Пёстрые конспекты. Дом Алымова, Фурштадтская 20

Фурштадтская улица, дом 20,
дом Алымова (-ой?).

В 1875 г. участок, где был дом Алымова, купила Надежда Николаевна Зайцева. От самого дома Алымова остался чертёж двухэтажного строения на этом участке. 31 мая 1832 года родилась первая дочь в семье Александра Сергеевича. То ли с мая до октября, то ли по декабрь 1832 г. (по разным источникам) семья с младенцем  проживала в доме Алымова. Самой Глафиры Алымовой уже шесть лет как не было в живых. Не было в живых и Екатерины Алымовой, титулярной советницы, владелицы дома, урождённой Чернышёвой (22.II. 1783—2.VII.1831). На каких условиях молодожёны въехали в квартиру в мае 1832 г., если во дворе поставили медную статую Екатерины ll, и она простояла там после их отъезда в декабре 1832 г. до продажи после 1836 года? И кто такие Алымовы? Сколько их? Попробуем воспользоваться знаниями тех, кто заглянул в прошлое.

Зайцева, гражданская жена богатейшего помещика генерал-майора Сергея Васильевича Шереметьева. Шереметьев и Зайцева построили шикарное четырёхэтажное здание в 1875-1876 гг. (архитектор И.С. Богомолов). Первое в Санкт-Петербурге здание в русском стиле. В 1883 г. Богомоловым был надстроен пятый этаж.
Сейчас в здании расположено представительство Республики Калмыкия в СПб, а напротив него, Фурштатская 21 – консульство США.

Алымовы

Алымовы - дворяне, владеющие Ижевским и Воткинским заводами, в своё время. Породнились со Ржевскими после Пугачёвского бунта. Казнены Е.Пугачёвым. (Вот здесь я не верю источнику: один Алымов умер в 1758 г., о другом сведений нет, а восстание Пугачёва было попозже, в 1773-1776 гг.) Похоронены на старом ижевском кладбище. Захоронения утрачены, как и само кладбище, в связи с проведением обширных подземных
работ на погосте. Получилось так, как строили в древности храмы - в основании Михайловского собора лежит прах Алымовых.

Свойство Пушкиных и Алымовых

Дворяне Пушкины и Алымовы находились в свойстве по женским линиям через Ржевских, дворян из рода Рюриковичей.  Пушкин писал: «Судьба молодого Ржевского присоединит меня к гордому русскому дворянству». Род Рюриковичей старше царского рода Романовых. 
Бабушка Пушкина, Марья Алексеевна, была дочерью дворянки из Рюриковичей, Сарры Юрьевны Ржевской и дворянина Алексея Федоровича Пушкина. 9 ноября 1772 года либо в 1773 году Мария Алексеевна была выдана замуж за Осипа Абрамовича Ганнибала, сына арапа и остзейской немки. Капитан морской крепостной артиллерии, Осип прибыл в Липецк, где проживала семья Пушкиных, для осмотра железоделательных и оружейных заводов. Не иначе, как подавлять пугачёвский бунт. В этом браке родилась дочь — Надежда (1775—1836). В 1796 г. её выдали замуж за троюродного дядю, Сергея Львовича Пушкина. В браке родила восемь детей. Пятеро умерли до взрослого возраста.

Бабушка, Мария Алексеевна, учила внука говорить по-русски. В семье разговорным языком был французский. Об Алымовых, породнившихся со Ржевскими сразу же после пугачевского бунта, Пушкин мог слышать от бабушки:
"Люблю от бабушки московской  Я толки слушать о родне,
О толстобрюхой старине."
Новый энциклопедический словарь Брокгауза и Эфрона уточняет, что род столбовых дворян Алымовых «ведет свое происхождение от Григория Алымова, жившего в начале XVI века». При Петре I служил некий стольник Алымов, его упоминает Пушкин.

Глафира Алымова

С ижевскими и воткинскими Алымовыми Пушкин был в свойстве через Глафиру Ивановну Алымову (1758–1826). В то же время она была родственницей Вульфов – ближайших друзей Пушкина. Пушкин часто останавливался в имении Вульфов, Бернове. Здесь он сочинил «Зимнее утро»: «Под голубыми небесами Великолепными коврами,
Блестя на солнце, снег лежит (…)». Сейчас в имении музей Пушкина, заодно висит портрет Г.И. Алымовой.

