Профессор

После многолетнего перерыва пересмотрел фильм «Собачье сердце». Картина гениальная! Поразительно ёмко прописаны все персонажи, при этом, несмотря на персонификацию, вполне узнаваемы социальные группы, олицетворяемые каждым из них. Пересматривая этот фильм, я вдруг понял, что «пересматривается» он не только в прямом, но и переносном смысле. Пересматриваются ставшие для многих уже хрестоматийными роли и оценки героев.

Прежде всего давайте посмотрим, какие социальные группы, типажи узнаются за главными персонажами?

Начнём со Швондера, чья звучащая подчёркнуто чуждо для русского слуха фамилия явно на что-то намекает, вопрос только, на что? Распространённой, на мой взгляд, ошибкой является привязка Швондера к какой-либо конкретной национальности. Будучи проводником определённого типа идей, данный персонаж олицетворяет собой некие общие глобалисткие тенденции. В тот период это был чуждый народам России проект, который в рамках советского социального строительства пытались навязать нам в первое десятилетие Октября. Модернизированный виток старого «западничества», но уже с левым уклоном.

В лице профессора Преображенского легко узнаётся некоторая часть русской интеллигенции. Или может быть, точнее будет сказать, её чаяния, «хотелки», говоря современным языком.

Думаю, следующее моё утверждение шокирует только самых простодушных, в глубине души мы все давно это знаем: Шариков олицетворяет собой определённую часть так называемого «простого» народа.

Теперь присмотримся к этим персонажам поближе. Чем занят Швондер? Формально он работает председателем домового комитета (домком, как тогда говорили), но важная сфера его деятельности - это идейное обоснование активно и агрессивно проводимого, чуждого стране и его народу, проекта, который на уровне и в трактовке Швондера прежде всего проявляется в массовом перераспределении ценностей. Конечно, как в таких случаях водится, прикрываясь при этом лозунгами о социальной справедливости, (подобные лозунги помогают снять остроту сопротивления и привлечь на свою лиц вроде Шарикова, то есть тех, кто прямо в процессе не заинтересован).

Шариков стоит перед сложной, по сути, не имеющей решения дилеммой. С одной стороны профессор Преображенский, видящий в нём лишь объект для своих медицинских манипуляций, и в лучшем случае («хорошего» поведения), возможно, готовый принять его в качестве прислуги, добавив к двум женщинам, которые уже работают у него. В худшем же Шариков для него - навязчивый лишний персонаж, которому совершенно нет места в его жизни. Швондер также использует Шарикова для манипуляций, но уже идеологических, стремясь его руками преобразовать страну по своему усмотрению и в своих интересах.

Теперь давайте присмотримся к самому профессору Преображенскому, который у нашей интеллигенции, как правило, числится не просто в разряде «хороших», некоторые даже готовы видеть в нём некий моральный и интеллектуальный авторитет, на который нужно равняться. Он хирург, профессор, узкий специалист высокого уровня, и, как это нередко бывает, в силу своей компетентности в одном круге вопросов, претендует на некую более широкую степень компетентности. Но так ли это? Сначала давайте посмотрим, что за человек профессор. Вот он высокомерно поучает пришедшую делегацию, как они должны быть одеты, буквально следом за этим издевательски переспрашивает Швондера:« - Кто на ком стоял?». И дело ведь не в речи Швондера, который далеко не глуп и выражается вполне чётко и понятно. Просто высокомерный барин не упускает даже малейшей возможности самоутвердиться, унижая окружающих. Привыкнув к среде, где формализация поведения и стилистики общения является не просто нормой, а маркером принадлежности к определённому кругу, он совершенно не понимает, что все эти вещи социально и временно обусловлены. Оторвавшийся от реальности барин оказывается не в состоянии понять, что привычные ему условности – кто кому и как наливает водку, как надо сидеть, стоять и т.д... привязаны к определённому общественному классу и времени, и со становлением новой касты привилегированных Швондеров и Шариковых неизбежно сформируется новый этикет. А старый навсегда останется частью прошлого мира. И если он (этикет) был тебе так дорог, то нужно было защищать тот мир, в котором он был нормой, а не сидеть в уюте своих семи комнат, обслуживая верхушку новой власти. Не говоря уже о том, что такая зависимость от внешних, формализованных форм общения и поведения выдаёт ограниченность человека.
Но даже находясь в плену формальностей своего круга, неплохо бы вспомнить удивительно ёмкое высказывание Антона Павловича Чехова о том, что интеллигентный человек - это не тот, кто не прольёт варенье на скатерть, а тот, кто не заметит, как это сделали другие.
У Чехова речь как раз идёт не о формализованных шаблонах поведения, а об интеллигентности внутренней. С профессором же всё совершенно иначе: посмотрите, как высокомерно он относится к Швондеру, хамовато безапелляционно - к Шарикову, снисходительно покровительственно - к Борменталю. И даже льстиво, заискивающе разговаривая со своим покровителем из партийной верхушки, профессору всё же не хватает внутреннего такта, и, вопреки своему желанию, он оскорбляет и его.


