Мемуары Арамиса Часть 322

Глава 322

Вопреки создавшейся ситуации, угрожавшей жизнью и свободой и самому д’Артаньяну, и всем его друзьям, он испытывал радость, приближаясь к Блуа. Предвкушая встречу с Атосом, он не мог думать ни о чём плохом.
— Если Атос и не предложит наилучшего выхода из ситуации, он, во всяком случае предложит самый благородный вариант, — сказал д’Артаньян самому себе вслух. — Кажется, я разговариваю сам с собой вслух? Ну и что же в этом плохого? В эту поездку я отправился один, вокруг никого нет, я нахожусь в чистом поле и убеждён, что меня никто не может услышать, так как здесь негде спрятаться, а мой верный конь даже если и понял, о чём я говорю, никому не расскажет. Что ж, я могу позволить себе побеседовать с умным и всё понимающим собеседником, не так ли, господин д’Артаньян? Да, конечно, господин д’Артаньян, вы совершенно правы, и я с радостью побеседую с вами на любые интересные для вас темы, поскольку они интересны и мне!
После этих слов д’Артаньян расхохотался.
— Надо же! — воскликнул д’Артаньян. — Я веду себя как дед Арамиса, господин Шико, который как-то вдруг громко расхохотался в присутствии Генриха Третьего! Когда Король спросил его, в чём причина этого смеха, Шико ответил, что от скуки он рассказывал сам себе разные шутки, и попалась одна шутка, которую он раньше не слышал!
Вопреки тому, что Атос называл своё жилище скромным домом, он проживал в великолепном замке Бражелон, причём замок Ла Фер был ничуть не хуже, а, напротив, намного роскошнее, но Атос счёл его избыточно роскошным и предпочёл жить в замке Бражелон.
— Я был как-то в замке Ла Фер! — сказал себе д’Артаньян. — Великолепный замок! Ей-богу, если бы я мог позволить себе такое жилище, я бы больше ничего не желал! Разумеется, мне понадобился бы небольшой штат слуг, а также средства на содержание замка в должном порядке, на провиант, фураж для моих коней, которых у меня было бы не менее двух десятков! Но всё это Атос вполне может себе позволить. Он ничуть не бедней Портоса, и даже, полагаю, богаче его вдвое, а то и втрое. Почему же он предпочёл жить в замке Бражелон, а Ла Фер предоставить каким-то своим дальним родственникам за чисто символическую плату? Кажется, все деньги, получаемые с аренды замка Ла Фер он раздаёт своим слугам, не оставляя себе ни су. Благородное сердце!
Д’Артаньян на минуту задумался.
— Кажется, я прекрасно понимаю, почему Атос не желает жить в замке Ла Фер! — ответил он себе самому.  — Этот замок напоминает ему о тех нескольких днях, которые он прожил в счастливом браке со своей супругой, Миледи. Что ж, наш дорогой Атос только с виду суров, а в душе он чрезвычайно чувствителен. Вот уж сколько лет прошло, а он, полагаю, не может спокойно вспоминать об этой неделе счастья без сердечного трепета! Если бы не Рауль, наш бедный Атос совсем сошёл бы с ума от этих воспоминаний, и либо спился бы, либо выстрелил бы себе в висок, а всего вероятнее, сначала бы напился, а затем уж и выстрелил в себя. Это счастье, что существует Рауль! Жаль, что я не увижу и его, но, чёрт побери, как же я рад, что увижу Атоса! Мы не виделись всего лишь три года, а я соскучился по нему так, словно бы не видел его целую вечность! Атос, дорогой мой, скоро я пожму твою мужественную благородную руку и обниму тебя!
Но к своему удивлению, д’Артаньян не нашёл Атоса в замке Бражелон, зато обнаружил там к своему великому удивлению Портоса, который был принят как подобает принимать лучших друзей графа де Ла Фер.
— Портос! Ради Бога, как вы здесь оказались? — воскликнул он. — И где Атос? Неужели же он поехал на охоту, оставив вас скучать одного в его замке? Ведь я не поверю, что вы отказались сопровождать его!
— И не верьте, ведь я этого вовсе не утверждаю! — ответил Портос, раскрывая свои объятья д’Артаньяну. — Не волнуйтесь, я обниму вас нежно, я помню, что надо соразмерять свою силу в таких делах!
— В кои-то веки вы научились контролировать себя? — с недоверием спросил д’Артаньян.
— Я прочитал в одной из книг из библиотеки Атоса, что крокодилица так нежно переносит свои яйца в своей огромной пасти с огромными и очень острыми зубами, что ни одно из них не приобретает ни царапины! Представьте себе! Так что же я – хуже крокодилицы что ли? Неужели же я не научусь соизмерять свою силу при рукопожатиях и объятиях с тем, какова потребна в таком случае?
— Портос, вы удивляете меня! — ответил д’Артаньян. — Ну что ж, я готов рискнуть своими рёбрами, чтобы испытать соразмерность ваших объятий.
После этого Портос так бережно обнял д’Артаньяна, что его удивление возросло ещё сильней.
— Вы и впрямь вполне научились соразмерять свои силы, дорогой Портос! — воскликнул д’Артаньян. — Так где же наш дорогой Атос?
— Он отбыл в Кандию, так мне сказали люди графа, — ответил Портос.
— Наш Атос так соскучился по Раулю, что решил присоединиться к нему в военной кампании на острове Крит? — удивился д’Артаньян. — Что ж, я, наверное, понял бы его, если бы у меня был такой же сын, как Рауль.
— Он поехал туда вовсе не для этого, или, во всяком случае, не только для этого, — ответил Портос. — Он оставил для нас письмо, вот ознакомьтесь, я его уже прочитал.
С этими словами Портос передал д’Артаньяну вскрытый конверт, на котором было написано: «Передать капитану д’Артаньяну, либо барону дю Валону, либо шевалье д’Эрбле в случае, если кто-либо из них прибудет разыскивать меня».
Д’Артаньян извлёк из конверта письмо следующего содержания:

