Я, кажется, его убила

 
Главы из романа "Совесть человечества"
 
 Настойчивые телефонные звонки оторвали Максима от компьютера. Он поднял трубку. Услышав встревоженный голос Яны, сразу же почувствовал: случилась беда.
- Сейчас буду...
“Конечно же, девчонка попала в беду. А я ведь предупреждал. Слава Богу, что жива. А вдруг ее похитили и говорила она под диктовку? Максим опустил в подплечную кобуру именной пистолет отца. Через десять минут он подобрал девушку у станции метро, оглушенную и растерянную, и, пока они ехали назад, она, захлебываясь от волнения, твердила: “ Я, кажется, убила его! ”
Только когда они приехали к нему домой, она смогла внятно объяснить, что все-таки произошло.
Весь этот кошмар пронесся так стремительно, что девушка только теперь по - настоящему осознала, что чудом избежала смерти. Она снова и снова переживала эту ужасную сцену.
- Я ведь с того света, понимаете, Максим?! Я, наверное, убила его. Но я же спасала свою жизнь. Я убийца, да? Меня посадят?
“ Сейчас начнется истерика “ - решил Максим, видя, как у девушки затряслись руки и задрожал подбородок.
Он налил ей полстакана водки, и она не раздумывая осушила его залпом. Закурила ментоловую сигарету. И немного успокоилась.
- Ты думаешь, нашей милиции больше делать нечего, как гоняться за тобой, - успокаивал девушку журналист. - Пусть спасибо скажут, что выполнила их  работу. Если б все были такими убийцами, как ты, жить на свете было бы гораздо приятнее. Тебя не сажать надо, а наградить.
- Да, чуть не забыла, - она побежала в прихожую, достала из кармана пальто барсетку и, вернувшись, положила ее на стол перед журналистом.
Максим удивленно вскинул брови.
- Это что?
- Это сумочка убийцы. В ней -документы.
- Ты успела еще и трофей прихватить! Вся страна узнает о твоем мужестве. Миллионы читателей! Жаль только фамилию придется изменить...
- Там еще были деньги, я оставлю их себе, Вы не против?
- Конечно, конечно, - ты их заслужила. Возможно, эти деньги он получил за твою голову.
Максим с интересом просмотрел документы. Удостоверение сотрудника охранного агентства «Щит» и водительские права на имя Суханова Вячеслава Николаевича.
- М - да, это был подготовленный человек. Охранное агентство “ЩИТ “ - вотчина главаря одной из криминальных группировок по кличке Хромой. Он-то и обеспечивает криминальную “крышу “ Дмитрию Зарецкому.
Засев за телефон, Максим быстро выяснил по своим каналам, что за истекшие час - два в больницы города доставлено семь человек с тяжелыми ранениями. Двое уже скончались. Интересующий его гражданин находится в институте имени Бурденко, врачи борются за его жизнь.
- Можешь радоваться: будет жить твой маньяк. Вот только вытекший глаз ему не восстановят. А впрочем, чему радоваться - лучше б ты его порешила.
- Нет - нет, - Яна облегченно вздохнула, - пусть уж кто-нибудь другой. Я чуть не померла от страха.
- Ну ничего. Теперь будешь долго жить. Завтра повезу тебя в аэропорт, вылетишь в Киев. Оттуда доберешься до своего Ивано-Франковска.
- Чтоб замести следы?
- Да, - кивнул Максим, но тут же осекся. Он вдруг поймал себя на мысли, что не уверен в своих словах. Ему даже стало как - то совестно: ведь речь шла о жизни девушки.
- Нет, домой тебе пока нельзя, - сказал он раздумчиво. - Есть небольшая, но реальная угроза, что с тобой захотят свести счеты. Что им стоит выяснить через твоих подружек - откуда ты и куда подевалась. Они тебя легко достанут дома.
Яна свесила уныло голову.
- Да, я рассказывала о себе девчонкам. И они, наверняка, проболтаются. А потом мамка наша, ну, сутенерша, она покрывать меня не станет.
- Как же быть?
- Я могу поехать в Питер, к тетке, - нашлась Яна, напуская на себя уверенности. Там ее не очень –то ждут, но и за порог не выставят.
- Это разумное решение. А я дам тебе знать, когда ситуация прояснится. У меня есть выход на этих людей. А где твоя заколка, - спросил Максим, вдруг опомнившись.
Девушка побледнела.
- Заколка? Я не помню... По-моему я бросила ее там, в машине.
Максим быстро сообразил, что если “пострадавший” захочет разобраться с ней с помощью милиции, то Яну могут обвинить в ограблении. Он решил, что в сложившейся ситуации, ей необходимо написать собственноручно заявление о происшедшем. Это заявление он вставит в статью, конечно же, не указывая имени автора, и в дальнейшем оно может послужить ей оправданием.
- Вот тебе бумага и ручка. Пиши. Все, как было. «Я, Коваленко Яна Сергеевна, гражданка Украины... »
Яна быстро писала мелким почерком под диктовку Максима, полностью ему доверяя и нисколько не сомневаясь, что так нужно для ее же пользы.
- ... и когда незнакомец стал меня душить, - диктовал Максим, - я в целях самообороны... Нет, лучше напиши так: я, спасая свою жизнь, ударила его в лицо заколкой. Поставь дату и распишись
- Ничего если с ошибками?
- Даже хорошо. Волнение, аффект... Тут уж не до грамматических тонкостей.
Яна снова занервничала.
