КБ или история изобретения

             Продолжение.
         Начало см. "Родная кровь"

     Шёл 1979-й год.
Мы выменяли нашу двушку в последнем подъезде на последнем этаже на такую же двушку, но в среднем подъезде на первом этаже. Кроме этажа, достоинство этой квартиры было в том, что она находилась напротив квартиры родителей жены, что было удобно и им, и нам. К тому времени мы купили машину «Москвич ИЖ-комби».
     Ближе к концу года одна из бухгалтеров сказала, что вся моя ежедневная документация, т.е. накладные на материал, накладные на готовую продукцию и табели рабочего времени, тщательно проверялись на предмет приписок и было выявлено некоторое несоответствие. Дело в том, что у меня в смене было семь участков. Самый нестабильный - участок штамповки. Там в основном работали сельские девчонки, желающие закрепиться в городе, или те, которые после школы не поступили в ВУЗ и им нужен был год рабочего стажа. Работа на прессах тяжёлая и опасная. Поэтому текучка была большая. С планом справлялись с трудом. В этой ситуации я решил помочь им, а значит и себе.  Во вторую смену на раскрутку уходило часа два. Потом, кроме контроля и решения мелких проблем, мне нечего было делать. Я садился за пресс и работал наравне со всеми. Сделанная работа писалась на бригаду. В результате люди получали больше, а план регулярно выполнялся с небольшим плюсом. Чтоб не превысить 107% всё тщательно мной просчитывалось. При превышении, отдел нормирования пересматривал нормы и расценки в сторону ужесточения. Оставшуюся продукцию мы хранили в нашей кладовке. Вот тут-то я и попался. По молодости и неопытности я не учёл, что количество полученного материала, не соответствовало количеству готовой продукции. Это обстоятельство и послужило причиной повышенного внимания к моей работе. Я решил не ждать санкций и перед Новым годом уволился.
     Снова работать мастером, а тем более идти к станку я не хотел, поэтому январь провёл в поисках. Но семья хотела кушать регулярно и мне пришлось пойти работать на мебельную фабрику в заготовительный цех простым рабочим. Поставили меня в пару со специалистом на трёхпильный станок с ЧПУ. Специалист вносил размеры, мы складывали три плиты ДСП на подвижный стол, станок распиливал плиты, а нарезанные заготовки собирали и сортировали. Я бы не сказал, что работа была очень тяжёлая, хоть и приходилось перетаскивать до 30-ти тонн плит в смену, но однообразная и нудная – это точно. Я выдержал три месяца и ушёл.
     И вот тут началось самое интересное. Так получилось, что мне удалось устроиться на работу моей, казалось бы, несбывшейся мечты – инженером-конструктором на масложиркомбинат, являвшийся головным предприятием объединения «Молдрасжирмаслопром». Главный инженер долго и с подозрением рассматривал мой диплом техника-технолога холодной обработки металлов, не понимая с какого бока я подхожу к конструированию, после чего устроил часовой экзамен по эскизированию деталей и чтению сборочных чертежей. В результате его проверки и под давлением обстоятельств, он был вынужден принять меня в КБ.
     1-го апреля моя работа началась с того, что мне показали мой кульман, стол и сказали номер телефона, одиноко стоявшего на пустом столе. В столе я обнаружил несколько простых карандашей. К началу рабочего времени я познакомился со всеми сотрудниками, с которыми отработал с радостью и вдохновением семь прекрасных лет.
     А пока, главный конструктор указал мне на шесть папок под названием:  «Фузоловушка. ВНИИЖ» и сказал взять их в работу. Потом он объяснил, что наш комбинат является неофициальной испытательной площадкой Всесоюзного Научно-Исследовательского Института Жиров, находящегося в Ленинграде. Некоторые их новшества проходили испытания на комбинате. Фузоловушка была таковой и представляла собой агрегат способный из только отжатого на прессах масла удалять фузы, т.е.  крупные частицы клетчатки зерна, частички лузги и всякой другой примеси, перед тонкой фильтрацией и подачей на рафинацию. По словам начальника КБ, папки содержали кучу сборочных чертежей, хотя агрегат оказался технически не сложным, и мало чертежей деталей. Мне предстояло разобраться во всём этом и выполнить недостающие чертежи узлов и деталей. На вопрос о сроках я получил ответ – как можно быстрее.
