Глава 13

Весна! Опять весна на белом свете, она в самом разгаре, в ярком зените! Уже сошёл на нет почерневший снег, успокоили свой стремительный бег ручьи и высохли грязные лужи, местами пробивалась сочная трава, а ветки деревьев набухли почками готовыми рожать листву, в сточных водах купаются драчливые воробьи – значит быть теплу, которая уже плещется в лучах солнца. И скоро, очень скоро уже лето – да какое по счёту?.. – Думает Вика, дремая в лучах закатного солнца, сидя в шезлонге у себя на балконе. «Время так быстро и неудержимо движется в перёд, как у Пушкина – а время отдыха не знает, уходит в даль – спешит-спешит…» - Оставляя за плечами что-то не до деланное, задуманное, но не начатое и теперь вряд ли осуществимое. Сколько растаяло снегов, а воды утекло – не меряно! А она всё одна и одна. Три года прошло как Вика без мужа, а Вадим по-прежнему далёк и стал ещё дальше. Ещё вчера она закончила институт и осталась при нём куратором, на заочном отделении, а срок пролетел в четыре года. Или совсем недавно Сенька сообщил ей, что Вадим женился, привёз невесту из Барнаула, обрубил все её надежды… А, прошло три года. Ещё вчера, она совсем юная девочка провожала Вадима в армию, а прошло шесть лет. Прошедшее время давно кануло в лета, а она хорошо помнит те дни и годы ожидания, своего солдата. Тот скорбный мост любви и разлуки – развалившегося от времени и ошибок, соединяющий когда-то два берега одной реки. Покачиваясь в шезлонге, Вика с грустной отрешённостью листала свои мысли как книгу – почему не везёт ей в любви? Она всю свою сознательную жизнь, пытается постичь её гармонию, но словно коварный демон навис над нею и, она, всё ещё на каком-то перепутье – то видится Вадим, то Сеня. Сейчас она чувствовала себя бесконечно несчастной, отверженной – кто вернёт ей встречи с таким далёким студентом-мальчиком, а ночи?.. С выдуманным и уже не существующим солдатом, кто?
У Вики разламывались мысли в голове и воспоминания о Вадиме угнетали её и, она чаще задумывалась о Сеньке. Он приходил теперь довольно часто и, Вика знала, что от него ушла его девушка Катерина, предварительно сделав аборт, убив своего и Сенькиного ребёнка. Сенька был хмур и мало распространялся о Катерине, даже болезненно морщился о её воспоминании. Всё это время, наблюдая за Сенькой Вика теперь могла сказать себе, что ей в нём, нравилось всё или почти всё! Она искренне поражалась его внешностью, его опрятностью, наблюдая за ним, она замечала, что он никогда не одевался изысканно, как некоторые мужчины и прожжённые ловеласы, он всегда был чист в одежде. Ей никогда не доводилась видеть его в грязной обуви, в любую погоду, они были начищены до зеркального блеска! Брюки, хоть и поношенные, но отутюженные под бритву. Ходил Сенька всегда без галстука, но рубашки были безупречные. Довольно раскованный на людях, с ней, в большой степени, был не многословен, но порой, в обществе её подруг, у него проявлялись способности разговорного жанра. Вика терялась от безграничной свободы, свободы выбора и может быть поэтому, затягивала вопрос, а скорее предложение Сеньки, которое, как ни странно, уже волновало её недосказанностью… Она уже, до крайности, устала в своих ожиданиях и не хотела мириться с одиночеством скользящих дней. Она была женщиной и моменты одиночества становились невыносимы и, она начинала искать забвение в желанных встречах с Сенькой. Вика, покачиваясь в шезлонге, потянулась за пачкой сигарет «стюардесса», лежавшей на подоконнике. С официальной женитьбой Вадима, Вика впервые закурила и теперь втянувшись, привыкла. Она с удовольствием затянулась ароматным дымом и посмотрела в окно балкона, переключаясь на институтскую тему, подумав об диссертации и завершённой аспирантуре, радуясь тому, что отыскала «золотые самородки», среди студентов, сколотив из них инициативную группу и рьяно принялась за работу над своим проектом. И вновь мысль прервалась Вадимом, - «свежей новостью» - у Вадима родилась дочь. До этого Вика ещё надеялась, что не надо думать о вечере, когда день ещё не прожит и тут же с иронией себе отвечала – о каком дне может идти речь, когда прожиты годы одиночества и жизнь остановилась, но нет она так же текла, а дочери Вадима, почти три года… А, Сенька, постоянно рядом или почти рядом… Да! Она много позволяла себе на стороне, не жила старой-девой, затворницей. Но с Сенькой осторожничала, боялась совершить этот поступок, всё-таки он был другом Вадима.
