54

Всё закрутилось после таблеток ф…а. Боюсь писать название, потому что это может считаться рекламой или антирекламой.
Аришка иногда задумывалась, знает ли Алевтина Степановна о смене своего состояния? Спросить об этом было немыслимо. Аришке казалось, что не знает. И не догадывается.
А ещё Аришка задумывалась, есть ли лекарственная зависимость. Даже попыталась найти ответ в интернете. Зависимость от определённых лекарств, разумеется, есть, но в общем от таблеток – как-то ответа не нашлось. Аришке казалось, что бабушка злоупотребляет количеством. Ей не было известно какова норма лекарств для пожилых людей. Наверное, немаленькая. Но не горстями же пить? Аришка пробовала несколько раз намекнуть на вред лекарств в больших дозах, но Алевтина Степановна была сама себе режиссёр, и Аришкино мнение для неё мало что значило.
И по этой, и по другим причинам Аришка жила в постоянном страхе, что они с мужем в какой-то степени ответственны за её жизнь, и, случись что, у них могут быть серьёзные неприятности.
Например, в гараже бабушка нашла бутылку с какой-то жидкостью и глотнула. Думала, что лимонад от неё прячут, оказалось – бензин. Но лекарства – словно дамоклов меч. Аришка с мужем то прятали всё самое сильное, то опять незаметно выкладывали, так как бабушка в состоянии №1, мягко говоря, не поймёт, почему от неё убрали куда подальше её любимые таблетки.
В тот день, когда закрутилась история с ф…мом, Алевтина Степановна была настроена воинственно. Отказалась от еды, лежала на кровати, ждала внука. Услышав, что он хлопнул входной дверью, она ринулась ему навстречу с потоком эмоций.
Оказывается, пока все были на работе, приходила страховщица, женщина средних лет. Та, помимо своих профессиональных обязанностей, выслушала жалобы Алевтины Степановны на плохой сон. По Аришкиным нескромным наблюдениям плохой сон имел место быть, но его улучшить было вполне возможно своими силами. Бабушка рано просыпалась, но и ложилась рано. А ещё днём, может быть, не стоило спать. Но Аришкино нескромное мнение у Аришки же и осталось.
Все снотворные таблетки, которые в аптеке отпускаются без рецепта, Алевтина Степановна перепробовала – не помогало.
Страховщица всех нюансов не знала, и посоветовала попробовать ф…м.
– Я пью по одной таблетке на ночь, сплю хорошо!
И теперь бабушка атаковала внука, причём, действовала в двух направлениях: злобные упрёки в чёрствости и плаксивые жалобы на бессердечие.
– Поедем в больницу, тебе, если надо выпишут.
– Никуда не поедем. Сам достанешь. Все внуки, как внуки, а ты бессердечный. Бабка лежит всю ночь без сна, а тебе и дела нет.
«Вынь, да положь», – вот в таком духе был их длинный тяжёлый разговор.
Сергей никогда не мог противостоять своей бабушке, поэтому на следующий день вынул и положил.
Конечно, можно было придумать историю о том, что доктор передаёт Алевтине Степановне каждый день по таблеточке, и таким образом избежать того, что было дальше, но у «истории нет сослагательного наклонения». А сглупив и отдав бабушке всю пачку, назад хода не было. Так как забрать у Алевтины Степановны её таблетки, пока она в разуме, было немыслимо.
Вернувшись с работы на следующий день, Аришка обнаружила бабушку во невменяемом состоянии. То, что это, возможно, не периодически повторяемое явление, а что-то серьёзней, предположил Сергей, который, порывшись в её лекарствах, вытащил ополовиненную упаковку ф…а.
Аришка ахнула. Выпить столько – немыслимо. Но выпила эти таблетки Алевтина Степановна или порастеряла по комнате (Аришка нашла некоторые на полу) было неясно. Надо опять прятать всё.