Штурман Капитана Гнездилова, Глава 8

КОНЧЕН БАЛ И КОНЧЕН ВЕЧЕР...

Я ныряю в каюту стармеха, и он сразу же плотно прикрывает за мной дверь.
— Милости прошу, Игорь Владимирович! – приветствует меня хозяин. — Я живу на одной палубе с мастером, поэтому вынужден соблюдать конспирацию! – поясняет он.
— Благодарю, Владимир Александрович! Чем обязан вашим приглашением? – вопрошаю растерянно я.
— Да вы располагайтесь, а я пока сварю вам и себе кофе!
Дед указывает мне жестом на диван, и я усаживаюсь, предвкушая интереснейшую беседу.
И пока стармех хлопочет над кофе, я тщательно разглядываю его каюту.
А каюта у него, нужно сказать, весьма шикарная!
На первый взгляд даже круче, чем у старпома: есть и кабинет, и спальня, и холодильник, и кофеварка – не то что моя скромная келья!
— Вот, прекрасный кофе, угощайтесь, пожалуйста! – деликатно предлагает мне стармех и ставит передо мной чашку ароматного кофе.
Я осторожно беру из его рук фарфоровую кофейную чашечку и с наслаждением делаю маленький глоточек густого кофе. Вот это кофе так кофе, не то что гранулированный на мостике – одно название!
— Превосходный кофе, Владимир Александрович! А вы, я смотрю, настоящий ценитель!
— Да, знаете ли, я очень люблю кофе и всегда располагаю отличной его коллекцией! Так что, прошу вас, заглядывайте ко мне на чашечку-другую после вашей вахты. Конечно, если вас это не затруднит! – деликатно добавляет он.
— Благодарю вас, я тоже очень люблю кофе, особенно под хорошую сигаретку! – тонко намекаю я деду.
— Извольте! — И он протягивает мне пачку моего любимого японского Hi Lite!
Вот уж действительно – совпадение так совпадение!
— Вы тоже курите эти странные сигареты с водорослями? – уточняю на всякий случай у него я.
— Да, я ценитель этих «странных», как вы имели честь выразиться, сигарет! – подтверждает дед.
Я с удовольствием закуриваю, и вместе со мной закуривает и сам хозяин каюты.
Так мы сидим в полной тишине, наслаждаясь крепким кофе с сигаретами, и лишь беспокойный Фунтик, переводя взгляд поочерёдно с хозяина на меня, приветливо машет нам своим пушистым хвостом.
— Знаете, Игорь Владимирович, я ведь сперва вас возненавидел… А теперь вот вижу, что вы молодец! Ведь если бы не вы, то меня бы уже списали… А я ведь совсем недавно только на пароход сел… — после недолгой паузы и глотка кофе сообщает мне дед.
Мне крайне неловко перед стармехом, и я пытаюсь хоть немного оправдаться перед ним:
— Ну что вы, Владимир Александрович, это же ведь моя работа!
— Не оправдывайтесь, Игорь Владимирович, я хочу ещё раз извиниться перед вами за ту недостойную сцену в кают-компании. Виноват! Погорячился, не разобравшись в ситуации!.. А может, выпьем мировую? – неожиданно предлагает он. — У меня в холодильнике как раз сейчас охлаждается отменный Smirnoff – однокашник из Штатов привёз…
Я ставлю пустую чашку из-под кофе на столик и многозначительно молчу.
— Да вы не подумайте, Игорь Владимирович… Я, конечно, как интеллигентный человек люблю немного откушать хорошей водки, но одному как-то неловко, а выпивать с подчинёнными, сами понимаете, нельзя. Но вы же не мой подчинённый! Таким образом в свободное от вахты время можем себе немного позволить…
— Владимир Александрович, – тяну резину я, — мне, право, как-то, знаете ли, неловко…
А дед уже меня и не слушает — он всё понял без слов: вот что значит врождённая интеллигентность! Он открывает буфетный шкапчик и достаёт оттуда два лафитника тонкого стекла, затем подходит к холодильнику, извлекает из его прохладного чрева заиндевевшую бутылку «смирновки» и со знанием дела разливает тягучий напиток по рюмочкам.
— Ну а закусывать будем сервелатом, поскольку горячих закусок у меня, увы, нет! – отвечает он на мой немой вопрос.
После чего, извлекает из буфетного шкапчика блюдечко с тоненько нарезанными кусочками ароматной сырокопчёной колбаски.
Я, глотая тайком слюну, ненароком оглядываюсь на входную дверь, невольно вспоминая предупреждение Берёзкина о бдительном капитане Чуе.
— Да вы не беспокойтесь, каюта надёжно заперта! Я же говорю, конспирация! – успокаивает меня бесстрастный дед. — Да и Фунтик у нас на стрёме! Если кто подойдёт к каюте, он сразу учует и залает!
Мы тихонечко чокаемся изящными лафитниками и с кайфом вкушаем мировую. После недолгой паузы закусываем, и я протягиваю кусочек колбаски сидящему рядом со мной Фунтику.
— Возьми, дружочек, заслужил! – говорю я ласково пёсику.
Дед одобрительно кивает мне головой и добавляет к поданной колбаске:
— А ведь он и вас полюбил!
Фунтик, облизываясь, виляет мне своим хвостом, и я в ответ глажу его по маленькой косматой голове.
— Ну что ж, Владимир Александрович! – говорю я, решительно вставая. — Мировая выпита, а посему благодарю за гостеприимство, угощение и прекрасное общество! Засим имею честь откланяться! — И тихонько ему киваю, как это раньше изящно делали дворяне в кинохрониках.
Дед по-доброму улыбается и крепко жмёт мою руку.
Затем, соблюдая все меры предосторожности, я «на мягких лапах» выхожу из каюты стармеха и тихонько, чтобы не привлечь к себе постороннего внимания, спускаюсь в свою каюту.


Фото Галины Горбуновой