Каникулы и учителя. Часть IV

                ЧАСТЬ IV
               
                КАНИКУЛЫ И УЧИТЕЛЯ

     Андрей стоял на посту в карауле. День был теплый. Легко летели облака на высоком голубом небе. В траве стрекотали кузнечики, летали бабочки. Из проезжающего автобуса, на котором ехали школьники, слышалась песня. И Андрей вспомнил свои последние каникулы…
     После окончания девятого класса школьники должны были проходить практику. Обычно это делали так: две – три недели уборки и ремонта помещений, и ты свободен.  Но пришла разнарядка из района, и несколько классов старшеклассников отправили на три недели в колхоз, точнее это был совхоз «Лекарственных трав».
     Подростков привезли на автобусе, был конец июня. В лесополосе стали устанавливать палатки на 15 – 20 человек. Галина Сергеевна, учительница по физике, энергичная темноволосая женщина, давала указания, где и как обустроить лагерь для школьников. Завхоз, физрук, и классные руководители делали наспех что – то вроде двойных нар. Но в основном всем пришлось спать на полу, на матрасах, набитых соломой и сухой травой. Прежде чем поставить палатку, на том месте разводили костёр, где сжигали сухие ветки и мусор. Потом на теплую, очищенную от пепла и золы землю, ставили палатку. Ночью там было тепло, как на деревенской печке. Ведь молодежь была городская, изнеженная, и меры предосторожности здесь не помешали.
-Андрей, ты в какой палатке остановился? Окликнул Толя Величко, одноклассник и друг.
-А, вон в той, в крайней, чтобы по вечерам легче было уходить.
-И куда же ты собрался ходить, спросил Толя.
-Может в село на танцы, или просто погулять.
-Ну, ты даешь, что у нас своих девчат мало?
Посмотри, какие красавицы: Таня Жданова, Валя Батвиньева, Оля Левченко, да и другие девушки не хуже.
Толя дружил с Наташей Сальник, скромной светловолосой девушкой из нашего класса. Наташа тоже нравилась Андрею Збруеву. Итак, палатки были поставлены, учителя договорились с бригадиром насчет фронта работ, питания, воды и отдыха. Распорядок был такой: в семь часов – подъем, зарядка, завтрак.      С восьми до двенадцати работа в поле на прополке корня валерианы, и других лекарственных растений, а потом – отдых.
     Первые три дня пришлось всем туго, с непривычки болели руки и ноги, спина еле сгибалась. Но через час – два после отдыха все приходило в норму, ведь организм был молодой и растущий, и все снова были готовы к труду. По вечерам собирались у костра и под звуки гитары пели песни, иногда устраивали импровизированные танцы. Местные ребята приезжали на велосипедах и мотоциклах знакомиться с нашими девчонками. Днем после работы, часть школьников уходили с учителями на озеро купаться, а остальные – загорали, и отдыхали в палатках.
     Андрей читал книгу о радиотехнике и электронике. Рядом сидел Толя и читал о самолетах и летчиках. После школы Величко поступил в Аэроклуб, затем его призвали в Армию, и он стал профессиональным военным летчиком. Через несколько лет Толя и Наташа поженились. В будущем у них родились две дочки – Ира и Аня. С семьей Величко Збруев имел переписку много лет, и когда друзья приезжали в Воронеж, они обычно встречались.
     Рядом лежал Володя Подвигин, тоже школьный товарищ. Он, как и Толя увлекался вольной борьбой. Оба они были крепкие и рослые парни. А еще, Андрей вспомнил, как с Толей им поручили оформить фотоальбом об исторических местах и памятниках города в годы революции, гражданской и отечественной войн. Андрей буквально замучил Анатолия, когда же поедем фотографировать эти места? Прошло два – три месяца и альбом был готов, сделали надписи и его передали в школьный музей.
     Дни летели незаметно, все школьники посвежели на воздухе, загорели, а некоторые даже поправились. Ведь, не даром говорят: «Солнце, воздух и вода – наши лучшие друзья!».
     По возвращению домой, Андрей не стал отдыхать, как многие его одноклассники, а пошел устраиваться на работу. Его приняли временно в Левобережный совхоз «Тепличный».  В парниках и теплицах здесь выращивали огурцы и помидоры, лук, морковь, капусту. Андрея определили к Михалычу, который заведовал лошадьми. Здесь Андрей научился запрягать лошадей, ставить телегу, менять колеса. Был июль месяц, сезон ремонта. Меняли стекла, оконные рамы, все это красили, привозили землю и удобрения. Збруев грузил все необходимое на повозку и отвозил в нужное место.
