Куда впадает Тобольск?

Человек может считаться взрослым, если он умеет делать бумажные самолетики, да так, чтобы на переменках они красиво планировали через весь класс и приземлялись у доски, точно на брюхо. Мне всегда не хватало бумаги на полноценные крылья, поэтому самолетики мигом сваливались на нос и врезались в крашеные коричневые половицы, пролетев метр или меньше. Все, кто находился внутри, раз за разом гибли при ударе. Потом объясню, почему это плохо. Моё детское сердце падало и падало в желудок. В те годы я многого не знал, например не подозревал о существовании подъёмной силы крыла, города Тобольска, героических декабристов и взрослого писателя Достоевского. Я вырывал листок из тетрадки и учился складывать бумажные самолетики, не думая, что придет день, когда все детали пазла вдруг сложатся в единый узор.
Не знаю, имеет ли для вас значение то, что тетрадка всегда была в косую линейку, то есть по русскому?

Итак, по коням, то есть по пунктам, и к чёрту формальную логику!

Мы с семьей живем в самой глубине огромного евразийского континента, откуда бесконечно далеко до мировых центров туризма и развлечения. Но лето не ждет, лето требует отдыха и путешествий, иначе оно называется как-то иначе.

В начале повествования я уже рассказал почему с подозрением отношусь к игрушечному транспорту и узким воздушным судам типа «летающий карандаш». Детская травма. Самолет должен быть большим, широким, настоящим, тогда есть шанс, что он долетит.

Тема русской культуры и русского языка меня не отпускает всю жизнь, люблю их искренне, не ожидая взаимности. И не признаю авторитетов в таком интимном деле, как литература. Поэтому Федор Михайлович вошел в мою судьбу значительно позже срока, установленного школьной программой, немного боком, ловко миновав кабинет литературы со своим портретом на стене.

У Тобольска же шансов не было совсем, в списке городов для посещения он не значился. Но времена диктуют новые правила путешествий, ликуй Тобольск, ты дождался своего часа!

И вот тут читателю стало очевидно о чем пойдет речь: однажды все пункты сошлись во времени и в пространстве, как того требуют древние греки, придумавшие законы драматургии.

Взлетали мы из аэропорта Екатеринбурга, прямо с родных Уральских гор. Очень маленький, почти игрушечный самолетик, самонадеянно поднял в воздух тридцать пассажиров. Странно, я до последнего считал, что мы будем тут с женой одни, возможно, с экипажем, если он тоже поместится.

Цель нашей поездки – дикий туризм: без пафоса, без надрыва и обязательств перед исторической правдой, как её принято понимать сегодня. Время поездки - май 2024 года.
Погода в Тобольске, мы знали, будет «так себе», местами откровенно дрянная с наглым холодным ветром. Дело в том, что, куда бы мы ни прилетали, туда же за нами перемещается полюс холода этой планеты. Помню, как в жаркую летнюю Португалию мы привезли мороз и снежную пургу. Так что в отличие от сайта Гидрометцентра мы не обольщались. Но это будет потом, по прилету, а пока стюард важно развозил по салону тележку с водой, всё, как у взрослых. Я наблюдал за ним с известным опасением, потолок в салоне был низким, парень – крупным, и я понял: он прорвет его головой, если неосторожно выпрямится. Там же внутри бумага, все знают. Крылья, двигатель и фюзеляж тоже из бумаги – сам делал.
Оказалось, что я задремал.

Приземлились в Тобольске через час. Аэропорт был под стать самолету, такой же новый, маленький и уютный.

Эта земля называется Сибирью. Слышали, я думаю. Её для нас с тобой, читатель, завоевал Ермак. Тут текут крупные русские реки, которые впадают в… Или в них впадает… Больше про Сибирь среднему россиянину ничего не известно.
Царь Иван Грозный, узнав о таком нежданном завоевании, осерчал. Тут бы свои земли удержать, а его глупо и напрасно ссорят с прямыми вассалами Золотой Орды. И ради чего? Ради огромного болота, поросшего редким лесом? Про нефть царь тогда не знал.
А дело было так: Ермак, жестокий отморозок даже по понятиям шестнадцатого века, обманул нанявших его купцов Строгановых, самовольно поменял маршрут и взял штурмом столицу сибирского ханства – город Сибирь. Сибирь в переводе и есть болото. Ермак мечтал основать здесь своё личное правление при номинальном участии Московии и даже создать династию. Если повезет.
«Лучше быть первым парнем на болоте», – решил он. Пришел такой красавец, навел шороху, разорил местные стойбища, разбил ханское войско, погубил почти всех своих бойцов и сам погиб. Попал в засаду и утонул в болотине от тяжести грехов и доспехов. Не повезло. Да и купцам сильно влетело, на то в архиве есть царская грамота, очень толково составленная. Остатки казаков, человек двадцать, смогли вернуться домой. Но всё оказалось не зря, боевую эффективность этих бродяг местные племена запомнили и следующим отрядам вторжения подчинились безоговорочно. Да и по большому счету, какая разница, кому платить дань, хану или белому царю?