Она была дочерью офицера Ивана Акинфиевича Алымова.
О своей жизни Алымова оставила подробные записки, но о родителях она вспоминала крайне скупо, загадочно и путано: «Дитя, родившееся по смерти отца, я вступила в жизнь с зловещими предзнаменованиями (…) О моем рождении, грустном происшествии, запрещено было разглашать (…) Меня крестили как бы украдкой. По прошествии года с трудом уговорили мать взглянуть на меня (…) Отец благословил меня еще до моего рождения и завещал дать мне имя, которое я ношу. Это обстоятельство часто служило мне утешением среди горестного моего сиротства. Мне постоянно твердили о нерасположении ко мне матери моей». Алымова писала, что со своими родственниками она не поддерживает никаких отношений, и что отец ее умер до ее рождения в 1758 году, то есть до Пугачевщины (1773-1777). Но все же имя, и фамилия ижевского Алымова, казненного Пугачевым (якобы), и отца Глафиры Ивановной Алымовой совпадают. Только у этих двух Иванов Алымовых различные отчества - Яковлевич и Акинфиевич.

Братья Алымовы

Известно, что имя Иакинф, народное Акинф/Якинф, может переходить в созвучное Яков. Отец Алымовой, Иван Акинфиевич, был как будто полковником, в то время как офицерский чин Ивана Яковлевича Алымова был ниже. Не имело ли здесь место искажение своей родословной, может быть, даже намеренное, ведь Алымова с младенчества воспитывалась в придворной среде, в отдалении от бедных и не очень образованных провинциалов-родителей? И не были ли тогда два Ивана Алымовых одним и тем же человеком? Как бы там ни было, все эти Алымовы относятся к одному дворянскому роду, который был в свойстве с Пушкиным и его близкими друзьями.

Капитанская дочка

Александр Сергеевич, даже не зная всех подробностей родословной Алымовых, мог творчески связать Алымову с ее предполагаемым «отцом» – ижевским Алымовым. В той или иной степени это могло повлиять на сюжет «Капитанской дочки» - Глаша Алымова и  Маша Миронова, были ровесницами, капитанскими дочками и их имена были созвучны.

Работу над «Капитанской дочкой» Пушкин начал в 1832 году на улице Фурштадтской в доме 20 титулярного советника, вдовца Матвея Никитича Алымова. Степень родства М.Н.Алымова (родился в 1777 году) и Г.И.Алымовой (родилась в 1758 году) не выяснена. Скорее всего, они однофамильцы. Но неужели это её второй муж, после смерти Ржевского в 1804г.? В 1806 г. Артиллерийская улица была переименована в Фурштатскую по фурштату (то есть обозу) лейб-гвардейского Преображенского полка, который размещался в доме 21. Совсем близко к дому 20. Имя второго мужа Глафиры не во всех источниках называется, но известно, что возрастом он был на двадцать лет моложе неё и был провиантским капитаном. И известно, что у владельца дома, титулярного советника Матвея Алымова, была супруга Екатерина. О них прочитаем в своё время, ближе к концу конспекта. 

А Глафира Ивановна Ржевская (Алымова) в 1805 г. вышла замуж во второй раз, и это была не менее скандальная история, чем ее первый брак со Ржевским в присутствии Бецкого. Её второй муж, Ипполит Петрович Маскле, уроженец Савойи, был учителем французского языка и переводчиком басен И.А. Крылова и Хемницера на французский язык. Но самое скандальное - он не был дворянином. История стала прекрасной темой для светских сплетен и обсуждений в салонах. В свете обсуждали, что Глафира "влюбилась в моторыгу, провиантского капитана, потерявшего место и находящегося даже теперь под судом." После аудиенции с Александром l добродетельная, гордая, умная, строгая мать, имеющая уже внучат и около 50-ти лет, добилась для Маскле дворянства и, таким образом разрешения на брак, и вышла уже за дворянина. Затем Глафира помогла ему получить камергерский ключ и пост русского консула в Ницце.

Помнится, Маша Миронова ходатайствовала перед Екатериной ll за Петрушу Гринёва, чем спасла ему жизнь. О браке она и не помышляла, по девственной своей чистоте и молодости. Пушкин, конечно, мог извлечь соль и из истории Глафиры, и творчески применить. Но мы знать этого не можем.

Влияние знания генеалогии

  Мы уже поняли, что дворянство охотно изучало родственные связи и это было непременное условие воспитания. Но как это трудно с непривычки изучать со стороны. Мы всё-таки уяснили, что Пушкины жили в доме Матвея Алымова, но были ли с ним в родстве? Где жила Глафира Алымова с Масклё с 1805 по 1826 год, неизвестно, но полагаю, что в том же доме, хотя...

В своё время, Глафира за государственный счет воспитывалась в Петербурге в Смольном институте. Из первого набора 1764 г. при выпуске была признана первою ученицей, и за это награждена золотой медалью первой величины и золотым вензелем Екатерины ll на белой ленте с золотыми полосками. Императрица переписывалась со своими воспитанницами. В ее комнате висели портреты лучших «смолянок», созданных по ее заказу академику живописи Д.Г. Левицким. В отличающейся богатством колорита серии парадных портретов юных воспитанниц (около 1773–1776 гг., Большой Петергофский дворец, с 1917 г. – Государственный Русский музей) художник изображает персонажей некоего театрального представления. На одном из театральных портретов Левицкий изобразил и Глашу Алымову за арфой в образе "Музыки", в выпускной 1776 год.