     С Андреем работала Тоня, девушка, которая была старше его на два года. У неё были русые волосы, ее короткая стрижка удобно лежала на маленькой головке. Серые со льдинкой глаза излучали мощную энергию, а её стройные загорелые ноги приводили Андрея в смущение. Крепкая и статная девушка хорошо смотрелась в светлом платьице в горошек, в котором она обычно работала. С Андреем Тоня раньше училась в одной школе, поэтому они были немного знакомы.
-Ну, что Андрюша, поехали, сказала Тоня.
-Но залетная, а ну пошла!
Когда Збруев подвез девушку до места, Тоня легко спрыгнула с телеги, и озорно посмотрев на Андрея, сказала:
-Спасибо, тебе Андрей, что подвёз. Может, после работы сходим куда-нибудь погуляем или в кино?
Андрей смутился и молчал. А Тоня, отставив в сторону лопату, весело смеялась.
-Эх, ты горе луковое, иди – работай, я пошутила. Видно, не дорос ты ещё до девушек.
Андрей молча сел на повозку и поехал. Да и что он мог сказать, ведь вечером надо было готовить ужин, а еще хотелось с Васькой Будариным и ребятами погонять мяч во дворе. Он ещё был робким пацаном, не целованным, и девушки у него были на втором плане. 
     Подошло время, и Збруев получил первую в своей жизни зарплату, первые заработанные своим трудом деньги…
Андрей после работы отправился в промтоварный магазин и купил отцу рубашку, затем в «Гастроном» и взял четвертинку водки, хлеба и колбасы, и поспешил домой.
     Андрей жил с отцом, мачехой Александрой Пантелеевной и младшим братом Дмитрием. Он пришел домой и стал ждать возвращения отца с работы.  Вечером Андрей достал рубашку и подарил её отцу на память.
-Спасибо, сынок, уважил, так уважил, сказал Петр Петрович.
Андрей поджарил картошку и все сели ужинать. Дмитрий быстро поел и отправился гулять на улицу. Андрей с отцом сидели за столом и говорили.
-Сынок, давай выпьем за твою первую получку, ты теперь у меня рабочий человек. Спасибо тебе, что не забыл, голос Петра Петровича дрогнул. Он быстро выпил и молча стал закусывать.
     Мачехи не было дома, она поехала проведать свою дочь Ларису, которая жила отдельно. Отец с Шурой были с одного села, до войны учились вместе в школе, были почти ровесники. Как рассказывала впоследствии Александра Пантелеевна, их отцы были друзьями. В школе она была шустрой и отчаянной девочкой с голубыми глазами. После войны отец встретил Александру уже взрослой женщиной. Она к тому времени имела дочь, но жизнь с мужем у неё не сложилась. Петр был вдовцом, они сошлись и стали жить вместе.
     Андрей не любил тетю Шуру, одно время он звал её даже мамой. Не потому, что она была верующей женщиной. Просто он чувствовал её недоброжелательность, по отношению к себе. Шура ходила в Молитвенный дом Баптистов – евангелистов. Петр Петрович старался переубедить свою новую жену, но всё было напрасно. Он даже выступал по местному радио, но ничего не помогло. Андрей был комсомольцем, Дмитрий – пионером. Александра старалась обратить ребят в свою веру, но это ей не удалось. Очевидно, из-за этого, да и по ряду других причин отец расстался с Шурой. Вскоре Збруеву дали квартиру от Райисполкома, и он с двумя сыновьями переехал туда жить.
     Андрей, будучи взрослым, заезжал к тете Шуре, но откровенной теплоты от этой женщины он не почувствовал. Вера в Бога – это хорошо. Каждый человек приходит к Богу по – своему, одни в молодости, другие – в старости, третьи – в зрелые годы.  Важно одно, чтобы это было не по принуждению со стороны близких людей, а по совести, и внутреннему убеждению. Чтобы душа стремилась к общению с сыном Божьим – Иисусом Христом.
     Вообще, Андрей не понимал тех людей – проповедников, которые ходили по квартирам и домам и уговаривали людей прийти по такому-то адресу и т.д. Вер и вероисповеданий много, а Бог – один! Поэтому, каждому нужно выбрать, что ему по душе.
