Зачистка

Главы из романа «Совесть человечества»

1.
       Известный  депутат,  заместитель  председателя одного из комитетов Госдумы   Владимир  Тимофеевич  Горелов  в тот день  работал   в своем  кабинете,  в здании  главного парламента страны. Рабочий стол народного избранника  был  завален   законопроектами, письмами  избирателей, копиями запросов в различные инстанции. Он умел  создавать видимость  кипучей   деятельности.
    Горелов  готовился  по  поручению главы  фракции партии власти,  к  которой недавно примкнул, текст  выступления, в котором  должен был ударить по коммунистам.
     Сменив  не так давно политическую ориентацию, бывший коммунист Горелов  превратился в яростного противника партии, в которой состоял много лет. Обвинял   коммунистов в развале СССР, уничтожении национального генофонда. Более того,  утверждал, что это именно они, бывшие коммунисты,  продолжают грабить страну.   Воинствующий атеист, в прошлом директор Дома пионеров, он принял обряд крещения и  стал ходить в церковь.   При встрече с сановитыми священнослужителями целовал им руку. Как падшая женщина,   решившая порвать  с   позорным  прошлым, он каялся, что когда-то носил под сердцем партбилет и верил в идеалы коммунизма.
       Фракция  использовали его  в качестве тарана против  красных.  Ему не раз приходилось  в пыл+у полемики со своими оппонентами  выяснять отношения  кулаками.  Маленький, но крепкий как годовалый бычок, он  врывался в самую гущу  межфракционной  схватки, стараясь привлечь к себе внимание телекамер, надеясь, что такую прыть оценит власть, и добился своего. Горелов больше не желал иметь ничего общего с Дмитрием и Хромым,  с  теми, кто проталкивал его   в  парламент  страны. Нашлись более могущественные покровители.
     После обеда к нему в кабинет  зашел помощник с  газетным   свертком,  в   котором, судя по размерам и форме,  могла находиться коробка  конфет, книга, общая тетрадь.
   - Владимир Тимофеевич, один  из  красных пикетчиков  просил  передать вам важные документы.   
     Депутат   скользнул  подозрительным взглядом по свертку и, продолжая  набирать на компьютере,  текст будущего выступления, пробурчал  сердито:
     -  Отнесите  в  службу безопасности, пусть проверят,   может, там бомба, черт побери.
    Впредь будьте осторожны и  внимательны. Вам ясно?
    - Так точно!
    Вскоре помощник вернулся
   - Это видеокассета.
   - Дайте сюда.
    Что-то  работа не шла, и он рад был перевести дух.
    Он  взял кассету.  Скинул очки на кончик  носа и подозрительно взглянул на помощника.
    - Вы  просматривали, что  на ней записано?
    - Нет-нет, - заволновался  помощник.
    -А охрана?
    - Тоже...
    - Хорошо,  идите  работайте.

    Было около двух, но работать Гор+елов уже не мог.
    Он  позвонил   в  транспортный  отдел и потребовал  машину к выходу.
    Толпы  красных  пикетчиков  перед  входом  в  здание Госдумы  провожали  его оскорбительными  выкриками  и   улюлюканьем:
 « Предатели!»,  «Враги трудового народа!»,  « Довели страну до ручки!». В ответ  он приветственно  кивал головой и  снисходительно улыбался, как будто шел по красной дорожке мимо своих поклонников.
      Это столпотворение  с красными знаменами и плакатными сл+оганами против власти были выгодны Гор+елову.
 Ведь чем  больше его ненавидят  коммунисты, тем  большим авторитетом он пользуется у товарищей по новой партии.
       - Куда едем, Владимир Тимофеевич? -  спросил  вежливо молодой  водитель.
       - В  Митино, домой.
       Горелов  жил в депутатском квартале в одной  из  типовых многоэтажек.
Молодые,  спортивного  вида охранники   крутились  возле  здания.
     У  подъезда  он  столкнулся  с  депутатом   Каныгиным,   который  сверкая бритым  черепом,   вышел  на прогулку со своим   черным  эрдельтерьером.  Завидев  идеологического враж+ину.  Каныгин  не  мог отказать себе в удовольствии, чтобы не съязвить в  его адрес:
   - Ну как,  спится ?
