Ученье свет, не ученье тьма или книга лучший друг

Я повзрослела и теперь уже не мечтаю о встречах с инопланетянами. У меня просто нет на это времени. Учеба, общественная жизнь, общение с ровесниками.
И снова я не совсем на своем месте, не совсем в своей тарелке.
Учеба? Нужно учиться, нужно получать образование. Как меня раздражает это «нужно» кто бы только знал. Впрочем, я нашла лазейку и здесь.
Физика, химия, английский – это не моё и зубрежка здесь не помогает. Учусь, как могу, на сколько ума хватает. Хорошо, что папа меня понимает и не пытается сделать из меня вундеркинда.
Математика – это моё. Почти моё.
Учитель математики диву дается –с легкостью применяю по назначению любую формулу, но понятия не имею из какой она теоремы и как эта самая теорема звучит.
- Почему ты используешь именно эту формулу? – спрашивает Любовь Федоровна на уроке
- Потому что так надо, - отвечаю я
- Какая это теорема? – допытывается учитель
Смотрю на нее, как баран на новые ворота.
Помнится, Любовь Федоровна заставила меня вызубрить теорему Пифагора так, что она от зубов отскакивала. Я до сих пор помню, что сумма квадратов катетов равна квадрату гипотенузы.
И что? Помогло мне это в жизни? Нет!
Ау! Люди, которым это помогло, отзовитесь!!!
Зато как я любила географию, историю, литературу! Читала много дополнительной литературы. С удовольствием писала рефераты.
Помнится, меня даже награждали по итогам года, как лучшего читателя в сельской библиотеке. Это, кстати, еще один пунктик – в школьной библиотеке я только учебники получала последние пару лет учебы.
Мне никогда не забыть, как школьный библиотекарь убрала выбранную мною книгу и подала другую со словами:
- Эта книга тебе не нужна, возьми вот эту.
Тебе откуда знать, что мне нужно, а что нет? В советской школьной библиотеке априори не могло быть ничего лишнего, того, что нельзя читать ученикам. А вот я знаю, что меня нельзя чесать той же гребенкой, что и всех. Я не все и тебе не понять меня. Никогда не понять.
С тех пор я стала посещать исключительно сельскую библиотеку.
Там в первое время тоже удивлялись моим интересам, но не отказывали. Потом приняли и даже предлагали книги нужной мне тематики.
Пару раз даже проверяли на вшивость, не веря, что можно взять две книги и прочитать их за три –четыре дня. Когда я с легкостью пересказала прочитанное – отстали.
Общественная жизнь. Я же все-таки прошла все стадии – была октябренком, пионером, комсомолкой. Я не могла не принимать участие в общественной жизни школы. Участвовала там, где нельзя было отказаться, но никогда не тянула руку:
- Можно я!
Я последняя буква алфавита.
Полноценно общалась с ровесниками. Вместе ходили в кино, на дискотеки, гуляли, чудили. Об этом расскажу как-нибудь в другой раз.