Наняли и снарядили, как я уже сказал, Ермака купцы Строгановы, которым хан чем-то мешал. В литературе считается, что он контролировал стратегические товары – соболя и соль. Но в действительности ничего он не контролировал, кроме гарема. Территория-то огромная. Интернета нет, дорог нет. Конечно, соболь – товар ценный, но это в Европе, куда хану его никак не довезти. Поэтому шкурку эту местные отдавали русским купцам почти задаром. С точки зрения арифметики её проще было купить, чем войны устраивать. А соль, она – нужна. Куда без неё. Без соли – голод и смерть. Но добывалась соль повсеместно, не только в Сибири. К делу это не относится, но замечу на полях, купцы не знали, что соль вредна. И Ермак не знал. И хан не знал. Считаю, что нам, их наследникам, тоже не стоит этого знать.
Два факта, про которые вам лучше не читать, они портят привычный исторический концепт: поселения новгородцев стояли здесь задолго до нашествия Ермака. И другой – в отряде Ермака большая часть людей не разговаривала на существовавшем тогда русском. «А - на каковском?» – непременно спросят меня. Казаки говорили на смеси татарского, польского, черкесского, молдавского, но чаще изъяснялись матом с элементами старославянского.
Вы ещё планируете учить детей по нашим учебникам истории?

Так зачем же понадобилась Строгановым военная экспансия? А зачем река Тобол впадает в Иртыш? Захотелось и точка. Историки могут осмеять это утверждение, географы снисходительно ткнут меня в карты водоразделов и в космические снимки. Смейтесь, смейтесь, а я знаю, что в основе любого действия лежит свободная воля - желание. Желание реки Иртыш? А почему бы и нет? Хочется некоторым телам притягивать друг друга. Хочется.

И мне хочется поговорить о Тобольске, славном городе на сто тысяч душ, о шестнадцати монастырях и одном Кремле. Всё это великолепие ныне приведено в полный порядок. Всё сверкает белизной и странной, не очень родной чистотой. Скажем больше, никогда в свой истории эти сооружения не выглядели так хорошо, как сейчас. Даже в момент создания. И это не одно-два здания. Их – много! Каждое. В случае опасности все жители города, кроме работников ГБДД, смогут укрыться за высокими стенами, спать в прохладных монастырских кельях, питаться в светлых трапезных. Почему я выделил работников ГБДД? Потому что, согласно правилам русского языка, вводное предложение выделяется запятыми. А если серьезно, то кто-то же должен остаться в пустом городе, чтобы выписывать штрафы на дорогах.
А дороги здесь ровные, местами гладкие. После родного Екатеринбурга эти дороги наводят на тяжелые мысли и вызывают вопросы. Чем конкретно мой город провинился перед богом асфальта? Кто в нашей мэрии отвечает за строительство новых ям, свежих выбоин и неровностей? Можно ли его найти, выволочь на публику и наградить посмертно?
Тобольские жители пока ещё добры к приезжим. Они живут на грани двух веков: шестнадцатого и двадцать первого. В них странным образом сочетаются деревенская теплота и городская деловитость. Пока ещё – это до тех пор, пока город не захлестнуло цунами внутреннего туризма. Туризм по моим европейским наблюдениям, как царская водка, он выедает всё искреннее в местном населении, оставляя в сухом остатке голый расчет и очень средний уровень лояльности к нам, приезжим.

По своему обыкновению мы взяли экскурсовода с машиной. Наличие машины указывает, что человек востребован, раз он смог заработать себе на колеса. Хороший экскурсовод должен знать в сто раз больше туриста, но демонстрировать ровно столько, чтобы не задавить того эрудицией. А именно: год основания, время правления, несколько исторических анекдотов и где тут самый приличный ресторан, про который не ведает ни одна живая душа, только он. И всё, этого достаточно. Турист должен закончить экскурсию гордым от полученных знаний, с приподнятой самооценкой и голодным. Наш экскурсовод оказался молодцом, он не мучил нас историческими подробностями, то есть был умен достаточно, чтобы соответствовать заявленным выше критериям.

