На семи ветрах глава 2

Глава вторая

Со дня свадьбы прошло полгода. Новая семья жила в доме родителей Андрея, в
Гавриловке. К семье молодой четы Беляевых внимательно присматривались не только родители. Каждый что-то видел своё. Или что-то хотел видеть. Беспокойство было ненапрасным. Мария после свадьбы очень изменилась, стала молчаливой. Внимание, ухаживание Андрея не отталкивала, но и принимала как-то рассеяно. Многие досужие бабы их отношения списывали на беременность, но не всегда… По деревням расползались слухи и домыслы.
В те годы свободного времени не было почти совсем, но для разговоров, пожалуйста. «Деревенское радио» работало исправно. Вся колхозная работа проходила за трудодни, с рассвета до заката. У людей она всегда была первоочередной, за палочки, поставленные напротив твоей фамилии в трудовом табеле. Никто уже не вспомнит к концу месяца, за какую работу такого-то числа бригадир поставил карандашом эту палку, похожую на штрих. Деньгами вряд ли заплатят, но что-нибудь с колхозного урожая и достанется. Вот и развлекались в основном этими самыми разговорами про житьё-бытьё и про эти самые палочки. Каждый спасался, как мог. Почти в каждой семье старались заводить какое-никакое хозяйство. Пусть оно самое малое, но и за ним нужен присмотр, а кому? Все женщины на колхозной работе. Заботы о скотине ложились на подрастающих детей. Им было не до учёбы после десяти-двенадцати лет. Много домашнего труда ложилось и на плечи женщин: из колодезя воду принеси, печь растопи, согрей воды, постирай всё бельё руками, часто без мыла. В деревне грязной одежды каждый день – ворох. И целый ритуал хорошо промыть волосы, даже коротко стриженные, чтобы в них не заводились вши. Нужно сварить «щёлок», так называли хозяйки, сваренные в кипятке древесные угли из берёзы. Сделать надо заранее, после кипячения вода мутная. Она должна остыть, тогда вся муть и осядет, но лучше процедить, чтобы сажа не осталась на волосах. А сколько работы с русской печью, чтобы её хорошо протопить и что-нибудь в ней приготовить себе и скотине? Как можно всё успеть? В каждом доме целая стая голодных ребятишек. К вечеру уже нет никаких сил, а на своём огороде поработать порой не остаётся времени. А если
                6
 начнётся работа на огороде, другие дела накопятся. Замкнутый круг. А что готовить к обеду? Из чего? Нужно как-то исхитриться.
После войны мужчин в деревнях почти не осталось, а те, кто пришёл – калеки или больные. Более-менее здоровые мужчины остались в войсках, часть из них перебрасывалась на Дальний Восток для укрепления границы. В послевоенное время в Советском союзе лёгкая промышленность «лежала на боку», и это будет мягко сказано. Скорее – навзничь. Так в ту пору у многих женщин из Гавриловки и Раёво появилась возможность работать на дому.
Такой работой, как и другие женщины, занялась женская половина семейства Беляевых. Утром после выполнения дел по хозяйству Глафира Степановна и Мария садились за вязание. Надомная работа заключалась в ручном вязании на спицах шерстяных варежек с орнаментами и однотонных носков разного размера. Обязательная норма вязальщицы ; это пять пар носков и пятнадцать пар варежек. Больше свяжешь, ; это приветствуется. Меньше ; могут отказать в работе и передать её другим. Цветной пряжи было не так много, на всех не хватало. Её получали со склада на небольших бобинах, а в конце месяца сдавали уже готовые изделия, отчитываясь за полученное шерстяное сырьё и за освободившиеся бобины. Вязание изделий проходило в две или три нитки, в зависимости от задания. Вначале у Марии вся её работа заключалась в помощи Глафире Степановне. С бобин сматывала нитки в клубок, чтобы при вязании они ложились ровнее. И ещё ей надо было связанные изделия смочить водой и одеть на колодки, чтобы при высыхании у них был товарный вид. А так как колодки на варежки и носки были по одной, то задержки быть не должно. Все изделия, которые сдавались на склад, сразу же уходили в магазины городов и сёл, где не налажено это производство. В течение первого месяца, когда оставалось у неё время, училась вязать. Теперь спицы так и сверкали в её руках. Работа между этими женщинами стала соревновательной. Сколько связано за одно и то же время у каждой? Смеясь, прикладывали варежки друг к другу. А у кого красивее узор? Такое негласное соревнование у вязальщиц было и по деревням. В конце месяца все знали, кто больше связал, а у кого орнаменты сложнее, лучше подобраны цвета. Учёба детей в школах деревень всегда важна, но куда важнее как-то прокормиться. За эту надомную работу женщины ежемесячно стали получать, пусть небольшие, но всё-таки деньги. К такой работе в помощь стали приучать и детей. Порой девочка лет семи-восьми идёт по улице, в руках вязанье, клубок в кармане или в холщовой небольшой сумке и вяжет, прибавляя одну петлю за другой уже не глядя, быстро и ловко. Или сидят такие рукодельницы где-то на скамейке, притуляясь к завалинке, а сами при этом говорят о каких-то своих делах.