- Я так и знала, что меня посадят. Может, вернуть деньги?
- Даже не думай об этом, - улыбнулся Максим, подбадривая ее.
Но водка делала свое дело и девушка немного упокоилась.
- Как я вам завидую, - вздохнула Яна, - вы известный журналист, живете в такой огромной квартире. У вас есть девушка? Хотя глупый вопрос. Вы, наверное, меняете их не реже, чем нижнее белье.
Максим скептически усмехнулся.
- Да нет, белье меняю чаще.
- А что будет с Джамилей? - спросила Яна с ревнивым любопытством.
- Попробуем ей помочь.
- А зачем вам это?
Максим удивленно вскинул брови:
- В самом деле - зачем? Не задумывался. Наверное, в этом тоже есть прелесть - когда создаешь себе лишние проблемы. Вот ты зачем позвонила в милицию?
- Если честно: я подумала, кого - то из наших девчонок потрепали, ну, таких, как я.
- У тебя доброе, отзывчивое сердце, Яна. Тебе надо выбираться из этой грязи.
Яна смотрела на Максима с нескрываемым восхищением.
- А вы - совсем не такой, как все. Любая женщина была бы счастлива с вами.
- Тут ты не права: я ужасный эгоист! И вряд ли кому удалось бы со мной ужиться. Разве что электронной служанке.
Яна выпила еще водки и, кажется, совсем успокоилась.
- А можно принять ванну?
- Валяй...
Яна родилась и выросла в коммунальной квартире на трех хозяев, и ванная комната журналиста показалась ей верхом роскоши. Войдя в ванную комнату Она скинула одежду и некоторое время, разглядывала себя в большом овальном зеркале Сколько девушек смотрелись в это зеркало, вздыхая от того, что суровый красавец никогда не будет принадлежать им. В это зеркало каждый день смотрится он сам. Перед ним раздевается. Она прижалась грудью к серебристой глади зеркала, подышала на него. И на запотевшем туманном островке вывела указательным пальцем: “Максим”. Потом языком слизала написанное.
Утопая в хлопьях мыльной пены, Яна пыталась разобраться в спутавшихся мыслях. В пьяной голове девушки шумели водопады и бурные реки.
“ Господи, сколько событий в один день! Как там мама? Ведь никто не узнал бы, если бы меня... Обязательно схожу в церковь... И еще: на следующий год непременно поступлю на юридический. ”
Максим постелил Яне в спальне, а сам собирался прилечь на диване. Но прежде ему нужно было поделиться своими мыслями с компьютером. У него был по тем временам один из самых мощных бытовых компьютеров. В коридоре послышались шаги. Приоткрылась дверь, высунулась растрепанная головка Яны.
- Почему ты не спишь? - спросил Максим, вглядываясь в лицо девушки. Оно выглядело растерянно влюбленным. В ее лучисто голубых глазах, как в прояснившемся после непогоды небе, открылись солнечные дали.
- Мне страшно, - вздохнула она.
- А я думал ты девушка смелая.
“ Сегодня Господь уберег меня на самом краю. Может, еще раз повезет? ”- мелькнуло в головке путаны.
Ступая босыми ногами по ворсистому ковру, она бесшумно приблизилась к журналисту. Она была в рубашке Максима, которая почти до колен закрывала ее наготу. Сколько мужчин обладали ее телом, но сердце ее не принадлежало ни одному из них.
- Вы пишите о таджикской рабыне?
- Нет, беги, отдыхай.
Однако Яна не теряла надежды:
- Не прогоняйте меня! - взмолилась она, опускаясь на колени. - Ведь я словно заново родилась...
Взяв девушку за руки, он хотел помочь ей встать, но она как безумная прижалась к его ногам. Яна смотрела на него, снизу вверх, как безрассудная фанатка на своего кумира.
Максим провел ладонью по ее влажноватым, сладко пахнущим волосам.
- Живо в постель, простынешь…
- А можно спросить? - произнесла она почти шепотом.
- Спрашивай.
- Скажите, Максим, может ли девушка, ну такая, как я, остаться чистой, после всей этой уличной грязи? Может, ли она надеяться на настоящую любовь?
Суровое лицо суперкорреспондента потеплело.
- Если драгоценный камень бросить под ноги, втоптать в грязь, он, конечно, запачкается, - начал журналист издалека. - Но стоит его поднять, поднести к губам и хорошенько дунуть на него, он снова засверкает. Так что у тебя все еще впереди. А то, что такие девушки, как ты, выходят на панель, виноваты мы - мужики. А теперь - бай - бай...
Тяжело вздохнув, девушка отправилась в спальню, а Максим, выключив компьютер, направился в ванную комнату. Приняв быстренько душ, он вышел оттуда свеженький, бодро обтираясь полотенцем.
Из спальни раздался голос Яны:
-Не оставляйте меня одну. Я умираю от страха...
Это была мольба.
Максим зашел в спальню.
- Я снова вспомнила весь этот кошмар. Я не могу забыть его глаза... Это ужасно! Мне нельзя сейчас одной.
Яна задрожала, словно приготовилась к эпилептическому припадку.
- Да ты и впрямь вся дрожишь - как чайник на плите. Ладно, только засыпай скорей. Как только Максим забрался под одеяло, она перебралась на его половину и стала прижиматься к нему.
- Мне надо согреться, мне надо согреться... - она прижималась к нему все сильнее и сильнее. – Я замерзаю. Только не подумайте ничего плохого.
 - Не подумаю