Тётя Нота и День защиты детей

День защиты детей пришёлся на выходной, в школе начались каникулы. Папа с мамой предложили выехать на пикник с ночёвкой. Мы с Лизкой-Клизмой единодушно решили, что это – лучшая идея дня.

Провалом дня стало то, что с нами увязалась мамина подружка по имени тётя Нота. Папа не хотел разбавлять нашу семейную банду посторонними тётями, но мама уговорила. Мама у нас добрая, она жалеет всех. Даже посаженных в тюрьму министров, у которых ещё мальдивский загар со спины не сошёл.

- Возьмём на уик-энд Ноточку! – просила мама. – В машине как раз остаётся свободное пятое место… а Нота так одинока… она женщина с несложившейся личной жизнью. Я не смогу отдыхать и веселиться, зная, что моя подруга брошена на произвол судьбы.

Папа тоже по-своему добрый – не может отказать маме. Я не знаю, где находится «произвол судьбы», на который бросают разных тёть, но, видимо, тётя Нота благополучно от него отскреблась и пришла к нам на сборы.

Мы погрузились в машину: папа, мама, я, сестра Лизка, две палатки и тётя Нота вместе с несложившейся личной жизнью. Она путешествовала налегке, зато вручила нам по шоколадке и кульку кукурузных палочек. При себе у тёти Ноты было немного еды, три разноцветных купальника, полотенце и термос со странной ядрёной жидкостью, которую тётя Нота назвала «лучший дамский утешитель».

- Поехали! – закричала она, прямо как космонавт Гагарин. – Всё будет джага-джага!

По случаю выходного народу на реке было много и мы долго ехали в поисках свободной полянки. Наконец папа нашёл бережок с песчаной косой, приткнулся на стоянку между другими палатками.

Неподалёку мужики накачивали резиновую лодку. Мама осмотрелась и сказала:

- Не людно ли тут? Может, проедем дальше?

Тётя Нота завопила, что искать ничего не надо, здесь самая джага-джага. Классный пляж, самая чистая вода и самое яркое солнце. Не слушая возражений, схватила вещи в охапку и выкатилась на берег – чуть не под ноги мужикам. Папа усмехнулся, но ничего не сказал.

Мы натянули палатки, развели костёр, установили зонт и складные стулья. Тётя Нота и её несложившаяся личная жизнь принимали в разбивке лагеря самое деятельное участие. Мамина подруга переоделась в купальник и стала походить на бешеного цветастого попугайчика.

Тётя Нота визжала, суетилась и прихлёбывала из термоса свой «дамский утешитель» - так она отмечала День защиты детей. Мы с Клизмой затеяли играть в мяч. Тётя присоединилась к нам. Прыгала, громко хохотала, била по мячу руками, головой и даже попой. Это выходило у неё очень ловко.

Мужики у лодки часто оглядывались – наверное, им понравился наш замечательный мяч. Тётя Нота отбивала попой подачи в их сторону, бежала забирать, извинялась, возвращалась… снова упускала мяч и улыбалась мужикам так широко, будто родных братьев встретила.

- Для женщины с несложившейся жизнью она выглядит довольно бодро, - заметил папа.

Потом мужики надули свою лодку, сели на воду и уехали. С этой минуты тётю Ноту как подменили. Она бросила играть в мяч, сказала, что у неё кружится голова, невыносимо мучает мигрень и вообще мы выбрали для пикника самое неудачное место на свете.

- А мне нравится, - сказал папа. – Дети, айда купаться!

В это время выше по течению на берег вышел атлетический дядя с рельефными мышцами. При виде него тётя Нота сразу перестала умирать и с криком «За мной, джага-джага!» с разгону плюхнулась в воду как мороженая камбала.

Выплыв на середину, тётя Нота вдруг вспомнила, что не умеет плавать. Она сообщила, что у неё свело ухо и произошло солнечное сплетение. И стала погружаться в воду, как продырявленная субмарина капитана Немо, незаметно подгребая поближе к атлету.

Плюх! С берега нырнула гибкая фигура и в два гребка достигла утопающей. Спустя минуту тётю Ноту уже тащили на мелководье. Но нырнул за ней не дядя, а загорелая спортивная женщина с хвостиком.