     Две недели я изучал чертежи, проводил замеры линейкой, что-то считал и делал эскизы. Третью неделю я посвятил исполнению чертежей и в пятницу, в конце рабочего дня все папки и чертежи выложил на стол другого инженера, выполнявшего нормоконтроль, т.е. соблюдение стандартов и норм черчения. Ещё через три дня вся документация перекочевала на стол начальника, осуществлявшего общий контроль. Каждый из проверяющих подписывался под чертежами, что делало их ответственными наравне со мной за качество. В конце недели начальник КБ сказал мне, что трёхмесячный испытательный срок я прошёл за месяц.
     Начались трудовые будни. Мне поручили механику и нестандартное оборудование. Одна из первых работ был проект шкафа с «хитрым» замком для химлаборатории. В таком замке необходимости не было, но мне хотелось показать свою техническую мысль и творческий подход. Шеф посмеялся, но подписал чертежи. Шкаф, который могли открыть только знающие его секрет, получился хороший и лаборантки остались довольны. Затем было электрическое открывание ворот, всякие емкости, небольшие механизмы прикладного значения. Через короткое время мне пришлось в Котлонадзоре пройти курс по подъёмным механизмам, что давало право проектирования малогрузных подъёмных устройств. А ещё за время работы в КБ я самостоятельно прошёл институтский курс теории машин и механизмов, сопромата и металловедения. Через два года я сдал квалификационный экзамен на третью категорию, а ещё через два года на вторую категорию инженера-конструктора.
     Должен сказать, что вскоре после моего прихода, нашего шефа перевели в главные инженеры объединения. Вместо него пришёл другой. При передаче дел, старый шеф давал характеристику на каждого из нас. Обо мне он сказал, что я человек поразительной трудоспособности. Но об этом я узнал уже не работая на комбинате. Новый шеф вписался в коллектив быстро и легко. Работалось с огоньком и вдохновением. Мы были молодые, весёлые, остроумные. Все праздники и дни рождения отмечались в отделе. На мероприятия часто приходили работники управления, а иногда захаживал и сам директор. Семь лет пролетели, как в сказке.
     С бывшим шефом я встречался при утверждении моих проектов и чертежей, и на праздниках у нас в отделе. Как-то в начале рабочего дня секретарша позвонила мне и сказала, что главный инженер хочет со мной поговорить. Сообщив об этом начальнику КБ, я пошёл в приёмную, где сразу был принят.
     Усадив меня за стол, он завёл ничего не значащий разговор о семье, детях, машине. Я понимал, что позвал он не для этого, но прервать его не мог. Вдруг он спрашивает:
- Ты знаешь, что наш инженер по оборудованию уходит?
Я ему ответил:
- Что-то слыхал, но конкретной информации у меня нет.
- Да, он уходит и я хочу, чтоб ты пошёл на его место.
- Спасибо! – сказал я – Но мне нравится работа в КБ и я не хочу уходить оттуда.
- Ты не торопись. Подумай. Другая должность, больше зарплата и работа не всегда кабинетная. Подумай!
Чтоб закончить разговор, я ему сказал, что подумаю и направился к выходу. Уже вдогонку главный сказал:
- Учти, что я с тебя не слезу. На том месте мне нужен ты.
     В течении времени доработки увольняющегося инженера, главный буквально третировал меня вопросом - «Ну что, надумал?» Ребята из отдела слегка подталкивали меня говоря, что это хороший карьерный рост и что надо соглашаться. И вскоре я стал заместителем главного механика объединения с окладом гораздо большим оклада инженера.