  - Что ты имеешь в виду ?   
  - Я спрашиваю, как тебе в  постели с демократами?
     Он ничего не ответил, только махнул рукой
     Консьерж,  молодой  спортивного вида парень,  из  вежливости спросил у депутата, как у  того со здоровьем. На что Владимир Тимофеевич  с некоторым опозданием, уже входя в лифт,  как - то странно  ответил:
    - Посмотрим.
     Не  успел  он  войти  в  квартиру,   раздался телефонный звонок.
   -Депутат  Горелов  слушает.
   -Вы  просмотрели   видеоматериалы? - прозвучал  довольно не дружелюбный голос.
     - А кто собственно говорит?
    - Кто-кто  -  хрен  в  кожаном пальто!  Сиди тихо и  жди указаний, а то прославим  на всю страну…
 - Вы что себе позволяете!
         Но на другом конце провода  бросили трубку. Посыпались писклявые гудки.
         Депутат  был  шокирован. Этот звонок еще сильнее  укрепил  его  в  мрачных   подозрениях. Задернув шторы   на  окнах,  он   сунул  наконец  кассету  в видеомагнитофон, чтобы просмотреть ее содержимое.
     То, что депутат  увидел на экране, повергло его в ужас: груды женских тел и его пьяная голова на груди   у  пышной блондинки. Вся  компания  плыла  в кл+убах пара. Такое  не  вытворяли  даже помещики с дворовыми девками  в  русских банях.
   Он  был  смешон,  жалок и поразительно  узнаваем.  Жрицы  любви,   отборного качества,  подначивали его  провокационными вопросами.  И  он  откровенничал,  говорил  глупости, пошлил. Высмеивал  правительство, народ, коллег  по думе.
    Он достал из шкафа початую бутылку коньяка и,  сделав  несколько жадных глотков из г+орла, небрежно  утерся  ладонью.
    За спиной раздавались пьяные голоса, смех, визг, стоны.
    Ему хотелось запустить бутылкой в экран, чтоб заткнуть рот идиоту, поразительно  похожему на него.      
     Как и многие высокопоставленные люди, он  пользовался услугами Зарецкого в  деликатном  вопросе. Мало того, он  даже друзьям  рекомендовал его как порядочного надежного человека. Он   нисколько не сомневался, что эту съемку организовал Зарецкий. Сколько же он  накопил  видеокомпромата?!
     Криминальная группировка,  стоявшая  за  Дмитрием Зарецким,  его больше не пугала. Его новые хозяева и  покровители   утрясли бы  с   братвой любые вопросы.  Но  видеокомпромат  может поставить крест на  его карьере. А ведь честолюбивые замыслы народного избранника  простирались   далеко-далеко.
      «Что нужно этому смазливому подонку? Взорвать ситуацию и свалить  за  кордон! Неужели он не понимает, что рискует головой, что захлебнется собственной кровью, что его ублюдка отмороженного из-под земли достанут, со дна морского, -  распалялся  Владимир Тимофеевич, но страх за свою репутацию уже сдавливал ему сердце, подбирался к горлу.   -   А что если он все-таки передаст  видеоматериалы телевизионщикам. Что тогда  начнется! Как обрадуются коммунисты!  Он решил свести  со  мной  счеты,  из -за того что я послал его  к чертям.  Но даже если я снова сделаю его своим помощником, снимусь в его предвыборном ролике, выбью наконец эти проклятые кредиты на его  условиях,  я все равно буду висеть у него на крючке», -  рассуждал депутат. – Нет,  нужно  срочно нейтрализовать негодяя».
    Вызвав машину, он поехал  к  Павлу Кирилловичу  в  Генпрокуратуру.
Чугунные створки  ворот   разъехались  перед автомобилем с мигалкой на крыше.  Заходя  в  здание  Генпрокуратуры  он всегда подчеркивал своим важным серьезным видом собственную значимость  и  вес. Народный избранник,  защищенный  иммунитетом неприкосновенности,   даже в этом грозном учреждении должен чувствовать себя уверенно, считал Горелов. Но только не теперь. Почва уплывала  у  него  из - под   ног.  Он бывал  здесь не раз, делая различные запросы. Легко ориентировался в коридорах  и расположении кабинетов. Но  сегодня едва не проехал  нужный  этаж.