Туристы, как дети, дай им постучать кулаком в колокол, поковырять ногтем историческую штукатурку, подняться на каланчу, удариться головой о низкие своды – они и счастливы. Все их сенсорные каналы загружены, а что ещё требуется? Это я про себя, если что.

Кто и зачем в прошлом десятилетии реконструировал этот город – остается загадкой. На чьи деньги? Древние исторические хроники молчат. Намекают, что к этому, очевидно богоугодному делу, приложил руку сам Собянин, после чего святые молитвы отнесли его служить прямиком в Москву. В музее истории Тобольска об этом нет ни строчки. Но есть ржавая кольчуга Ермака и его послание потомкам. Его последние слова были «Вашу ж мать, опять болото! Тяните меня отсюдова, нехристи. Чо встали?!»
Записано личным писарем полководца слово в слово с некоторыми цензурными купюрами.

Очень много студентов и студенток. Это приятно. Некоторые из Африки. Запомнилась живописная группа чернокожих ребят, целующихся на фоне белоснежных стен Тобольского Кремля. Хан бы от такой картины перекрестился. А мы с женой – ничего, даже не испугались. Можно было бы сфотографировать такую прелесть, но мы же политкорректны до мозга костей, мы – европейцы.

Основа местной экономики – гигантская компания СИБУР, химическая сверхкорпорация. Она не только дает людям хорошую работу, но и платит за неё деньги. Я считаю, что это правильно. Отличная, скажу вам, компания, прогрессивная, социально ответственная, даже утилизирующая попутный газ, то есть заботящаяся об экологии. Что, вообще, вау! Если вы работаете владельцем этой компании, то – поздравляю вас.
Уважаемый владелец СИБУР, в вашей гостинице с нами произошел дикий инцидент. Мы случайно увезли с собой китайскую «зарядку» для телефона, выданную нам администрацией отеля. Свою мы забыли дома. Ваша «зарядка» – белая такая, ну, вы её помните. Так вот, я готов вернуть. Как только буду по делам в Москве. Да хоть завтра. Хорошо бы пересечься где-нибудь в районе вашего московского офисного комплекса. Посидим, обсудим текущий момент, пока шеф-повара варят нам кофе по-восточному. Люблю по-восточному.

Читателю может показаться, что я рисую только белыми красками по белому холсту. Мол, я лакирую, приукрашиваю российскую действительность. Могу вам возразить, а как же черные ребята, то есть – негры? Были негры, сам видел.

Считаю, что критика нашей российской глубинки дело нехитрое, чересчур простое, всё равно, что бить лежачего, такая критика больше присуща людям желчным с нарушенным пищеварением. У меня с желудком всё в порядке. А если очень хочется что-то обругать, всегда есть погода.
Вижу, что люди излишне исторически образованные, успели возмутиться, а как же декабристы, Достоевский, Менделеев и вор в законе Дед Хасан? Почему я обошел их своим вниманием? Хорошо, давайте разбираться.
Сначала про декабристов: они умерли. Но дело их живет.
Профессор Менделеев прославил Тобольск, уехав отсюда в Петербург. Да, так бывает. В столице он выстроил природные элементы по порядку, как будто до него они были в беспорядке. Нет, ну, гений, конечно.
Достоевский находился в Тобольской пересыльной тюрьме недолго, всего одиннадцать дней, по дороге в Омский острог. Но благодарные горожане поставили ему за это памятник в центральном сквере. Позже писатель изложит историю своего заключения в повести «Записки из мертвого дома» - тягомотно, муторно, беспросветно. Я не встречал человека, который бы эти записки читал. Попробуйте хоть вы.
Дед Хасан сидел в местном каземате ещё при советской власти, почти сразу после Достоевского, и горожане гордятся этим фактом больше, чем декабристами, но меньше, чем профессором Менделеевым. Как раз где-то посередине. Сидел дед Хасан долго, а памятник ему не поставили. Где справедливость?

Обратно нас везла все та же жалкая пародия на самолет, всё тот же стюард разливал пассажирам воду. Я старался больше не дремать – помнил, что это опасно. Одно резкое движение его тележки и борт пробит - разгерметизация салона, мы валимся на нос и врезаемся в крашенные половицы.
Во сне меня догоняли эмоции. Снился Иван Грозный, убивающий декабристов на той самой картине Репина, снился химический элемент водород с пятью электронами, ледокол Ермак в нашем пруду и другие ужасы.
Уже в такси, по прибытию домой, в голове остались лишь одно впечатление и одна главная мысль: что мне ни говорите, а черные кудрявые головы, целующиеся в Сибири на фоне белоснежного Тобольского Кремля, это правильно, это безумно, это красиво!