     Андрей был комсомольцем и атеистом, как и многие его товарищи по службе, и эта тема была от него далека…
    Андрей посмотрел на небо, закат был ярким и красивым. Да, жизнь прекрасна, когда полон сил и здоровья, когда тебе только двадцать лет, и кажется, что вся жизнь ещё впереди. Збруев поправил автомат на плече, и пошёл обходить свой пост, караульная служба продолжалась…
     Служба Андрея подходила к концу. Всё чаще и чаще он задумывался над своей жизнью после Армии. Одно время Збруев даже хотел остаться на два года на сверхсрочную службу, но потом передумал. Жизнь «макаронника», как в шутку называли сверхсрочников, его не привлекала. Хотя там были большие деньги, почет и уважение. Да и перспектива получить жилье в Ленинграде было заманчивым. Впоследствии двое ребят все же остались на сверхсрочную службу, один был родом с Ростовской области, другой – с Ульяновской. Дисциплина и служба особо не тяготила Збруева, единственно его угнетало это однообразие и конечно огромная ответственность за выполнение боевого задания, и всё это в мирное время…
     Андрей сидел за клубом у бассейна. Летом его заливали водой, где солдаты учились плавать и сдавали нормы ВСК. Андрей видел в части много офицеров и старшин, но больше всего ему нравился старший лейтенант Мартынов, лейтенант Бондаренко, капитан Яковлев – начальник школы и майор Костромитин. Это были люди, преданные Армии и душой и телом.      С ними интересно было общаться, они понимали и любили солдат.
     Андрей часто перечитывал письма Всеволода Петровича Колесова, друга семьи. Всеволод Петрович был полковником в отставке. С этим человеком Збруев познакомился за год до призыва в Армию. Колесов был знаком с отцом, еще на общественных началах он занимался патриотическим воспитанием молодежи. Это был умный и образованный человек. У него была семья, жена – Клавдия Петровна и сын – Максим. Колесов изредка писал Андрею письма, в них он рассказывал о себе, об отце, о новостях в городе. Збруев любил читать эти письма.
«Было это и есть, солдату снится возвращение домой, на Родину, а офицеру – новое звание…» Эти слова из письма запомнились Андрею на всю жизнь, он знал их наизусть. Колесов воевал ещё в первую империалистическую войну, начинал служить рядовым и дослужился до унтера – офицера. Потом была революция, гражданская война. Колесов был на хозяйственной работе, воевал с басмачами в Туркестане, работал в органах МВД, был директором детского дома. Потом снова вернулся в Армию. Перед Отечественной войной был начальником автоотряда на Сахалине. В начале Отечественной войны был под командованием генерала Жукова, начальником тыла снабжения Северо – Западного фронта. Воевал на различных фронтах, был ранен. Войну закончил в звании полковника, был одним из комендантов города в Германии. На войне встретил свою будущую жену Клавдию Петровну, она тоже воевала, была лейтенантом медицинской службы.
     После войны Колесов ушёл в запас, работал в милиции, в партийных органах Шинного завода, в СМУ, в Левобережном райкоме партии. Это был настоящий коммунист и человек с большой буквы. Он никогда не кривил душой, и всегда докапывался до истины. С ним было интересно беседовать, и даже спорить. Андрей относился к нему, как к родному деду.
    После службы в Армии Андрей иногда заезжал к Всеволоду Петровичу поговорить по душам о жизни, и всегда находил у него понимание и поддержку, а иногда и дельный совет. Говорят, что душа человека остается на земле до тех пор, пока его помнят люди, его родственники, друзья… Збруев с благодарностью вспоминал старого солдата, полковника в отставке Колесова Всеволода Петровича. 
     Милые мои учителя, сколько раз Андрей с благодарностью вспоминал их имена и фамилии, их милые образы. Прежде всего — это Нина Андреевна Нечаева, его первая учительница и самая любимая. Она учила Збруева всего четыре года начальной школы. Учила его, да и других девочек и мальчиков читать, писать, считать, думать…Андрей вспомнил, как однажды в начале осени он пропустил день занятий. На следующий день Нина Андреевна вызвала Збруева к доске.
-Ну, всё, сейчас начнет ругать при всех, подумал Андрей. Но он ошибся. Каково же было его удивление, когда учительница подошла к Андрею и объявила, что у Збруева сегодня день рождения, и подарила от класса книгу «Писатели – пионерам». Ребята захлопали в ладоши, поздравляя Андрея, который был рад такому повороту событий…
    Ещё один случай вспомнил Збруев из своей школьной жизни.    В школе был небольшой духовой оркестр, которым руководил старый учитель Вениамин Павлович. Андрею тоже хотелось научиться играть на каком-либо инструменте.
