Чит. дн. 26. О Бродском

     О поэте Иосифе Бродском один самодеятельный стихотворец (из числа Николаев Смирновых, а именно Николай Николаевич за номером 20) сочинил следующее двустишие:

             Поменьше бы ему таланта,
             Так вот бы вышел графоман-то!

      Литературному наследию Бродского и его личности посвящено множество публикаций, например, в юбилейном номере «Звезды», 1-м в 2024 г. Импульс возрастанию моего интереса к творчеству Бродского придал, спасибо ему, Валентин Великий на этом сайте.

     Мне трудно воспринимать длинные стихи Бродского. Ведь чтобы осознать и прочувствовать то или иное произведение, будь то симфония Малера или многостраничное стихотворное высказывание Бродского, нужно держать в памяти (пусть не текстуально, но в какой-то конспективной, обобщающей памяти) всю вещь в целом, а не цепляться к фрагментам. Мне это если и удаётся, то с большим трудом и не всегда.  Подозреваю, что я не один такой поверхностный читатель.

     Из Бродского многие сразу вспомнят эффектное:

           Я входил вместо дикого зверя в клетку,
           выжигал свой срок и кликуху гвоздём в бараке,
           жил у моря, играл в рулетку,
           обедал чёрт знает с кем во фраке.
           С высоты ледника озирал полмира,
           трижды тонул, дважды бывал распорот.
           Бросил страну, что меня вскормила.
           Из забывших меня можно составить город.
           Я слонялся в степях, помнящих вопли гунна,
           надевал на себя что сызнова входит в моду,
           сеял рожь, покрывал чёрной толью гумна
           и не пил только сухую воду.
           Я впускал в свои сны вороненый зрачок конвоя,
           жрал хлеб изгнанья, не оставляя корок.
           Позволял своим связкам все звуки, помимо воя;
           перешел на шепот. Теперь мне сорок.
           Что сказать мне о жизни? Что оказалась длинной.
           Только с горем я чувствую солидарность.
           Но пока мне рот не забили глиной,
           из него раздаваться будет лишь благодарность.

          24 мая 1980.
 
     Здесь есть немножко самоиронии. Не буду мелочиться, придираться к фактографии, справляться со словарём и т.д. Стихи, на мой простецкий вкус, содержательные, упругие, то есть хорошие. Но не мои любимые.

     Меня глубоко потрясает другое:

Только пепел знает, что значит сгореть дотла.
Но я тоже скажу, близоруко взглянув вперед:
не все уносимо ветром, не все метла,
широко забирая по двору, подберет.
Мы останемся смятым окурком, плевком, в тени
под скамьей, куда угол проникнуть лучу не даст,
и слежимся в обнимку с грязью, считая дни,
в перегной, в осадок, в культурный пласт.
Замаравши совок, археолог разинет пасть
отрыгнуть; но его открытие прогремит
на весь мир, как зарытая в землю страсть,
как обратная версия пирамид.
«Падаль!» выдохнет он, обхватив живот,
но окажется дальше от нас, чем земля от птиц,
потому что падаль — свобода от
целого: апофеоз частиц.

1986.


       Оценки личности и творчества И.А. Бродского высказываются разные. Не исключено, что многие видят в поэте то, что им самим доступно, понятно, близко, что заставляет резонировать чувствительные струны в душе. Это естественно и, как говорится, не безобразно, но желательно найти тактичную форму высказывания. Возможно, что это последнее тоже талант, не всякому данный.

     Вот стихи о Бродском  ГЕОРГИЯ  ЕФРЕМОВА:

                ЛЕГЕНДА

 Я случайно узнал, что Бродский
человек был тихий, неброский.

Он и здесь, и туда приехав,
умирял варягов и греков.

Он в Америке, в Мичигане
жил бесхитростно, как цыгане.

Звали в Питер, ответил: «Бросьте,
не хочу на родину в гости».

Так и прожил, дела забросив.
И прекрасен был, как Иосиф.

     Последняя строчка ясна? Это отнюдь не утверждение, будто Бродский был красавцем. Это отсылка к Библии, а возможно, и к Томасу Манну — история с Иосифом Прекрасным (в Коране, если вы мусульманин — Юсуф). Тоже легенда. Иосиф Прекрасный — хрестоматийно знаменитый изгнанник, сделавший карьеру. Ирония незаметна тому, кто не воспринимает аллюзии.