Любовь сильней всего

                «Любовь и бедность навсегда меня поймали в сети.
                По мне и бедность не беда ни будь любви на свете»
                Роберт Бернс. Перевод Самуила Маршака


Сверхкраткое предисловие.
Эта история случилась сравнительно недавно. Или могла случиться. Или не могла? Ведь есть на свете и вечные сюжеты. Один из них, самый прекрасный, это Любовь и всё то, что с ней связано, что её окружает. Её перипетии и то, на что она обрекает людей.
Бывают вечные беды. Одна из них бедность.
А еще бывает и гордость.
Про это мы и постараемся рассказать.


Сквозь зеленую листву ближайшей к окну липы не по-питерски яркое солнце заглядывало в открытое окно комнаты. Сергей донеживался в постели последние минуты. Надо было вставать. Но до того следовало решить, что делать в сегодня? Ведь воскресенье. А чем заняться?  Тамара, его жена, уже ушла к своей приятельнице-подруженции, и Сергею предстоял одинокий день.
В конце концов, он сел, потянулся, стал одеваться. Вышел на кухню. Сварил, как это он любил, яйца в мешочек, и кофе покрепче. Намазал два куска булки свежим сливочным маслом. Положил на один кусок  колбасы, а на другой кусок сыра.  Присел за стол. Аккуратно  расправившись с яйцами, он с удовольствием принялся пить кофе.
«Да, чем же заняться то? На кладбище сходить – воздухом подышать что ли?», - продолжал рассуждать он про себя. В достаточно загазованном воздухе Васильевского острова густо заросшее вековыми, тенистыми деревьями Смоленское кладбище, или как его называли местные жители «Смоленка», было своеобразными городскими легкими.
«Почему бы и нет, ничего не потеряю. Это точно».

А пока он собирается в дорогу, и идет мимо до сих пор не одетой в гранит набережной узенькой речки - Смоленки у нас есть время для того, чтобы познакомится с ним и с тем, что его окружает поближе.
Сергею Александровичу 45 лет. Роста он среднего. Один метр семьдесят пять сантиметров. Шатен. Волосы, особенно если их отрастить подлиннее, немного вьются. Работает он инженером на одном из многочисленных заводов города на Неве. Сергей женат. Детей у него нет.
То, что брак, скажем так, не совсем удачный, а точнее говоря совсем не удачный, ему стало ясно через несколько месяцев после свадьбы. «И зачем я женился на Томе?», - часто спрашивал он себя, и не находил нормального человеческого ответа. То, что его жену интересует только она сама, её имидж, одежда, вещи да сплетни о знакомых и не знакомых стало ясно почти сразу после ЗАГСа.
В начале он хотел детей, но внимательней присмотревшись к своей так называемой «половине» раздумал. А Тамара с самого начала не хотела ни рисковать фигурой, ни дополнительной нагрузки. Всегда слишком себя ценила.
Тем не менее, они не расходились. Жили вместе. По привычке. Как сказал поэт-лауреат Нобелевской премии: «Жизнь возникла как привычка, раньше куры и яичка». Иногда Сергей почти понимал, что с этой, как он говорил «бодягой» надо кончать. Но не смотря, на это не делал ни малейшего усилия, не предпринимал никаких шагов, для того чтобы разойтись. Даже больше. Его даже не слишком интересовало – верна ли ему его жена или изменяет. А самому ему изменять, вероятно, просто лень было.

Пройдя мимо вереницы нищенствующих, и оказавшись у входа на Смоленское кладбище, Сергей увидел множество людей всякого возраста, рода и звания. Мамы с колясками, просто, как и он прогуливающиеся… Тех, кто пришел навестить родственников или знакомых можно было узнать по цветам в руках или по полиэтиленовым мешкам, из которых торчали лопатки, грабельки и прочие садовые инструменты.
Сергей, прошел мимо часовни блаженной Ксении Петербургской, свернул направо, к могиле сорока мучеников. Присел на скамейку. На соседней лавочке сидела молодая, симпатичная женщина. На вид ей было лет 35. Сразу была заметна хорошая фигура. Почти черные волосы средней длины, до плеч. На совершенно особенном, с матовым оттенком, лице без какой либо косметики, выделялись большие, даже огромные, темные глаза. Одета она была в джинсы и темную кожаную куртку. Рядом с ней, на лавочке стоял рюкзачок. Сергей достал сигарету. Порылся в карманах, пытаясь найти зажигалку. Но самые тщательные поиски были безуспешны.
- Так, - негромко пробормотал он себе под нос, - всё как всегда...
Соседка заметила растерянный взгляд Сергея.
- Вам зажигалка нужна?
- Да. Вот, видимо, свою «посеял»…
Очаровательно улыбнувшись, она смелым, широким жестом протянула ему спички.
- Вот самая надежная зажигалка! У меня другой всё равно нет.
Сергей прикурил. Возникло неловкое молчание.

