Письма Учителю. Эманципатор

 "           Можно посочувствовать Вам, граф.

 Зима пятьдесят восьмого. Предчувствие, как бы спел Цой, перемен. И спор певца с китайским философом.

 Вы хотите и в тоже время страшитесь оказаться на гребне политико-экономического перелома в судьбе родной страны.

 Возможно, так подействовали не только общие планы, но и прошлогоднее путешествие по Европе. Там же нет чудовищного разделения на формации. Да, ужасающая бедность граничит с нуворишами. Но здесь же застывшая на сотни лет, поддерживаемая ведущей конфессией бесчеловечная эксплуатация человека человеком.

 В конце февраля Вы буквально кричите в своем дневнике:

 "Я эмаципатор!!!"

 Как свежо. Даже революционно. Граф-эмансипе.  Это все равно, что сейчас какой-нибудь "слуга народа" решит сравнять свой законный доход с прожиточным минимумом. Да отдаст бездомным свою скромную квартиру.

 Шучу. Вы же тоже не будете раздавать пока ещё рабам принадлежащие вашему роду земли. И не потому, что жалко. Вы прекрасно понимаете, что только что уравненные в правах и материальном состоянии тут же перераспределят равные доли. И совсем не факт, что большее достанется достойным.

 Поэтому мучительно ищите пути решения застаревшей проблемы. Право, на дворе вторая половина девятнадцатого века, а можно иметь низшее сословие. Причем, в буквальном смысле. Вы понимаете, граф, о чем я. Да, об Аксинье.

 Вернемся, однако, от скабрезного к экономическому. На следующий, после эмоционального восклицания, день Вы читаете статью Чичерина о эманципации.

 Название работы "О настоящем и будущем положении помещичьих крестьян". Пытался, граф, проникнуть в логику видного экономиста. Как бы все верно, переходный период,учет качества земли в разных губерниях.

 Но что сразу подумал. Нельзя же раба, даже за двенадцать лет, превратить в гражданина. Как, впрочем, и его бывшего хозяина, даже крикнувшего, я эмаципатор.

 А когда сама система насилия противится чеховскому выдавливанию этих ядовитых капель, то в эксплуатируемом проявляются самые мерзкие чувства. Они даже не животные, у наших родственников все проще, они именно нацелены на подавление любой свободы. Кроме, конечно, той, которую соизволит очередной правитель.

 Но согласитесь, граф, в руках любого правителя свобода лишь инструмент манипуляции безликой массой. И на глазах  поколения один и то же человек может со слов "Свобода лучше несвободы" перейти к совсем другой риторике.

 Это Вы считаете нормальным? Я же вижу здесь гипертрофированную политическую мимикрию. Которая, я считаю, может дойти до коричневых оттенков.

 Короче, граф, вся эта эманципация дворянства по отношению к рабам чепуха на постном масле. Блеф, оттягивающий очередной кровавый передел и власти, и основного средства производства.

 Увы, все рабы. Но в зависимости от близости к центру  одни тощие, другие-пожирнее. А главный из нас имеет рабскую зависимость от полученной абсолютной власти. С этой зависимостью и уйдет.

 Позабавило, граф, написание ключевого слова. У Даля тоже более близкое к латинскому "emancipatio". Думаю, суть-то не в произношении. Ты хоть все заборы испиши словом из трех букв, употребленном в Вашем романе, все одно будет другое.

                Ваш ученик ЕС.

 A propos!

 К Аксинье, граф, извините, все одно вернусь. Тоже, как ни прикидывай, эксплуатация.Думаю, наиболее низменная."