего?!

Если бомжиков можно было внаглую, открыто споить явно отравляющей психогенной гадостью, а потом, особо не таясь, методично удавливать по ночам аудиовизуалками, отжимая последние капельки человеческости и разума, то вот с высоколобой элитой получалось ещё проще. Её во многом можно было всего лишь предоставить самой себе, полностью лишив непосредственного руководства и ценных указаний сверху. Она тогда сразу превращалась в стадо животных, и без всякой «синеглазки». Экономия-то какая получалась! Достаточно было, чтобы ВИПы оказались изолированными. Лучше всего конечно на своей же бандитской малине, в родовом «месте силы», в губернаторской резиденции. Во всём том, что вбирала в себя Ближняя застава Ручья и чтобы чего очень-очень ожидали, но всё-таки не получали. И тут проступала всё та же, исконная коллизия - как жить без хребта, на экзистенциальном морозе, чем и как укрыться?!
Запав на экстремал никак не разрешающейся безнадёги, мелкие и средние начальники, не получая никаких ценных указаний, словно вампиры на солнечном свету, сами по себе выгорали изнутри. Они вырождались, как и требовалось по тщательно разработанной технологии НЛП-кластерогенеза, именно стопроцентно. Очень быстро окрысивались, вычеловечивались, вышелушивались, отчищаясь от всего человеческого, оставляя в себе только то, что имело непосредственное отношение к Вертикали.



Доцент Серёгин слушал-слушал всю эту трихомундию, подумать только, из уст самого комитетчика! - крепился, крепился, а потом как-то так сразу утомился. Не смог удержаться, взял да и остановил разгорячённое словоизвержение своего бывшего друга:
- Гляжу, сыщик, ты теперь и сам крепко подвинулся на этой теме. Не только догнал, но и перегнал меня. Слушай, а можно я так же скомандую ему, как ты?! Твоему победителю Апокалипсиса. Как ты отдам приказ. Разреши?! По старой дружбе, а?! Хочешь, волшебное слово скажу - пожалуйста, дозволь, господин следователь?!

- Вот даёт! Да зачем же тебе это? Всё-таки не до конца веришь? Всё ещё думаешь, что фокус? А-а-а, ладно. Ты и мёртвого уговоришь! Валяй, бомжа неверующая!
- А он послушается?! Он же привык к командам других, а мною он сам командовал.
- Да он ничьих команд не слушает и не слушал. Тогда он просто выполнял задание. Первое в своей жизни. Давай-давай, пробуй! Не стесняйся!

Тут Серёгин, он же доцент Фредди, помедлил, переводя дыхание, - супер-пацан с ленивым интересом по-прежнему рассматривал своего бывшего подопечного - а потом решился. Словно нырнул:
- Крошка, сделай «ап»!.. «Ап!». «Ап!»… Шахов, а Шахов?! Чего он так на меня смотрит опять?! Глазенапами своими блымает. Скажи ему! Пусть взлетает!
- Попробуй ещё раз! - Рассмеялся сильно кремниевый следователь и, словно регулировщик, сделал подопечному разрешающий знак - можно!
- Сделай же «ап», крошка! «Ап!» Пожалуйста… Так ты сделаешь, скотина, или нет?! «Ап! Ап!».
- Не тарахти так! Надо медленно, с чувством, с расстановкой. – Засмеялся Шахов. – С протяжечкой, как бы с ленцой: «А-а-ап!».

