Бесполезный талант

     Когда-то в прекрасно-подростковом возрасте Саша украдкой от всех, отвинтив крышечку, нюхала тощий, практически пустой, тюбик из-под зубной пасты. Прятала его в школьном ранце. Тюбик пах летом и тем счастливым лагерем. И при этом вспоминался хороший мальчик Аркаша, который даже один раз пригласил ее на танец. Где-то она прочитала (скорей всего, у Фенимора Купера), что индейцы срывали травку, которой пахло в счастливые моменты жизни. И потом, засушенную, нюхали ее, вспоминая. Так что тюбик тот служил Саше  как та травка для индейцев. Тюбик тот, в конце концов, потерялся при переездах. Да и сам тот подростковый выкрутас улетел из памяти.

     То, что у нее уникальное обоняние, обнаружилось только лет в двадцать пять. Как-то в офисе, где она работала, запахло чем-то испорченным.
     - С чего ты взяла? Ничем не пахнет, - отмахивались сослуживцы.
     На следующий день еще один сотрудник, поводя носом, подтвердил.
     - И правда, воняет. Проверьте столы.
     Никто ничего не обнаружил. И только на третий день все унюхали неладное. Но всё было чисто, и в столах, и в урнах. И тогда Саша, в прямом смысле, пошла на запах. Вонь шла из электрической розетки, которой редко пользовались.
     - Придумала тоже! Откуда в розетке вонь? Хотя, может, это изоляция подгорела. Замыкание.
     - Нет, это не изоляция, - брезгливо тянула носом Саша. – Дохлятиной пахнет.
     - Ну ты даешь, собачка ты наша служебная! Дохлятина-то откуда? В розетке.
     - Не знаю. Но вонь точно, из розетки.
     Что было делать? На четвертый день вонища была, хоть противогазы надевай. Не спасало никакое проветривание. Сотрудники все чаще выходили покурить. Надо было принимать меры. Вызвали электрика. Отключили пробки. Пришлось долбить стену.
     Наконец, электрик брезгливо двумя пальцами в резиновых перчатках извлек… мышь. Дохлую, разумеется. Как ее туда занесло? Видимо, прогрызла ход в стене. Дом старый. И брякнулась на провода.
     - Соловьева, и чего ты тут делаешь? – восклицал остряк Севостьянов, - тебе в полиции служить. След брать, преступников ловить.
     - И правда, - удивлялись другие. – Это ж надо, какой нюх! Она и сидит-то от этой розетки далеко. А унюхала.

     Вот, значит, как. Теперь-то она понимала, почему женщины, выбирая духи, отвинчивают пробку. Просто, у них обычное обоняние. Она же всегда нюхала только флакон.
     Открывая квартиру, уже с порога она безошибочно определяла, заходила ли сестра сегодня или нет. Угадывала, что у отца закончился «Беломор» и он временно курит «Приму».
     Но это все полезные навыки.
     А вот каково при ее обонянии ездить в городском транспорте?!. Со временем она даже научилась различать мужчин и женщин по запаху. Правда, это относилось только к пожилым и, мягко выражаясь, неухоженным. Они пахли по-разному, бабульки и дедульки. Однажды даже от чистенькой интеллигентной старушки, которую никак нельзя было заподозрить в нечистоплотности, Саша учуяла этот слабый старушичий запах. Видимо, это уже было на уровне физиологии. Гормоны разные, у женщин и мужчин.
     Короче говоря, трудностей при таком обонянии куда больше, чем радостей. В жизни, к
сожалению, плохих запахов гораздо больше. А время цветения сирени и жасмина пролетает быстро.
     Она не только воспринимала запахи. Она раскладывала их на составляющие. Лидка-пьяница, соседка через стенку (общий вентиляционный канал), всегда разогревала макароны на растительном масле. Всё-всё фиксировал беспощадный Сашин нос: и то, что макароны уже начинали прокисать, и что масло прогорклое, и что сковородка несчастная чистой была только при покупке.
     Как знать, возможно и музыканты-композиторы вот так же умеют раскладывать звуки на составляющие, а потом из этих разложенных элементов рождать музыку. Саше самой хотелось придумывать новые прекрасные ароматы из уловленных жизненных запахов. Наверное, на этом и стоит парфюмерия. А уж как близок, дорог и понятен ей был старый советский фильм с Будрайтисом и Алисой Френдлих!* Как она его понимала, этого нюхача! Только куда ей со своим «финэком» соваться в парфюмерию…
-------------------

* Фильм 1981 г. «Опасный возраст»
--------------------
     Кстати, очень многие парфюмерные запахи ей не нравились и даже раздражали. Были какими-то … дешевыми, что ли. Неинтересными и навязчивыми. Но и любимые, конечно же, были тоже.