Вика затушила сигарету, подумала – хватит самоедства! И переключилась на новую предстоящую работу на кафедре. Подумала об интеллектуальных способностях нынешних студентов-заочников. Она давно пришла к мнению, что специализация прискорбным образом с узилась именно у заочников, поскольку считалось – они практики, а теория им нужна лишь для сокращения числа теоретически отсталых специалистов. Вика встряхнула головой и поднялась с шезлонга, не спеша вошла в зал, не спеша сбросила лёгкий халат, решив перед сном принять душ и, обнажённая переступила порог ванной комнаты. Открыла воду и встала под холодные струи, лёгкий озноб покрыл тело пупырышками гусиной кожи – благодать! Мысли, как струи, навлекли на образ Наташи, многолетней бессменной подруги и, на её безрассудную связь с Геннадием Сурковым. – «Как всё переплелось в жизни?! – Думала она, мокнув под струями, - друзья-однополчане Вадима неразрывно связанны с моей судьбой и судьбой Наташи, только не сам Вадим.» - Вика поражалась – чем завлёк этот Сурков, Наташу?.. Ведь они совершенно разные люди?! – По характеру, по образу жизни, даже по интеллекту, что совершенно не смущало Наташу. Она сама призналась Вики, что ей с ним хорошо и, удивлялась самой себе, что способна на такие невероятные подвиги…
-  То, что он вытворяет со мной, - говорила она, - это шедевр! Причём, это состояние всё больше и больше, влечёт меня к невероятным фантазиям…
Муж Наташи не догадывался об измене жены или не хотел и, по-прежнему оставался её тенью. А, Вика, боясь отказать Наташе, предоставляла им свою квартиру и вместе с этим боялась быть яблоком раздора. И однажды, вывела Наташу на откровенный разговор:
-  Ты не подумала о том, что у вас это слишком долго затянулось? Я ещё могу, с натяжкой, понять тебя – захотелось острых ощущений – ну раз, ну два и, как финальное завершение – третий раз. Но у тебя, прости, это вошло в систему, а как же муж?
-  Я не могу остановиться. – Ответила Наташа, чем не мало удивила Вику.
-  И, как теперь? – Недоумённо спросила Вика, - ты же понимаешь, что это предательство, по отношению к мужу.
Наташа фыркнула и произнесла:
-  Предательство, любовь, ненависть, всё это я где-то уже слышала. А, ты не становись в позу своей мамы, прости за откровенность, но я без ума от него в пастели!.. Это не расскажешь, это надо чувствовать, ощущать, даже пережить, если хочешь…
-  Но муж-муж, Наташа! Ты сама говорила, что он хорош…
-  Я и его люблю.
Вика растеряно произнесла:
-  Странно, целый гарем развела…
-  Чего же здесь странного? Ты сама-то, любя своего Вадима, ложишься с другими, не в укор тебе говорю. 
-  Это другое...
Но Наташа перебила:
-  Всё то же самое и ты это прекрасно знаешь!
-  Хорошо-хорошо! А, ты ему нравишься? Или вы просто любовники, как бабочки однодневки?..
-  Я как-то не задумывалась. И, вообще, чтобы нравится мужчине, не надо придумывать велосипед. Хорошенькой женщине мужчина сделает всё сам, потому как мы, это сила! Которая толкает мужчин на творчество в интимном плане, а что для этого нужно?
Вика пожала плечами, а Наташа улыбнувшись сказала:
-  Вот хотя бы взять тебя.
-  Не обо-мне речь.
-  Не скажи-не скажи! И о тебе тоже, - и Наташа отмахнулась рукой, - что я не вижу, как ты извелась, ты взгляни на себя – как ты одета? Если бы не безупречные формы  твоего тела, была бы - лахудрой! А в нашем деле первое это, что?
-  Что? – Улыбнулась в ответ Вика.
-  Женская одежда, как верхняя, так и нижняя. Вот ты кто по сути, знаешь?
-  Нет и что?