Он буквально выдавил из себя:
- Спасибо.
- Пожалуйста, не за что, - снова улыбнувшись, ответила она.
- Есть за что! – с ответной улыбкой, воскликнул Сергей, прикурил и отдал ей спички.
Соседка тоже закурила.

В молчании прошло еще некоторое время.
- Вы здесь к кому-то пришли или просто так? Природой наслаждаетесь? –  в конце концов, спросил Серега.
- Скорее второе.
- Меня Сергеем зовут, а ваше имя узнать можно?
- Лена.
- Очень приятно!
 Лена погасила сигарету, и отбросила окурок, точно попав в урну.

Опять возникло совсем не совсем ловкое молчание.
- Вы долго здесь еще здесь будете?
- Нет, не очень. А что? – вопросом на вопрос ответила Елена.
- Да я… Если честно, мне неудобно говорить… Не знаю, что это со мной… Но…  вы мне очень понравились, - запинаясь, через паузы сказал он. И замолчал. Как будто ему внезапно рот заклеили.
- Что вы скажете, если я приглашу вас в кафешку? – видимо набравшись за пару минут храбрости, продолжил он, - по чашке кофе выпить. Если вы, конечно, не против?
Лена внимательно, с улыбкой смотрела на Сергея, а он слегка покраснел от смущения.
Потом она ответила:
-  Я совсем не против. Если Вы просто так приглашаете, что называется от чистого сердца.
- Да, да, да именно от него, от  чистого,- чуть суетливо произнес Серега.
Он тоже докурил. Но не попал окурком в урну с первого раза. Встал со скамейки. И подал Лене руку. Она приняла её. Её маленькая рука была прохладной и нежной.  Через некоторое время она взяла его под руку.

По центральной аллее Смоленского кладбища под тенью огромных деревьев, Мимо старинных моги и покосившихся памятников, мимо участка, на котором похоронены футболисты, мимо пары часовен, они медленно дошли до калитки, выходящей на улицу Беринга. Перешли улицу. Еще через пару десятков минут дошли до кафе «Остров».
Сергей отворил перед Еленой дверь и, почти как самый галантный джентльмен пропустил её вперед. В зале царил полумрак, и было достаточно уютно, играла какая-то ненавязчивая музыка. Слава Богу, не попса. А других посетителей кроме них в кафешке не было. Сергей  и Лена подошли к стойке.  За ней стоял относительно молодой бармен.
- Два кофе, – заказал Серега,  - больше ничего не надо? – этот вопрос был к Лене.
- А что вы предлагаете?
- Может что покрепче?
- Чтож, коньяка тогда… или Мартини?
- И то, и другое, по 150 пожалуйста, и шоколадку побольше, - произнес наш джентльмен, обращаясь к бармену.
Они присели за столик. Через какое-то время им принесли бокалы, рюмки, плитку шоколада и чашки с кофе.
И опять, уже в который раз за этот день, между ними повисло молчание.
Наконец Сергей спросил:
- Вы одиноки?
- Почему Вы так решили? – вроде как удивилась Лена.
- Интуиция, наверное.
- Да… Одинока. А что?
- Я уже говорил вам, что вы мне нравитесь. А я вам как?
- Да ничего такой, - чуть насмешливо, как всегда очаровательно улыбаясь, ответила Елена. Красивый, можно сказать… Особенно в полумраке.
- У меня маленькое нескромное предложение есть.
- Очень нескромное?
- Почти очень. Давайте на «ты» перейдем.
- Давайте.
- С брудершафтом?
- Ну, если вы настаиваете…
- И с поцелуем?
- Надеюсь, вы меня не укусите? – почти что засмеялась Лена.
Они выпили коньяк, и он крепко поцеловал её.
- Уффф! Сто лет как не целовалась!
- Может чуть меньше?
- Да, меньше. Но не очень намного.
- Ты замужем была?
- Была. Сравнительно недавно.
- Совсем разошлись?
- Совсем. С вероятностью 99 процентов. И 99 сотых в периоде.
- Это уже не вероятность, а достоверность.
- Ух ты! Ты математику знаешь?!
- Да, десять классов советской школы и институт. По-теперешнему я целый магистр!
- Точно целый, а не часть? – улыбнулась она.
- Точно, - с нарочито преувеличенной важностью произнес он.
Сергей еще отпил из рюмки.
- Как это так можно, такую очаровательную, красивую, бросить?
- Почему это бросить? Сама ушла. Только не спрашивайте почему. То есть не спрашивай.
- Хорошо. Не буду.

Как и все мало знакомые люди, они разговаривали обо всем и не о чем. За непринужденной беседой время летело незаметно. Прошёл час, а может и больше.
Потом Сергей заказал еще и мороженое. А мороженое с коньяком это, как правило, весьма и весьма вкусно, смею вам доложить.
Только после заказа, ловелас, которому катастрофически не хватало опыта, сел не напротив своей дамы, а рядом с ней. Положил свою руку на спинку её стула. Потом рука его «незаметно» сместилась на Ленины плечи. И он слегка прижал её к себе. Неподвижно сидевшая Лена замолчала. Потом отстранилась. В ответ Сергей убрал руку.

