Из дневника больного...

Диагноз
Для этого нет слов... как будто чёрная вата наползает на тебя...
Ты не знаешь, что дальше... что делать... уже намечены следующие встречи с врачами...
Но время уходит, и ты не знаешь, что сейчас происходит внутри тебя...и что ещё произойдёт до этих встреч... хочется остановить время и надеяться на чудо... или на ошибку...
Хочется спрятаться от всех и от этого жестокого мира... ну почему я?
Что же я сделал, за что такое мне?
Этот вопрос задаёт себе каждый, кто попадает в этот круг... из которого нет выхода...
И будет задавать его бесконечно, вымаливая у высших сил какую-то справедливость...
Твои слезы, бессонные ночи, скорбное молчание и подавляемые рыдания близких... через все это придётся пройти...
Иногда приходит облегчение... ты спокойно смотришь на свое тело и понимаешь, что расставание с ним близко, и надеешься, что душа будет жить дальше... ведь ты знаешь это почти наверняка, ведь так много говорят об этом, и ты надеешься изо-всех сил...
Но это иногда... а постоянно с тобой круговерть одних и тех же мыслей, пугающая неизвестность впереди... и страх... он всегда рядом...
Ты ходишь, лежишь, ешь, разговариваешь... а страх с тобой… и ты начинаешь привыкать к нему...
Страшная это штука - страх...постоянный страх... наверно, так люди сходят с ума...
Спасительная мысль - а может это выход? Избавление от боли и страха?
Наверно, тебе станет легче... а всем остальным?

Не поднимая глаз, доктор листает бумаги… хорошо выглядит, средних лет, первая седина, ухожен… впереди вся жизнь… только как-то скорбно всё…
Доктор, да вы не расстраивайтесь так… может есть какой-то вариант? Или совсем безнадежно?
Он поднимает голову, в глазах легкий интерес, кто и кого здесь должен успокаивать?
И вдруг начитает улыбаться, сначала только глазами, а потом уже заметно…
У моих пациентов нечасто видишь такую реакцию на диагноз, обычно сюда приходят почти умершими от собственных мыслей и страха.
Хм, я ведь собрался сказать вам, что есть возможность использовать новую мультимодальную терапию… Вижу, что вы уже согласны…

День перед операцией…
Хочется записать какие-то глубинные ощущения и мысли, а лезет всякая литературщина…
Друзья пишут в извинительном тоне, что не знают, что написать, чтобы не выглядеть навязчивыми.
Чувства – они такие, не всегда хотят выражаться в словах… а прибор для передачи чувств еще не придумали…Вот и сейчас друзья хотят передать, но не могут… но я их понимаю…

Понемногу собираем вещи для больнички. Подписал договор на одноместную палату, за доплату.
Знаю, что мне одному будет лучше. Пять-шесть дней с незнакомыми людьми в одной комнате… мысль об этом как-то напрягает, в последние годы я не стал более общительным...
Вспоминается из далекого прошлого гостиничный номер на 28 человек в Старом Осколе… уже не хочется… тогда тоже не хотелось, но изменить было нельзя.
Буду лежать один, слушать Бунина, Астафьева… может, напишу сам что-нибудь. Оно ведь непредсказуемо, вдруг раз – и пришло, успевай записывать…

Даже не знаю, как назвать мое творчество, особенно рифмованные строки. Наверно, художественная самодеятельность. Но, с другой стороны, редактор солидного литсайта вносит мои вирши в раздел «рекомендуемые редакцией к прочтению». А я ведь ямб от хорея не отличаю… а глядя на современные изыскания поэтов, вообще думаю, что же это?
Поэзия? Поток сознания? 
Представляю огни уходящего поезда… я уж останусь на своем полустанке со своими рифмованными строками… дорогие мне люди меня понимают и одобряют мои попытки выразить свои мысли… и этого мне достаточно…

На ночном небосклоне вскоре
Голубая звезда взойдет,
В неизбежном этом повторе               
Сердце снова покой найдет.