-  Женщина вамп! И хотя таких как ты можно пересчитать по пальцам, они всё-таки существуют.
Вика рассмеялась, а Наташа продолжила:
-  Но беда в том, что ты не умеешь или не хочешь этим пользоваться. Хотя твой строгий костюм тоже трогает воображение, а представь если тебе приодеться по- иному…
- И, что изменится?
-  Да всё!
-  Не переворачивай с ног на голову, я завела разговор о тебе.
-  обо мне потом, ты лучше ответь, разве я не права?
-  В, чём?
-  Во внешнем виде женщины, в её элементах одежды?
Вика опять пожала плечами.
-  Ты чего жмёшься?
-  Я не знаю… Но думаю, что ты права.
-  На конец-то! – Воскликнула Наташа, - я читала в одном женском журнале, что одежда женщины, это красивое инженерное сооружение, в котором всё должно быть понятно и не объяснимо одновременно… Детали, обрати внимание, должны быть прозрачными, остальное мужчина домыслит сам и, ты почувствуешь свою притягательность, и вся твоя внешность будет действовать на него как удав на кролика!
Вика с улыбкой развела руками, ответила:
-  Ну, что тут скажешь… Красиво!
-  Не улыбайся и там же так сказано, что стоит женщине повести бровью и женатый уйдёт от семьи, а приоденется – полководцы проиграют сражение! Трудяги поплывут как свеча, а денежные выложат свои мани-мани, на золотом подносе пригнув колено. – И Наташа засмеялась, - мне конкурировать лично с тобой, бесполезно! – И она села на диван подобрав ноги, продолжая:
-  О Вадиме я не говорю, он проиграл своё сражение, а вот для Сеньки ты приоденься и не важно для кого, хотя бы для себя самой, да так, чтобы не одному клоуну, из рода мужчин, не пришло в голову отпустить тебя своими волшебными ножками пешком, по лужам нашего грязного города. Они должны и будут носить тебя на руках!
-  Всё? – Спросила Вика.
-  Всё.
-  Ну хорошо, если я вамп, а кто же тогда ты?
-  Я несчастная женщина собственного темперамента, - улыбнулась Наташа, - я страшно влюбчивая и от этого становлюсь как пьяная! А, пьяная баба, как всем известно, себе не хозяйка и когда меня разбирает, я сдаюсь…
-  И как ты потом смотришь мужу в глаза?
-  Влюблёнными. Стоит мне его увидеть и, я напрочь забываю о любовнике.
-  Ох и стерва ты Наташка!
-  Ещё какая! – Не стала возражать она.
-  Кошмар! Просто я не узнаю тебя. – Сказала Вика.
-  И правильно! Я изменилась, я беременная.
От услышанного рот Вики, от кривой усмешки пополз в сторону, а губы прошептали:
-  Доигралась… Мамочки мои, что же теперь будет?
-  А, ничего, рожать буду! Мой не смог, а Генка с одного захода…
Вика разволновалась, будто это произошло с ней, она прижала полыхающие щёки руками, простонала:
-  С, ума сойти…
-  Не сходи я счастлива!
-  А, что говорит он?
-  Ничего.
-  Как ничего?!
-  Ответил, решай сама.
-  А, ты?
-  Буду рожать, воспитывать с мужем, он и знать не будет.
-  Что он дурак? Обман так или иначе, всё равно всплывёт.
-  Ну, что ж воспитаю сама.
-  А, Генка? Может тебе сойтись с ним… Ребёнок то его.
-  Он категорически против, говорит, что супружество не даёт той прелести восхищений, которое имеют любовники, там, говорит, одни обязанности и никакой любви.
-  И, ты в это веришь?
-  Ну, что я совсем дура! Но навязываться не стану.
Вика сокрушённо покачала головой:
-  Трудно тебе будет…
-  Ничего, переживу! Не первый год за мужем. Ты лучше о себе подумай, чего Сеньку держишь на расстоянии?..
-  Это не так просто…
-  Ни чего проще не бывает – пришла, обняла, легла… - Обе доверительно рассмеялись.