Крошка-кластер усмехнулся, помедлил, затем опять соорудил на лице сильно большущие глаза и быстро-быстро подвсплыл над землёй. Вновь словно бы нехотя и невысоко, на пару или другую десятков сантиметров, но поднялся в воздух. Однако сразу было видно, что ему вообще ничего не стоило рвануть ввысь и на сотни метров. Притом так взлететь, как истребителю и пятого и шестого поколения даже не снилось. А затем как дать всем, как да-ать копоти… чтоб мало совсем никому не почудилось. А только много.
Черты женственного парубка вновь стремительно обострились. Он снова стал один в один похож на самого-самого правильного пацана в державе, того самого, который повсюду катается, летает и плавает, и всем чих-пых левой ногой делает. Да что там - вылитый он и оказался. Именно-именно - это и был сам Он! На пороге своего мессианского бессмертия. Словно только что из главного командирского кресла вселенной. Да уж, конечно, такой паренёк всё сможет. Что угодно. Поэтому теперь точно у матросов нет вопросов.
После чего он и рванул. Да как понёсся! По скрижалям! Да вверх! Да с ума сойти! Так людям никогда не суметь! Нечего и пытаться.
- Пять секунд! Полёт нормальный. Пятнадцать секунд – тангаж, рысканье в норме.


Доцент Серёгин во все глаза смотрел-смотрел, всматривался-всматривался в удаляющуюся точку: нет, нет, нет - на этот раз точно не галлюцинация. Не трюк…, хотя всё может быть. Решил ещё раз протереть глаза. Ещё бы - такое увидеть! Вертикальный взлёт Кластера, невероятная карьера в миниатюре. Падла, прямо на лету лысеет и рыжеет!
Сделав круг, с бреющей своей высоты, юный Кластер словно бы пробрался в протёртые глаза Фредди, как тогда, на крыше, сверху вниз, но мягко и спокойно заглянул. Так что, доволен, дорогой?! Сейчас-то поверил?! Ничего особенного по нашим временам. Подумаешь, из грязи в князи, прыг-скок - делов-то!.. Решил лететь – лечу. Не захотел у меня учиться, пеняй теперь на себя. Если пенялка не отвалилась.

Чуть позже, сделав ещё один круг над ближними взгорьями, кластерский слёток беззвучно опустился рядом и опять принял прежнюю расслабленную, ленивую позу.
- Ух ты, - изнеможённо откинулся на спинку стула доцент Серёгин. - Как во сне! Вот это да! Я так больше не смогу! Такое покруче будет, чем даже в прошлом IP-телефония! А я не верил во всю вашу биоклонскую или силиконовую муть. Оказывается, напрасно. Кое-чего вы и в самом деле добились! Сколково может вами гордиться! Страна спасена! Гип-гип-ура! Наливай! Шахов, ты не забыл, как пахнет настоящий коньяк, ну тот, «як-конь» который?! Ка-ак даст копытом по башке!

Тут оба они, следователь и его самый лучший и потому секретный агент, весело рассмеялись. Немного помедлив, ещё неуверенно, но затем всё более легко стал подхихикивать и доцент Серёгин, облегчённо поматывая всё ещё кружившейся головой или чем там у него ещё оставалось на плечах.
- Вот теперь, наконец, мы всем-всем покажем кузькину мать! Конкретно, маму Клаву! Но может быть и бабушку леди Кры. Пока все не описюнеете! Может, кто-то ещё против?!



Вдалеке, у капэзэшников всё работал и работал телевизор, всё про нового губернатора, про очередного дебила-додельника рассказывал. Давал большие отрывки из интервью с ним, где тот, по обыкновению умничал да надувал и без того чересчур выпирающие блокадные щёки. Это было так естественно для великого начальника, который вокруг кроме себя давно никого не замечал, что можно было даже прослезиться, если конечно не знать кто он такой на самом деле.

Так на доцента Серёгина и снизошло величайшее озарение его жизни. Подумалось, что оно, вероятно, и в самом деле одно из важнейших откровений в его убогом существовании, ответ на постоянно мучивший его вопрос: почему эти уроды управляют именно его жизнью, а не жизнями многих других. Им что, мало вариантов?! Может быть, потому что всякий себя уважающий паразит на абы кого не подсядет?! Шкурой чувствует обречённых помирашек и тут же метит их. В том числе и для отряда неулыбчивых апостолов-ассенизаторов с глазами обкуренных тараканов, точно в отмеренный срок отгружающих созревший двуногий товар прямиком в райские мусоровозки. Они плывут себе следом и пакуют готовые человеческие ошмотья в полуфабрикат для контрагентов из ада.


