Дневник. Июнь 1975

02.06.1975 Понедельник.

Сижу в читалке и потихонечку занимаюсь, готовлюсь к экзаменам по немецкому.
Скорее бы уже их сдать, да взяться за институтские дела.

На улице дождик, хочется заниматься, но более того что-нибудь почитать.
Закончила трилогию Ивана Грозного и от третьей книги просто в восторге.

Бог всё-таки есть. Вчера подарил нам такой распрекрасный денёчек.
Отыгралась я за всю неделю. Правда, мы проигрывали, но боролись.

И вообще мне очень везло. Все опоздали на электричку вчера из-за
изменившегося расписания, а я - нет. И даже Лёва прикатил, наверное, после
ночной смены, уставший такой. Я и не надеялась его увидеть в это воскресенье.

Хотя мы оставались на выпивон, в баню я всё-же успела.

04.06.1975 Среда.

Целый день маюсь с немецким, пытаясь хоть что-то выучить. Завтра экзамен.

05.06.1975 Четверг.

В эту ночь разразилась страшнейшая гроза. Я проснулась от жуткого удара грома
прямо над головой и сильного стука дождевых капель. Комната беспрерывно
освещалась, а в небе, на фоне уже начинающего пробиваться рассвета то тут, то
там мелькала ломаной линией огненная молния.

Ночная гроза как-то боязно действует на человека. Окно открыть я боялась, было
душно и сон пропал. А к утру гроза ушла далеко. Но свежести не было. Сразу
стало вдруг жарко и душно. Завтра обещают снова жару в 30 градусов.

Сегодня я счастлива! Сдала экзамен за подготовительный курс по немецкому.

07.06.1975 Суббота.

Не поймёшь эту погоду: то жарко, то вдруг сразу так завернёт, что задрожишь
от холода. Сегодня в самую жару играла на Поляне, а после обеда, когда вдруг
подул ветер, явилась на пляж.

Поиграла в Раздорах как-то не очень, спину только мне мыли мужчины весь
день, под трубой.

Приехала часа на три, откровенно насмотрелась на Лёву и укатила. И вся
любовь. Чего сердце хочет - не пойму. "Любовь уходит. Ведь её ждут другие."

08.06.1975 Воскресенье.

Ну вот, бог милостив. Поиграли сегодня чудесно! Кроме того, имела счастье с
Аликом выпить пива в пивнушке. Такая прелесть этот  Алик!

14.06.1975 Суббота.

Что-то давно не писала здесь ни строчечки. Два дня вкалывали на свёкле.
В понедельник погода была чудесная, подзагорели.

Сегодня сделала благое дело: заказала себе брюки в ателье. Не знаю, как сошьют,
но купить отчаялась. Теперь будет, в чём поехать. Даже рада, что в Раздоры не
поехала, не хочется видеть Лёву.

15.06.1975 Воскресенье.

Умираю от волейбола. Он приехал на мою измученную душу к вечеру, даже
соизволил посидеть возле нашей площадки.

19.06.1975 Четверг.

Сегодня у меня, можно сказать, счастливое событие. Получила с курсов справку
официальную, в которой записано, что Саврасова Н.Н. окончила
подготовительный курс немецкого отделения центральных курсов заочного
обучения "Ин-яз" с оценкой 5 (отлично) и переведена на первый курс.
И экзаменационная работа тоже выполнена на 5.

Стоит ли писать о моей радости. Сразу как-то появилось желание и жажда
учиться дальше, чего бы это мне ни стоило. Неважно, сколько времени учишься
и ничего, что не всегда всё благополучно, и получается, - ведь важен результат.
Вот я и счастлива. Одна бумажка может подарить счастье, которым даже
поделиться хочется с кем-нибудь.

И сон пропал. Завтра, вероятно, отправлюсь в деревню, жуть как хочется
пособирать ягоды и купнуться в пруду. Не знаю, что взять с собой: книгу или
дневничок. Постараюсь в воскресенье успеть на Поляну.

23.06.1975 Понедельник.

Как чудесно в деревне! Боже мой! Я очень довольна своей поездкой. В субботу
утром рано отправилась в лес. Какие богатые там леса, большие, в которых
заблудиться можно, настоящие леса. И чего там только нет, в этих лесах!
А земляники-то, господи!

Вышли рано, в шестом часу. Солнышко стояло уже высоко, но оно не успело
нагреть воздух, землю. И всё кругом дышало такой дивной свежестью, что
хотелось петь и летать над полем, над лесом - столько было простора кругом
и красивой природы.

Ни одной живой души. Только лес, голубое чистое небо с солнышком, и мы по
дороге идём к лесу, которого я так жажду нынче.