     Как-то, лет десять назад, встретив соседку-старушку Ефросинью Васильевну, жившую в смежной с ней квартире, Саша пожаловалась, что в подъезде, очевидно, живет бездомный кот, так как у нее в доме воняет котом. Животных Саша жалела, сама была кошатницей. И поведала это соседке просто так, без желания того кота изгнать или уничтожить.
     - Это у меня кот, - виновато доложила старушка.
     - Как? У вас, вроде, не было животных.
     - Дочка с семьей отдыхать улетела. В Египет. А кота мне привезли. Ненадолго. Как вернуться – заберут.
     - Ну ладно, растерялась Саша. – Я думала подъездный, бездомный. А он что, не кастрированный?
     - Не знаю, - пожала плечами Ефросинья Васильевна.
     - Точно. Не кастрирован. Иначе не пахло бы.
     - А как же ты…- начала было Ефросинья Васильевна и не договорила.
     - Я вот и сама сейчас думаю. Наверное через щели пола прошло. Ну не через стену же я его унюхала! Точно, через щели. Дом-то старый, полы деревянные.
     - Они уже через неделю прилетают, - оправдывалась соседка.
     - Ладно, не переживайте, потерплю, - успокоила ее Саша, - мне не привыкать,
 со своим носом.

     С годами (а шел ей уже шестой десяток) слабело здоровье. Слабели память, зрение и слух. И только нюх оставался прежним бесполезным дарованием.

     Странно, но когда она спала, запахи словно отключались.
     Однажды утром она проснулась и сразу почуяла тяжкий запах человеческого кала.
     Что еще за новости!? Кот Барсик дисциплинированно ходил в свой лоток в туалете. Да и «добро» кошачье совсем не так воняет. Неужели канализацию у кого-то прорвало? Или под дверь кто-то кучу наделал.
     Она открыла дверь на лестничную площадку. Кучи не было. Однако, асе тот же запах, только более слабый, чувствовался и на площадке. «Благоухало» из квартиры Ефросиньи Васильевны. Все стало ясно Саше – беда! Она стала звонить, а потом и колотить в
двери соседки. Но бесполезно.
     Тогда она бросилась к другим соседям. Но ранним утром народ был на работе, в школе, в детских садах. Вышел, почесываясь, только Лидкин сожитель, недовольный, что рано разбудили, да молодой человек с четвертого этажа. Потом, зевая и запахивая халат, показалась и Лидка.
     - С чего вы решили, что там человеку плохо? – задал вопрос молодой человек.
     - Так запах! Вы разве не чувствуете, как сильно воняет?
     - Ну, в наших подъездах это не редкость, ароматы роз и фиалок, - сострил молодой человек.
     - При чем тут подъезд! – горячилась Саша. – Человек пожилой. Может, ей плохо стало. Не открывает ведь. Как нарочно, телефона ее не знаю.
     - Может, она к дочке уехала? – предположила Лидка.
     - Чо там думать! Надо дверь ломать, - подал голос Лидкин хахаль.
     - Ни в коем случае, - запротестовал молодой человек. – Это только через полицию. И при достаточно веских основаниях.
     - Ничем не пахнет, - прильнула Лидка носом к замочной скважине.
     - Это тебе не пахнет а у меня, знаешь, какой нюх!
     - Пошел-ка я домой, - зевнул молодой человек.
     - А я все-таки в полицию позвоню. Не уходите, молодой человек.
     Прибывший лейтенант, выслушав сбивчивые Сашины предположения, сам прильнул носом к замочной скважине.
     - Ерунда. Ложный вызов.
     - Сломать дверь – и все дела! – рвался в бой Лидкин сожитель.
     - Конечно. А вдруг и вправду – чего, - поддержала Лидка.
     - Это здесь вы ничего не чувствуете. А вот пойдемте в мою квартиру. Какая вонища! И это при том, что Ефросинья Васильевна женщина чистоплотная. И потому, если такая вонь, значит, с человеком беда случилась.
     - При чем тут ваша квартира? – усмехнулся лейтенант. – Если у вас воняет в квартире, прибирайтесь получше.
     - Нет, пойдемте, пойдемте, - приглашала Саша.
     Вся ватага, а народу уже поднабралось, ввалились в квартиру.
     - Ну и что? И ничего. Ложный вызов.
     Все снова сгрудились на лестничной площадке.
     - Своеобразная мания величия, - сострил молодой человек, - мисс Марпл.
     - Погодите. Тихо! – прильнул ухом к дверям мальчик-подросток, разносивший счета на электроэнергию. – Там кто-то стонет.
     Лейтенант недовольно поморщился.
     - Правда, правда, - подтвердил мальчик.
     - Да-да, - обрадовалась Саша, - и я тоже теперь услышала.
     Ничего она, конечно, не слышала. Но главное, открыть дверь, помочь Ефросинье Васильевне. Ну а то, что она стона не слышит, так это у каждого свой талант. У мальчика – слух.
     Как только дверь была вскрыта прибывшим из домоуправления слесарем, все сразу зажали носы. Ефросинья Васильевна лежала на полу в комнате. Но была жива. Мальчик не фантазировал, она и вправду стонала. Скорая пришла быстро и ее увезли. По мобильному телефону больной отыскали номер и позвонили дочери.
     Лейтенант, протягивая Саше авторучку для подписи под протоколом, сказал, улыбаясь.
     - Да, вам бы к нам на должность служебной собаки. Много бы пользы Родине принесли.