Доцент опять закружился в принесённых космическим ветром непонятках. С трудом сдержал в себе желание срочно выбежать во двор с чем-нибудь полазернее, чтобы посигналить приближающемуся звёздному десанту метагалактических комсомольцев-добровольцев, указать приземление куда-нибудь подальше от себя. То есть, конечно, ложную посадку, чтобы хоть на время отвести роковую встречу в сторону, куда-нибудь подальше. Безжалостные пожиратели землян наверняка уже высаживались где-то поблизости, не обращая внимания на вновь и вновь съезжающую крышу у своего чуткого акцептора, доцента.

Десантники - повзрослевшие звёздные ребятишки в шустрых экзоскелетах девочек по вызову и на подбор - с глазами цвета неба да с волосами цвета льна. На пути не встанешь. Умело и точно рассредоточились для завершающего броска.
В оцеплении неумолимо наступающих межпланетных природных богатств на Кольцевой, и без того заваленной по кустам кондомной кожурой от былых кладок космических приблуд, вязли и глохли уже все машины подряд. Выскакивающих земных человечков сноровисто отлавливали отдельными петлями, а то и сразу сети набрасывали, в бредни загребали, с большой-пребольшой мотнёй. Потом развозили пленённых аборигенов по точкам и по хатам на массированный отбор генетического материала, а затем и полную утилизацию.

Вот они мчались в атаку на помеченые краской земные курдюки, в одном кластерском штурмовом отряде, в едином кластере правящих небожителей - нетерпеливо гогочущие пророки, отборные пробоотборники, десантники с Большого Магелланова Облака. Белокурые и голубоглазые бестии! Сами Гончие Кузьки! Панцирен официрен. «Ап» с протяжечкой делать!!! Сносить последним умникам остающиеся, но уже сильно покосившиеся башни. На последней из известных им и ещё до конца не скошенных планет!

Все Кластеры в том вновь высаженном кластере Кластеров - со знакомыми лицами, с профилями да с анфасами - бесчисленные лениноиды, гитлероиды, ельциноиды, гайдарасты. Наконец, молодые мутиноиды, нашисты, пудаки и прочие тараканоиды. Лысый-волосатый-лысый-волосатый…
Во главе первого отряда с лицом Карла Маркса, шурша обширной бородой, бежал помкомвзвода. Кластерский комдив с традиционным прикидом американского президента, глядя в иллюминатор приземлившейся гигантской летающей тарелки, бодро руководил высадкой сил быстрого развёртывания для защиты прогрессивных национальных интересов главной метагалактики. Полоумный Кластер с одутловатым, испитым лицом первого демократического президента, понимаешь, стоял на каком-то подбитом, но ещё неописанном танке и, самозабвенно приплясывая, дирижировал метагалактическим триколором. Звёздный кагай с опознавательным пятном на лбу, клеймом выдающегося Иуды, чертовски трудолюбиво вырубал виноградники, заливая окрестности речами пониженной социальной ответственности.

Испанский турок Ахмед дон Педро последний раз делал раз первый. От страха навзничь упал «Empire States Building», в конвульсиях задёргался сваями фундамента. Подозрительно помолодевший Билл Гейтс с лицом инопланетянина сидел во флагманской рубке колоссального орбитального Window'sа и командовал очередной программной тарелке, оконной рамой срывающейся вниз, к новой цели на Земле: «Пшёл!». Безмерно самоуверенный Кластер в маске Верховного Главнокомандующего сидел себе далеко-далеко, высоко-высоко, у самого-пресамого Центрального пульта лаборатории всеобщей паразитологии, что из созвездия Гончих Кузек в Большом Магеллановом Облаке. В экстазе двигал рычажками микшеров, подбавляя копоти и чего-то там ещё. Изредка попивал из амфоры нечто бургундско-цимлянское. Ничего не говорил при этом, а только хитро-хитро так улыбался.
Знать, было к чему.