Сибаритские разглагольствования зажравшегося интеллигента, о том, что и как правильно есть в голодной и растерзанной стране, циничны и мерзки.

Если отвлечься от бытовых «этикетных» вещей, то что профессор говорит по существу? Какой дискурс он выдаёт в качестве интеллигента, претендующего на некий моральный и интеллектуальный авторитет? Напомню, идёт обострение социальной борьбы, и любой человек, особенно статусный, оказывается причастным к созданию и распространению дискурса, который не просто сопровождает, а, набрав силу, зачастую оказывается способен направлять социальные изменения. Если бы не столетие информационной подготовки, то горстка революционеров никогда бы не смогла прийти и удержаться у власти в многомиллионной стране. Какие же мысли по этому поводу рождает представитель интеллигенции в лице профессора Преображенского? Приведу его знаменитый монолог, который у нас так любят цитировать: « - Что такое «разруха»? Старуха с клюкой? Ведьма, которая вышибла все стёкла, перетушила все лампы? Что вы подразумеваете под этим словом? А вот что: когда я вместо того, чтобы оперировать, начну в квартире петь хором - у меня наступит разруха. Если я, входя в уборную, начну, извините за выражение, мочиться мимо унитаза - в уборной у меня наступит разруха. Следовательно, разруха не в клозетах, а в головах! Когда они кричат: «- Долой разруху!», - я смеюсь! Это означает, что каждый из них должен лупить себя по затылку! И вот когда он выбьет из себя эти галлюцинации и займётся чисткой сараев - прямым своим делом – разруха исчезнет сама собой».

Что стоит за всем этим? Весьма несложная жизненная философия – мне вот повезло, родился в «правильной» семье, получил образование, стал востребованным специалистом в своей области. А те миллионы моих соотечественников, которые не имеют доступа к образованию, да и просто (в то время) к обычной грамоте, это - лузеры, они должны заниматься «своим» делом, обслуживать меня и таких, как я. Делать так, чтобы мне было хорошо! Вообще, думаю, что в эти образы Михаил Булгаков вложил гораздо больше, чем хотелось бы видеть среднему, охотно ассоциирующему себя с профессором Преображенским, зрителю. Писателем вскрыто подсознание определённой части интеллигенции. Миллионы людей, представители того же народа, из которого вышел если не отец, то дед или прадед такого интеллигента, не имеют возможности получить образование, нормально развиваться. Зачастую не имеют доступа к качественному питанию, медицине, живут в ужасающих условиях. Как человеку, которому повезло вырваться из этой среды, стать кем-то, жить и внутренне мириться с подобным положением вещей? Это ведь такие же люди! Полноте, такие ли? Это плебеи, холопы, смерды, собачьи дети, пёсья кровь (вот откуда взятая Булгаковым метафора)!" - Они тупые!", - подхватывает интеллигент современный! Какие ещё эпитеты находятся у них для народа? Происходит расчеловечивание, для них всё становится на «свои» места! И уже легко и свободно можно объяснить себе, почему ты сидишь в семи комнатах и обжираешься "правильной" осетриной и прочими разносолами, в то время когда миллионы людей в этой стране голодают. Они ведь не такие, это не совсем люди, они сами виноваты! После подобного «объяснения» становится просто и непринуждённо. Может в этом одна из загадок русской интеллигенции, которая, едва выйдя из простого народа (а откуда, собственно говоря, им ещё выходить? Не сын, так внук, в крайнем случае правнук), тут же судорожно спешат внутренне отделить себя от него, дистанцироваться.