… Вика отключила воду, вышла из ванной сняла полотенце, на сухо до красна растёрла молодое тело осмотрела себя в зеркало, накинула халат. Так же не спеша прошла в спальную, широкая деревянная кровать высвечивала в полумраке, холодной белизной. Не снимая халата, легла по верх одеяла, закрыла глаза и вновь перед ней поплыли живые мысли…
***
В конце января 1971 года, Наташа родила чудесного мальчика и ко всему прочему прекратила тайные связи с Сурковым. Она осталась с мужем. Не заметно прошла зима, весна, разгулялось лето и вот он, Викин день рождения. Вика пригласила коллег по институту, Наташу с мужем и конечно же Сеньку, и очень, с нетерпением, его ждала.
Гости собирались парами и в одиночку.
Первой Пришла Наташа с семьёй, муж её, от природы, не многословен, скромный интеллигент, был предупредительным во всём и ко всем. Он старался как бы удержать стремительный порыв своей супруги, порхавшей словно бабочка от гостя к гостю. Казалось она абсолютно не замечала мужа, звонко перемещаясь по комнатам, то присаживалась, то вставала, общаясь со всеми сразу и её молодой, звонкий голос висел во всех комнатах, а муж с застенчивым видом, находился рядом как лёгкая тень, как длинный шлейф от шарфа, как антураж её одежды. И она, на какое-то мгновение, вскидывала на него недоумённый взгляд, как бы вопрошая – ты опять здесь?! Не ходи тенью, иди к гостям!
Вики нравилась эта пара – мысленно она даже примеряла себя к ним… Ну, что такое двадцать один год? Начало жизненного, осмысленного пути, всё только начиналось, а впереди – невостребованные возможности, молодая энергия и, главное не растраченная любовь.  В дверь раздался звонок, Вика поспешила открывать, думая, что это Сеня, но Наташа опередила – на пороге стоял лысоватый мужчина не определённых лет. Слащаво улыбаясь, держа в руках букет цветов, мужчина представился:
-  Здравствуйте! Я Лев Давидович.
Наташа кивнула, а Вика, подойдя, отодвинула её в сторону, приняла от Льва Давидовича букет и приветливо пригласила:
-  Проходите пожалуйста.
-  Нет-нет Виктория Павловна! Я на минутку, простите пришёл засвидетельствовать своё почтение и поздравить вас с днём вашего рождения, счастья вам и любви!
-  Спасибо! – Не снимая улыбки ответила с вопросом Вика, - вы спешите?..
-  Да-да! Знаете ли дела. Но был бы безмерно рад, увидеть вас сегодня, в любое время, после двадцати одного часа…
-  Так приходите! Мы будем ещё в застолье.
-  Вы не так меня поняли Виктория Павловна, я хотел бы э-э, как бы это мягче выразиться… Простите, увидеть вас у себя…
-  Лев Давидович, - мягко произнесла Вика, - вы же понимаете, у меня гости. Может быть в другой раз?..
- Не смею возражать, - расшаркался Лев Давидович, - но позвольте полюбопытствовать, когда?
-  Я вам позвоню.
-  Благодарю. Разрешите откланяться. – Он взял Викину руку и с галантностью старого кавалера, поцеловал её пальчики, - до свидания.
-  До свидания Лев Давидович! – Ответила Вика.
Дверь закрылась. Наташа всплеснула руками:
-  Ну подруга у тебя и вкусы!
-  Что, не хорош? – Засмеялась Вика.
-  Тебе с ним лизаться, не мне, б-р-р-р!
-  За то весь в лоске, гладкий!
-  Ага. Старый одуванчик!
Вика расхохоталась и передавая цветы Наташи, ответила:
-  Говорят за то, что в постели юноша… А, цветы поставь на кухне.
Наташа, копируя Льва Давидовича дурашливо произнесла:
-  А, позвольте полюбопытствовать, откуда сей кавалер?
-  Новый сотрудник, кандидат сельскохозяйственных наук.
-  В, таком давнишнем возрасте?!
-  Люди в науку идут разными путями.
-  А, тебе он зачем?
-  Так, интересно…
-  Что лучше не могла найти, по моложе?
-  А, где они? Молодые…
-  Эх подруга, - вздохнула Наташа, - за муж тебе надо, детей рожать, ты просто предназначена для этого, из тебя бы мама получилась – класс!
Вика с улыбкой ответила:
-  Я не против, только от кого?
-  От хорошего человека. Оглянись во круг, да хотя бы тот же Сенька, чем не жених?..
-  Перестань. Не надо.
-  А, что? Самый добрый конь – силище! Подхватишь, не задирая юбки… А, потом поставишь его перед фактом, глядишь – ещё прощение просить будет.