Войдя в лес мне сразу бросился в глаза красавец гриб. Белый, молоденький,
совсем чистый и свежий. И лес забрал нас в свои обьятия, обхватил ветками
берёзок, травой, кустами и оврагами и вёл, манил всё дальше и дальше,
раскрывая перед нами все свои богатства.

Никогда ещё мне не приходилось видеть такого обилия ягод. Наверное, я не
успевала поймать самый разгар ягодного сезона. На каждой веточке по 4, даже
5 крупных, красных, сочных ягод. И по всему лесу разливается ангельский
ягодный аромат.

Ах, как хорошо в лесу! Как описать это блаженство? Счастье в утренней росе,
нежно поблескивающей в робких лучиках солнца, в огромных деревьях,
уводящих куда-то вглубь, в чащобу, в бесценных дарах большого, настоящего
леса.

"Господи! Как хорошо здесь пожить", - думала я, в какой-нибудь избушуке на
болоте. Знать разные травы, собирать грибы и ягоды, узнавать места.
О, какая счастливая была Олеся в своей нетронутой, лесной чистоте!

Я склонялась над ягодками, я благодарила их за удовольствие, которое они
доставили мне. И  когда ещё повторится этот дивный миг! Время шло незаметно
и быстро, из леса уходить не хотелось. Если бы пойти в лес с кем-нибудь
неутомимым, таким же жаждущим леса фанатиком, Валюхой, например,
раздоровской, моё счастье длилось бы дольше.
 
Но мои спутники устали. Бабуся больна, мама вообще очень редко бывает на
воздухе и двигается физически. Я и так была очень благодарна бабусеньке за
геройство. Она согласилась пойти с нами, показала ягодные места.
 
Возвращались мы уже  часа в 2 дня. Солнце немилосердно пекло, идти по
дороге было тяжело. Но, не мне, конечно. Я разделась, шла в купальнике,
загорала, впитывала в себя целительные лучики и деревенский воздух.

Пока дома занимались хозяйством, отдыхали, я сбегала на пруд, поплавала там
с уточками, освежилась. Потом ушла в сад, пристроилась там в траве под
вишней, разделась, подставив грудки солнышку, позагорала. Нарвала на лугу
для чая зверобоя целую охапку и вернулась в хату к жареным грибкам как раз.

А после обеда я упросила маму с бабусей пойти со мной в ближний лес. Там
тоже было много ягод, ромашки цвели на опушке, березовых веников мы там
наломали, - ведь берёзку надо ломать сразу после троицы, а троицын день завтра,
т.е. 22 июня в воскресенье.

Этот чудесный субботний денёчек я использовала как можно полнее. Если бы
мне ещё такой денек! Но дорога утомительная, завтра с утра надо уезжать.

Спала я почти на свежем воздухе, около двери на улицу. Сразу засыпала и
просыпалась с первым петухом. Деревня очень освежила меня, дорога успокоила.
Проезжали мы Бирюлево-товарная, куда нас хотели было выселить из нашего
деревянного домика.

В воскресенье я ещё успела побывать в Раздорах. Народу очень мало, как никогда.
все на воде, или в отпусках. Мой мучитель играл, поздоровался со мной.
Я так и не пристроилась в этот день нигде  в команду. С Любой и с Танюшей
поехали в Рублёво. Девчонки учили меня в ластах плавать, они в "Дельфине"
когда-то занимались подводным плаванием. Вечером ещё в баню сходила
с бабусиным веничком.

Так устала, что когда добралась до постельки и вытянула ноги, всё куда-то
провалилось.

23 и 24.06.1975 Понедельник и вторник.

Работали на сенокосе. Что-то все мои знакомые нынче в Карелию едут.
Разными маршрутами, по путевкам, дикарями, но в тот край. Даже интересно.
И все в июле месяце. Надежда завтра уезжает по городам на поезде "Дружбы".

27.06.1975 Суббота.

Счёт ведётся только по выходным дням, будни мелькают мимо. Сегодня было
желание: увидеть Лёву, думы о нём не уходят. "Всё равно тебя потянет ко мне".
Неужели сбывается его предсказание.

Не явился сегодня. А я бегала, как шальная, отвергая всех и вся, добилась того,
что одна поехала на пляж. Бог немного скрасил моё одиночество волейбольным
мячом, в который играли очень милые молодые люди, с одним из них я даже
имела счастье поплавать.

Смотрю на себя в зеркало. Все говорят, что мне очень к лицу эта стрижка.
И никто не любит. Подумать только! Господи! Какая я пустышечка!

