Рахманин -4

  У низких деревянных сараюшек на Почтовой улице резко взревел мотоцикл. Алёшка Егоров, до пояса раздетый, пытался оседлать этого колченогого коня:
- Язви его в колпак! - орал он и снова дёргал рукой за педаль, согнувшись в три погибели. - Ну и рухлядь!.. Ну и подсуропил ты нам, Зайцев, работёнку! Что, получше не мог выбрать, когда ходил в ремонтную мастерскую? Куда ты только смотрел, где были глаза твои, умник?
- Что ты на меня орёшь?! Мы там все были и все выбирали? Забыл?! Перебрали там весь хлам, а на восстановление, вот его, это громогласное существо нам выдали... И, что теперь?
- Да, его нам предложили, а ты сразу согласился, да ещё похвалился перед Лазаревым, что быстро восстановим и скоро на нём патрулировать начнём. А расписался за него кто? Э-эх! - с досадой махнул рукой Егоров, отбросил от себя этот хлам и зашёл в открытую дверь сараюшки.
  Через пару минут оттуда вышел чумазый и замученный Султанов, он держал в руке деталь от двигателя и пытался её как следует разглядеть своими подслеповатыми глазами. Он был одет в синий помятый комбинезон на голое, загорелое тело, со лба на чёлку катились крупные градины пота и он часто смахивал его рукой, но они всё-равно, эти градины, предательски висли на густых ресницах и попадали в глаза солёным раствором.
- Тьфу, ты! - смахнул он эти капли в который раз и поднял голову на вышедшего за ним из сарая Алёшку. - Погоди, может ещё и тряхнём его, как следует, исправим...
- Тряхнуть надо вот этого субъекта, да по полной программе, - указал он рукой на сидевшего у раскрытой двери сарая, Егора Зайцева. - Так бы поднял его сейчас за шкирку и об землю шмякнул!
  Султанов оглядел обоих и умильно хмыкнул. Высокий ростом, плечистый Егоров с крепким и мускулистым торсом, а рядом с ним тщедушная фигурка Зайцева, хоть и в шлеме, смотрелась очень неубедительно для такого "шмяка"!
- Убьёшь... и посадят! - заключил он. - Плакала тогда твоя карьера сыщика!.. Ладно препираться-то, давайте работать.
  Через пару секунд мотоцикл завёлся вновь... Из барака напротив, вышла Светлана с полным тазом стиранного белья и подошла к колышкам с верёвками. Она, стоя в синем в белый горошек халатике, уже почти успела повесить всё на протянутые через двор верёвки, взялась за полотенце, как над её ухом, совершенно неожиданно взревел мотор. Алёшка подкатил в азарте своей борьбы с техникой мотоцикл, почти вплотную к площадке для белья, и налетел на чисто выстиранную простынь, повиснув на ней. Света взвизгнула от неожиданности и, скрутив полотенце в тугой жгут, с размаху огрела им своего мужа по голой спине. Алёшка так же взвизгнул и отлетел в сторону, почесавшись рукой за поясом.
- Ну, Светка, ну за что?! - говорил он, отступая от жены на расстояние вытянутой руки, с таким расчётом, чтобы не получить обратно тумаков.
- За то что напугал, чертяка! - она размахнулась снова, но уже не достала своего отлетевшего прочь Алексея, только махнула полотенцем по воздуху, отгоняя мух.
- Я что виноват, что он так стрекочет и трещит, как недорезанный?! - возразил сквозь улыбку Алёшка и снова нажал на педаль.
- И не только меня, вон, малышей в детском саду, что напротив на Вокзальной улице за забором, перепугали. Ребятишки там только погулять вышли. Им там и квас в детской игровой бочке уже подали для заправки, а вы тут с вашим мопедом всё никак не договоритесь... Жень, тресни ему по лбу как следует!.. - Света расправила полотенце и повесила его на верёвку, подбирая с земли пустой таз.
- Это за что же я так буду своего товарища истязать, за какие такие грехи? - Султанов поднял голову с лукавой улыбкой.
