Не могу я жить без воли

        С прибытием нового этапа в колонию всегда добавляется масса проблем. Это и расселение, и трудоустройство вновь прибывших. Этот этап был небольшой, всего 15 человек, и особого ажиотажа в колонии не произвел. За несколько дней до окончания карантина меня вызвал к себе заместитель начальника колонии по оперативной работе и сказал:
       – В твой отряд с этого этапа идет всего один человек, но тебе с ним проблем хватит как за весь отряд. Познакомься с ним поближе, сделай так, чтобы он все время был на виду и глаз с него не спускай. Зовут его Борисенко Юрий Васильевич.
        Особого значения я этому предупреждению не придал – бывали проблемы и посложнее. Однако, когда прочитал личное дело прибывшего, то понял беспокойство заместителя. В свои 35 лет Борисенко имел 5 судимостей, из них 3 раза был осужден за побег. Личность его меня заинтересовала, и я решил познакомиться с ним сейчас же, не откладывая в долгий ящик. Моему взору предстал невысокого роста мужик, с озорными бегающими глазками. Сразу складывалось впечатление, что он как бы посмеивается над тобой. На контакт он пошел свободно, оказался довольно словоохотливым, но лишнего не болтал. На мою просьбу рассказать про свои побеги согласился сразу.
– Тяжело мне взаперти сидеть, – начал он, – устаю, хочется по улицам погулять, людей посмотреть. Первый раз, как попал на зону в 20 лет, так сразу начал придумывать, как убежать. Вообще бегают по-разному. Один, помню, на задний мост КрАЗа залез, который груз с промзоны вывозил. Несколько раз машину шмонали – как его не заметили не знаю. И собаки были. Ну, думаем, уехал. Но не тут-то было. Когда машина за территорию зоны выехала и скорость прибавила, он видно, не удержался, так его на кардан и намотало. Выжил, но калекой остался.
        Еще как-то двое педиков в ящиках с запчастями выехать хотели в вагоне. Только эти ящики солдаты штырями протыкают, прежде чем вагоны за территорию выпустят. Вот и завизжал один как поросенок, когда его штырем проткнули.
Первый срок у меня небольшой был – 3 года, решил потерпеть и откинуться спокойно.
Месяцев за 6 до освобождения, перевели меня в колонию-поселение, в Кемеровскую область. Там с одним «дубаком» познакомился, он раньше ментом был, ну я за кустарку у него форму выменял и в один прекрасный день рванул домой в этой форме.
Удобно это, оказывается, везде тебе «зеленый» свет, на попутках денег не спрашивают, проводники тоже рады, что в вагоне милиционер едет, жуликов отпугивает. Так дома и оказался.
Там ходил по городу с погонами старшего сержанта, никто внимания не обращал, пока с участковым не столкнулся, который меня еще малолеткой на учет ставил. От него-то я убежал, но тут же облавы начались. После этого я решил вернуться в колонию, так как, если сам придешь, срок меньше дадут. Вот мне всего год добавили и опять в зону перевели. Из нее я тоже убежал через 8 месяцев. Да, вернее, не убежал я. Дело так было. Я с одним сержантом контакт наладил, кустаркой «загрел» его. До того в доверие к нему вошел, что однажды попросил его в город, на ночь меня выпустить. Он сначала сомневался, но потом согласился, так убедил я его, что к утру вернусь.
В первую ночь один ходил. Зона в черте города стояла, я до ближайшего магазина добежал, стекло разбил, что было интересного схватил, ну и спиртное конечно, и назад. Пришел, еще светать не начало. Мой сержант себе места не находит. Я ему самое ценное, что в магазине взял, отдал, а в зону только спиртное занес. Несколько дней пили помаленьку. Удивляюсь, как кумовья про это не узнали. У них работа крепко поставлена, а меня пронесло. Тут моему сержанту дембель нарисовался, так он меня сам стал в город отправлять. Я с собой еще двоих помощников брал, чтобы магазины грабить было сподручней. Раза два ходили. Все нормально было. Да бабы сгубили проклятые. Решили на квартиру заскочить, отдохнуть немного. Видно, перебрали, проспали и к пересменке не успели. Вот тогда и впаяли мне за магазины и побег 7 лет. Что с сержантом стало – понятия не имею, увезли его сразу куда-то.