- А ты тоже один? – поинтересовалась у него Лена.
- По факту один. Ну а практически и юридически нет. Женат. Детей нет.
Почти сразу Сергей спохватился:
- Вы больше не будете со мной встречаться? – спросил он чуть-чуть встревожено.
- Во-первых, не «вы», а «ты». Что я, зря с тобой целовалась? А во-вторых, почему это не буду? Все больше от  тебя зависит. Вообще-то я с женатыми не знакомлюсь. Как-то не хорошо. Но ведь пока у нас никаких грехов не перед кем нет? И потом, ведь ты меня совсем не знаешь. Вдруг потом сам не рад станешь, что со мной познакомился?
- От чего это?
- Так… Всё может быть в подлунном мире…. Прости за банальность.

Лена и Сергей очень внимательно посмотрели друг на друга.

- Сережа! Большое спасибо тебе. За всё спасибо, после длинного молчания сказала Лена, - и за отношение, и за угощение, и за комплименты, а то так можно и забыть о том, что я женщина! Только у меня к тебе две больших просьбы. Во-первых, не спрашивай мой номер телефона. Его у меня просто нет. И ещё. Не провожай меня сегодня. Хорошо, милый?
- Ладно. Хорошо. Но когда и где мы встретимся в следующий раз?
- Ты завтра вечером свободен?
- Да.
- Тогда в семь вечера на Московском вокзале. В зале ожидания, где дежурный по вокзалу сидит, - глядя в его глаза Лена увидела уже влюбленные глаза Сергея.
- Ну иди, иди. До завтра! Не опаздывай только, - чуть скороговоркой произнесла она, слегка поторапливая своего нового знакомого.

Сергей встал. Расплатился у стойки и вышел.
Оставшись одна, Елена сидела за тем же столиком, механически ложечкой помешивая кофе в чашке.
«Да. Дела, - думала она – хороший, милый парень. И действительно, правда, с такой жизнью можно и в самом деле забыть, что я женщина. Только как бы сделать так, чтобы он в меня сдуру не влюбился? Ведь к этому всё идет. Не следует этого допускать. Да и всего другого тоже не следует. И так карма… Интересно, чтоб он сказал, если бы узнал: как я на самом деле живу?
Хорошо, что хоть сегодня можно на социалку не ходить. Как вспомнишь эти рожи, что там питаются, ужинают…  Да какое там «ужинают», «жрут» скорее всего, самое точное, правильное слово, так буквально шерсть встает дыбом. Прямо на всех местах. Ладно, пора на Ладожский вокзал».

Лена встала, вышла из кафе и поехала на Ладожский вокзал.
Когда она вошла туда, был уже двенадцатый час ночи. На скамейках в зале ожидания сидели, а на многих вповалку спали люди. От многих из них исходил специфический запах. С трудом найдя свободную скамейку Лена, положила под голову рюкзачок и через какое-то время уснула под практически бесконечную «колыбельную» объявлений о прибытии и отправлении поездов, о возможно не правильном поведении пассажиров и о том, как вести себя правильно. Не прошло и часа, как к ней подошли два вполне приемлемо, почти хорошо одетых молодых человека. Тряся её за плечо, один из них спросил:
- Питание, жилье, работа нужны?
- Нет, - ответила Лена.
Она повернулась на другой бок, и снова заснула. Но через какое то время другой относительно молодой человек разбудил её тем же вопросом.
- Жилье, работа нужны?
Лена снова громко сказала: «Нет!» и снова постаралась уснуть.
Когда эта ситуация повторилась в третий раз, взбешенная Елена, увидев очередного агитатора из очередного «Рабочего дома», «Социальной гостиницы» или как там эти конторы добровольного рабства еще называются? И услышав те же слова: «Жилье, работа нужны?», - поднялась  скамейки, и со змеиным шипением поинтересовалась: « Черт вас всех здесь возьми! Мне когда-ни-будь-сегодня дадут поспать? – и добавила к своему вопросу некоторые так сказать идиоматические выражения, от которых даже «закаленный в трудах и бою» очередной агент по набору практически дармовой рабочей силы слегка опешил и скромно, ретировался. При этом он напоминал Дуремара из сказки про буратино, покидавшего поле сражения приговаривая: «А я тут не причем, а я тут не причем…»
Лена снова улеглась, точнее говоря, завалилась на свою скамейку.