- За что, говоришь?! Да хотя бы за то, что он твою кастрюлю сегодня сжёг, я в ней суп поставила вам обоим на обед, а сама пошла за молоком в бочку, пригляди говорю... Приглядел! Как только этот ваш ненормальный мотоцикл пригнали, всё, ушёл и даже ни разу про суп не вспомнил... Хорошо, что я ещё во время вернулась а то бы пожар начался ненароком, а кастрюля-то сгорела, прогорело всё дно. Вот, на чём теперь готовить будем, свою-то он с кашей спалил ещё на той неделе, хозяин!.. Глаз да глаз всюду нужен, а вы ещё, голубки, собрались ехать на стажировку! - она покачивала головой и поджимала губы от негодования.
- Эх, ты! А ещё другом назывался!.. - Женька схватился за живот от смеха и упал возле мотоцикла. - И что же будет, как же теперь с готовкой-то быть?
- Как?! Заняла я на время кастрюлю у тёть Зины Зайцевой. Дала, добрая её душа, - и Светлана поглядела на Егора, сына тёти Зины, который умирал от смеха вместе с Женькой, одетый в жару в полный камуфляж для поездки на мотоцикле, да ещё и самодельный шлем нацепил. - Да-а, ребята!.. Так и скажите своему начальству, что жена не отпускает Егорова в Краснодар, пока он не остепенится... Как же ты уедешь-то? На кого же ты меня с малым дитём собираешься оставить? Ни помощи никакой, ничего от тебя и так не прошу, но ты же знаешь, что тяжело роды прошли, и я теперь не могу даже ведра с водой поднять, сила мужская требуется, - она строго с укором смотрела на притихшего у мотоцикла Егорова. - Подожди хотя бы, мою маму. У неё отпуск, она сразу к нам из Таганрога и приедет. Вот как она появится тут, тогда изволь, отпущу вас с Женькой, а до этого момента, не обижайтесь... Никуда не поедете! - твёрдо заключила она и ушла с тазом в дом.
- Правильно она говорит, чучела вы огородные! - выпалила вышедшая из барака соседка Зайцева Зинаида, поглядела на своего двадцатипятилетнего холостяка-сына с хитрым прищуром своих зелёных глаз. - Что сидишь чумазый и ржёшь, как конь? Вот такую тебе тоже жену надо, как Светка, хозяйственную и строгую, - заключила она, глядя на сына. - Эх, вы, мужики!.. И дома вам не сидится, и по дому никакой заботушки нет, - она махнула рукой с досады и пошла на работу во вторую смену.
  Зайцев хихикнул и прижал к себе мотоцикл, опрокидываясь на него всем корпусом, ощупывая и оглаживая каждую деталь.

  Наташка расплакалась, да ещё так жалобно. Светлана покормила свою дочурку, запахнула на себе тонкий халатик и, положив ребёнка в большую продолговатую корзину, вышла с ней на улицу. Она прошла двором на соседнюю Вокзальную улицу, которая торцом соединялась с их Почтовой, села там в беседку возле детской площадки, огороженной низеньким заборчиком, за которым гуляли ребятишки со своей воспитательницей.
- Нюр, твоя смена сегодня что ли? - спросила Светлана Егорова у женщины, водившей хоровод вокруг детской бочки с квасом.
  Та весело улыбаясь, подошла к ней и присела на скамейку рядом за забором.
- Да, вышла сегодня с утра, но на целый день придётся остаться. Сменщица заболела, - произнесла она и продолжала наблюдать глазами за своим детским "огородом", как называли группу воспитанников их воспитатели и няни. - Что, плачет? От жары, небось! - кивнула она на пищащую корзинку.
- Да, - Светлана баюкала Наташку, покачивая рукой самодельную колыбель.
- Правильно, что сюда пришла, там у вас тарахтит целый день с утра ваш, этот мотопёр... Ужас, как не люблю эти штуки! - выпалила Нюра и засмеялась.
- Дали восстанавливать ребятам заведомый хлам, начальнички подсуропили... Вот они и спорят с утра, кто виноват в таком непонятном выборе... Да ещё в Краснодар на стажировку собрались. Я не отпущу, пока мама не приедет, а то без её помощи не обойтись, - говорила Светлана.
- И совсем не отпускай. Пусть тут и стажируются, а то ишь, уедут они... по бабам там бегать! Без жены до конца лета, кто же выдержит?! Вон он у тебя какой молодой, да озорной! И притягательный до безобразия!.. Не боишься, Светка? - спросила на полном серьёзе Нюра и поцокала языком.