    В приемной было несколько человек. Назвав свою фамилию молоденькой смазливой секретарше, он через  несколько минут   вошел  в     кабинет.
         Старший советник  юстиции,  генерал полковник 
 Павел Алексеевич  Кочкарев  обрадовался визиту приятеля,  поднялся из-за стола и пощел ему навстречу, распахивая объятия.
      -  Какие люди!  Ты чего такой  бледный, Владимир? Опять с  Каныгиным  мордовался?
     -   Если бы!
     -   Что - то серьезное ?
     -   Павел, у  тебя здесь можно  говорить ? ..
     -   А черт его знает, - усмехнулся генерал.
     -   Неужто и Генпрокуратуру  прослушивают ?
     -   А твой кабинет в Думе  не прослушивают ? 
     -   Какие   у  нас  секреты... 
      -  А  нашей работой  интересуются   все -   олигархи,  бандиты, твои  коллеги. За сведения, которые  хранятся  в моем сейфе,  мне  отвалили бы   мешок зелененьких. Кстати, там  материалы  на  Ольховского.  Пухнет папочка, пухнет. Скоро, скоро, тебе как другу говорю,  возьмем за  ухо этого мошенника, загоним под ноготь. Застращаем и сбежит за кордон.  Сейчас никому нельзя верить.  Видел  мою новую  секретаршу ? Так вот я  и  за нее не поручусь.
- Как же вы принимаете на работу?
- А  попросил приятель -  и взял. Если  заплатят хорошо -   продаст шефа  с потрохами.  И побежит отовариваться в  бутики.
- - Да, не занимаемся мы  воспитанием подрастающего  поколения,- согласился депутат.
- Ну  что  у тебя,   выкладывай.  А то работать еще  надо.
   -  Давай-ка  лучше поужинаем  где-нибудь.   Дело  серьезное, касается твоего бывшего зятя. На ходу поговорить не получится.
- При упоминании о Дмитрии  генерал   помрачнел  в  предчувствии  недобрых  вестей, приосанился   под  мундиром,и, бросив взгляд на расшитый  золотом  погон,  произнес задумчиво:
  - Ну давай, коль  так
-    Кочкарёв  взглянул на свои наручные золотые часы с  собственным  портретом на циферблате
 – Подъезжай-ка ты в семь ноль-ноль, пока я  тут  управлюсь, Знаешь кабак такой , «Изысканный вкус» называется?    
   - Кто же не знает. В  гостинице «Россия» на углу, на первом этаже.
   - Да , да, да!  Там отменно кормят и публика  солидная.      
      


000
    В  огромном  зале  фешенебельного  ресторана   только-только собиралась   публика.  Музыканты   заняли место  на эстраде.
Владимир Тимофеевич  открыл  меню  и   покачал  головой.
 - Ты не в меню  смотри, а  на официантку, я и так  знаю, что мы с тобой закажем, - пошутил прокурор.
 -  Да насмотрелся  уж – хватит! Ну  и  цены…
 -   А ты   как хотел - элитный кабак.  А сервис какой, кухня! Каждое  блюдо – произведение  кулинарного искусства. Хозяин заведений мой приятель, начинал свою деятельность с кухонного рабочего,  а теперь владелец ресторанов, элитной гостиницы. Здесь еще цены божеские.
      К столику подошел  известный отельер и ресторатор  Григорий  Михайлович, респектабельный господин невысокого роста  с  моложавым  ухоженным лицом  и, несмотря на   шестьдесят с лишним, подтянутый  как  курсант  военного училища.
    Этот человек объездил весь мир. Заядлый футбольный болельщик. Кочкарев познакомился с ним в США во время проходившего там чемпионата  мира по футболу.
  - Садись,  Гриша, - сказал  прокурор. -   Вот   познакомься,  депутат Госдумы  господин Горелов.  В  Кремль   ездит, как к себе на дачу. Наш человек, имей в виду.
 Григорий Михайлович  улыбнулся  Гор+елову  и  обратился  к прокурору:
 - Давненько вас не  было...