В шесть утра по залу ожидания прошел охранник. На ходу он громко повторял: «Шесть часов, просыпаемся, просыпаемся!», - и расталкивал тех, кто не поднимался со своих лавок. Наиболее опытные сидели несколько минут, пока охранник не срывался из виду, и снова ложились спать. Лена поступила так же. Прошел час. И уже другой охранник проделал ту же самую процедуру. На этот раз Лена поднявшись, потянулась, залезла в свой рюкзачок достала влажную салфетку и  протерла ей лицо.
Спустилась в туалет, потом прошла в кафе, выпила чашку кофе.
И пошла. Так сказать работать. Банки и бутылки пустые собирать. Из урн, мусорных бачков и просто стоящие на уличном асфальте, а иногда и газонах. Для этого у нее были приготовлены два полиэтиленовых пакета. Находившись «до посинения» и порядком устав, она пошла «сдаваться». То есть сдавать собранную продукцию. Там ее «обрадовали». Закупочные цены снова опустились.

До беспредела утомленная Лена сидела на скамейке рядом с окном, на котором была надпись «Дежурный по вокзалу». Читала книжку… Через какое то время к ней подошел Сергей.
- Здравствуй Ленушка!
- О! Привет! Пришел? И даже и не опоздал!..
- Да. Куда пойдем?
- Мне практически все равно. Куда ты хочешь туда и пойдем.
- Хорошо. Давай в галерею «Борей»?
- Окей. Ой, в рифму получилось.

В «Борее» они посмотрели на картины и картинки, прошли в буфет. Кофеварка «Маша» сварила им  кофе и пообщалась с ними. Они сели за столик.
У Сереги был строгий и немного грустноватый вид.
- Лен! А у меня совсем-совсем новая новость есть.
- Какая? Хорошая?
- Это как посмотреть. В принципе хорошая. Я от жены ушел.
- Тааааак. Вот так как стоял, так и ушёл? И… вещи твои где? - слегка ехидно спросила Лена.
- В камере хранения.
- Ты из-за меня ушел?
- В общем… нет. Просто не могу с ней больше. Из десяти лет пару месяцев нормальные отношения были. Детей нет, так что никто не пострадает.
- 10 лет мог, и вдруг занемог? Ну и ну!.. Сережа. Честно говорю – я не хотела этого. Мне такие твои подвиги в кавычках совершенно не нужны. 
- Чтож теперь поделать?  Мы с ней давно чужие люди.
- Сергей!!! Если бы ты знал про меня хоть что-то!..
- Что?
- Да ничего хорошего. Прочно на стуле сидишь?
- Да.
- Мне жить негде, уже полгода я БОМЖ с пропиской.

Сергей был весьма обескуражен, но все равно на его лице читалась любовь.

- Сережа. Я понимаю, что ты хотел как лучше!..
- А получилось как всегда?
- Сейчас только не спрашивай меня ни о чём. Придет время, и я сама  всё-всё-всё тебе расскажу. Это скоро будет. Обещаю. Хорошо?
- Хорошо.

- Что, не ожидал такого? - спросила она после некоторого молчания.
- Ты так же на БОМЖиху похожа, как я на китайца. Ладно, давай допивать, доедать да пойдем номер в гостинице снимать. А завтра комнату поищем. Надеюсь, понимаешь, что я приставать к тебе не буду.
- Да.

Гостиничный номер, разумеется, не самый дорогой, помимо маленькой прихожей содержал совмещенный санузел.  Посредине средних размеров комнаты была установлена прямо таки огромная кровать. Она просто бросалась в глаза. Над ней были два ночных светильника. Рядышком примостился письменный стол.
Сергей открыл дверь, Лена зашла первой. Глядя на кровать она воскликнула:
 «Ого! Ничего себе траходром». Потом она повесила на вешалку куртку и, обращаясь к Сергею сказала:
- Давай сумку сюда. Я ужин сварганю.
Сергей отдал Лене полиэтиленовый мешок с купленными ими по дороге нехитрыми продуктами. Лена стала нарезать колбасу и хлеб, а Серега залез в свой рюкзак. Достал бутылку коньяка и бутылку шампанского.

- У нас, что выпивка каждый день будет? – недоуменно улыбаясь, спросила Лена
- Нет не каждый. Каждый не интересно, Алёнушка. Кроме того, что я с женой расстался, есть и другой повод выпить.
- Какой  ещё повод?
- Потерпи немного. Узнаешь. Я выйду на полчасика?
- Иди. Когда придешь, как раз всё готово будет.