- Что уведут его у меня в Краснодаре? - переспросила Егорова. - Боюсь, а как же!.. Любая баба испугается на моём месте, и я не исключение. Но только, - и она на миг остановилась в своих мыслях, - только мы через всё это уже прошли, и через страхи, и волнения, так что, у нас всё позади, Нюра...
- Это как? - не поняла та и округлила глаза.
- А вот так! - загадочно повела бровью Светлана.
  В этот момент через пышные кусты белой акации в рубашке на распашку, которую он нацепил на себя на бегу, буквально продрался на зелёную полянку, где сидела его жена, раздвигая густые ветки, Алёшка Егоров.
- Всем приветик! - радостно и громко выпалил он и присел рядом с женой возле корзины с уснувшим в ней ребёнком. Он нежно посмотрел на дочку, протянул к ней руки и вытащил из этого уютного гнёздышка, положив к себе на колени и слегка придерживая её маленькую головку. - Ух ты моё счастье глазастое!.. Люблю вас, Светка, до беспамяти... Тебя и дочурку! - он склонился над маленьким детским личиком и ласково поцеловал в щёчки своё сокровище. - Я самый счастливый человек на земле! Правда-правда! - добавил он.
- Проснётся сейчас, куда достал? - спросила Нюра и погрозила ему пальцем.
- Пусть держит, ведь не только для себя я её рожала, - Светлана похлопала мужа по голой груди, - отец!
- Ладно, ребята, скоро я поведу своих горластых огородников на обед, - Нюра встала и потянулась от души, охнув напоследок. - Кваском вас угостить? В жару-то он, куда как сладок и освежает!
- Давай! - согласился Алёшка, сверкнув глазами и кивнул на детскую бочку. - А я думал всегда, что она игровая, не нестоящая!
- Ещё какая настоящая! Вкусный квас, щас налью, ребята, - и она подошла к низенькой бочке на игрушечном мотороллере и, открутив краник, налила в детские кружечки ароматный напиток, какой только тут могли изготовить в славном городе Приморске. - Вот, держите!
  Она подала через заборчик обоим квас.
- Ух, освежает! - крякнул Алёксей, опрокинув в себя сразу этот маленький стакан.
- Ещё?
- Да нет, хватит, спасибо! - он отдал Нюре стакан, продолжая качать Наташку на руках.
  Когда ушла в корпус воспитательница и увела своих горластых малышей, Светлана подсела к Алексею поближе и положила голову ему на плечо. Казалось, что она задремала в сонной неге после беспокойной ночи и он, боясь спугнуть её покой, замер, чуть покачивая ребёнка в своих широких ладонях.
- Ну что, маму мою дождёшься? - резко и неожиданно прозвучал вопрос жены. - А то, вон, Нюрка говорит, совсем не отпускай... По бабам там бегать начнут, когда одни без пригляду останутся!
- Женька пусть побегает, ему по статусу положено, а я - человек семейный, - напыщенно-вежливо ответил Алексей.
  Светлана на это промолчала, но он чувствовал, как задрожало от напряжения её плечо. Она сидела с закрытыми глазами и казалась совершенно равнодушной, что было вовсе не так и Алёшка это знал.
- Ты... что же, - повернулся он к ней и посмотрел в закрытые глаза, - до сих пор не можешь мне простить Изольду? - в его голосе появилась боль.
  Светлана наклонилась к его лицу и прижалась головой к левой щеке:
- Если бы не простила, то я бы никогда не вышла за тебя замуж, - твёрдо и уверенно произнесла она, - а врать я не умею, ты знаешь... Никогда не смею и не буду тебе врать, так же как и ты мне! - она приоткрыла смеженные веки. - Алёша... и ревновать я тоже не умею. Зачем это нужно в семье-то?! Потому что очень люблю тебя, а потому всецело доверяю.
  Она больше не стала разводить болтушку из пустых разговоров, взяла из его рук Наташку и осторожно переложила её в самодельную люльку-корзину:
- Иди, тебя там ждут твои товарищи... Иди-иди, они небось уже перекусили и опять возятся в гараже с вашим этим железным конём, - подтолкнула она мужа.
