Посадочный талон

                ПОСАДОЧНЫЙ ТАЛОН
 
                Рассказ. Другая Фантастика

               — Молодцы! Я полностью одобряю вашу задумку! И думаю, что необходимо сразу же приступить к её выполнению, не откладывая!  — Сэр несметный миллиард, как величали этого  человека за глаза, одного из самых богатейших на Земле, достал платок и начал тщательно протирать очки. — Да-с, Швабра оказался слишком старым.  Я сразу сказал, что из его громоздкой и сырой идеи ничего путного не выйдет! Задумка должна быть впечатляюще лёгкой, изящной. И даже в какой-то мере фантастической!
Три профессора почтительно склонились перед человеком с явными признаками вырождения, ставшими достаточно заметными от долгой череды браков между двоюродными братьями и сестрами. Впрочем, сам себя он называл богоизбранным и объяснял почему. Если человек безбрежно богат, он, безусловно избран богом!

              — Когда Швабра опубликовал свою работу о грядущем человечества, я сразу сказал, что из его затеи ничего не выйдет!  — Продолжал  Несметный миллиард. —  Конечно, с нашей пропагандистской машиной в пустые головы обывателей  можно вбить всё, что угодно.  Можно, например, внушить им,  что Карла Маркс — пророк капитализма, что мы, представители крупного и крупнейшего капитала, доросли до готовности  принять на себя социальную ответственность за построение общества на коммунистических началах. 
              Только ведь они все равно не знают, кто такой Маркс и в чем социальная ответственность.  И зачем людям наша готовность вложить свои деньги  в строительство общежитий, где каждому будет принадлежать ровно по три квадратных метра  — на целый метр больше, чем на кладбище! И всё это из благих побуждений предотвратить перенаселение Земли.  Шесть миллиардов двуногих — это было о-хо-хо! А уж восемь... Но клянусь здоровьем моей покойной мамочки, эту часть швабровского проекта мы бы, наверное, сумели  хоть как-то притворить в жизнь.  Но дальше  это не фантастика даже! А какой-то бред — из таких общаг изымать народ по полмиллиона ежедневно?! Да, наверняка, до определённого момента никто и не заметит, что их давно уже нет с нами. Но, простите, Швабра не учёл главных организационных моментов! Первое, какие средства нужны, чтобы построить достаточное количество этих могильных общежитий? Какие силы вооруженной до зубов армии потребуются для переселения, если людишки не согласятся покинуть обжитые дома и переехать в "новостройки". И, наконец, самое главное. Если к ежедневно  умирающим естественным, так сказать, путём ста пятидесяти тысячам человек присоединились бы ещё полмиллиона, то в год, можно высчитать на пальцах, вымирало бы почти двести миллионов человек, миллиард за 5 лет, шесть, соответственно, за тридцать... Это, конечно, было бы здорово. Хотя, на мой взгляд, все равно несколько медленно. 

              Но давайте спросим: где и как избавиться от такой прорвы трупов? Особенно, если учесть, что мы и сегодня не слишком хорошо справляемся и даже со ста пятидесятью тысячами покойников. Пример Освенцима, конечно вдохновляет. Шесть миллионов за пять с чем-то там лет. Но то была война, а теперь мирное время. Почти мирное.

              Профессора Майкус, Бентин и Иванофф , представлявшие соответственно  Техническую, психологическую  и электронную, стороны  проекта, который они только что положили на стол боссу, почти синхронно кивнули в знак согласия с рассуждениями хозяина. Тот удовлетворенно скользнул взглядом по всей троице, чуть дольше обычного задержав свое внимание на Иваноффе. Он вообще-то презирал русских, которые удрали за границу. Хотя сам вел родословную от племени денежных кочевников. Но то были другие времена. А сейчас… тот, кто бросил свою Родину в поисках более жирного куска, всегда вызывал у него некоторое чувство подозрительности. Хотя он был уверен, что людишки поголовно продажны.  И глупы! Но… Когда-то на одной шестой части суши они было взялись за ум.  Результаты получились совершенно неожиданные. Количество ученых там довольно резко возросло. Как и их продуктивность.  Но лет, кажется, через семьдесят пять, боевой задор начал иссякать, и большинство решило, что быть пьянью, свободной всяких обязанностей перед обществом,  куда проще. Чем грызть гранит разных наук.  Система образования приказала долго жить. А ученая братия занялась поиском лучшего места жительства.  Иванофф как раз из той страны. Хотя то, что у него полностью отсутствует принципиальность в данном случае самое важное качество, которое теперь будет оценено по заслугам.