- Так ведь на нашу зарплату не разгуляешься. А тут вот друг пригласил. Ну  как, Гриша, станет «Спартак» в этом году чемпионом?
- Да станет, наверное ...
- Я хочу летом , Гриш,  махнуть к вам в Кисловодск водички попить. Ты постр+оил уже свою гостинцу
- Постр+оил. Буду рад Павел Кириллович...
 За соседнем столиком появился человек  с  обаятельной  улыбкой  на  красивом благополучном  лице,  похожий на главу  управделами  президента.
     И  Григорий Михайлович, извинившись,  перешел к его столу.   
    - Здесь у Гриши  столики  проверяются  круглые сутки на предмет прослушивания. - Так что  говори,  не сомневайся.
    -  Ты помнишь, я  рассказывал тебе,  как  твой   зятек  мне праздник устроил с сауной и девицами?
    - Бывший  зятек, ну?
   - Так вот:  он мне бандерольку прислал и,  хотя   без обратного адреса, но сомнений быть не  может -  это его работа . Ты сам  мне посоветовал гнать негодяя в шею куда подальше,  а он в отместку -  видеокассету,  где  я с девками, сам поним+аешь. Да еще и выпивший, сболтнул лишнего. А сболтнул, как мне сейчас кажется, потому, что мне в коньячок подмешали какой-то гадости. Поним+аешь: чтобы при случае за г+орло взять.
  - Ты смотри, какой шустрый.   Видеокомпромат, говоришь! Шантажист проклятый. Это уже не шуточки.
-Да какие уж там шуточки, - уныло покачал головой Горелов.
  Павел Кириллович сам никогда не пользовался услугами барышень, которыми  командовала  у Дмитрия Эльвира Михайловна. Но  пару раз  отправлял  к ней  высоких товарищей. Неужели они  посмели  всех снимать  скрытой камерой. Ответственность ложилась и на него.
 - Он  будет держать нас всех на крючке, - продолжал почти шепотом  Владимир Тимофеевич, и, махнув рукой,  опрокинул  рюмку водки.
-  Он под+авиться этим крючком, - заключил прокурор и последовал примеру товарища.  - Я хоть и не такой бабник, как ты, Володя, - с девками у него в сауне не парился, но так это дело не оставлю. Он вернет весь компромат  как миленький…
-  Где  ты найдешь в наше время таких людей, которые  забрав у него компромат, не воспользуются им  сами? Не сделают дубликаты? На кого можно положиться? За такое кино, сам поним+аешь, отвалят большие деньги, и дело с концом.   
-   У нас есть люди, на которых мы сами имеем  компроматы,  неопровержимые доказательства для возбуждения уголовных дел  с  радужными судебными перспективами.  Которые обязаны нам по гроб жизни. Они и сделают все. Но  ты мне будешь обязан, Вовчик.  Ой как должен...
   - Да я за тебя  Павел ...
  -  Не  забудь только, когда  там окажешься, наверху, кто тебя спас.

000
    2.

      На  следующий   день,  после  встречи    Гор+елова   с   Павлом Кирилловичем,   люди   в   масках   ворвались  в  офис  охранного  агентства «Щит»  и  устроили  там  настоящий  погром. Ничего не объясняя, выставили  за  дверь  всех, кто находился внутри.  Забрали всю документацию,  изъяли  жесткие диски из компьютеров, обесточили  и  опечатали  помещение. Директор агентства, вытолкали пинком под зад за то, что назвал  происходящее беззаконием и вздумал грозить  серьезными последствиями. Однако тот не унимался. Тогда командир подразделения не раздумывая ткнул его  электрошокером в шею,  и   дебошир  потерял сознание.
   Когда его привели в чувства, он   долго звонил   своим покровителям, но не мог  ни до кого дозвониться.