  Алёшка обхватил Светку руками и крепко обнял. Они оба встали, Егоров поднял корзину с малышкой и они вместе пошли к низким одноэтажным баракам, где жили этим летом в Женькиной комнате, перегородив её шкафом пополам ровно посередине.

  После заседания исполкома зам. председателя Щебекин Пётр Аркадьевич пригласил войти в свой кабинет заранее вызванного и желанного гостя, художника Рахманина:
- Поздравляю вас, Юрий Карлович! - потряс он его руку. - Очень благородное дело вы затеяли по воспитанию подрастающего поколения. Наш первый секретарь крайкома партии одобрил, мы на исполкоме проголосовали и скоро у вас будет своя школа искусств, там и раскроете свой талант педагога. Каждый художник имеет свой неповторимый почерк, а значит и у каждого своя программа обучения имеется, отличная от, скажем, московских школ. Мы будем гордиться, что у нас такой человек, как вы, занимается обучением талантливой молодёжи и подростков... А теперь к делу, - он подвёл Рахманина к карте города. - Место мы вам выберем самое достойное. Здание школы уже будет на карте, то есть подберём что-то уже действующее, ведь строительством пока займёмся, много будет упущено времени и возможностей. А выбирать из уже готового и отстроенного, вы будете сами, Юрий Карлович. Есть ещё не открытое здание детского сада, его мы планировали на второй квартал будущего года, там уже идут отделочные работы, оно большое и близко к центру города. А есть и рабочая площадь, это мастерские школы декоративного искусства, но там для них ещё не все станки завезли и мы, если вы согласитесь принять это помещение, будем ходатайствовать о переводе их в другое место.
- Мне бы хотелось посмотреть мастерскую Глазова, что при ДК. Хочется взглянуть, как у него там всё устроено. Может быть для себя что-то полезное почерпну? - Рахманин был от души растроган вниманием к себе.
- Но он же скульптор? Хотя, конечно, ваши роды искусства очень близки. Мы сейчас же туда отправимся... А как насчёт помещения, Юрий Карлович? Я могу предложить вам ещё пару мест.
- Это я решу, не сомневайтесь... Нужно посоветоваться с женой, там мы хотели вместе с нами открыть и музыкальный класс. Нелли вскоре закончит своё обучение и может преподавать музыку малышам, - ответил художник.
- Как это будет великолепно!.. А, простите, скоро приедет ваш будущий зять? Мой дорогой племянник, что-то не пишет мне в последнее время. Я теперь буду от вас, моего будущего родственника, узнавать все последние новости.
- Ох уж эта молодёжь! - рассмеялся Юрий Карлович и они под руку вышли из кабинета Щебекина, чтобы отправиться в местный ДК.

  Нелли не помнила себя от радости, в среду 20 июня после полудня на поезде из Москвы приезжал её любимый Руслан. Она бежала по перрону к восьмому вагону... Поезд медленно вползал на станцию, Нелли считала минуты до его остановки. И вот он долгожданный миг встречи, вагоны качнулись немного назад и вздрогнули. Поезд, выпустив со свистом белые пары, остановился. Девушка с букетом белых лилий подбежала к спуску из вагона и остановилась. Проводник открыла дверь и люди стали выходить на платформу, а вот и он показался в окне, её мужчина, его знакомая фигура проплыла вдоль вагона к выходу и остановилась, чтобы пропустить впереди идущих пассажиров. Нелли взвизгнула и закричала ему в окно:
- Руслан!
  Мужчина сделал шаг назад вдоль купе и заглянул на перрон.
- Нелька! - радостно замахал он руками.
  Вот он уже показался на ступеньках вагона и спустился вниз. Нелли подбежала к нему, подпрыгнула и повисла на нём ни сколько не стесняясь своего порыва.
- Как я ждала тебя, как ждала!.. - радостно говорила она, заглядывая в его искрящиеся глаза. - Руслан, дорогой - давай не будем теперь никогда больше расставаться! Обещаешь?!
  Он поставил свои чемоданы, крепко ухватил руками свою невесту, приподнял и поцеловал.
- Я приехал, чтобы остаться насовсем, Нелька!.. Поедем теперь ко мне, нам нужно о многом поговорить, - сказал он немного волнуясь, и они поторопились выйти из толпы встречающих этот московский поезд.