«Друзья мои, простите, что я неожиданно покинул свой дом и уехал туда, откуда могу не вернуться, не попрощавшись с вами. Вы, конечно, простите меня, когда поймёте причины столь поспешного отъезда. Мне стало известно от графа де Рошфора о том, что герцогу де Бофору угрожает смертельная опасность от предательского выстрела в спину. Иных подробностей я не знаю, но этих сведений достаточно для того, чтобы я немедленно поспешил к Его Высочеству в надежде успеть предупредить его об этой опасности и попытаться отвести от него эту беду. Если я не вернусь, поручаю вам заботиться о Рауле, если же и он погибнет в этой войне, похороните нас рядом в семейном склепе моего рода. И всё же я верю, что мы ещё увидимся. Обнимаю крепко всех вас!
Ваш навеки Атос, граф де Ла Фер.
Один за всех и все – за одного!»

— Что вы на это скажите, Портос? — спросил д’Артаньян.
— Скажу, что добрые кони нас ждут, и, кроме того, граф простит нам, если мы возьмём с собой пару его слуг, — ответил Портос. — Ведь вы думаете о том же, о чём и я?
— Да, Портос! — ответил д’Артаньян. — Если мы сможем помочь Атосу спасти Бофора, плевать на всё остальное. Если мы опоздаем, нам всё равно в этот суровый час надлежит находиться там. Если же мы все четверо погибнем, это будет славная смерть! Лучшего и желать нельзя. В Кандию!
— Но вы с дороги даже не успели пообедать, дорогой д’Артаньян! — возразил Портос. — Неужели же вы не задержитесь хотя бы на полчаса чтобы пообедать?
— Человечество изобрело седельные сумки, а вы наверняка распорядись наполнить их всяческой снедью, — ответил д’Артаньян. — Перекусим в дороге! Даже задержка на полчаса может оказаться роковой, если мы упустим возможность сесть на попутный корабль, а следующего придётся ждать очень долго! Поедим спокойно тогда, когда мы будем вынуждены пребывать в покое, пока корабль будет нести нас к нашей цели.
— Не очень-то я люблю есть во время качки, — проворчал Портос. — Но вы правы, следует спешить.
— Если качка отбивает у вас аппетит, мы пообедаем на берегу, если будет такая возможность, или не будем обедать вовсе, пока качка не закончится, — ответил д’Артаньян.
— Ну вот ещё выдумали! — возразил Портос. — Это какой же должна быть качка, чтобы вовсе отбить у меня аппетит! Сколько я себя помню, я никогда не страдал отсутствием аппетита даже и в более нерасполагающих к еде обстоятельствах, похлеще, чем всего-то лишь какая-то там качка! В путь!
— В путь! — подхватил д’Артаньян.

(Продолжение следует)