-  А, прощение-то за что?
-  Ну к тому времени будет за что! – И обе дружно рассмеялись.
Гости постепенно рассаживались за столом, беседовали. Наташа пошла в спальную в
Вики кормить ребёнка и, Вика зашла с ней, присела рядом, наблюдала как малыш,
захлёбываясь, посасывает крупный сосок наливной, белой груди. Наташа иногда морщилась, Вика поинтересовалась:
-  Ты чего так?..
-  Кусает, стервец! Жадный как папка…
Вика с улыбкой спросила:
-  Вы ещё встречаетесь?
-  Нет. Давно не видела, с весны – где он, что он?.. – И в свою очередь спросила, - а Сенька придёт?
-  Будет. – Кивнула Вика.
Наташа вздохнула, малыш уснул, она отняла его от груди и на крупном соске сразу же навернулась капля молока. Наташа спрятала грудь и бережно уложила сына поперёк широкой кровати, спросила:
-  Не пора ли за стол, чего ждём?
-  Сеню вообще…
-  Может он не придёт?
-  Придёт, но ждать уже не будем.
Они прошли в зал и, Вика пригласила гостей к трапезе. И все сразу возбуждённо заговорили, задвигали стульями, столовыми приборами. Посыпались поздравления, тосты с юмором. Все желали счастья, здоровья, любви и больших успехов в отрасли знаний сельского хозяйства. А Сеньки всё не было. Вика, к своему дню, слегка приоделась, надев глубоко декольтированное платье по талии, с высокими разрезами по бокам, до самих бёдер. На что Наташа сказала – этот боковой разрез говорит о том, что ты ещё подумаешь… - И уже громким голосом попросила слово.
-  Говори! – Разрешило застолье.
Наташа поднялась, оглядела сияющим взглядом гостей и только было раскрыла рот как зазвонил дверной звонок.
-  Ну вот, всегда так! – Она с деланной обидой надула губки и плюхнулась на своё место.
А Вика стремительно пошла встречать запоздавшего гостя. Она вернулась к гостям вместе с Сенькой, держа в руках огромный букет белых роз.
-  Знакомьтесь. – Сказала она, - это Сеня и его розы.
  Гости зашумели, предлагая запоздавшему штрафную. Вика по интересовалась:
- Что ни будь скажешь?..
-  Скажу, после штрафной. – Отозвался угрюмо Сенька.
-  Тогда пусть говорит Наташа. – Произнесла Вика и присаживаясь с Сенькой, подняла фужер.
Наташа поднялась, обозрев присутствующих, с чувством произнесла, глядя на Вику:
-  В, человеке, если он с детства, привык рассчитывать на себя, как правило, неизбежно происходит положительный сдвиг, в данном случае эта наша виновница торжества, Вика. И она ведёт свой путь, к достижению научной цели, через практику и через напряжение внутренних сил. Но! Нельзя забывать о самой себе. Жертвовать ради науки своей молодостью, простите и это не естественно! Так можно закостенеть и потерять живительную влагу восхитительных встреч, волнующих переживаний и радость любви! – Наташа посмотрела на внимательное застолье и обращаясь к Вики, заключила:
-  Не люблю заезженных фраз, а тебе подруга скажу – ты человек который заслужил право на личную жизнь и, я пью этот бокал, искристого вина за то, чтобы рядом всегда жило надёжное чувство защищённости и поддержки. За тебя! За счастье и любовь! – Она выпила вино и в дребезги разбила бокал об пол – на счастье и поцеловала Вику.
Пили, ели, разговаривали. Сенька спросил у Вики:
-  Можно мне слово, кто у вас тамада?
-  Тамады нет, - с улыбкой ответила Вика, - здесь каждый говорит, когда захочет.
Тогда Сенька встал, не спеша поднял свой стакан, наполненный водкой до краёв и голосом тяжёлой горечи, произнёс:
-  Дорогая Вика. Поздравляю тебя с днём твоего рождения и желаю здоровья и всех благ на этом свете! Но хочу, чтобы все присутствующие, молча, не чокаясь, выпили за моего друга, боевого товарища Суркова Геннадия…
Наташа обомлела и во все глаза смотрела на Сеньку, покачивая головой с гримасой неверия, готовая вот-вот перейти на крик. Вика непроизвольно схватилась за сердце, а Сенька говорил:
-  Ты прости Вика, что в такой день, нарушаю традиции празднества, дня рождения, но он, мой друг и однополчанин, член экипажа нашего танка и его стоит с честью помянуть. Он не сгорел в танке, его не взяли пули, он с песней шёл на смерть и, выжил. Но его достала здесь, подлая с косой, под колёсами локомотива.