Сергей ушел. Лена поставила чайник и продолжила приготовление их первого  совместного ужина.
Через 30 минут, а может быть и пораньше она услышала, что  в замке поворачивается ключ. Вошел  Сергей. В его руках был букет цветов.
- Ты сумасшедший?
- Да. Вчера окончательно сошел с ума! Можно и справку получить.
- Сережа! Спасибо огромное. Но…
Лена выразительно покрутила пальцем у виска и произнесла:
- Пожалуйста, садись. Ужинать будем.
Сергей присел  напротив нее. Из кармана достал ювелирную коробочку.
- Вот. Это тебе!
- О господи!!! Это что? – спросила Лена, открывая коробочку, - кольца?? Обручальные???
- Да. Выходи за меня замуж, если хочешь конечно.
- Ты, в самом деле, с ума сошел? Зачем тебе БОМЖха-то?
- Я люблю тебя.
- Даже если это так, то я снова повторю – ты совсем меня не знаешь.
- Может и не знаю. Но я тебя чувствую.
- Я тоже.
- Что же именно ты чувствуешь? 
- То, как ты ко мне относишься… Это вообще очень серьезный впрос, сказала Лена выделяя голосом слово «серьезный».
- Не спорю.
- Подумать можно? Я конечно понимаю, что другая в моем положении и не раздумывала бы… Но я пока не могу сказать, что я тебя люблю.
- Сколько думать будешь?
- Дня три, наверно, хватит.

На следующий день Сергей и Лена сняли комнату. Точнее говоря, скорее комнатенку. В ней были: диван-кровать, раскладушка, стол, стулья, шкаф, телевизор, вешалка, книжная полка  и холодильник.
Серега выбрал раскладушку, а Лена легла спать на кровати.

Теперь по утрам он поднимался с постели в начале восьмого, быстро мылся - брился и шел на работу. Так как новое снятое ими жилье находилось относительно не далеко от того места, где он работал, то можно было и пешком пройтись. Прогуляться,  всего треть или четверть часа неспешного хода. Но Сергей, по своему обыкновению шел почти что спортивной ходьбой, и, в результате, приходил на рабочее место бодрячком, даже немножко раньше положенного времени.

Ранним утром первого дня на тогда еще новом месте Лена поднялась немного пораньше своего (в буквальном, а не в протокольном или, проще говоря, в переносном смысле слова) со-жи-те-ля. Поднялась, для того чтобы приготовить ему да и себе за одно завтрак. Увидев не до конца выспавшуюся, ещё полусонную Лену, Сергей несколько раз сказав: «Спасибо, большое спасибо», и поцеловав её в щеку попросил в будущем этого не делать. В самом деле – какой смысл для неё подниматься ни свет, не заря ради того, чтобы сделать  пару бутербродов? Что он сам совсем безрукий и не может хлеб или булку маслом намазать? Или яйца сварить?
На следующий день и потом, он перед уходом просто целовал её на прощание, легко касаясь губами покрытой едва заметным пушком нежной щеки.
Со звонким щелчком английского замка закрывалась входная дверь и Лена оставалась одна. Но теперь она, в отличие от прежнего времени, в отличии  от предыдущих нескольких месяцев не чувствовала бесконечной тоски тупого одиночества. Не было и ощущения лишних, вовсе не обязательных людей вокруг неё. Елена знала – теперь она не одна.

На четвертый день, вечером, такой совместной братской и сестринской жизни Лена сидела за столом и подшивала Серегины брюки. Услышав как дверном замке повернулся ключ, она оторвала взгляд от работы. Как она и ожидала, вошёл Серега. Он пришел домой как будто ни в чем не бывало. Правда, внимательные глаза Лены увидели какую-то тревожность в его взгляде, в его движениях. Но она не стала преждевременно задавать явно лишних вопросов.
Он снял куртку, повесил её на вешалку. Поздоровался:
- Привет!
- Привет, - ответила она, - есть будешь?
- Конечно.
- Мой руки, садись за стол.

Как обычно Сергей переоделся в домашнее, сходил в ванную, и они сели за обеденный стол. Точнее говоря, поскольку этот стол был в их комнате единственным, то очереди он мог называться обеденным, письменным, журнальным, косметическим или же каким-нибудь ещё... На нём уже были расставлены наполненные тарелки. Сергей нарезал хлеб, они начали есть.

- Как вкусно! – сказал Сергега, попробовав вмеру горячий свежесваренный борщ.
- Тебе правда нравится? – спросила Лена, и чуть усмехаясь, продолжила, - честно говоря, кухарка из меня так себе.
- Не правда, вполне хорошая. Мне очень нравиться то, что ты готовишь.
На второе была тушеное мясо с картошкой и черносливом. Когда они стали пить кофе Сергей о чем-то задумался. Помолчал. А потом произнес:
- Хоть и говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок, но ко мне это как то совсем не относится.
- А где же проходит этот заветный путь к твоему сердцу? – с чуть заметной улыбкой поинтересовалась Елена.
- Точно не знаю. Но явно не там. А вообще, ты согласна с тем, что любят не за что-то, а вопреки?
Лена подумала, и, промолчав достаточно долго ответила:
- Согласна. Ведь если дают что-то за что-то, то это какой-то взаимовыгодный обмен, торговля, а не чистая бескорыстная любовь. Ну там к примеру… Я тебе вкусное питание или внимательные, нежные взгляды, красоту там. Ты мне материальное благополучие, развлечения и прочую заботу.
- Лен, это просто удивительно, но ты произносишь вслух мои давние мысли.

