Добрынины. Часть 4. Глава 16

 Когда фонограмма закончилась, Лидия Михайловна была вся в слезах, Вадим-младший сжимал кулаки и зубы, а Вадим-старший обнимал и осторожно, успокаивающе, стараясь не причинить боль, гладил по спине Лялю, которую опять трясло, как в лихорадке... 

     И только Зинаида Васильевна, бледная, как полотно, сидела молча, с закрытыми глазами...

     В таком молчании прошло несколько минут...

     Наконец, она открыла глаза, обвела бессмысленным взглядом собравшихся и встала...

     - Сидеть! - рявкнул Добрынин.

     - Дядя, ты уверен, что хочешь получить еще один криз прямо сегодня? - поинтересовался Никольский.

     - Я хочу, чтобы эта долбанутая курица не наделала больших глупостей...

     Теща покорно села...

     - Куда собралась? - спросил зять.

     - Пойду к Яковлевым... - тихо ответила теща.

     - Зачем?

     - Чтобы высказать этому мерзавцу...

     Зинаида Васильевна на секунду, остановившись, задохнулась, но через несколько секунд продолжила, сорвавшись на страшный крик смертельно раненого зверя:

     - Этому старому извращенцу!!! гнусному пачкуну!!! старому паскуднику!!! палачу-надомнику!!! извергу!!! гнуснейшей падали!!! садисту!!! омерзительному чудовищу!!! поганцу!!! гаду!!! говнюку!!! козлу вонючему!!! гнусному дерьмушнику!!! чмошнику!!!  омерзительному сволочуге!!! ублюдку!!! нелюдю!!! зверю!!! шакалу вонючему!!! грязной свинье!!! подлецу!!! мерзавцу!!!! мрази поганой!!! чмошнику вонючему!!! моральному уроду!!! гнусному садисту!!!  подонку из подонков!!! дьяволу в человеческом обличье!!!!... Как его только земля носит?!!!!! Этому уголовнику место в тюрьме!!! Среди таких же нелюдей!!!

     Далее последовало множество разнообразных непечатных эпитетов в адрес соседа, а потом крик женщины  оборвался...

     Теперь уже Савельеву-старшую била крупная дрожь... Она страшно задыхалась и пыталась ловить ртом воздух... А лицо ее побагровело и было таким страшным, что испугавшийся вида тещи Добрынин срочно отвлек Лялю и сделал так, чтобы она не смотрела на мать...

     Вадим-младший быстро ввел Зинаиде Васильевне успокоительное и дал попить воды...

     Через несколько минут, когда стало ясно, что теща отдышалась, Добрынин задал вопрос:

     - Эпитетов из Вас вывалилось более чем достаточно, но всем нам неясно, что именно вы хотели высказать своему лучшему другу, мадам теща?

     - Все, что я думаю о том, как они поступили с нами...

     - С подробностями?

     - А как же?

     - Вы хотите, чтобы этот уголовник узнал, что у нас есть запись его торжественной речи?

     - А что - нельзя? - удивилась теща.

     - Конечно, нельзя, Зиночка... - объяснила ей Лидия Михайловна. - Ни в коем случае нельзя... Поверьте на слово старой любительнице детективов, дорогая...

     - Почему? - не поняла Зинаида Васильевна.

     - Предупрежден - значит, вооружен... - ответила сватья. - Сейчас сосед ваш мерзопакостный чувствует себя великолепно, поскольку не знает, что его признание записано на пленку...

     - Вот я и хочу, чтобы он перестал себя отлично чувствовать... - ответила Зинаида Васильевна. - А вы все мне не позволяете...

     - Зина, сейчас в Вас говорит оскорбленная женщина... - отозвалась Лидия Михайловна.

     - А Вы считаете, что я должна быть польщена? - язвительно поинтересовалась Савельева-старшая.

     - Нет, конечно...

     - Тогда объясните, почему мне запрещают высказаться?

     - Зина, пожалуйста, постарайтесь успокоиться и услышать меня! - попросила старая дама.

     - Хорошо... - после небольшой паузы согласилась Зинаида Васильевна. - Я попробую...

     - Зина, там на пленке записаны не только признания в отсутствии нежных чувств и наличии отвращения к Вам лично...

     - Вам очень нравится говорить об этом??? - истерически взвизгнула госпожа Савельева-старшая.

     - Нет-нет... - ответила Лидия Михайловна. - Просто я, как женщина, понимаю, что именно стало причиной Вашего эмоционального взрыва и острого желания высказаться обидчику...

     - Разве я не имею на это права? - с вызовом спросила Зинаида Васильевна.

     - Если бы в его речах содержались только эти признания, я поняла бы Вас и не препятствовала... - ответила Ей сватья.

     - Так не препятствуйте сами и объясните все сыну и внуку...

     - Зина, поймите, сейчас Вам нужно отвлечься от своих личных обид...

     - Мать, говори яснее, объясни этой тупорылой козе, что в данный момент ей нужно засунуть свои обиды, спесь и все прочее в жопу...

     - Вадим, помолчи... - резко отреагировала мать. - Твоя теща находится состоянии самого настоящего психологического шока... Изволь с этим считаться!

     И, повернувшись к сватье, продолжила...

     - Зиночка, речи Вашего соседа содержат не только неоспоримые доказательства невиновности Вашей дочери, не только оскорбления, которым она годами, при полном попустительстве с Вашей стороны, подвергалась со стороны этого мерзавца и его жены...

     - А что еще? - тупо спросила Зинаида Васильевна.

     - Признания в серьезных преступлениях, замышляемых и против Вашей дочери, и против Вашего имущества, и против Вас самой...

     - Да-да... - согласилась Зинаида Васильевна.

     - А что касается преступлений в отношении Леночки, - продолжила Лидия Михайловна, - то на этой пленочке записаны признания не только в замышляемых против нее преступлениях, но и в осуществлении определенной части задуманных Яковлевым деяний, в том числе, в многолетней, многократно повторяющейся в том или ином варианте, клевете на нее в сочетании с постоянным манипулированием Вами с целью очернить Леночку в Ваших глазах...

     - А также есть признания и в других многочисленных деяниях Яковлева, подпадающих под достаточно серьезные статьи Уголовного Кодекса, по совокупности которых он сможет получить реальное лишение свободы далеко не на пятнадцать суток... - отозвался Вадим-младший.

     - Да-да... - согласилась Савельева-старшая. - Я хотела высказать ему еще и это...



Продолжение следует...