Отказав директору Смольного, Бецкому в браке (разница в возрасте 57 лет), отказала и польскому графу Брюлю ради Алексея Андреевича Ржевского. Вышла за него замуж в 1777 году. Брак стал формальным поводом покинуть двор в том же 1777 году.
А.А.Ржевский (1737—1804) — был поэтом, масоном, вице-директором Академии наук, вдовцом после кончины жены, Александры Ржевской. Муж был старше Глафиры на 20 лет, но этому браку способствовали граф Орлов и Протасова, желая доставить неприятность Бецкому.

Жили молодожёны во дворце Бецкого на Дворцовой набережной (неизвестно где - их было два).
Вскоре сбежали от него в Москву. Глафира родила Ржевскому четырёх сыновей и дочь Машу. Известно, что сын Марии Ржевской (в замужестве Свистуновой), А.Н. Свистунов (1808–1872), в масленицу 1831 года катался на санях с А.С. и Н.Н. Пушкиными. Помним, что жили Пушкины в Москве на Арбате, снимали второй этаж в доме Хитрово, с февраля по апрель 1831 года.
Алексей Свистунов в 1836 году (во время закончившейся примирением дуэльной истории Пушкина с графом В.А. Соллогубом) женился на графине Н.Л. Соллогуб (двоюродной сестре В.А. Соллогуба). Александр Сергеевич посвятил Надежде Соллогуб стихотворение «Нет, нет, не должен я, не смею, не могу…». Стихотворение это написано в 1832 году в доме Алымовых, в Петербурге. В 1836 году Надежда Соллогуб уехала с внуком Глафиры Алымовой за границу и вернулась в Петербург уже после смерти Пушкина.

Пушкин знал о своем родстве и с другим внуком Г.И.Алымовой – декабристом Петром Свистуновым (родным братом А.Н. Свистунова), его Александр Сергеевич причислил к своим «братьям» (в письме к Вяземскому по поводу сосланных в Сибирь декабристов.)

Если Глафира Ивановна Алымова была в свойстве с Пушкиным через Ржевских, то покойная супруга Матвея Алымова – Екатерина Петровна Алымова, урожденная графиня Чернышева (22.II. 1783—2.VII.1831) приходилась свойственницей Пушкину через другой дворянский род – графов Чернышевых. Кроме того, через князей Голицыных Алымова (Чернышева) находилась в родстве с женой Пушкина Наталией Николаевной. Таким образом, Алымовы были в дальнем свойстве и с мужем и с женой семьи Пушкиных. М.Н.Алымов и Е.П.Чернышева имели детей: четырёх сыновей и четырёх дочерей. Дети Алымова были младше Пушкина, но сверстниками жены Александра Сергеевича.

Как помещики, Алымовы были соседями Вульфов – ближайших друзей Пушкина и соседей поэта по Михайловскому. Алымовы владели поместьем, расположенным рядом с Малинниками – имением Вульфов. В Малинниках жила Маша Борисова. В одном из вариантов «Капитанской дочки» она названа прототипом Маши Мироновой. С Петром Матвеичем Алымовым Пушкин посылал письмо П.А.Осиповой-Вульф в Тригорское. В Тригорском в сундуке Вульфов хранились письма и портрет Свистунова – внука Г.И.Алымовой и мужа той самой Соллогуб, в которую был влюблен Пушкин, и за которую заработал пощечину от Наталии Николаевны.

Пушкина глубоко занимал вопрос о связях с историей России дворянских родов, в том числе его родственников, даже дальних. А внуки Г.И.Алымовой – современники Пушкина. Они приходились ему братьями в шестом колене. Дворяне обязаны были хорошо знать свою родословную. Русский дворянин пушкинской эпохи, встречаясь наедине с незнакомым представителем своего сословия, прежде всего выяснял, приходится ли тот ему родней и с какой стороны. «Самые отдаленные представители одной фамилии могли без труда назвать всех ее членов и степень родства своего с ними. Держались правила обращаться к братьям и сестрам, порой в четвертой, пятой и шестой степени на «ты», именуя кузеном либо кузиной». Нельзя не согласиться с пушкинистом Н.К. Телетовой, что исследование малоизученных женских линий в родословии Пушкина позволяет установить источники некоторых сюжетов в его творчестве. Это утверждение можно отнести и к дворянской династии Алымовых, о родстве с которыми Пушкин знал.

А мы теперь знаем, что Алымовых было две ветви - одна от Григория, другая от Никиты. И хозяевами дома Алымовых на Фурштатской 20 были Алымовы второй линии, от Никиты. С ними Глафира Алымова вряд ли поддерживала отношения. А вот Александру Пушкину пришлось - надо было где-то жить.