Сергей налил себе вторую чашку кофе.
И пристально глядя на Лену, наконец, спросил:
- Ты обещала дать ответ на мой очень серьезный вопрос через три дня, а уже четвертый на исходе.
- Да.
- Что да?
- Я буду твоей женой.

Сергей порывисто и крепко обнял Лену, потом подхватил её на руки.
- Ты сможешь меня полюбить?
- Я и так тебя почти люблю. Только на свой лад. А так, как ты любишь – постараюсь. Изо всех сил постараюсь.
- Когда в ЗАГС пойдем? Я уже подал заявление на развод. Сразу как его получу, можем в ЗАГС идти.
- Зачем тебе эти формальности?
- Да и сам не знаю, если честно. Так, для порядка что-ли?..
Её рука скользнула на его затылок. Он спустил ее с рук и прижал к себе. 
Их губы слились в поцелуе. Он стал ласкать её. Сергей становился всё смелее, а ласки все откровеннее. Она обвила своими теплыми, нежными руками его шею, прижалась к его телу, стала глубже и чаще дышать. Его язык проник в её ротик, а руки забрались под свитерок. Одна гладила её спинку, вторая подбиралась к левой груди…
Продолжать, я думаю, не следует? Уверен, что у наших читателей отличная фантазия, и они не очень нуждаются в откровенных, эротических сценах.

Вечером одного из следующих дней они снова сидели в той-же  комнате. Давно уже поужинали, и попили чая с мятными пряниками. Такие нравились им обоим. Лена и Сергей сидели на диване. Обнимая её за плечи, он держал её руку в своей.
- Лен, слушай, если тебе не тяжело расскажи, почему ты ушла от мужа, ушла практически в никуда?
- Тебе очень надо это знать?
- Очень. Точнее, весьма желательно. Ты сама раньше как-то обещала. Но если сейчас не хочешь, то можешь и в другой раз.
- Нет. Лучше уж сейчас. Как бы это правильно выразиться? – Лена немного промолчала. Потом в её глазах появился недобрый огонёк, потом она начала как бы  всматриваться в себя, вспоминая относительно недавнее прошлое.

- Правильней всего сказать, что он был просто классическим абьюзером.
- В чем это выражалось? – перебивал Лену Сергей.
- Издевался. И морально и физически. Унижал. Угрожал. Бил. Я полтора года терпела. Думала, что что-то измениться. Но… всё впустую. Зря терпела. Вот представь себе. Прихожу я вечером домой и вижу:

Лычый не слишком опрятно одетый тип полулежит на диване. Кстати, его имя Михаил. Он в тренировочных штанах с пузырями на коленях и в майке. Перед ним телевизор. Между ним и ящиком стол. На столе полторашка пива. По телевизору идут, какие-то новости. «Припёрлась? – вместо приветствия с видимым равнодушием говорит мне Михаил, – где и с кем трахалась?» – продолжает он. Я как могу спокойно отвечаю: «Нигде и ни с кем».  «Хорош звездеть! А то я вас баб, можно подумать  плохо знаю!!!  Всех вместе вообще и тебя в частности!» – это уже с видимым раздражением, которое, я это знаю, скоро в крик перейдет.
Я молчу, ухожу от него в кухню. Михаил проходит за мной, хватает меня за руку, поворачивает к себе, дает пощечину. Со всей полупьяной силы он бьет  меня рукой в живот и в грудь. Сгибаясь, я сползаю на пол. Михаил несколько раз пинает меня ногой. Я уже не плачу. Все слёзы давно выплаканы, только голову руками прикрываю. Этот ирод выходит из кухни, а я остаюсь сидеть на полу. Долго сижу. В абсолютной безнадежности. Проходит минут двадцать или тридцать. Я поднимаюсь, захожу в комнату и вижу на диване спящего, так сказать мужа. Это слово в большие кавычки надо взять. И телевизор продолжает работать…
И представь себе,  что вот это каждый месяц, каждую неделю, чуть-ли не каждый день такое.Такое или немного другое. Но суть одна», - с горечью в голосе вроде как закончила свой рассказ Елена.
Сергей, который с сочувствием и любовью смотрел на неё, продолжая обнимать за плечо, только сильнее стал прижимать её к себе.
«А потом я заболела, - стала снова рассказывать Лена, – с работы уволили. Точнее предложили уврлиться, и пришлось согласиться. Этот урод, как только надо мной не издевался. Просто не могу вспоминать. А то просто сейчас разревусь… В общем, я не выдержала и ушла. Как ты, милый мой, правильно сказал, в никуда. Если коротко, то всё».
- Ну и ну! – подавленным тоном сказал Серега, – бедная ты моя бедная! И как ты выдержала такое?..
Лена отняла у него свою руку  и провела ею по своему лбу, откидывая волосы назад.
- А в полицию ты не пробовала обращаться?
- Обращалась, - ответила она печальным тоном, - ты наших ментов-полицаев не знаешь, что-ли? Сказали, что сама виновата, семейные проблемы решайте сами. Так-то вот. Как говорится, как то так.
- Ну и ну! – повторил Сергей, - неужели так плохо было, что бродяжничать и бомжевать было легче?
- Да. Легче. Сама только от себя зависишь. Но только как вспомню этот вокзальный недосып постоянный, так и сейчас дрожь пробирает.
- Может быть пойдем погуляем? - предложил Сергей.
- Давай. Только не долго. А то я вполне уже нагулялась за минувшие месяцы. За то время, что до знакомства с тобой прошло. Можно сказать, мой план по прогулкам выполнен на пять лет вперёд, -  значительно более жизнерадостно ответила Лена и оптимистично улыбнулась при этом.

