Ключник 21

***
   На лицо упали капли. Соленые. Он увидел девушку. Ту самую, с которой так хотел быть. Сидит рядом на полу и плачет. Девчонка девчонкой. Ему было плохо, но уходить прямо сейчас он не собирался. Он улыбнулся, погладил её волнистые волосы и вдруг вспомнил, как видел её последний раз наяву. Тогда она тоже плакала, только без слез. Ранняя весна, последние лучи закатного красного солнца, рыхлый снег на дороге и колеи в нем, оставленные санитарными машинами. Смешными тарахтелками на узких колёсах с деревянными спицами и брезентовыми навесами над водительским местом. Старые больничные корпуса с арочными окнами, и стенами красного кирпича, пропитанными за долгие свои годы людской болью и мучениями. Он бежал между ними навстречу этой девушке. Точнее – молодой, красивой женщине. К тому моменту они поссорились и даже расстались, но случилось то, что касалось их обоих. Они стиснули друг друга в объятиях и молча, без слез плакали, закусывая губы и надеясь, что всё обойдётся. Не обошлось. Вот и сейчас, видно, не обошлось. И девушка слёз уже не сдерживала.
   - Зачем ты это сделал? С твоим-то везением… Фартовый, прости Господи… Зачем ты сунулся сюда? На зло мне? Или ещё кому?
   - Я хотел помочь. Не получилось. Ещё и сам под замес угодил. И бессмысленно здесь протолкался. Хотя… одному человеку я больше не хочу помогать. Его больше для меня нет. Горбатого могила исправит.
    - Дошло наконец-то. Помочь можно лишь тому, кто сам этого хочет. Ты сможешь только попробовать исправить то, что они сделают. Чтоб спросили потом меньше. А, ты хочешь слишком многого.
   - Проси много… получишь что-нибудь.
   - Дурак… Вставай, надо убираться отсюда.
   - Куда?
   - Сказала бы я тебе. В рифму. Мы можем уйти.
   - Ты же сама говорила, что рано…
   - Сейчас поздно будет. Всё изменили. Перевернули весь сюжет. Ради нас. Нам пошли навстречу.    
   Она поволокла его в просторную прихожую.
   - Револьвер. Возьми его, пожалуйста.
   - Не настрелялся? Ты хоть понимаешь, что произошло? Нам. Пошли. Навстречу…
   - Понимаю. Смотри, не облажайся. Как в прошлый раз.
   - Так… Где револьвер? Я прямо сейчас это сделаю. Чтобы сам не мучился и других не мучил.
   - Фиг тебе, поздно. Дай его мне. Пожалуйста…
   - Ещё и его тащить с собой? – возмутилась девушка, но револьвер принесла.
   - Спасибо, любимая. Погоди, я попробую встать… Сжечь бы тут всё…
   Было больно, но он сумел подняться на ноги. Повернулся и увидел в проёме входной двери мужской силуэт, который неторопливо двинулся к ним. 
   - Вот чувствовал я, что вернуться надо… Ну, и куда вы собрались, красивые такие?
   Он направил ствол револьвера на силуэт, пытаясь разглядеть подходившего, которому свет бил в спину.
   - Не балуй. Я помню, как ты им управлялся.
   - Хмурый… Здравствуй…
   - Здравствуй. Ну, и зачем ты сюда припёрся? «Если рассудок и жизнь дороги вам, держитесь подальше от торфяных болот».
   - Что это?
   - Перевод Конан-Дойля, которым ты скоро будешь зачитываться. Так полез-то зачем? Душу потравить и себе, и другим?
   - Чубаря хотел попробовать вытащить… с Кошкой.
   - Ага… Из болота – бегемота… Спасатель… самого бы уже кто спас, а?
   - Получилось так, неудачно. Пёс один пристал.
   - Пёс к нему пристал… - закусила губу девушка: - опять кто-то виноват. Ничему ведь жизнь не учит.
   - Потом про пса расскажете. А, жизнь учит простому - держать удар, и в свою очередь заворачивать ударникам ласты за уши. И терпению учит. Терпению, хорошие мои. Ученик учеников и раб рабов должен обладать терпением, чтобы заслужить возможность самому стать учителем учителей и хозяином хозяев. И мудростью, чтобы, получив такую возможность, сделать правильный выбор – принять её или отказаться…. Выходи с ним на улицу. – Хмурый кивнул девушке на дверь. – Вам пора… Помнишь Старый Мост?
   - Я не дотащу его туда… Лося такого...
   - Дотащишь. Дотащишь, красавица. Я вам помогу немного, а дальше сами друг друга потащите. Предъявы только потом, как всё закончится, друг другу кидать не вздумайте, кто кого больше тащил. Обоих сразу отоварят. Сами друг на друга напросились.
   Они выбрались на улицу и отошли от дома. Он обернулся. Снова не нужно было этого делать, но он обернулся. И увидел на крыльце Хмурого, в руках которого была невесть откуда взявшаяся квадратная канистра. Хмурый открыл крышку на горловине, щедро плеснул на порог и в глубь дома, швырнул канистру следом и запустил руку в карман своего пальто, хорошо укрывавшего в своё время под полой короткий помповый дробовик с обрезанным прикладом. Достал огрызок толстой сигары, коробок спичек. Сунул сигару под густые усы и чиркнул спичкой по открытой двери…