5. 5. Рудники Чукикамата. Икике. Арика

         http://proza.ru/2024/06/06/391


         13 марта Гевара и Гранадо посетили рудники Чукикамата (на вид прямо «Красная гора»), принадлежащие американской компании «Браден коппер майнинг компани», а это значит – они преодолели расстояние на север от Сантьяго в 1240 километров.

          Медь добывают во многих местах на планете, но самыми большими запасами этого ценного металла обладает Чили. На территории этой страны сосредоточено до 28% мировых запасов этого цветного металла. И самым крупным карьером по добыче руды является Чукикамата. Именно этот рудник обеспечивает львиную долю добычи руды в стране. Добывать медную руду начали в этом месте еще в 1910 году. Слово Чукикамата в переводе с индейского означает «место металла». Инки более четырёх веков назад владели технологией получения ценного металла из руды. Они наделяли медь магическими свойствами и изготавливали из неё обереги, талисманы, а также наконечники для стрел и домашнюю утварь. На производствах, расположенных вблизи рудника Чукикамата, производится высший сорт меди марки «А» – он содержит 99,9 процента чистой меди.

          Эрнесто вспоминал «напутствие» одного из старых приятелей с «Сан-Антонио», лёжа в скудной тени телеграфного столба, в начале выжженной дороги, ведущей к залежам Чукикамата.

          Им повезло, вскорости их подобрал грузовичок, который довез до половины пути – городка под названием Бакедано. Там они встретили пару: мужа и жену из чилийских коммунистов. Познакомились, пили матэ, слушали горькую правду о жизни рабочего класса, о трёх месяцах тюрьмы, которые просидел мужчина, о голодных жене и детях, о полном бесправии рабочих.

          Эрнесто сердцем вникал в рассказы, подспудно улавливая презрение к паразитизму, который усматривал рассказчик в их бесцельном бродяжничестве.

          Наутро им вновь повезло. Эрнесто потом напишет: «В восемь утра нам удалось остановить грузовик, который довез нас до городка Чукикамата, и мы расстались с семьей, собравшейся ехать дальше, на горные серные рудники; туда, где климат такой скверный, а условия жизни такие тяжкие, что никто не требует рабочего удостоверения и не спрашивает, каковы ваши политические взгляды. Единственное, что берётся в расчет, это энтузиазм, с которым рабочий собирается гробить себя взамен на крохи, которые позволяют ему выжить».

          При входе в рудник их остановила надпись: «Посторонним вход запрещён». Но их даже не стали обыскивать. После долгих уговоров администрации им дали гида для осмотра рудника.

          – Ты видел, Миаль, этот малый точно американец, одно то, как он высоко задирает нос и при этом жуёт беспрестанно жвачку, точно янки!

          – Точно, Эрнесто! Ты видел, как рассуждает, если проводится собрание рабочих в защиту их же прав, он с администрацией тут же отправляет как можно больше рабочих в бордель и из-за этого не набирается кворум для решения выдвинутых вопросов, потому что они не могут вступить в силу. Какие требования, когда один день стоит на предприятии миллион долларов! – говорит этот тип.

          Друзья были поражены размахом добычи руды, но и увидели весь сложный труд рабочих по его добыче, при этом были тронуты до слез, увидев рабочих, больных силикозом (тяжелое заболевание легких, вызванное постоянным вдыханием пыли, содержащей двуокись кремния), которые трудились с утра до ночи за гроши. Хотя, с другой стороны, Эрнесто и Альберто были приятно удивлены степенью технической оснащенности рудника, но их радость погасла, когда они поняли, что «богатство, добытое из недр земли, ведет только к набуханию капиталистической казны янки, а простым людям не остается абсолютно ничего».

          В воспоминаниях Гевара говорит, что добывать полезные ископаемые в этих краях не стоит большого труда в отличие от других мест. «Надо лишь снять верхний слой земли, который и содержит минералы, и загрузить его в большие чаны, где он подвергается не очень сложному процессу сепарации, в результате чего извлекают нитраты, нитриты и йод, содержащиеся в смеси. Кажется, первыми разработчиками месторождения были немцы, но затем фабрики у них отняли, и сейчас владельцами являются по большей части англичане».

         Два друга дальше тронулись в путь, не думая, что эти места – одни из самих сухих и жарких на планете, и это они скоро на себе явно ощутили, когда закончилась вода, а солнце испепеляюще светило сверху. Через километров десять горло пересохло, суховей не только не охлаждал, а наоборот, доводил до психоза своими жаркими ласками и объятиями.

         – Всё! Привал, Эрнесто, нужно как-то перебиться, пока пройдёт эта дневная жара!

         – Сумасшедшее пекло, давай, Миаль, воспользуемся вон тем телеграфным столбом и камнем напротив него на обочине, между ними натянем одеяло да расположимся за ним в тени.