Наша пара идёт тенистой аллей Конногвардейского бульвара. Сергей ведёт Елену под руку. Он что-то шепчет ей на ухо. Но слова здесь не нужны. Они конечно имеют значение, но далеко не самое определяющее.
- Ну так что, в ЗАГС идём? – спрашивает Сергей
- Идём, - отвечает Лена, доверчиво заглядывая в его глаза.


Свадьбу отметили скромно. Можно сказать сверхскромно. Свидетелями были Ленина подруга Ирина и Саша – коллега Сергея по работе, которого Сергей считал своим добрым приятелем. После похода в ЗАГС посидели в кафе и разошлись. Шумно не было. «Горько!» - пытался кричать Саша. Но его быстро остановили.


 Прошло несколько недель, включивших в себя так называемый медовый месяц.



В один «прекрасный» день Сергея вызвали к генеральному директору завода. Пройдя через приемную, он увидел, что в кабинете за столом сидит зам. директора по безопасности и его приятель Саша, который был свидетелем на их свадьбе.
В ходе непродолжительной жесткой беседы Сергей узнал, что его обвиняют в передаче чертежей нового изделия конкурентам.
Сергея уволили с работы, ему грозит возбуждение уголовного дела.
Никаких особо больших финансовых запасов у молодоженов не было. Сергей без конца ходил на безрезультатные собеседования. По их результату ему каждый раз обещали перезвонить «на той неделе». «Та неделя» никогда не наступала. В общем какой-то бесконечный «день сурка». В конце концов, заплатить квартирохозяйке за очередной месяц уже просто нечем.
Начинаются совместные ночевки на вокзалах. Питались как говорится «чем бог пошлет».

Наихудший, и, одновременно, наилучший момент БОМЖАцкой жизни настал 29 декабря. В эту ночь их выгнали с трех вокзалов. Поочередно с Ладожского и Московского. От первого до второго они прошли несколько километров пешком,  «наслаждаясь» мокрым снегом. Ночной порывистый ветер комьями бросал его им прямо в лицо.  Утром на  Витебском вокзале охранник  (фигура поперек себя шире), пытаясь «попросить» их на выход, вышвырул в проход между скамейками зала ожидания Серегину многострадальный рюкзак.
- На   каком основании вы нас выгоняете? – спросила его Елена.
-  Я курирую этот зал. Вы мне вид портите, - как будто они пьяны «в дугу» или одеты в рванину, - Витя!!- кричит охранник,  подзывая помощника.
Подошел Витя. Натуральный упырь. Лицо с вдавленным  в переносицу и свернутым на бок шнобелем. Сам из себя страшен, как смертный грех. Излишней худобой, как и напарник не отличается…
В общем, поспать хотя бы пару часиков, хотя бы сидя, в очередной раз им не удалось.

Тем вечером у Сергея препоганое настроение. А какое еще может быть у БОМЖа практически без денег и совсем без документов? У БОМЖа ясно чувствующего свое бессилие, невозможность, не смотря на всё желание, и прилагаемые усилия что ни будь изменить. Подавленный, раздавленный, почти на грани отчаяния он сидит на жесткой вокзальной лавке.
Лена заметила его состояние, обнялат за плечо,  начала говорить… Суть её слов сводится к тому, что в их положении главное не потерять себя. Не махнуть на себя рукой. Иначе опустишься. Опустишься окончательно и безповоротно. И превратишься в бесполое животное, вовсе утратившее человеческий облик.
- Основная опасность при жизни без крыши над головой в том, что это может произойти очень быстро. По этому одно из основных правил, которых мы должны придерживаться, это чистоплотность, - говорила Лена, - никогда нельзя пренебрегать возможностью вымыть руки, лицо, простирнуть. Это надо делать в любом кафе, при каждом удобном случае. Ведь может случиться так, что другой вариант Бог весть, когда представится. И еще одно очень важно – не потерять уважение или его остатки к себе. «Да мы остались без жилья. С нами это случилось. Но это может произойти с любым». «Все могут стать БОМЖами. Ну и что, теперь надо удавиться и не жить? Нет. Не дождетесь. Ни в коем случае.  В конце концов мы докажем себе и другим, городу и миру, что можем жить  и так…».