Ведь чувствую, что где-то рядом они, яркие образы и сильные строки… где же? Какой толчок нужен для этого?
Ведь удавалось же с легкостью написать краткие тексты, которые некоторых потрясали… и редакторы были в восторге…
Но это приходит так редко… сколько времени просто уходит в никуда… успокаиваешь себя, что это просто жизнь…

День уходит, как все мы когда-то,
Оглянувшись с улыбкой назад,
Растворимся осенним закатом,
Распадёмся на звуки баллад…

День операции…
Приняли бумаги, проводили в палату, дали рубашку с завязочками. Надел, конечно, наоборот, завязочками спереди. Принимающая сестра улыбнулась, ко всему привычная. Улегся в кровать, попрощался с женой, отказался от успокоительной таблетки. Жена рассказывала, что в трудные минуты вызывает чудесные картины нашего предсвадебного путешествия на Иссык-Куль. Стал вспоминать эти дни, палата отодвинулась куда-то…
Чернокожая сестра что-то напевала, пока везла меня на кровати. Может молилась за меня? Надо бы ей фамилию сказать… хотя на спинке кровати приклеена бумажка с моей фамилией… чтобы не потерять в этой большой больнице. Я тер лоб и массировал виски, пока ехали по этажам, поднимались на лифте, снова ехали. А на самом деле просто прикрывал лицо рукой… если бы кого знакомого встретил, провалился бы сквозь землю вместе с кроватью и сестрой…они же все знают меня совсем другим… а тут везут на кровати, как вот эту встречную старуху со сложенными на груди руками… лучше продолжим тереть лоб…
Закатили в какую-то комнатушку, через дверь видна большая операционная. Задвинули в угол, пока здешняя сестра принимала бумаги, стучала по клавишам. Наконец, повернулась ко мне, спросила меня, кто я, чтобы удостоверится и не перепутать. Все правильно, лучше переспросить, чем кому-то отрезать то, что ему еще пригодилось бы…
Из операционной слышится компьютерный голос, что Да Винчи свободен… так зовут робота, который там помогает врачам. Тут и анестезиолог подоспел, улыбнулся глазами, ниже все прикрыто маской. Похоже, отъезжаю… прощайте товарищи, ежели что… вот и пляж Иссык-Куля, солнце, любимые глаза…

Все мысли сосредоточены на том, что кого-то увозят, и это опять не ты.
Странно, что ничего не болит… может еще ничего не делали? Короткая проверка показывает, что даже на ощупь изменилось многое… с обеих сторон капельницы, поэтому ничего не болит…
Так, значит, первый этап мы пережили… проснулись после операции… ураааа… хорошо, что наружу вырывается только мычание, на это персонал не реагирует.
Постоянно кого-то отвозят и привозят, при мне уже дважды сменился весь состав кроватей.
Наконец, поехали. Уже другая сестра катит кровать, сил тереть лоб нет, натянул одеяло до носа.
Здравствуй, новая жизнь… главное, чтобы в этой новой жизни снова появилась жена… доктор обещал позвонить ей сразу после операции. Надеюсь, не забыл…

Вот и мой люксовый номер в этой звездной гостинице.
Внимаю сестре, опять новой, которая с удовольствием показывает кнопки на пульте и обещает возникать передо мной, как джин, после нажатия вот этой красной кнопочки… хорошо их обучают… я представил себя в кровати, потом сестрой, и подумал, что вряд ли я с большим удовольствием бежал бы на мой вызов. Кстати, о джине… хорошо бы сейчас джину с этим…как его…который из хинина… ага, похоже, что все-таки какую-то часть головы отбил этот наркоз…
А после джина моя память обычно обострялась… лишним бы он сейчас точно не был…

Пока не только плохих мыслей нет, пока и страха нет, что они скоро придут… а они придут, я знаю… похоже, пока помогает этот «компот», который мне вливают из капельниц с обеих сторон.
Спать нельзя, сейчас приедет жена, надо встретить ее бодрым и энергичным шевелением рук и звонким голосом… не получается выдать пока ничего, кроме сухого клекота… пить хочу, братцы…
Братцы в соседней палате… до бутылки на тумбочке или до красной кнопки дотянуться еще надо… да несильно и хотелось… можно потерпеть.

Так хорошо спине на горячем песке, когда только что выскочил из холодной воды, а она в этом озере ух какая… физически ощущаешь, как как под острыми лучами быстро сохнет кожа…
Еще с закрытыми глазами чувствую наклонившееся надо мной милое лицо, заслонившее солнце…
Так хотелось бы остаться вместе там… но нет, выплывают стены палаты… но лицо остается…
В глазах вопрос… я бодро отвечаю и в подтверждение пытаюсь погладить ее руку… жив…
Я жив, моя милая рядом… и уже не важны кровать, палата вокруг, капельницы и чернокожий джин в дверях…