С вязаньем Мария по весне и особенно летом, при возможности, уходила на луг или к реке. В окрестностях Гавриловки у неё появились два любимых места. На лугу, где рос могучий дуб с берёзой, и на высоком берегу реки перед шлюзом, под раскидистой ивой. Июль, как и в прошлом году, жарил всю округу. На лугу появились ржавые плешины. Мухи и оводы не давали покоя ни людям, ни животным. Носились, как стаи неприятных тварей, особенно на солнцепёке. Перевалило за середину июля. В этот день на лугу, в тени дуба и берёзы, Мария решила немного вздремнуть. По подсчётам знала, приближается время родов, нужно набираться сил. Перед тем как устроиться в тени, оглядела округу. Вдалеке, неся на плечах грабли и привязанные к ним узелки, по лугу шли две женские
                7
фигуры. Стали быстро приближаться. Мария, всмотревшись, узнала в них своих
школьных подруг. Это были Сима и Полина из Раёво. Их стройные фигуры при ходьбе слегка покачивались.
Тугие косы, уложенные в пучки, скрывались под белыми косынками. Видно было, как они, улыбаясь, о чём-то говорили. Носы от солнца прикрывал лист подорожника. Как и Мария, подруги рано познали деревенский труд. Образование в деревне?! Куда с ним пойдёшь? В город переезжать – дороже будет. Родился в деревне, значит, жизнь твоя здесь, да и в городах людям особенно голодно… Читать, писать и немного считать научились, да и ладно. Пять классов вполне достаточно, тем более женщине. Выйдут замуж, и главная их задача быть женой, рожать детей. Заботы хватит с лихвой на их век, образованная ты или нет.
Подруги давно не виделись. Мария помахала им рукой. Они ответили.
– Привет, Мария!
– Привет, певунья!
Девушки обнялись и расцеловались. Развязав свои узелки с нехитрой едой, стали дружно обедать. С самого утра они на сенокосе. Мужчины вчера косили травы для колхозного скота, а сегодня женщины ходили переворачивать вчерашний укос. Теперь идут домой. Сима так и осталась робкой и застенчивой. Полина ; полная ей противоположность. Бойкая, озорная, модница. Вот и сегодня на ней бусы цвета рябиновых ягод. Подруги стали обмениваться семейными новостями. Как быть замужней? Как проходит беременность? Кого ждут? Что нового в Раёво? Вспоминали, как они с сёстрами Марии работали на трудовом фронте вместе с ссыльными на торфяных разработках, подсочках и в других местах. Выполнение нормы было очень строгим. Чуть что – саботаж?! И не важно, что падаешь без сил.
За два месяца до начала войны старшая сестра Анастасия вышла замуж. Мужа забрали в первые дни войны и, необученного, сразу отправили в бой. В письме от мужа, которое Анастасия получила после похоронки, сообщалось: еду на передовую. Оно было первым и последним. Похоронка пришла раньше – «Пропал без вести». Ждёт она его уже семь лет.