              —  Я всегда говорил,  что этот молодой Макакс очень умный человек. На Земле тесно, и пространства остаётся всё меньше и меньше. Человечество должно осваивать новые миры, другие звёзды! Вы прекрасно поняли и ухватили его идею — о переселении в другие, новые и лучшие миры.  Разумеется, мы пока и за пределы Солнечной системы не можем выйти! Да что там Солнечной  — за орбиту Луны.  Хотя фантасты давно туда протоптали дорожки, в черт знает,  какие космические дали!  А теперь вы предлагаете по этим дорожкам ежедневно отправлять туда по сто тысяч человек.  По тысяче из ста космопортов. Я правильно понял?
Три человека, стоявшие перед этим массивным сделанным из чистого дуба письменным столом, покоящемся, как танк, в огромном кабинете, где каждая деталь вопила о своей  огромной стоимости, вновь почтительно склонили головы в согласном кивке перед одним из самых богатых людей мира,  имя которого, впрочем, никогда не фигурировало в списках богатейших людей "Форбса".

              — Мне решительно нравится ваша мысль построить десятки космических портов в разных странах, где сложилась наиболее тяжелая ситуация. Где безработица давит, уровень жизни низок . Там наверняка на»борт» ежедневно будут восходить по  три-пять тысяч пассажиров. Для переселения в другие, куда менее проблемные миры!  Вы достойны хорошей награды, господа учёные! Я отдам распоряжение, чтобы вам её выплатили немедленно. И приступайте , приступайте! Надо немедленно раскрыть глаза  человечеству, что его  будущее в иных  надзвёздных мирах. Дело следует поставить  так,  чтобы от желающих перебраться  на другие планеты не было отбоя!

             Старушенция Андрэ, которую он, правда, не читал, но знал в пересказе, произвела на него неизгладимое впечатление.  До нее многие с яростью заявляли, что бандиты-европейцы просто вырезали коренное население Америки – индейцев. И завезли негров, чтобы превратить их в рабов. А она так мило назвала их белыми людьми, которые пришли в страну краснокожих варваров, чтобы распространить там свою механистическую и технологическую культуру. Право, можно даже расплакаться! Великая штука эвфемизмы!...

            Они ужинали, сидя рядышком, причём к плечу друг к другу.  Это было их обычное положение за столом на протяжении многих последних лет. Оно позволяло не только синхронно поглощать пищу, но и наблюдать за тем, что творится на  метровом экране  плазменного телевизора, купленного в рассрочку около года назад. Телевизор был последний замочной скважиной, через которую они пытались подглядеть, что творится в окружающем мире.  Поскольку книг они не читали, каких-то интересов, которые могли бы привлечь других, у них не было. А, стало быть, не было и друзей. Да и жили-то они вместе по одной причине: каждому из них просто некуда было больше идти. Да и не к кому!

           Жанин, ухватив с тарелки кусок котлеты, отправила её в рот. И, начав пережёвывать, мельком взглянула на мужа. Его лицо выражало полную сосредоточенность на том, что происходило на экране. А на мониторе поднималась вверх изящная сигара космической ракеты. Кадры были шестимесячной давности. Тогда простому народу, к каковому они относили и себя, сообщили, что известный миллионер Макакс отправил в космос несколько кораблей-разведчиков. Их цель обнаружить планеты пригодные для обитания человека. И вот его усилия и вложенные средства не пропали даром.  Вернулся первый из кораблей.