  Вскоре они уже мчались на такси вдоль набережной реки Кубань на улицу Фурманова. Они немного погуляли по набережной, поели мороженное в скверике у реки, а потом пошли домой к Бероеву.
  Руслан закинул свои чемоданы на полку в коридоре, снял пиджак и вошёл в комнату. Тут после московской родительской просторной квартиры казалось жутко непривычно.
- Будто год дома не был, - тихо произнёс он и сел на диван, приглашая сесть рядом свою невесту.
- Что же ты так редко мне звонил и писал? - с укором произнесла девушка, прижимаясь лицом к его небритой щеке. - Я уже подумала, что ты ко мне остыл, ищешь повод, чтоб уйти насовсем. Что, опять нафантазировала?!
- Это верно, фантазёрка ты моя... А не звонил часто, потому что уехал туда по неотложным делам. Посещение родителей - это лишь предлог моей служебной командировке. Я был слишком занят, Нелли, прости! - он поцеловал ей руку. - Что отец? Как вообще тут ваши дела?
- Не спрашивай... всё очень сложно. Марат погиб. Ты знал?
- Нет, ты что?! - у Руслана расширились зрачки. - Как погиб, когда?
  Нелли рассказала всё, что могла знать на данный момент.
- Я же говорила тебе, что с Бакановым всё очень странно, а ты на меня накричал... Помнишь?
- Почему ты связываешь гибель Марата с Бакановым? Нелли, это неразумно. Я много лет на практике разбирал подобные дела и ни разу не видел, чтобы преступники так светились, чтобы всё повторить и выдать себя. Если кто-то из числа друзей твоего отца причастен к гибели Баканова, то он никогда бы уже не стал заниматься Маратом. Поверь мне, как профессионалу. Ему засвечивать свои связи и дела ни к чему. Нет, Нелли, тут вовсе могут быть другие обстоятельства. Краснодарская банда душителей ушла в прошлое. Они орудовали в этих местах ещё до революции, а теперь мы уже и забыли, как выглядят подобные разбойники. Есть некоторые моменты, которые настораживают, их мы разбирали ещё в Москве. Для этой цели меня специально приглашал в свой кабинет генерал-майор Субботин, он будет вскоре переведён сюда, как начальник следственного управления города Краснодара, вот мы с ним имели долгую беседу по этому поводу. Он хотел прикинуть обстановку, чтобы на месте уже ориентироваться, что к чему. Но это всё частности... Тут есть немалая опаска того, что снова сколачивается бандитский костяк с притонщиками во главе. Пусть это мелкая шушера, которая скоро попадётся в сети, как уже не раз бывало, но теперь, похоже, она имеет несколько серьёзного покровителя. Над этим мне предстоит большая работа.
- Притонщики? Это значит бордели? Так?! - Нелли подняла удивлённы глаза на Руслана. - Откуда?!
- А, что тебя удивляет? В Краснодаре, тогдашнем Екатеринодаре, ещё до революции было публичных домов не меньше, чем в Москве. Остались старые связи и девицы не прочь поработать, те, кто не видит себя на предприятиях и на служебных местах. Такие были всегда и будут... По переписи на 1913 год в городе было 11 тысяч профессионалок и на порядок больше насчитывалось тех, кто работал неофициально. Конечно, в сравнении с Москвой, где их насчитывалось 184 тысячи, тут мелочёвка, но... Корни и связи ушли очень глубоко, и никто не откажется от продолжения подобного диалога, пусть даже спустя много лет.
- То есть те, кто занимался подобным ремеслом ещё до революции, имеют здесь своё продолжение: родственников и нужных людей? - переспросила Нелли.
- Да, разумеется! Но не только мы, и крупные города не исключение, но там с ними борьба идёт по другому, они там уходят в глубокое подполье, а тут... Можно и есть где разгуляться!
- И ты об этом так спокойно говоришь?