Растёт сын Володя Москвичёв, назвали его в память об отце. На трудовой фронт весной сорок четвёртого года за Урал девчата отправились без Анастасии. Сыну шёл третий год. Как они смогли всё выдержать на этих сибирских лесозаготовках? Сейчас вокруг такая тишина на лугу, а тогда… Как им трудно было выполнить норму по заготовке брёвен, которую всё увеличивали. А сколько с девчатами было приключений? И сколько там погибло? Кто же знает…
Время было сложным и трудным не только на фронте, но и в тылу. Немало дезертиров и сбежавших уголовников скрывалось в тех лесах. Они вылавливали девчат, и те пропадали навсегда. Страшно было проходить через небольшой мост, идя на работу или после неё. Лесозаготовка на одном берегу, барачное общежитие на другом. Здесь их часто поджидали. Охраны было мало. Им и самим доставалось. Забирали оружие, грабили склады с продовольствием, убивали. Девчата старались держаться вместе, чтобы не было так страшно. У бандитов в виде забавы было окружить девчат и хватать не любую, а ту, которая кому-то из них понравилась. Вылавливали самых красивых девчат. Кто-то из бандитов заприметил и Марию.
В тот день, как и всегда уставшие, они шли в общежитие. Как вдруг в ближних
                8
кустах послышался шорох, затем топот бегущей и орущей мужской своры. Они пытались окружить и выкрасть Марию из толпы, выкрикивая её имя: «Лови её! Заходи справа!».
И это было уже во второй раз. Сегодня вспомнилось, как от страха она бежала, как никогда. Откуда только взялись силы. Спрятаться было негде. Впереди только конюшня, с забором намного выше её. Невероятно, но как-то смогла перемахнуть, точнее, перелететь, через этот забор. В небольшой конюшне находилась всего одна лошадь, больше похожая на старую изнурённую клячу, привязанную длинным поводком к столбу. Возможно, и сильно голодная, обрадовалась большой охапке сена, которую Мария положила в пустую её кормушку, под которую сама лихорадочно забралась и замерла. Вскоре открылась скрипучая дверь. Конюх утверждал, что никого не видел, никого не впускал. Ворота у меня всегда на замке. Не доверяя старику, громко матерясь, как голодная стая, преследователи носились по конюшне. Не найдя свою добычу, шаркая кирзовыми сапогами, медленно подходили к кормушке. Лошадь спокойно, но раз за разом подхватывала сено и жевала, видимо, боялась, что могут отнять. Куда она могла подеваться? И снова мат, который сами же называют «трёхэтажным».
Уходили медленно, а стук сердца девушки был таким, что казалось, его мучители могут услышать. Только поздно вечером, когда сторож пришёл проверить конюшню, ей удалось выбраться. До общежития было чуть больше километра, бежала без оглядки. Подружки пребывали в страхе и слезах, когда поздно вечером вернулась Мария. Наутро подруги не вышли на работу, боясь очередного нападения. Вечером того же дня, после возвращения с работы девушки рассказали, что видели два трупа девушек в реке, среди коряг, а в лесу на одной из делянок нашли ещё одну, у неё в промежность была забита бутылка. Бандитизм в своём извращении процветал. Было страшно и в общежитии, охрана, от таких бандитов – никакая. Через день на их кордон высадился целый десант военных.
Небольшую группу девчат на санях и машинах повезли на ближайшую железнодорожную станцию. После проверки наличия по списку посадили в товарный проходящий поезд. Среди спасённых девчат были и подруги из Раёво и Гавриловки.
Солнце уходило с зенита. Сима и Полина засобирались домой. До Раёво не близко.
– Может, встретится попутка?
Они согласны были и на телегу, если повезёт.
Простившись с подругами, Мария осталась со своими думами наедине.
Сколько в девичестве ей пришлось пережить! Нужно успокоиться, нахлынувшее волнение вредно для ребёнка. Кто родится? Мальчик? Девочка? Всё равно, этот ребёнок от любимого, память о нём. Как мне примириться с тем, что произошло и происходит сейчас…