     Я, как человек легко приспосабливающийся к текущей ситуации, быстро понял все плюсы и минусы моей новой должности. К минусам отнес отсутствие возможности творческой работы за кульманом, нехватка весёлой обстановки и обмена остротами и шутками. К плюсам – практическая бесконтрольность в течении дня. С утра мы с новым шефом обсуждали насущные вопросы, затем я шёл в каждый цех и разговаривал с механиками. Выслушав их проблемы и просьбы, шёл в свой кабинет работать над рапортичками, форму которых разработал я и на заполнение которых уходило мало времени. Механики были довольны и заполняли быстро и качественно. В течении часа – полутора у меня была полная информация о техническом состоянии комбината. Потом я занимался общей технической логистикой объединения. В любой момент я мог выйти из кабинета и пойти в любой цех или отдел. Это сладкое слово свобода! Я часто заходил в КБ и с удовольствием окунался в старую обстановку юмора и доброжелательности.
     Я привык к новой работе. Для огонька и творчества особого места не было, но начальство было довольно моей работой и главное – зарплата меня устраивала.
     Но ничего вечного нет. В один из дней, когда я пил чай в КБ, снова позвонила секретарша и пригласила к главному. На этот раз сторонних разговоров не было, т.к. он тоже по утрам обходил цеха, где мы частенько встречались и перекидывались несколькими словами. Главный начал сразу:
- Ты польские плющилки, установленные у нас, видал?..
(Тут, для ясности, я должен пройтись по технологии добычи масла. После отжима зерна подсолнечника, масло поступает на известную уже фузоловушку, оттуда идёт на первичную фильтрацию, потом на тонкую фильтрацию и дальше на рафинацию и дезодорацию. Оставшийся жмых идёт на плющилки, где готовится к экстракции, т.е. вымыванию масла специальным экстракционным бензином. Задача плющилок, кроме образования лепестка из массы, состоит в том, что для лучшего маслоотделения необходимо разрушит клетчатку ядра. Это возможно при вращении валков с разной скоростью. На каждый валок нужен свой привод.)
 Я знал эти станки. Их было установлено 14 штук.
Главный продолжил:
- У них огромное энергопотребление и мы платим большие штрафы за перерасход элетроэнергии. Мне надо (! У него была такая манера говорить), чтоб ты придумал станок, требующий меньше энергозатрат и который мы можем изготовить сами.
Я был ошарашен, понимая, что эта большая работа даже для серьёзного КБ!
- А что ВНИИЖ? – спросил я.
- Они считают эту разработку неперспективной и посоветовали купить другие плющилки. Но станки дорогие и министерство не даёт нам денег. Выхода нет. Тебе придётся поработать над этим
- Но у меня есть своя работа!
- Я договорюсь с твоим шефом. С утра ты будешь работать на него, а после обеда на меня. Зная тебя, в сроках не ограничиваю.
На следующий день в мой кабинет занесли кульман и пачку ватманской бумаги.
     И снова азарт и творчество взыграли во мне! Работа началась! Сначала я принялся за технико - экономическое обоснование и на основе его данных, за сравнительный анализ польской и моей плющилок. Были изучены данные польских станков и выработаны необходимые, согласно требуемой производительности, данные моих станков. Учитывались максимально возможные факторы. По всем моим расчётам вместо 14-ти польских, нам нужно было 3 моих. На моих надо было устанавливать более мощные приводы, но за счёт количества, экономия электроэнергии получалась колоссальная. Главной задачей становилось приобретение валков самого большого диаметра, что позволяло при малых скоростях добиться необходимой производительности. Начались поиски валков. Четыре штуки были у нас в резерве, а надо было всего двенадцать. По четыре на каждый станок. Остальные восемь я, как зам главного механика, пробивал в министерстве разными способами. Наконец, всё было подписано, сроки поставки установлены, и я принялся за проектирование. Эта работа настолько меня захватила, что некоторые технические решения приходили во сне. Через три месяца проект был готов и уже мои шесть папок легли на стол главного инженера. После их утверждения мехмастерская взялась за изготовление того, что можно было изготовить у нас.