   Это была акция устрашения. Криминальному сообществу не дали опомниться. С  самого раннего   утра    началась  операция  по  нейтрализации группировки Хромового.  Бойцы  СОБРа   вламывались  в  квартиры   спящих  бойцов группировки и их авторитетов. Сгоняли тепленьких  с  постели  резиновыми дубинками, заставляя   одеваться  во  что   придется,  и   пинками, выталкивая на улицу.   На фирмах, контролируемых группировкой  Хромого, проводились повальные обыски.  Возмущавшихся  клали на землю,  били ногами, не позволяя поднять головы. Там, где не за что было зацепиться, подбрасывали оружие, наркоту, тротил.  В разных районах   Москвы  милиция  останавливала  крутые иномарки  группировки. Машины отгоняли на штрафплощадки, водителей и хозяев увозили в изоляторы.  Самог+о Хром+ого взяли ночью в собственном казино. Как только  появились бойцы в масках, он послушно вытянул руки, на которых тут же защелкнулись  наручники.  Лучше уж менты,  чем  конкуренты со стволами. Он сразу же одернул охрану, которая  рванулась к нему на помощь.  Хромой прекрасно  понимал, что если «маски»  бесцеремонно врываются в его частные владения,  значит дергаться бесполезно - санкция получена  сверху.
   К полудню самая  активная и авторитетная часть группировки была изолирована.   
      В одиночке Бутырской тюрьмы   Хромой, как ни странно, испытал приступ ностальгии. Даже слезы навернулись на глаза. Вспомнились годы, проведенные в крытых тюрьмах и лагерях.
 Тогда не было пейджеров, сотовых телефонов. Даже письмо отправить было проблемой. О побегах  и не помышляли.
      Ему не нужно было ломать голову, чтобы догадаться  о причине своего ареста. Это Димон замахнулся на власть, как пить дать, вот и результат.
    И все же, когда  через несколько часов к нему в камеру вошел следователь из прокуратуры он спросил  удивленно:
      - За что?
    Следователь по особо важным делам, или «важняк», как таких  называл  сам Хромой, достал  из  портфеля  толстую папку и потряс ею перед угрюмым лицом Хром+ового.
  - На вас тут столько, что хватит на троих. Заказные убийства,  похищение людей, связь с  боевиками, подготовка теракта в  центре столицы. Не надо было  лезть в большую политику.
 - Что вам  нужно  от меня? Какую политику?!
-   Прекратите валять дурака. Теперь вам придется  сотрудничать с нами, иначе потеряете все.
- Сотрудничать? А разве я  с  вами не сотрудничаю?  Сколько денег я отвалил  вашим коллегам,  вытаскивая своих дружбанов и подельничков. Сколько на эти бабки  куплено особняков и крутых тачек. На чьи деньги их дети учатся и  шатаются  по  заграницам.
   -  Я не знаю, кому вы и что передавали, но попутно замечу: вам деньги тоже не с неба падали. А  потом – вы ведь ментов больше кормите, да судей, а  я следователь прокуратуры. Причем, учтите, по особо важным делам.
   - Адвоката мне! Шалевича! Он вам все  втолкует.
   -   Так ваши адвокаты  все по камерам распределены.
   - Вы сами хоть верите в обвинения, которые мне шьете?
         - Объясняю один раз,- нахмурился следак, -  не поймете, пеняйте на себя, уйду и сюда войдут  те, кто не будет с вами церемониться. Ваш подопечный Дмитрий Зарецкий – могли бы догадаться! - подставил вас. Если кто-нибудь из ваших людей хотя бы  шелохнется в его защиту, я вам не завидую. Неужели вы подставите голову под топор  из-за  какого -то смазливого сутенера. В вашем возрасте здоровье нужно беречь. Вы ведь знаете,  с+обровцы, они  с авторитетами не считаются,  могут насмерть забить.
«Выдашь ты своего дружка, Дмитрия», - вспомнил Хромой слова Пелагеи. – Опять старуха оказалась права. Проклятая колдунья. Правда, нагадала мне долгую жизнь. Только не уточнила – на воле и  в  тюряге».
- Вы согласны с нами сотрудничать?-  спросил следователь,  давая понять, что времени на раздумья не будет.
Хромой  не озвучил ответ, но, прикусив губу,   выразительно кивнул в знак согласия.
  - Если вздумаете шутить шутки, материалам, собранным  на вас будет дан ход. Но до суда вы  вряд ли доживете. Надеюсь, вы понимаете, что я не блефую.
 - Слово Хромого – закон,  вся  страна  знает.
 - Тогда слушайте, что вам предстоит сделать.