Профессор, совершенно очевидно, считает себя солью земли, и свои претензии на особое к себе отношение вполне обоснованными (напомню, что в фильме показан не хирург расцвета советской власти, все силы и время отдающий работе, оперирующий людей вне зависимости от их социального положения, не хирург в годы войны, а барин, обслуживающий верхушку общества. Кстати, именно «синдромом профессора Преображенского», объясняется скулёж немалой части внутренне солидарных с ним специалистов в позднее советское время, о том, «как бы они жили на западе»). Более того, ему удалось убедить в этом праве своё ближайшее окружение. Это увлечённость своим делом, помноженная на ограниченность узкого специалиста. Допустим, он добьётся того, что хотел - омолаживания организма. Кого он будет омолаживать, об этом он не задумывался? Верхушку правящего класса, представленного в фильме важным господином с кавказским акцентом и русскими именем отчеством. Или, возможно, того, у кого много денег. Условный Шариков, то есть представитель обычных, не привилегированных групп населения, сможет участвовать в процессе лишь в качестве объекта экспериментов, подопытного кролика. (И в этом смысле его совершенно безпиететное отношение к профессору - это не бесчувственная тупость хама, как это обычно трактуется, а интуитивное понимание положения вещей).

А как повлияет открытие на жизнь всего общества? Очевидно, что правящий класс захочет жить дольше (раз уж появилась такая технология), а вот с остальными как? К чему это может привести? Куда потом деваться от омоложенных важных господ-товарищей, десятками лет безвылазно сидящих на ключевых местах? Думает ли об этом профессор? Такие вещи слишком сложны для него или, наоборот, слишком просты. Человек не в состоянии спрогнозировать ближайших общественных последствий от своих действий и, при этом, как почти вся наша интеллигенция, претендует на некий особый моральный статус.

Кстати, очень характерный эпизод с томом переписки Энгельса и Каутского, помните? " - В печку её!", - вопит профессор. Революционная идеология как способ разрушения традиционного общества (даже на момент описываемых в фильме событий) появилась в России достаточно давно. И что, господа Преображенские сделали хоть какую-то попытку найти свой интеллектуальный ответ? Своё видение путей модернизации общества, в котором они живут (а необходимость в модернизации была очевидна, и подавляющее большинство Преображенских сами это вполне признавали). Но какой их идейный ответ? Никакого! В печку, вот и весь сказ. Отметьте контраст со Швондером, который изучает и внедряет в жизнь определённую схему социальных изменений. Она неправильная? Возможно, даже наверняка, у неё совершенно отчётливое западное происхождение. А когда это было, чтобы кто-то тратил время и интеллектуальные усилия, для того, чтобы наладить жизнь чужим людям в далёкой стране? Но вы то, господа, живёте здесь, и что же вы сделали?

Ведь дело не в том, что профессор не вступает в предметный спор с Шариковым, это как раз понять можно. Он не вступает в интеллектуальный диалог с Энгельсом, Марксом и прочими западными интеллектуалами, чьи идеи используются как таран для разрушения его мира.