     В начале рассказа я говорил, что мы тесно работали с ВНИИЖем. Курировала женщина – главный инженер проектов, кандидат технических наук. В очередной приезд она узнала о моём проекте от нашего главного инженера. Ознакомившись с проектом, куратор захотела поговорить со мной. После довольно длительной игры «вопрос – ответ», она заявила:
- А Вы знаете, что этот проект тянет на изобретение?
- Нет, не знаю! И что? – ответил я.
- Я могу помочь оформить заявку на получение патента.
- Я не знаю как и с кем это делать.
- Я сделаю всё, что надо, но в список авторов придётся включить некоторых людей.
После определения списка «соавторов» и деления причитающихся денег за патент, получалось что я получу пятьсот рублей. И это от суммы в десять тысяч. На тот момент пятьсот рублей были весьма серьёзными деньгами, но при том, что она обещала делать всё сама, на мои плечи ложились кое-какие хлопоты. Я от них отказался заявив, что она может делать всё, что необходимо, а я подпишу всё, что надо. И судя по тому, что станки были изготовлены, установлены и пущены в работу, а меня никто не дёргал, я понял, что по какой-то причине работа по заявке на патент не проводилась.
Эх, молодость, беспечность!!!
     Время шло. В 1991-м году мы уехали на ПМЖ в Израиль. Как нам было тяжело знают только те, кто прошёл через это. Ностальгии, как таковой, не было, но мы скучали по людям, с которыми свела нас жизнь. Летом 1999-го года, после рождения старшей внучки, мы купили билеты и полетели в родной город. Конкретный план был один: посетить могилы наших отцов, моего и жены, и по еврейской традиции сказать им, что у них родилась правнучка. На следующий день после прилёта мы поехали на кладбище. Глядя из окна автобуса, мы увидели, что город изменился. Я не хочу сказать стал ли он лучше или хуже, но он стал другим.
     Следующие дни мы посвятили городу и комбинату. Комбинат стал частным предприятием. Многих знакомых уже не было по разным причинам. Мой бывший начальник КБ стал начальником техотдела, мой товарищ по кульману стал главным инженером, а в КБ были новые люди. Зайдя туда с ребятами, я увидел, что за моим кульманом стоит мой бывший командир взвода из учебки.
Меня это повеселило. А он, узнав меня, видимо из-за наших перпендикулярных отношений в армии, резко встал и вышел.
     Вечером мы собрались за хорошим столом у одного из наших и начали вспоминать те чудесные дни, когда мы были одной семьёй. Со смехом я узнал, что у моего комвзвода, когда ему приходилось работать с моими чертежами, тряслись руки. В какой-то момент шеф говорит:
- А ты знаешь, что твои чертежи на плющилку мы продал за десять тысяч долларов?
И рассказал такую историю.
93-й год. Союза нет, министерства расформированы, предприятия выкупаются частными лицами. Наш комбинат выкупил американский миллионер родом из Украины. Человек не глупый, он понимал, что качество продукции и цена играют ключевую роль в бизнесе. По рекомендации моего бывшего коллеги по кульману были закуплены два сепаратора шведской фирмы «Альфа Лаваль».  Согласно условиям контракта, контролировать установку и пускать сепараторы в работу, приехали два инженера из фирмы. После запуска они должны были две недели следить за работой оборудования и по окончании подписать акт сдачи в работу. За это время они увидели мои станки и сообщили о них в фирму. Тут же приехал их представитель и выкупил мои чертежи.
- А был бы у тебя патент, эти деньги мог бы получить ты. – с улыбкой сказал шеф.
     Так я и улетел домой без денег за изобретение, но с честолюбивой мыслью, что и в Швеции хоть где-то будет известно моё имя.
                06.06.24