ИсПоведение

Сегодня в десятом часу, стоя под напором прохладной воды, я окончательно убедился, что ясная голова мне  не союзник в  сопротивлении, выдержке. Ведь, когда у тебя нет свободной минуты, когда усталость бьёт по телу, когда вокруг тлеют пожары, раздаются звонки, вскрываются факты, требующие своего места в документах, то жить в разлуке с тобой ощущается не так тяжело.
Думаешь, я скажу "легче"? Легче не спать  напряженные сутки, сдать все нормативы подряд и пропустить через себя град с дождём, но не это.  Чувства, проходящие через сердце, притупляются временными событиями, и я словно под аппаратом искусственного дыхания получаю дозы кислорода, которые помогут легким дышать. Но какой кислород мне нужен? О каком воздухе я ежедневно брежу?
Дорогая, Твой образ, как  чистейший воздух долины южно-германских гор, где через реку изумрудно-зеленый берег Швейцарии. Этим воздухом невозможно надышаться сполна, а от вида невозможно оторваться. Легкие и глаза вперемежку спрашивают  меня, это ли  наш рай ? Я признаюсь им.
А пока  отрывки памяти и тела в абсолютной тишине полупустой квартиры подбрасывают мне шелковую ощупь твоих волос, которые пахнут пшеницей и мёдом. Редкое мыло. Я пытаюсь найти неуловимый запах, который ты наносишь в области ключиц.  Армани не на своем месте. Свеча с ароматом ореха тонка  не зажигается  уже несколько суток. И пока ломка меня не одолеет, я не коснусь её, чтобы создать твоё присутствие рядом,— это к позднему вечеру — в то время как раньше всегда осуждал её запах, боялся возникновения копоти.
А возникновения пустоты я не боялся ? Боюсь, моя память доведет меня до изнеможения, если я ещё раз буду воспроизводить, как учащается твоё сердцебиение снизу, на мятой сатиновой простыни, каким изящно-хрупким кажется твоё запястье, заключённое в мою ладонь. Я боюсь увлечься, целуя кожу, пережать в области бедра, обезуметь от запаха и не разобрать под твоим дыханием, не услышать твоё "будь нежнее, полностью, хватит".  Рассвет.
Боюсь, я в ущерб самому себе нахожу поводы, по которым у меня сбивает дыхание, как после жестоких ударов. И всему виной твоё отсутствие. С ним у меня разногласия: оно жесточайший холод, высшая точка Монбана, где кровь не подкипает. Там нечем дышать и всё внутри замирает.
От твоего отсутствия, дорогая. Я не могу закончить письмо и не могу усмирить свои чувства. Проще действительно быть глубоко в твоем сладком плену, из которого я попрошу никогда уже не вернуться.

Ps. Накипело. Автор работал над другой частью своего проекта небольшими перерывами в силу высокой занятости. Но чувства превзошли время, и он решился на преждевременную исповедь.