Какое будущее у Преображенского? Ведь как только из среды Швондеров (или даже Шариковых) выделится качественный специалист с более приемлемыми для него взглядами, партийный покровитель господина Преображенского поспешит обратиться именно к нему. Понимает ли это сам профессор? Забегая вперёд, можно сказать, что будущее оказалась за неким гибридом между Швондером и Преображенским. Хотя уже в фильме есть намёк на это, автором тонко показано, что они оба, каждый по-своему, по сути, служат одному хозяину (величественному дяденьке из партийных верхов).

Теперь вернёмся на время к Шарикову. Простой, недалёкий, но при этом интуитивно понимающий свой интерес (присмотревшись к его поведению мы видим, что для него и Швондеры, и Преображенские одним миром мазаны. Правда Швондер хотя бы что-то обещает). Готовый включаться в активную жизнь, отстаивать свои права, меняться. В принципе , это - человек на распутье, он может стать кем угодно. Социально пока ещё он намного более свободен, чем остальные, ему нечего терять. Но на него давит груз предыстории, той предыстории, которая побуждает таких, как Преображенский, видеть в нём лишь «чистильщика сараев».

Швондер же - это вечно юный и полный сил персонаж, напитывающийся энергией и идеями запада. Он изменчив и подвижен, как ртуть, легко встраивается в любые новые тенденции. Недаром же для Швондеров дня сегодняшнего антисоветчина является обязательным условием принадлежности к их клану. Вспоминаются диссидентствующие Швондеры 60-х, Швондеры 80-х, «боровшиеся с привилегиями» партийной номенклатуры и расчистившие «поляну» для колоссального грабежа страны в 90-х. В подобном историческом контексте уже без удивления наблюдаешь Швондеров дня сегодняшнего, дружно вознёсших на пьедестал откровенного провокатора и под маской «борьбы с коррупцией» поднимающих толпы Шариковых, подготавливая социальную почву для очередной волны грабежа, а может быть и вовсе демонтажа нашей страны. И вновь лишенные критического мышления и исторической памяти Шариковы, не понимая сути происходящего, бессмысленно фанатично скандируют слово «коррупция», за которым легко угадывается их вековая мечта - всё отнять и поделить. Отнять - возможно, но делить будут уже другие, правда Шариковым об этом знать не положено.

Кому-то, пожалуй, покажется, что я несправедлив к профессору, его у нас привыкли почтительно цитировать, противопоставляя в качестве непререкаемого авторитета «плохим» Шарикову и Швондеру. Но Швондер искренен и энергичен в своём желании переделать мир, а с необразованного Шарикова какой спрос? А, вот, профессор! Сейчас скажу вещь, которая, наверное, многих шокирует: «Преображенщина» - это болезнетворный нарыв на теле нашего общества! В разрухе виноваты именно такие профессора, как он! Класс интеллектуалов - это не класс узких специалистов, лечащих от полового бессилия, это носители духа своего народа, его идей, его видения будущего. А когда этот класс оказывается неспособным выполнять задачу, то в образовавшемся вакууме появляются идеи Маркса, Энгельса и ещё чёрт знает кого, превращая общество в полигон для испытаний и ввергая его в то состояние, которое так любят обсуждать эти господа за рюмкой, спихивая всю ответственность на других. Именно такая интеллигенция делает возможным существование Швондеров и Шариковых! Если бы это «светило» транслировало не пустые обывательские банальности, а активно включилось в формирование серьёзного социального дискурса, отражающего интересы нашей страны и народов, в ней проживающих, то сумели бы революционные Швондеры повести за собой? И остался бы Шариков столь сермяжно сер? Ведь совсем не случайно следующие поколения Преображенских, сидя за рюмкой водки, заедая её «правильной» закуской, разглагольствуют на острые социальные темы, уже по методичкам либеральных Швондеров дня сегодняшнего. Метафизическая пустота их душ не могла привести к иному.