96

4 четверть 1986 года
Когда Аришка вошла в свой класс, там уже была Тамарка. Облокотясь на учительский стол, она что-то внушала Аришкиным одноклассникам. Хотя догадаться не трудно о чём речь.
Уже вся школа неприязненно – враждебно относилась к Аришке. Остался последний бастион – Юля, Катя и Серёга. Но тут-то и оказалась крепкая сила, которая пока даже и не пошатнулась.
Аришка молча пошла на своё место.
– Посмотрите на эту дуру! Она даже расчесаться как следует не умеет. Думает, что у неё два хвоста, а там и третий.
Аришка поспешно стала ощупывать свою голову. Действительно, на затылке между хвостиками было много пропущенных волос. Она поспешно стянула резинки и стала перераспределять пряди.
Обычно к критике в свой адрес, которая в последнее время просто обрушилась на неё, она волей-неволей прислушивалась, отыскивая в ней крупицы правды.
Но сейчас в Тамаркиных словах, Аришка почувствовала, истины не было несмотря на то, что это была правда.
Волосы действительно были в беспорядке, но это ерунда. Не стоят они таких эмоций. Тем более, что помочь ей некому, некому подсказать то, что другим девочкам подсказывают их мамы. И в этом уж точно нет Аришкиной вины.
Но этими словами Тамара призывала присутствующих поддержать возмущение и презрение. Напрасно. Её смех звучал одиноко. И сейчас, так же, как и в предыдущие дни, одноклассники открыто не стали на Аришкину сторону и в драку за неё не лезли, а просто продолжили общение, игнорируя и Тамаркино мнение, и общественное.
Аришка была своим друзьям благодарна, в ином случае её дела были бы гораздо плачевнее, но, в общем, не понимала, что происходит.
Её мир изменился, стал враждебным, тревожным, одиноким. Именно от одиночества она страдала больше всего. Юля, Катя и Сергей в школе не дают ей пропасть, но есть ещё жизнь за школьным порогом.
Вот уже несколько дней в школу и со школы Аришка ходила одна. Девочки с ней не дружили, в лучшем случае игнорировали, в худшем, осыпали насмешками. Пока.
С бабушкой она не делилась своими переживаниями. Если она узнает – будет такой же несчастной и станет только хуже.
Аришка стала мечтать. Витать в собственных фантазиях. Самое потребное для неё сейчас – друг. Надёжный, верный, мужественный. И таким в её представлении стал конь. Рыжий. Из песни Михаила Боярского, который «косит лиловым глазом». Только у Аришки в мечтах он был золотой.
И, ковыляя в школу вслед за «подругами», держа приличное расстояние и стараясь его никак не сократить, её воображение рисовало чудесную картину, как свистнет она молодецким посвистом, и на её зов тут же откликнется золотой друг. Сядет она ему на спину, и помчатся они вдаль, обгоняя «подруг», только грязь из-под копыт полетит в их сторону. И как позавидуют те, что такой славный волшебный товарищ выбрал её навеки.
Так и ходила ногами по земле, а головой в сказке.
Но однажды девочки затормозили, и Аришка неволей их догнала.
Начались насмешки и издевательства. Аришка молча терпела. Посыпались тычки. Аришке хотелось заплакать, но она всё ещё терпела. Особенно усердствовали Тамара и Рая. Потом ей подставили подножку и толкнули. Аришка упала и горько зарыдала. Не выдержала напряжения, обиды и горя.
Её тут же оставили, обошли и продолжили путь.
Аришка, помедлив, встала и пошла следом.
Теперь она боялась ходить домой одна.
Юля Соловьёва придумала выход. Они с Катей будут её провожать.
– Каждый день?
– Каждый день.
– Но вам придётся ходить до Рябинок и назад.
– Не страшно. Ты, главное, с утра не попадайся им на глаза, например, раньше выходи. А из школы мы тебя доведём. Тем более, по вторникам и средам в седьмом классе шесть уроков, у нас пять. Ты спокойно можешь идти. И по пятницам у них пять, у нас четыре. А в понедельник и в среду будем ходить вместе.
Рябиновские девочки опешили, когда вместо одной беззащитной Аришки, впереди них шли три подруги. Во всяком случае, торжествующей Аришке так казалось. На этот раз они не сказали в адрес Ариши ни одного слова. Защита одноклассниц поразила их и заткнула рты.
Теперь после школы заходили к Юле домой, там она и Катя оставляли портфели и шли дальше. Юлина бабушка была в курсе. И только головой качала, реагируя на трудное детство своей внучки и её одноклассницы.