3. Колхозные рассказы. Авгиевы коровники-1

Предыдущая часть http://proza.ru/2024/06/11/906

Авгиевы коровники

От практически бесплатной работы на стогометании нас спасли дожди. Страшный ливень, бушевавший два дня, сделал на несколько дней невозможной нашу работу. После долгих, совместных с совхозным начальством поисков новой работы Миша-бригадир нас обрадовал: "Завтра идём чистить фермы. Работа денежная!" Впрочем, никто не радовался. Работа на свежем воздухе, не очень тяжёлая, хотя и не денежная, нас, в общем-то, устраивала. На основной работе в городе зарплата идёт. Питание - хорошее. То, что оно не покрывается нашим заработком, - проблемы не наши. Так что для нашей слабосильной команды это вполне подходило.
Мы, отработав один день на ручной косьбе, знали, что такое тяжёлая работа. У всех нас было предчувствие, что и очистка ферм - дело нелёгкое. Однако наша судьба была решена без нас, и мы на следующий день отправились на ферму в соседнюю деревню. Не пешком, конечно, а вместе с механизаторами в кузове грузовика.
Ферма, куда нас привели, превзошла наши худшие ожидания. Не чищена она была год, а может два. Мужичок, оказавшийся рядом, объяснил нам причину этого: он работал всю зиму здесь один. Откармливал огромное число бычков. Одному было очень тяжело, убирать за ними он не успевал. Но, слава Богу, никто из его подопечных за зиму не помер (хотя с такой жизни все сильно похудели). За сохранность поголовья честный труженик получил премию в 400 руб. (1980г), о чём сообщил без ложной скромности.
Михаил недолго думал над технологией нашего труда, потом, выставив окна, велел выкидывать навоз в них, сказав при этом, что лететь должно как минимум на полтора метра от окон:

                Больше бери,
                дальше кидай,
                пока летит -
                отдыхай!

Каждому было выделено по стойлу, и работа началась. Михаил сообщил всем норму - 1 кубометр за смену. Разумеется, не всем она оказалась посильной сразу. Был у нас в бригаде один учёный, математик-программист. Он постоянно думал о своих программах, держал под рукой тетрадь с ручкой и что-то записывал. Миша постоянно пенял ему на нерадение к работе. Тот не считал его начальником и очень грубо отвечал. Порой дело чуть не доходило до мордобоя.
Я хоть и старался вовсю, но получалось плохо. Что там говорить, работа тяжёлая и во вредных условиях. Первые несколько дней я возвращался с работы разбитым и без аппетита. От нас противно пахло навозом, и мужики не пускали нас в казарму, как пока мы не помоемся в бане, специально для нас затопленной. Однако прошло несколько дней, и все мы втянулись. За 5 дней была очищена первая ферма, но их в совхозе было много.
От тяжёлой работы теперь появлялся волчий аппетит. Миша договорился, чтобы нам прямо к месту работы подвозили еду. Два раза: в обед и в полдник. Работать стало веселее. У нас выработался условный рефлекс на время подвоза пищи. К назначенному времени мы бросали работу и выходили на улицу. Подъезжал грузовик, и одна из поварих сгружала нам еду. Без этого жизнь казалась нам уже невозможной.
Однажды, по какому-то недоразумению, мы остались без полдника. Посидели, посидели на улице и опять пошли работать. Но что это была за работа на голодный желудок! Страшно вспоминать. Но подошёл к концу наш рабочий день, мы вышли на дорогу и стали ждать машину. Что-то она задерживалась. А ждать мочи нет, голод не тётка. Я решил пойти пешком, несмотря на то что товарищи пытались меня отговорить. Путь был неблизким, километров пять-шесть, через две деревни. Однако одолел я его быстро, машина с мужиками подъехала минут на пять позднее меня, и очень кстати, т.к. я был так возбуждён, что меня пришлось утихомиривать...
Мы чистили уже третью ферму, когда начальство сочло возможным облегчить наш труд. Михаил привел откуда-то старую клячу, запряжённую в телегу-самосвал. Я и не знал, что такие бывают. Очень удобное, хотя и нехитрое приспособление: поворачиваешь рычаг, и кузов опрокидывается. Теперь мы не выбрасывали навоз в окно, а грузили его на телегу и вывозили на улицу, где разгружали. Правда, всё это было не так просто. Лошадь идёт шагом со скоростью примерно 10 км/час, по крайней мере, наша медленней ходить не умела. Держа её под уздцы, приходилось бежать
по скользкому, гнилому полу, рискуя упасть и попасть под копыта. Но надо было ещё по-снайперски попасть в дверной проём, который был лишь чуть-чуть шире телеги. Порой телега стукалась о стену, ее самосвальный механизм ломался, и она вся скособочивалась. Тогда, с руганью, мы лопатами выгружали из кузова содержимое, как могли, поправляли его, загружали заново и продолжали свой путь. Как правило, вести лошадь доверяли мне, как имеющему опыт в этом деле. Обычно всё обходилось довольно благополучно. Лишь один раз я резко остановился, и конь наступил мне на ногу. Впрочем, он был не подкован, и кирзовый сапог спас меня... В целом с очисткой ферм наша бригада справилась успешно, и по заработку мы почти догнали бригаду, работающую на силосной яме. Заработали в месяц около 100 рублей на человека, что для деревни совсем неплохо. Как-то в разговоре один из нас выразил сомнение в том, что заработок свой мы получим полностью, на что Миша ответил: "Пусть только попробуют не заплатить! Приведём все в первоначальное состояние". И рассказал одну студенческую байку.

Продолжение http://proza.ru/2024/06/16/1158

Иркутск, 1996 г.