После этого меня на крытку перевели, то есть в тюрьму. Там четыре года отсидел, все думал, как убежать. Каждое утро на правой щеке стал родинку рисовать. Так в течение трех лет. Ключ себе изготовил, чтоб локалку открывать. Прапорщика одного обработал, всю кустарку ему отдавал, он в конце концов согласился помочь мне. В одну прекрасную ночь я и ушел. Как на воле очутился, сразу переоделся и родинку на щеке стер. Несколько раз патруль задерживал. Осмотрят лицо, родинки нет – свободен. Вот так и гулял целый год, пока в одном городе постовые менты не задержали и в бич-приемник не закрыли, где и установили мою личность.
Меня же в вашу колонию перевели из-за того, что из подкопа вытащили. После того, как последний раз осудили меня, мне вообще тошно сидеть стало. Впереди срок огромный. Надумал опять бежать. На этот раз решил подкоп сделать в промзоне. В цехе под забором. На глаз – метров 50. Подкоп один не сделаешь. Стал себе сообщников подбирать. Желающих много. Давай я их помаленьку проверять. Смотрю, вроде до «кумовьев» не доходят мои замыслы. Ночную смену себе стали брать и потихоньку рыть. Проблем много. Во-первых, землю надо куда-то девать. Чтобы подкоп не провалился, подпорки стали ставить, их тоже где-то надо достать. Сначала светили себе самодельным светильником. Фитиль из тряпки, вместо жира – масло подсолнечное. Но масла не напасешься, так мы электричество провели. Светло, удобно. Но чем подкоп дальше, тем кислорода меньше. Фитиль сразу без кислорода тухнет, а человек не сразу заметит это. Один мой сообщник чуть не задохнулся в тоннеле, еле откачали. После этого кислородный баллон туда затащили – легче стало. За 3 месяца метров 35 выкопали. В одну прекрасную ночь начал было я копать тоннель. Слышу – кричат «Вылезай!». Вылез – старший кум с двумя кумовьями стоят, смеются. До сих пор не могу понять, сдал кто-то или сами случайно на меня наткнулись. Ну, да ладно, дело прошлое. Вот после этого меня и перевели к вам на зону. Да мне вообще-то и бежать уже не хочется. Возраст не тот, да и смысла нет.
«Свежо предание, но верится с трудом», – подумал я. Посмотрел в глаза и увидел там выражение детской невинности. Мне показалось смешным его обещание больше никогда не бегать.
Некоторое время я наблюдал за Борисенко, за его поведением в отряде. Помимо своего авторитета за побеги, он оказался человеком довольно компанейским, жизнерадостным и веселым. Там, где находился Борисенко, обстановка была доброжелательной. Всегда можно было быть уверенным, что никакого конфликта или драки не будет. Он умело успокаивал и мирил между собой ссорившихся. К нему приходили с личными проблемами, делились своими душевными переживаниями. Его заряд оптимизма и жизнелюбия нравился и блатным, и мужикам. К тому же бригада, в которой он работал, показала увеличение производительности труда. Постепенно я перестал за ним наблюдать, так как текущих проблем хватало.
Примерно через год, поздно ночью меня разбудил телефонный звонок.
– Доигрался, бдительность притупил, убежать пытался твой Борисенко, – услышал я в трубку голос замначальника по оперативно-режимной работе.
– Собирайся, выходи, машина за той сейчас приедет. Все руководство уже там, проверяющий из УВД приехал. Чувствую в отпуск теперь ты пойдешь не раньше 31 декабря.
       Я быстро оделся и вышел на улицу. Было около четырех часов утра, начинало светать. Ночью прошел дождь, и воздух дышал свежестью летнего утра. От мысли, что отпуск будет зимой, становилось не по себе.
        В колонии я узнал, что побег пытались совершить еще двое из другого отряда. Они рванули через запретку внаглую, надеясь на дождь. Однако автоматная очередь вернула их обратно. Во время этой суматохи, с другой стороны периметра Борисенко также попытался пройти через запретку. Часовой заметил его, когда он почти перелез через бетонную стену, и дал очередь.
        Я прошел в санчасть, узнать о его состоянии. Когда я зашел в палату, он открыл глаза и улыбнулся, увидев меня.
– Опять на воле захотелось побывать, в речке искупаться, порыбачить. Ну теперь уже все, никогда не придется. Конец мне. Жить немного осталось.  Извините, гражданин начальник, что так вышло.

        Оперативная сводка   
               
  Сообщение начальника учреждения АС-153/35 подполковника внутренней службы Сейткужинова Ж.М. о том, что в ночь с 15 на 16 июня 1995 года из учреждения АС-153/35 была совершена попытка побега осужденного Борисенко Юрия Васильевича, 1962 г.р., методом «на рывок». В результате применения часовым оружия Борисенко Ю.В. получил огнестрельное ранение правой части груди и скончался в санчасти учреждения.