          Соседняя галактика развернулась таким образом, что ее звёзды начали пронизывать нашу Галактику.  Иначе говоря, расстояние между двумя галактиками значительно сократилось. И совсем недалеко от Земли удалось обнаружить в галактике, проникшей в нашу,  прекрасную планету. Её можно было бы назвать двойником Земли. Если бы не несколько иная конфигурация материков.  На них росла практически та  же зелень, что и на Земле. А в лесах водились удивительно  похожие на земных звери. Причём даже те, которые давно были уничтожены человеком или вымерли в Ледниковый период.

          Словом это была планета-сказка, о которой так долго мечтало человечество. Неимоверно расплодившееся и разграбившие ресурсы матери- Земли для создания сиюминутных удовольствий — машин и станков. Оно все последнее время жило в страхе перед будущим, которое казалось несчастным и грозным. Систематическое недоедание, которое обрушилась на чёрные и цветные континенты, грозило скорым массовым истреблением всему миру. Особенно когда предметов труда и машин станет делать не из чего: запасы металлов в недрах планеты основательно оскудели.

          Так что планета Мета, как назвал её хозяин корабля, подвернулась весьма  кстати. Её можно колонизировать совершенно спокойно, не думая о каких-то излучениях, которые могли бы угрожать человеку.  Или иных опасностей со стороны Космоса.
Возникла, правда, одна досадная мелочь. В виде полумиллиона человеческих особей, живущих на этой планете. Но никаких  законов, которые могли бы помешать колонистам стать ее хозяевами, более не просматривалось. Правда, вскинулись  отдельные, так сказать, учёные, которые считали, что планету, имеющую собственной Разумное население заселять нельзя. Но кто бы стал к ним прислушиваться? Когда это так нужно нам?

          Полмиллиона аборигенов в юбочках из перьев, и различить -то пол которых  можно было  только по набору все тех же перьев, ничтожная преграда.

          — Индейцы! — Воскликнул капитан корабля, впервые увидевший аборигенов.  И это название закрепилось за ними. И удивленное лицо капитана было показано с разных ракурсов на экране

           Добрые половина взрослой части этого населения носила за плечами нечто вроде земного лука и колчана со стрелами. Однако на животных они не охотились. И друг с другом не воевали. Лук и стрелы предназначались для того, чтобы сбивать плоды с деревьев. Право же, в свете выше сказанного даже неуместным казался вопрос, следует ли считать этих, так сказать, веганов разумными?

           А на земле был накоплен ценный опыт, как поступать с подобными двуногими конгломерациями. Коренного индейца в Америке можно увидеть разве что на открытке или в резервации, где их осталось совсем немножко. И это придавало уверенность, что первые же полтысячи человек, высадившиеся на Мете, тут же будут признаны богами, сошедшими на Мету с небес. А против богов аборигены применять стрелы тем более не станут. Наоборот повергнутся ниц. Покорятся небесной воле. Их  даже можно научить  постреливать друг в друга, если боги выразят недовольство одним племенем или другим.  А пришельцы с небес  будут  оказывать посильную помощь в уничтожении тех племен, которые не угодны богам! Разбить население на племена помогут ружья, которые привезут с собой колонисты. Таким образом, скоро исчезнут все проблемы связанные с решением дилеммы о разумности или неразумности аборигенов. А заодно и сами аборигены. Ни в каких резервациях их естественно оставлять нельзя. Этому учит горький опыт авантюристов из Европы, которым до сих пор ставят в вину уничтожение краснокожих. А люди почему-то упорно не хотят об этом  забыть.

          А, впрочем, какая разница  — полумиллионом индейцев больше или полумиллионом меньше? Если верить  большой книге индейцев  племени иу, все  мы от Адама и Евы.  Стало быть, сколько не убей индейцев, корень предков всё равно жив! Одни, как пелось в старой песне, убиты пулями, других убила старость! Йо-хо-хо, всё равно за борт!  Хотя, по большому счёту, на старость имеют право только самые уважаемые члены нашего общества!  А кто у нас самые уважаемые?  Хе-хе! Самые умные!  А самый умные у нас кто?  Йо-хо-хо, самые богатенькие!  Хотя, понятно, все говорилось на языке  «программирования» Андре Нортон, говорилось о грядущей роли и значении белых цивилизаторов, которым предстоит помочь  установить и упрочить механическую и технологическую цивилизацию на Мете.