ДОРОГА. Без конца…
Видимо жуткая погода рождает не только плохие мысли. На подходе к Московскому вокзалу Сергея осенило – у его бывшей жены есть пустующая зимой дача. Впрочем, слово «дача» звучит слишком шикарно для домика 3х5 м. С не отапливаемой кухней и верандой. Это в садоводстве, в Трубниковом бору. В полутора часах на электричке. Но в любом случае это какая-то крыша над головой. И она особенно необходима на время новогодних каникул, когда на работу вообще не устроиться.
Из первой электрички их высадили. Объясняться с контролерами стала Лена. Кстати. Тогдашние контролеры в электропоездах официальных штрафов практически никогда не брали. Довольствуются мздой в два червонца. На станции Тосно-2 было еще темно. Взбешенная Лена предъявляет массу претензий. Он долго  объяснял ей, что следующий поезд пойдет очень скоро, и, как говорится «два раза в одну воронку бомба не падает».
Зимний рассвет застал их в Трубниково. От  станции домика в садоводстве минут 40 пешком. Это летом, а не зимой по раскисшей от постоянных оттепелей, местами заледенелой, дороге на четверть покрытой тонким слоем талой воды.
К несчастью ключа от домика на обычном месте не оказалось. К счастью ближайших соседей тоже. К счастью у Сергея был нож. Дверь удалось вскрыть минут за  десять.
Войдя в дом, они поразились. Объем царившего разгрома трудно себе представить. Печка-буржуйка сдвинута в угол. Дымовая труба разобрана на секции. Электроплитка нашлась в снегу под домом. Нестроения можно перечислять долго.
Самым трудным было наладить отопление. Где-то в середине процесса Лена сказала: «Скоро начнет темнеть. Если не удастся  сделать печку, надо валить отсюда. И чем, скорее - тем лучше. Иначе просто замерзнем». Чудом, но буржуйку удалось превратить из бесполезной железяки в источник тепла.
Когда Сергей наконец-то смог снять обувь и холодные мокрые носки,  было на что посмотреть. Ступни стали серо-белыми. Лена согрела кипятильником воду и буквально заставила его отогревать нижние конечности. Теплые носки нашлись. Домашняя обувь тоже.  В этот же день в «божий вид» были приведены двухкомфочная электроплитка (вся починка – сращивание трех проводков), электрообогреватель, и еще масса мелочей, без которых трудновато обойтись в быту. Особенно в деревенском. Ревизия продовольственных запасов дала необходимый минимум муки, постного масла, крупы, соли, специй.
За дровами они ходили в ближний лесок. Метрах в пятидесяти находилась ручная колонка. Поход за водой требовал навыков циркового эквилибриста. Мало того, что дорога скользкая, но с полными ведрами надо было перескочить  через обледеневшую канаву и подняться  по скользкому от смерзшегося снега склону к дороге.

НОВЫЙ ГОД
Вечером 31-го декабря, поскребя по сусекам, Сергей нашел грамм медицинского 100 спирта. Развел его водой, добавил засахаренное варенье. Получилось что-то типа вина или ликера средней крепости. Особенных яств к праздничному столу естественно не было. В 12 ночи они чокнулись «напитком богов».
Новый год на дачах приехали отмечать несколько дальних соседей. Они веселились от души. Фейерверки гремели всю новогоднюю ночь. Да и на следующую уснуть было трудновато.

Начались морозы. За 25 градусов. А вечерами небо покрывалось такой россыпью звезд!  В больших городах этого никогда не увидеть. Внимательно вглядываясь в мерцающий ковер можно было даже заметить искусственный спутник, который зигзагами передвигался между «небесных гвоздей».



Спустя некоторое время Елена устроилась на работу. Уборщицей подъездов.
Труд был, мягко говоря, тяжеловатый, монотонный и, по большому счету, бессмысленный. Утром приходишь, стремясь к идеалу, подметаешь, моешь, наводишь чистоту. На следующее утро всё снова в грязи, валяются окурки, битые стекла... Особую «любовь» у Лены вызывали любители лузгать семечки. Как правило, они сплевывали шелуху на пол. Выметать ее было чрезвычайно трудно.
Так как Лене помогал Сергей, то они обслуживали два участка и денег хватило не только на еду, но и на то, чтобы снять какое-то жилье. Из экономии сняли домик в не очень далеком пригороде.
У Сергея оставалось время для поиска новой работы. Говорят, что терпение и труд всё перетрут. И в самом деле. Поиски увенчались успехом. Сергея взяли на инженерную работу с хорошей зарплатой.
Они снова сняли комнату в центре Санкт-Петербурга.

Прошло ещё какое то время.

Лена забеременела, родила двойню. За счет накопленных средств и материнского капитала, они купили квартиру в центре.