- А, что я могу сделать?.. Лишь проследить цепочку поставки живого товара на подобный рынок, а где они базируются и прячутся, это пока неизвестно. У них очень развита конспиративная сеть, как у шпионов, не подкопаешься... Вот мне и поручено было прошерстить артистические круги. Я и с тобой сперва познакомился с этой целью, прости!.. Перед отъездом хотел тебе всё рассказать, и не смог, не мог тебе и твоему уважаемому отцу смотреть в глаза. Это я тебя использовал, а не ты меня, как ты говорила при нашей встрече. Там, помнишь, у берёзы? И я рад, что ошибся насчёт окружения твоего отца, там с ним работают уважаемые люди, и я ещё раз в этом убедился, будучи в Москве, изучая военные архивы. Ведь сразу после войны, ещё пушки до конца не отгремели, а твой отец покинул свою родную Прибалтику и поехал восстанавливать утраченные шедевры, принимал участие в реставрации картин и экспонатов Краковского, Варшавского музеев, был в Праге, Берлине и Париже, а так же вместе с художником Корнеевым помогал собирать данные для Дрезденской картинной галереи и подбирал мастеров по этой теме. Он всю революцию, ещё будучи босоногим студентом, рисовал плакаты для советской агитки, а это дорогого стоит. Нелли, ты можешь гордиться своим отцом и никогда не подозревать его в том, что сама себе надумала... К тому же, ты не просто фантазёрка, мама твоя говорила, что ты имеешь некоторую склонность к нервным фантазиям...
- То есть, ты хочешь сказать, что я шизофреничка? - девушка загорелась ярким румянцем.
- Нет, ты как и все люди творческих профессий, а ты ведь музыкант, имеешь слишком тонкую психику, что в сочетании с твоей бурной фантазией, может дать подобный эффект... И, давай не будем ссориться, Нелли. Я что думаю, то и говорю... Не за глаза же!
  Она несколько остыла, немного подумала и, поднявшись с дивана, спросила:
- Мне сегодня остаться у тебя? Ведь мы уже взрослые люди...
- Нет, - Руслан вскочил и отошёл к окну, задёрнув шторы поплотнее. - Не годится так, не стоит этого делать... Пусть всё будет по правилам, я не могу так соблазняться и раньше времени тебя развращать. Ты девушка ещё, а я бывалый мужчина... Нет!
- Почему развращать? Разве любить друг друга - это называется развратом?
- Всё что в не брака - да! Я так считаю, и ты мне можешь возразить, но я обещал твоей матери, что всё будет у нас с тобой по честному, а я не могу отказаться от своего слова, как бы мне самому этого не хотелось. Я желаю, чтобы и ты мне доверяла. Если я сейчас распущусь, даже в мелочах, кем я буду в твоих глазах?
- Моим любимым мужчиной! - она подошла совсем близко к его лицу, он видел перед собой только её сверкающие по-цыгански глаза, Нелли распустила волосы, раскинула руки в стороны и обхватила его с неистовой силой юного и дышащего жаром существа, жаждущего любви и ночи бурного счастья.
- Нет, Нелли, так не годиться, - пытался сопротивляться Руслан, отталкивая свою разбушевавшуюся невесту, но она буквально тащила его на застеленный бежевым покрывалом диван, и всё бы могло произойти уже в этот вечер, но... телефонный звонок оборвал её жгучую страсть. Руслана Бероева требовали сейчас же приехать в прокуратуру к начальству и он повиновался, с радостью и облегчением, получив возможность выпутаться из ловко расставленных сетей.
  Он и сам не знал, как объяснить хотя бы самому себе, почему он не хотел близости со своей невестой до свадьбы. "Не положено" - это не про него, а тем более, не про Нелли. Но что-то останавливало каждый раз, всё это казалось ему не натуральным, это, по его мнению, должно было кончиться и растаять, как мартовский снег, не начавшись всерьёз. Но его всё больше и больше затягивало это житейское колесо, оно катилось вперёд вопреки его чувствам, которые были лишь поверхностным звеном. Ему положено было внедриться в среду художественно-актёрскую, он это сделал, но тут сильно заигрался. Нелли и вправду была красавицей, не устоял и наобещал всего того, чего не надо бы. Он понял это только в Москве, потому и старался звонить ей, как можно реже. Подумалось тогда, что её чувства быстро остынут, если он не будет оказывать ей излишних знаков внимания, но ошибся - Нелли по-настоящему полюбила его. Он сидел в кабинете у прокурора города, смотрел в окно во время доклада его помощников, а мысли уносились в высь к горизонту. Да, Руслан не знал теперь, как поступить и что делать? Его лёгкий флирт превратился в неопределённую реальность. Но решил оставить всё как есть, надеясь на судьбу и на провидение.

  ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.