         В головах Женет и Джона иным мыслям возникнуть было ниоткуда.  И если мы сейчас говорим об этом, то исключительно так,  смеха ради!
— Да! — Многозначительно сказала Женет, автоматически взбиваю рукой свои чёрные вьющиеся волосы. — Наука!

          — Заткнись ты! — вспылил муж, не разделявший философских наклонностей своей жены  и отбросивший в знак несогласия её позицией  тарелку с недоеденными макаронами в сторону. — Мешаешь слушать важную информацию!

           Информацию действительно заслуживала внимания. Создана правительственная комиссия, сообщил диктор, по переселению на Мету. Первые пятьсот счастливчиков, получат во владение самые лучшие участки земли. И, конечно же, превентивное право отобрать из местного населения самых лучших работников из числа аборигенов! Далее бегущей строкой указывался телефон и адрес фирмы "Мета  - Переселение", по которому желающие  могли обратиться и сделать соответствующее заявление.

          Джон вскочил, словно внутри него развернулась пружина, и, нахлобучивая шляпу, резко бросил:

           — Куда ты девала ключи от машины?

           — Уж не собрался ли ты на эту замечательную Мету? — Уперев руки в боки, пыталась сбить обороты жена.

           — Дура! Разве я здесь так много зарабатываю? Или мне в качестве добавки за работу не регулярно бьют рожу и вытирают об меня ноги? А это шанс!  Шанс стать человеком! С нуля!  Ты со мной? Или хочешь подыскать себе нового мужа?

           — Конечно, я всегда с тобой! Ведь я твоя жена, данная тебе Богом!  Но ты всё-таки получше выясни, что к чему! —  Жанин была сама кротость, знаю по опыту, что иначе Джон взорвётся,  и скандала будет не избежать. И с облегчением услышала, как за мужем захлопнулась дверь.

           Домой Джон вернулся поздно вечером. Судя по тому, что он неплохо поддал и широко улыбался, дело его выгорело. Похоже на радостях  он даже немножко перебрал. О чём красноречиво свидетельство весь его вид. Шляпа съехала на левое ухо. Галстук, который он надел для представительности, уплыл направо. А устойчивость вызывала большие подозрения.

           — Кажется, ты достиг своей цели? — Осторожно поинтересовалась Жанет.

           — Похоже на то! — вешаю шляпу на прежнее место, сообщил Джон. — Три дня тренировки, а потом я улечу на планету Мету. И стану самым богатым человеком!  Точнее намного богаче, чем сегодня, — тут же поправился он.

           — Ты говоришь о себе, в единственном числе, — Осторожно заметила жена, — Ты хочешь сказать, что ты летишь один, без меня?
Джон на мгновение замялся, но тут же взял себя в руки.

           — Первым рейсом женщин решено не отправлять.  Освоение планеты, знаешь ли,  это не крышками бренчать на кухне! А ты, думаю, сможешь подтянуться потом. Когда мы создадим какие-то поселения, застолбим участки, научим туземцев верить в Бога и работать!

           Жанет понимала, что давно уже наскучила Джону. Если он до сих пор не бросил её, то скорее по привычке, которая выработалась в нем. В глубине души она понимала, что никчёмная жизнь, которую они ведут уже долгие десять лет, работают за гроши а потом стараются свести концы с концами, так обычно и кончается. Но ей всегда хотелось верить в лучшее, Хотя никакой духовной близости между ними никогда и не было. Да и какая духовная близость в заплесневелом убогом мирке? А теперь Джон нашёл свою дорогу. И пойдёт по ней, даже если она попытается остановить его.