- Не стоит благодарностей, - сказала хвостатая женщина. – Купайтесь осторожнее. Я кандидат в мастера спорта по плаванию. Приятного отдыха!

У тёти Ноты было такое выражение лица, будто её не спасли, а наоборот – вручили в зубы пудовую гирю и помогли утонуть.

- Спасибо… - кисло сказала она хвостатой спасительнице. – Видно, так и не видать мне сложившейся личной жизни.

Со слов мамы я понял, что личная жизнь тёти Ноты похожа на раскладушку. Иногда вроде складывается, складывается… но потом что-то происходит и она раскладывается обратно. Наверное, жизнь тёти Ноты сильно потрёпана на сгибах от постоянного складывания.

- Как сложно у этих взрослых! – сказал я Лизке. – Когда я вырасту, я сложу свою жизнь как следует и прибью по углам гвоздями, чтоб она не схлопывалась на каждом шагу.

Мама расстелила скатерть, папа пожарил на костре барбекю, а тётя Нота уже успела поменять купальник («потому что в том меня все видели!») и мрачно упала в объятия «дамского утешителя». Она столько раз выпила за День защиты детей, что мы с Лизкой чувствовали себя полностью защищёнными.

Наступал вечер. По берегу светились костры, раздавались голоса и музыка. Тётя Нота хряпнула ещё дозу из термоса и сказала, что пойдёт искать каких-нибудь знакомых. Мне показалось это странным: зачем кого-то искать, если мы ей тоже знакомые?

Тётя Нота завернулась в полотенце, как в цыганскую юбку, сделала бубен из кастрюли и ярко накрасила губы. С чем и ухиляла нетвёрдой походкой вдоль по реке.

- Личную жизнь пошла налаживать, - сказал папа и перекрестился. – Как спокойно сразу стало!...

Спокойно было ровно двадцать минут, пока в той стороне не раздались дикие женские крики. Из сумерек галопом прискакала пьяная тётя Нота, прикрывая голову кастрюлей. За ней гнались другие две тётки, крича, что за танцы с бубном перед чужими мужьями они сами кое-кому начистят бубен!

Тётя Нота ужом скользнула в палатку и затаилась. Тётки потеряли её в потёмках, красочно выругались и ушли.

- Не сложилось, - резюмировал папа. – Я представлял себе наш пикник как-то иначе.

Тётя Нота осторожно высунула нос:

- В багаже не найдётся лишних тапочек? – спросила она маму. – Я потеряла свои итальянские сланцы, пока прыгала через костры от этих бармалеек! Подумать только – мне хотели надеть на голову мангал! Что я такого сделала? Никакой личной жизни.

Поздним вечером тётя Нота вскинула термос на плечо и ушла в другую сторону. Её визгливый смех слышался повсюду. Иногда он переходил в возмущённый вопль, иногда – в кокетливое хихиканье. Отдыхающие дважды предлагали сжечь тётю Ноту на костре, раза три швыряли в реку за назойливость, но она выбиралась на берег и мутила «джагу-джагу» дальше.

Мы отходили ко сну, когда она возникла из темноты с вопросом:

- Р-ребята! Не найдётся ли у вас ис-спанской гитары для леди с несложившейся личной жизнью?

- Нота, ложись спать? – сказала мама. – Ты же совсем пьяная!

- А, у вас я уже спрашивала, - пробормотала тётя Нота и отчалила в неизвестном направлении.

Утром незнакомые люди принесли её обратно. По выражению папы, состоялось «вручение Ноты». Тётя Нота даже не очухалась, когда её грузили в машину. Её лицо было разрисовано углём, купальник прожжён, на лбу сиял разноцветный фонарь, а вместо верного термоса она сжимала под мышкой берёзовое полено и отобрать его не было никакой возможности.

Сложив палатки, мы поехали домой. На трассе увидели девушку в очень короткой юбке. Выставив голое колено, девушка голосовала им дальнобойным фурам.

- Ещё одна дама с несложившейся личной жизнью, - сказал папа. – Вот бы и твою Ноту рядом поставить!

- Что ты, Нота совсем не такая! – сказала мама укоризненно.

- Ещё какая такая! – во сне ответила тётя Нота и снова захрапела.