Когда цветет шиповник. Флоропоэтика Анны Ахматовой

Когда в июне зацветает шиповник, рыбак может смело идти на озеро ловить на удочку карасей. Удача его не оставит. В этот день можно  высаживать помидоры в открытый грунт. Заморозков не будет. А если вместе с шиповником зацветет земляника,  грибник может быть уверен, в это лето он найдет в лесу множество сыроежек. Но когда приближается летнее солнцестояние и колдуньи ждут Вальпургиеву ночь,  приходит время читать Анну Ахматову.

Уверен, у каждого из вас, читатель, была волшебная ночь, когда рушились запреты и обыденные оковы, вы изливали душу другому и получали в ответ такую же откровенность. У Ахматовой такая ночь случилась в Фонтанном доме сразу после войны, ее посетил гость из будущего, а может из прошлого и ушел, чтобы встретиться через много лет. Но не у каждого из нас такая  встреча, а потом и невстреча через десять лет,  превратилась в стихи. А вот   стихи Ахматовой   летели из сожженной тетради до самой ее смерти, собираясь понемногу в стихотворение из двух десятков частиц.
А причем здесь шиповник? Ахматова сама этому удивлялась. У всех поэтов с шиповником или розой  связаны разные представления. У символистов это обычно  воспоминания о любви, реальной или явившейся в сновидениях. Ахматова навсегда осталась акмеисткой, особенно во взглядах на растения,   даже тогда, когда ее друзья и близкие, соратники по Цеху,  или погибли или умерли, а течение акмеизма историки от литературы считали одним из маленьких эпизодов Серебряного века.  Во всех растениях важны  естественные  цвет, запах, форма, присущие именно им в реальной природе. Если выбирать между диким шиповником и культурной розой, Ахматова всегда выбирала шиповник. И на этот раз это был шиповник из Подмосковья, он рос

По той дороге, где Донской
Вел рать великую когда-то

Природа Москвы всегда ей была ближе, чем, северная. Ведь и дачу она получила не в Переделкино, а в Комарово, и возвращалась она после невстречи (только по телефону поговорили, а ведь это был год осуждения сталинизма) к себе в Будку, в «чужой дом»

Иду между черных приземистых елок,
Там вереск на ветер похож

«Черна рождественская ель» - это ее восприятие дерева и куста шиповника тоже.

Шиповник так благоухал,
Что даже превратился в слово.

Это уже представление акмеиста, для которого слово не менее реально, чем вещественный мир. Ее ругали во время войны за строки

Но мы сохраним тебя, русская речь,
Великое русское слово

Особенно узнаваем стиль Ахматовой в эпиграфах к частям. Стихотворение о шиповнике создавалось двадцать лет и все эпиграфы, конечно,  не случайны.

And thou art distant in humanity
Keats

Это строка перекличка с балладой, в которой женщина потеряла возлюбленного, убитого ее братьями, а когда она сохранила голову возлюбленного, потеряла и ее. Сюжет известный. Но меня  особенно всегда поражают слова из устаревшей поэтической речи «thou art», они всегда настраивают на особенный лад. Ахматова, как поэт знала себе цену и не случайно спрашивала в дни невстречи Чуковскую: «Я стала хуже писать?». Та отвечала» «Лучше!»

И это все любовью
Бессмертной назовут

А вот  эпиграф к другой песенки сам звучит как песенка.

Но в память той невстречи
Шиповник посажу.

Конечно, никогда она реальный шиповник не сажала, и сажать не собиралась, как не полола лебеду в ненавистном Слепнево. А вот запах прополотой и сложенной в кучи лебеды она отлично помнила!

Сладко ль видеть неземные сны?
А. Блок
Он был во всем … И в баховской Чаконе,
И в розах, что напрасно расцвели

Можно быть уверенным,  Блок из шиповника и розы выбрал бы,  как младосимволист розу. Для поэта, бывшего в молодости символистом, это не удивительно. Но для ботаников это заноза. Удивительно, как внук знаменитого ботаника  Бекетова, наставника наследника, профессора и создателя ботанического кабинета в университете, мог быть таким равнодушным к диким растениям. Правда он после смерти деда, пытался безуспешно найти редкий папоротник, но что за Ночная Фиалка появилась в его поэме, вызывает споры и сегодня. А вот образы розы не вызывают никаких сомнений.

Ты опять со мной, подруга осень!
Ин. Анненский

Известно, что без любви к поэзии Анненского  Ахматова не стала бы акмеисткой. Что за август в представлениях Ахматовой тоже известно

О,  август мой, как мог ты весть такую
Мне в годовщину страшную отдать!

И война,  и гибель мужа,  и костер, которым она отделалась после постановления Жданова.

И, наконец, последний эпиграф

Против воли я твой, царица,
Берег покинул
«Энеида», Песнь 6

Гостю из будущего не нравилось, что его сравнивают с Энеем. Но шиповник Ахматовой рос и в разрушенной Трое (а может,  в послевоенном Ленинграде?), и во времена Веспасиана, а может рядом с вашим домом.  Во времена Серебряного века  работало издательство «Шиповник». Ведь не «Роза»  же!  Шиповник вечен. И в тот вечер и всегда в небе мерцал зловещий красный Марс. Именно мерцал, ведь для акмеистки Ахматовой мерцают планеты, а свет звезд равнодушен и неподвижен.

Любители пеших прогулок согласны, что цветение дикого шиповника это событие. Цветущие розы в нашем поселке не увидишь, их нет ни на клумбах, ни у подъезда, все на дачах. А вот в лесу можно встретить не отдельные кусты, целые заросли дикого шиповника. Шиповник коричный везде обычный, от Лондона до Байкала, но мне всегда вспоминается куст (вы видите его на фото) на самом красивом перевале Горного Алтая, Чике –Тамане. Он рос на краю пропасти, а далеко внизу, впереди, уходили к горизонту долины и хребты и казалось, ждут меня встречи с удивительными растениями. Так и оказалось.  Не забыли? И у вас была такая ночь откровений. Но, может быть,   в это время распустился  другой цветок. Кто знает?