           Наутро она провожала его, считая, что их пути вряд ли когда-нибудь снова пересекутся, даже если она тоже согласится перелететь на Мету. Впрочем, сборы были недолгие. Всё, что требовалось от Джона, это одна смена нижнего белья и тысяча долларов.  Белье он положил в пакет, а доллары во внутренний карман пиджака.  Учтиво чмокнул жену на прощание в щуку и, не оглядываясь, поспешил к вызванному такси.
И всё-таки он, кажется, забыл главное. Посадочный талон, который давал ему право на полёт к Мете. Он вспомнил, что оставил его на тумбочке в прихожей, торопясь покинуть этот так и не ставший ему родным дом и постылую жену.  И очень занервничал у входного контроля, не зная, как ему быть и вопросительно глядя в глаза офицера космической службы: есть ли у него время, чтобы съездить за ним? Но офицер смотрел на него дружески  и сказал, что быть таким растяпой очень плохо. Но учитывая, что Джон значится в списке пассажиров под тем же номером и на тот же рейс, что в его  талоне, он попадет  на борт и останется в числе первопроходцев столь важного проекта, ему сделают исключения и разрешат посадку без талона.

           Джон от счастья чуть не задохнулся.  Он миновал контрольный пункт по паспорту.  Но почти тут же сдал документ, поскольку его сразу же пригласили на посадку. Тот внутренний отсек корабля, где им предложил разместиться напоминал не то  фрагмент амфитеатра цирка, не то галёрку крупного оперного театра, рассчитанную на пятьсот мест. Впрочем,  расположенных почти вертикально, и как бы нависавших друг над другом. Роботы быстро помогли каждому найти своё место и устроиться в нём. Джон был несколько удивлён тем, что никаких пристяжных ремней тут не оказалось.  На обволакивающий голос невидимой женщины, льющийся откуда-то из чрева корабля, сообщил, чтобы они не беспокоились по этому поводу. Взлёт будет предельно мягким, а полёт покажется быстрым и комфортным. Голос пожелал  пассажирам счастливого старта и мягкой посадки, предложив напоследок сделать, когда  начнёт гаснуть освещение в трюме корабля, несколько добрых глотков земного воздуха.  На память о мире, который они покидают. Поскольку какое-то время им придется дышать концентрированным воздухом самого корабля.

          Вокруг Джона начали жадно глотать воздух остальные его сотоварищи-переселенцы. Повинуюсь чувству стадности, которое лучше бы называть чувством общности, он тоже сделал три а, может быть, даже четыре глотка после чего мир вокруг него померк, а тело безвольно скрючилась в кресле. И он уже ничего не слышал и ничего не чувствовал, когда другие установки начали откачивать воздух из  помещения, где они располагались, поскольку все  уже были мертвы. И уж, конечно, никто из них не мог знать, что в этот самый момент всё, что произошло в зале, отслеживалось на большом мониторе, находящемся в комнате неподалёку. И один господин, весьма учёного вида, привычно поглаживая бородку и усы, сказал другому господину, лысому, в очках, но, несомненно, также имевшему отношения к науке:
— Моя часть работы выполнена! Хотелось бы знать, как ты справишься с таким огромным количеством трупов? Ведь только для того, чтобы вынести их отсюда нужен, как минимум, десяток  людей. И они вряд ли будут держать язык за зубами.
Тщательно притерев очки батистовым платочком, лысый водрузил их на место и ухмыльнулся:

         — Вы, химики, полагаете что только вы и умеете работать! Ну и мы, программисты - тоже кое-что знаем и тоже кое-что умеем. Вот видишь, стрелка на этом приборе стремительно приближается к нулю. Вот и нуль! Газа, который разработали под твоим руководством для быстрой отправки переселенцев на Мету, в помещении больше нет.

          После его слов  двери, через которые всего несколько минут назад сюда прибыла целая толпа искатели светлого эксплуататорского будущего на туземной планете, раскрылись. В зал въехали роботы с каталками. На каждую они укладывали  друг на друга по два тела и ныряли вместе со своими нехитрыми приспособлениями в неожиданно раскрывшиеся створки  подземного туннеля.

         Первый  из-за собеседников вперил вопросительный взгляд во второго.

          — Мы тоже не теряли время даром! — ответил тот. — в трехстах метрах отсюда построен прекрасный и высокопроизводительной крематорий. Не пройдёт и трёх-четырёх часов, как все эти покорители новых миров превратятся в великолепное удобрение для старого мира, нашей несчастной матушки- Земли. И им больше не нужны будут ни авто, ни виллы, ни банковские счета, придающие особый вес их владельцам!

