В западне

        В Затоне, что на берегу Иртыша в г. Павлодаре, как водится, жили речники. Народ своенравный и лихой. Поэтому район судоремзавода считался у нас неблагоприятным в криминальным отношении.
       В одном из домов образовался стабильный притон, там играли в карты, сбывали краденые вещи, устраивали гулянки. Мало того, обитатели притона держали в страхе всю округу. То обворуют кого-нибудь, то изобьют, то ограбят. Опера, обслуживающие данную территорию, сбились с ног, но крепкая, вросшая в землю, с маленькими окнами землянка была как заговоренная. Со всего города стекался туда лихой народ.
Когда в отделении уголовного розыска образовывался дефицит оперативной информации, опера «ныряли» в этот притон, и работы сразу становилось невпроворот. Между тем, количество преступлений в Затоне не уменьшалось и люди жили в постоянном страхе. В праздничные дни обязательно случались два-три грабежа, двух-трех человек, как правило, госпитализировали с побоями.
       Под Новый год начальник уголовного розыска дал команду двум операм-зональникам, на попечительстве которых была данная территория, дежурить на улице.
– Путем пешего патрулирования будете нести службу в новогоднюю ночь, во избежание краж и грабежей. Если хоть одно преступление будет допущено, я вас накажу. Именно эта ваш участок портит нам все показатели, тянет вниз весь райотдел.
«Путем пешего патрулирования в новогоднюю ночь нести службу – дело довольно далекое от романтики и очень неблагодарное. Но приказ есть приказ, и на территории хотя бы надо было появиться», – примерно так рассуждали опера.
      До Нового года оставалось около часа, когда опера приблизились к злополучному гадюшнику и заглянули в крохотное окошко, больше походящее на крепостную бойницу. Веселье было в полном разгаре. Дом ломился от гостей.
      Предварительно опера насчитали человек пятнадцать. И это были только те, кто попал в поле зрения. Опера вошли во двор, где увидели тяжеленный металлический баркас, одиноко зимовавший после летней навигации. Не особо задумываясь и не сговариваясь, опера, пыхтя и надрываясь, стали толкать баркас, весивший добрых полтонны, к дверям землянки. Благо, стоял он недалеко. Перед дверью была натоптана небольшая ямка, в которую баркас плотно сел. Придавив надежно дверь, опера с чувством выполненного долга разошлись по домам.
       В ближайшие три дня в районе не было совершено ни одного преступления. Оказывается, посетители землянки не могли оттуда выбраться, и никто снаружи не смог им помочь – так уж получилось, что за все праздничные дни туда никто не пришел. В конце концов баркас от дверей оттащили участковые, которые после новогодних праздников наведались на данный адрес. Очень удивленно смотрели они на с трудом выползавших из зловонной землянки бледных и ошалевших от трехдневного заточения гостей, проклинавших всех «ментов» на свете.
После этого случая притон как-то сам собой прекратил свое существование, потому как желающих оказаться в западне больше не находилось.