         Они натянули одеяло и легли, наполовину оказавшись в турецкой бане, в то время как ноги припекало солнце. За часа три сиесты потеряли литра по три воды. Но мир не без добрых людей, сначала их на грузовике подбросили до станции, где они увидели, как тренировалась футбольная команда. Альберто вспомнил свои тренерские способности и провёл занятие с футболистами. Итогом стало то, что они были оценены по достоинству: их записали в команду на встречу, которая должна была состояться в ближайшее воскресенье; плюс кое-какие деньги, дом, еда и транспорт до Икике. Триумф продолжился, команда разгромила соперника наголову, и Альберто угостил всех козлятиной по-аргентински, вложив всё своё умение в приготовление аргентинского блюда.

         Время шло. Распрощавшись с новыми друзьями, тронулись в путь и, пересаживаясь из грузовика в грузовик, поехали дальше, когда наконец показался Икике, который, как и большинство других портовых городов Латинской Америки, основан в 16 веке конкистадорами.

         Рядом с ним были обнаружены крупные месторождения натриевой селитры в пустыне Атакама (тогда часть территории Перу). Добываемая в бесплодной пустыне селитра кардинальным образом изменила город и весь регион в целом. Благодаря буму добычи селитры, Икике превратился в культурный и финансовый центр Перу. В городе велось активное строительство, дома электрифицировались, в муниципальном театре выступали лучшие актеры и музыканты того времени. Икике стал самым богатым портом на Тихоокеанском побережье Южной Америки.

         Икике после Тихоокеанской войны отошёл к Чили. К 1890 году селитряное производство давало около 50% от валового дохода страны; к 1913 году оно составляло 80% экспорта Чили. В начале 20 века добыча селитры обеспечивала около 70% мирового производства азотных удобрений. Эпоха процветания за счет добычи и торговли селитрой продолжалось до начала 1920-х, когда Германия изобрела синтетические нитраты и покончила с монополией Чили на этот важный сырьевой ресурс. И сейчас вокруг города можно увидеть холмы, насыпанные при разработке месторождений селитры. Когда её добычу свернули, город пришёл в упадок, уезжали люди, для которых уже не было работы на шахтах, закрывались магазины, школы, театры. Город превратился в заштатный муниципальный затрапезный городок.

         И, возможно, Икике совсем бы исчез, но его значение как порта, всё ещё оставалось значимым для экономики Чили. Городской порт и сейчас обслуживает не только Чили, но и весь морской товарооборот соседней Боливии, не имеющей выхода к морю. Икике ещё и чилийский курорт, туда едут отдыхать со всей страны. В городе почти не бывает дождей, температура круглый год держится в районе 25 градусов, море тёплое.

         Мы немного отвлеклись, так что предлагаю вернуться и продолжить наше путешествие с друзьями.

         В порту не было ни аргентинских, ни каких-то иных судов, поэтому оставаться там было совершенно бесполезно. Тормознув первый же грузовик, который направлялся в Арику, двинулись дальше. Город находится всего в 20-30 минутах езды от границы с Перу и в часе езды от первого южного перуанского города Такна, куда чилийцы мотаются за покупками.

         Снова жарясь на солнце и проехав по многочисленным спускам и подъёмам вдоль малочисленных небольших речушек с чахлыми деревцами, оказались в конечной точке своего пути по стране – в долгожданном портовом городке Арика, который до 1880 года принадлежал Перу, но после Тихоокеанской войны отошёл, как и Икике, к Чили.

         Арика – самый северный город в стране, стоит на берегу бухты, вытянувшись в восточном и северном направлениях вплоть до перуанской пустыни. Символ города – холм Морро. Город, в котором почти не бывает дождей.
Какая-то курносая девчонка с большим добрым сердцем добросила их до самой границы, а не менее добрый таможенник, который работал еще на границе с Аргентиной, угостил их кипятком для приготовления матэ и, что самое главное, предложил машину, которая должна была довезти до Такны.

         – Спасибо друг! – Эрнесто и Альберто крепко пожали руки служивому, обернулись и посмотрели в сторону Чили.

         – Что, Миаль! Ты веришь в то, что мы добрались с тобой до границы Перу через тысячи километров от дома, и буквально через несколько сот метров уже будем на той стороне. Жалко, что не смог дотянуть до этого радостного события наш друг «Богатырь», наш мотоцикл!

         – Да, Локо, это был трудный путь! Прощай, гостеприимная земля Чили! Видит Бог, может ещё и свидимся!

         Пройдя проверку на посту жандармерии, тронулись в путь по перуанской земле. Дорога шла в гору, и скоро, достигнув вершины пирамиды, расположенной среди голых холмов, сооруженной в честь павших героев в войне против Чили, показалась Такна. Из-за приличного расстояния она казалась совсем маленькой, едва различимой со своими немощёными улицами и красными черепичными крышами.

         Продолжение следует. http://proza.ru/2024/06/21/653
         Книга опубликована в Литресе.