          — Н-да! — в задумчивости сказал бородач. — Ты знаешь, о чём я думал все последние дни, Махем?  А я думал всего-навсего над одной вещью:  не будет ли все, что мы тут сегодня затеяли,  нам мешать жить?

           — Токарь или там штамповщик  спокойно делает автомат или пулемёт. Твои химики сделали газ — без вкуса и запаха — и убивающий мгновенно.  А кто-то там делает всего лишь дерьмовую колбасу,  отведав которую тоже еще как можно сдохнуть. Или уж как минимум подхватить тяжкую болезнь. Но спроси их, мешает ли это им жить? Поговори с ними, и они тебе объяснят, что это обычно работа, что за неё им платят деньги, что деньги за эту работу помогают им прожить и прокормить свои семьи и вырастить своих сопливых детишек. Почему же ответственность за подобную же работу должны нести только мы? Весь этот гнилой мир построен на общечеловеческом согласии, для научности называемом «общественный договор», который, в свою очередь, зиждется на неразумении большинства,  что он собой представляет . Потому что большинство считают, что себя простыми людьми. Словно неученость их в чем-то оправдывает.  А мы, имеющие образование, то есть непростые, по их же пониманию, и должны нести ответственность за них?

           Третий, стоявший в стороне и  до сих пор не сказавший ни слова, словно очнулся и посчитал своим долгом вмешаться в дискуссию.

           —Чего уж там! Если люди заключают военные контракты, по которым осуществляют легализированное убийство !  Сколько я себя помню,  простые люди всегда хотели только одного —  очень хорошо жить. И чтобы при этом поменьше работать  даже руками, я уж не говорю о голове. И рассматривали, как лучший вариант совсем ничего не делать. Ну там, кроме половых игр и выпивки.  Размышлять для большинства совершенно  непосильный труд. Да к тому же еще и не нужный. Для этого ведь сначала набить мозги большим количеством знаний. Иначе над чем размышлять? Вот и дожились! Земля уже не может обеспечить всю эту биомассу не только тем, что они хотят -  а это шикарные квартиры, роскошные автомобили, личные самолёты, не говоря уже о прочих мелочах - но и даже хорошей колбасой. Человек вообще такое существо, которое всегда уверено, что плохое может случиться с кем угодно, но только не с ним. И зло, которое он вершит, к нему не может вернуться по определению. А еще есть кто-то где-то там, кто внимательно следит и ограждает любую сволочь от неприятностей. И тут между нами и ими наступает равенство.

       Троица  постояла с минуту в полном молчании, потом они пожали друг другу руки и разошлись…
Проводив Джона,  Жанет скоро обнаружила на столике в прихожей его посадочный талон." Боже мой!- Со страхом подумала она про себя.-  Забыл!  Его же не пустят на корабль! И вся эта затея с Метой полетит к чертям!" А вернувшись, Джон, конечно, надаёт ей по первое число! Хотя, видит Бог, она ни в чём не виновата!

          Пару часов она провела у двери в ожидании мужа, который должен вернуться. Но он так и не появился. Потом из оцепенения ее вывело сообщение.  Оказалось, что телевизор вещает без остановки. А тут он вдруг заговорил громе прежнего и торжественнее,  сообщив, что началась посадка первых переселенцев на Мету. Она как раз успела, чтобы увидеть на экране Джона, восходящего в числе других на трап.
Что же, значит, он каким-то образом сумел обойтись без посадочного талона! А может у него был другой, ещё один? Но это было уже не важно. Он улетел, скандала не будет. А она? Что она?  Она всегда была так одинока. Наверное, человек вообще очень одинокое существо.  Потому что всегда старается всех кинуть и что можно урвать у других! Для себя лично! А остальные хорошо понимают его. И терпят, потому что сами такие! Хотя, может, не всегда и не все?

         
1. Старушенция Андрэ - имеется ввиду  Андрэ Нортон , из романа которой"Укротитель зверей" и приведена эта мысль.
2. Одни убиты пулями, других убила старость! Йо-хо-хо! Все равно за борт! куплет из песенки из фильма "Остров сокровищ", поставленная в сталинские времена.