Надзиратели

В помещении перед закрытой дверью банкетного зала толпилось множество генералов, по долгу службы обременённых приглядывать за жизнью смердов.
Розовый мундир главы Покупнадзора радовал глаз рядом с голубым кителем руководителя Продажконтроля. Кроваво-красная униформа начальника Скотпроверки соседствовала с ярко-зелёной одеждой босса Рыбмониторинга. Графитно-чёрный френч председателя Здраврегулирования перемещался между салатовыми покровами директора Нравнаблюдения и малиновым нарядом шефа Доходинспекции.
Генералы предвкушали роскошное пиршество, приуроченное к подведению промежуточных итогов деятельности очень важных ведомств, и вели свойские беседы с себе равными.
— А слышал, как мы тот колбасный цех хлопнули? Всё у них чисто было, однако наш надзор грязь всегда найдёт. На том и стоим.
— Сложный был фигурант, признаться. Но что там про болт и гайку говорят? Вот и мы закрутили так, что всё, амба. Теперь жалеет фигурант, что вином занялся.
— Услуги на то и услуги, чтобы признавать из ненадлежаще оказанными. Разве не так? Ну и признаём мы их таковыми, значит, только в путь. В поте лица, не покладая рук, без, как говорится, пощады.
— С рыбами ведь как — они в мутной воде до тех пор, пока вода считается мутной. А тут раз, и мы на сцене. И нету ваших рыбов.
— Уж очень наглыми они были. Круассанами занимались, поди ж ты. Нельзя так, неуважительно это очень. Ну и пришлось прикрыть лавочку. Что не сделаешь, чтоб порядок навести?
— Это каким дураком надо быть, чтоб картошку выращивать? Ни прибыли, ни почёта. И ведь выступает ещё: я, мол, честный фермер, людей кормлю. Нет, подлец, от нас не уйдёшь. Честный он, понимаешь, кормит он.
— Да, любезный, органы не ошибаются. Органы приходят и беспощадно тушат свет, ха-ха.
Наконец, Прокурор, как самый важный из гостей, посчитал исчерпанным пребывание высокопоставленной публики в тамбуре.
— Пора праздновать! — ликующе вскрикнул Прокурор, с лёгким усилием распахнув двери, стоящие между генералами и угощением.
Гости энергично вошли в банкетный зал и замерли в недоумении. Расставленные на столах тарелки — о, это была настоящая тарелочная оргия, в которой участвовали все виды посуды от мелких закусочных мисок до глубоких столовых и пирожковых, — были пусты. Бокалы всех пород — стопки, харикейны, снифтеры, гоблиты — стояли ненаполненными.
Прокурор в недоумении повернулся к метрдотелю, как раз подошедшему к раскрытой двери.
— Позвольте, это неприемлемо, — грозно заявил Прокурор, красноречиво качнув погонами с огромной звездой.
— Отчего же. Это естественно, — равнодушно пожал плечами метрдотель и стал снимать пиджак. — Заведение закрывается, прошу покинуть зал.
— Приказываю объясниться! — взвизгнул голодный Прокурор.
— Да что там рассусоливать, — метрдотель повесил пиджак на дверную ручку. - Колбасы, вина, икры и хлеба нам больше не поставляют. Некому. Да и лицензию у ресторана отозвали.
— Кто разрешил? Не сметь! Всё вернуть! — Прокурор продолжал рвать чужие барабанные перепонки.
— Да вы и разрешили-с, — ответил метрдотель и направился к выходу.
— Свет сами погасите, — добавил распорядитель, не оборачиваясь.
Накормить генералов было совершенно некому.