Все не сговариваясь встали и молча выпили.
-  Не-ет!.. – Чуть слышно, грудным голосом простонала Наташа и, заплакала навзрыд, сокрушаясь всем телом. Вика обняла её прижимая голову к своей груди:
-  Тише не надо истерик. Здесь твой муж… - Шепнула она.
А, Сенька закончил словами:
-  И, слава Советской гвардии! –  И осушил стакан, все последовали его примеру.
…Вика досадно передёрнула плечами от этих воспоминаний, поднялась с кровати, присела, в висках ломило. Она прошла в зал, достала из бара коньяк и наполнила маленькую рюмочку, не смакуя опрокинула, как горькое лекарство и прошла на кухню. Присаживаясь у стола закурила, свет не зажигала в комнате царил полумрак от уличных фонарей, а за окнами лежала свежая ночь. Прохладное дыхание её, сквозь распахнутую дверь балкона, шевелило занавески, приятно обволакивала уставшие ноги. Затягиваясь сигаретным дымом Вика вернулась к своим мыслям: Гости разошлись, когда на дворе растелилась кошма ночи. Вика и Сенька сидели у прибранного стола, пили растворимый кофе, молчали. Смерть Суркова сильно задело душевное состояние Сеньки, он беспрерывно курил, шевеля желваками скул. Вика ощущала в себе потребность, задавать ему вопросы, давая тем самым выговориться, спросила:
-  Вадим был на похоронах?
-  Он в командировке и ничего ещё не знает, как и Кенжибулат. – И Сенька с горечью отмахнулся.
Вика всегда поражалась сходству Сеньки и Вадима, складывалось ощущение, что у них одна карма на двоих.
-  Не переживай. Это со всеми, когда ни будь случается, только у каждого, свой срок… - Отозвалась Вика.
Сенька по смотрел на неё, спросил с вопросом:
-  Случается, а когда у нас совместное случится?
Вика успокаивающе ответила:
-  Не спеши приближать наши отношения к реальности. И ещё, я должна признаться тебе, что у меня, немного, но были мужчины.
Сенька ладонью прикрыл ей рот, сказал:
-  Я знаю, но меня это не интересует.
Вика убрала его руку, продолжая:
-  Это, если хочешь, откровение перед тобой. Потому как известно, решаясь на близость, женщина рассчитывает не только на поцелуи, но и на взаимность в любви. А это ощущение несравнимо ни с кем и его испытываешь только с любимым. Я лично хочу, полноценного, женского счастья. Не обижайся. Я знаю твоё отношение ко мне, но пока есть Вадим, нам с тобой надо держать дистанцию.
-  Вика! Он же женат! И ты это хорошо знаешь, к чему такие жёсткие ограничения?
-  Семён. Это твоё обычное влечение, а не любовь, как к любой женщине, я права? Только не ври.
-  Если считать тех женщин, которые способствуют улучшению мужских качеств, то извини, таких у каждого второго, как колода карт – веером! А, к какой пойти, без разницы. Козырной то всё равно нет. А, я хочу иметь козырную, даже не козырную, а джокер! – Это тебя.
-  А, я не хочу быть одной из-веером картой, а хочу быть единственной, способной улучшать мужские качества любимого. Кстати, а знаешь? Ко мне приходила та женщина, имя забыла.
-  Какая женщина?
-  Да не помню я, какая! Их у вас, как послушать все четыре масти. Она ещё беременная была от Вадима.
-  Танька, что ли?..
-  Да, кажется так её звали…
-  И, что она говорила?
-  Ничего. Посидели, посудачили на житейские темы, она ушла.
-  Куда?
-  Не сказала, а я не спрашивала.
-  Ну и чёрт с ней! Была и нету. Давай обсудим наш вопрос.
-  Всё, хватит! Это начинает не нравится, а тебе домой пора.
Вика, затушив сигарету, вышла из-за стола, не спеша вернулась в спальню. Легла под одеяло и закрыла глаза, укладывая уставшие мысли под сон.