     Однажды, в квартире, где жил Андрей, состоялась свадьба, женился Василий, товарищ отца по работе. Когда начались танцы, Василий взял в руки гармонь и заиграл. Девушки запели частушки, потом пошли плясать. Гармонь переливалась и пела, так хорошо играл Василий. Мальчику все это понравилось, и он попросил Василия научить его играть на инструменте. Василий несколько раз приходил к отцу и давал уроки Андрею. Мальчик выучил несколько аккордов, и ему казалось, что он научился играть на гармони. В это время в школе готовился вечер, и Андрей попросил Вениамина Павловича, чтобы тот включил его выступление в программу. И вот, настал этот вечер. Когда Андрей поднялся на сцену, увидел большой зал, учителей и ребят, то он растерялся, и всё забыл… Как он ни старался, гармонь его не слушалась, и ожидаемой мелодии не было. «Не умеешь, не берись!». После выступления он расплакался, ему было стыдно. Нина Андреевна его успокаивала, она сказала:
-Ничего Андрей, вырастешь, научишься играть на гармони и баяне.
     Через два года Збруев еще раз пытался научиться играть. Он часто бывал у своих двоюродных братьев Алексея и Николая Машковых. Коля учился играть на баяне, и немного обучал Андрея. Единственно, что смог выучить Андрей, это «Полюшко, поле…» Но потом всё это ушло на второй план, Андрей увлекся конструированием кораблей и самолетов.
     В восьмом – классным руководителем была Серафима Михайловна Богатырева, она вела математику. Благодаря этой учительнице Збруев полюбил математику, стал разбираться в алгебре и геометрии, у него в дневнике появились четверки и пятерки. В семье были трудности, Андрей даже хотел бросить школу и идти работать на завод, и учиться в вечерней школе. Но Серафима Михайловна настояла на своем. Она поговорила с Андреем и его отцом, и после этого Збруев больше не помышлял бросить школу.
     В девятом классе он познакомился с Еленой Митрофановной Тюриной, она тоже была математиком и классным руководителем. Андрей был комсоргом в классе, общие дела сблизили его с этой замечательной женщиной. Андрей даже подумывал после окончания школы поступить в Педагогический институт на физмат. Но Елена Митрофановна отговорила его от этого, она сказала:
-Андрей, ты любишь детей, но они сядут тебе на голову, потому что у тебя мягкий характер. С учениками надо держать дистанцию. Будут и у тебя со временем свои дети, тогда и занимайся воспитанием. Если у тебя есть педагогический талант, то с годами он обязательно проявится. Старая учительница оказалась права, всё сбылось, как она предсказывала…
     Из предметов Андрею больше всего нравились физика и литература. По физике была Гайворонская Галина Сергеевна, она легко вела свой предмет, всё объясняла четко и ясно. По литературе была Мавлина Александра Яковлевна. Она часто ходила на уроки в полосатой кофточке, похожей на тельняшку, была строгой и требовательной. За это все ее немного побаивались, и за глаза звали «Боцман в юбке». Но предмет свой Александра Яковлевна знала отлично, она интересно объясняла материал и с увлечением рассказывала о жизни поэтов и писателей, об их сочинениях. Она жила вместе с Леной, дочкой недалеко от Андрея.  Позже, когда Андрей серьезно увлекся поэзией и пробовал сам писать, он приносил свои первые литературные опусы Александре Яковлевне.
     Многих учителей вспоминал Збруев вдали от дома и друзей. Всем им он был благодарен за воспитание и обучение в школе. По существу, ведь именно в школе большинство из нас узнает о многих вещах – о своей Родине, о стране в которой живешь, о будущих профессиях. Познаешь уроки добра и справедливости, получаешь первые трудовые навыки. В школьные годы появляются первые друзья и первая любовь.
     Андрей посмотрел в сторону клуба, к нему приближался Саша Журавлев.
-Что, Андрюха размечтался?
-Да так, вспомнил школу и учителей, ответил Збруев.
-Школьные годы чудесные, как поется в песне, сказал ефрейтор Журавлев.
-Ничего Андрюша, скоро домой, а там всех друзей увидишь, жизнь будет замечательная. А сейчас пошли на обед, скоро построение в столовую и на службу…
-Взвод, равняйсь, смирно. Товарищ старшина, вторая смена готова к построению на обед, произнес сержант Нижегородов.
-Вольно, в столовую с песней, шагом марш, сказал старшина Никитенко.
«…А для тебя, родная,
Есть почта полевая.
Солдаты в путь, в путь…»