Сегодня писала письмо Нури и зачем-то выписала ему отрывок из
Микеланджело о страсти. Что он обо мне подумает! Но мне очень понравилось
там своеобразное описание страсти.

"...Ворота во двор оказались незапертыми. Он прошёл к парадной двери,   
потянул за молоток, постучал снова и снова. Он уже решил про себя, что
вилла пуста и что он поступил глупо, как вдруг дверь приоткрылась.

За нею стояла Кларисса, её золотистые волосы были рассыпаны по спине,
ниспадая почти до колен, лицо было чистое, без следов румян, и чуть пахло
мылом, на шее и в ушах никаких украшений; она показалась Микеланджело
ещё более красивой, чем раньше, и тело её, полуголое, близкое, ещё желанней.

Он сделал шаг вперед. В доме не слышалось ни единого звука. Кларисса
задвинула засов у двери. И вдруг они приникли друг к другу, прижимаясь
коленями, бедрами, грудью, в жадном поцелуе сливая воедино свои сладкие,
влажные губы, стискивая друг друга так, что в их обьятии билась и трепетала
сама сила жизни, и уже не сознавая, не помня, где они и что с ними происходит.

Она провела его в спальню. Лёгкая ткань пеньюара не скрывала её фигуры.
Гибкая, тонкая талия, с пунцовыми кончиками сосков упругие груди,
златоволосый венерин холмик - всё до подробности уже заранее видели его
глаза рисовальщика: перед ним была женская красота, созданная для любви.

Это было так, словно он живыми, пружинящими ударами резца проникал в
глубь белоснежного мрамора, исподволь поправляя эти удары, пробивающие
телесно- тёплую плоть глыбы, снизу вверх, словно он, занося молоток, говорил
себе коротко- решительное "Пошёл!", бросал вслед за молотком тяжесть всего
своего тела и врывался всё глубже и глубже в борозды и складки податливой,
мягкой живой ткани, пока не наступало головокружительное, как взрыв,
последнее мгновение и вся его текучая, стремительная сила, вся его нежность,
желание, страсть не изливалась в творимую форму и пока мраморный блок,
созданный для того, чтобы его ласкала рука истинного скульптора, не отвечал,
не отзывался на это, отдавая свой затаённый внутренний жар, и всю плоть
свою, и свою текучую силу, пока, наконец, скульптор и мрамор взаимно не
проникали друг в друга, не становились единым целым  - мрамор и человек
в органическом слиянии, дополнив и завершив друг друга в том величайшем
проявлении творчества и любви, какое только знают люди."


18.06.1975 Среда.

Дочитываю книгу "Женщина в белом". Такой чудесный дневник вела миссис
Голкомб, что мне, естественно, захотелось продолжать вести свои записи в
надлежащем виде. Мне кажется, что записи мои ограничиваются небольшим
кругом моих интересов, никаких мыслей за последнее время, рассуждений.
Только Раздоры, ОФП.
 
Нинуля меня спросила даже: "Кто у тебя есть в Раздорах, что ты так часто туда
ездишь?" Действительно, езжу часто и потом пишу о его взгляде, невзначай
брошенном в мою сторону. Даже смешно, но так характерно для женщины.

Мне надо отвлечься от этой темы, хотя бы в двух словах описать своё
путешествие в "Цей", тем более, что все события и впечатления
сконцентрированы в некотором однообразии нашей жизни в обычном
спортивном лагере, альплагере, где строгий режим и тренировочные занятия,
которые порой и надоедают, так что на нескольких страничках дневника можно
рассказать об этом месте нашего пребывания.

Путёвка с 22.02 по 08.03.1975 года, все праздники, самые такие трогательные
(8-е марта, конечно ) приходились на лагерь. Ездила я с Любой и мне
приходилось немного примеряться к её характеру, желаниям. Она очень
щепетильна, довольна собой и везде старается показать своё уникальное
воспитание.

Меня это нисколько не раздражало, я просто не обращала внимания на эти
бравады. Она очень компанейская девчонка, совсем не жадная, с чувством
товарищества, всё это меня устраивало. И даже если она мне делала замечания,
мол не сморкаться при мужчинах, не раздеваться при них, я, конечно,
прислушивалась, думая что это действительно нехорошо, но почему-то не
слушалась этих советов.

Романтики в альплагере "Цей" "скоко хошь". Там совсем нет никаких удобств,
т.е. все удобства на улице. Летом это, конечно, незаметно, а зимой не вдруг-то
захочешь выползать на улицу из тёплой постели, особенно вечером, когда на
дворе мороз.

Вода тоже привозная, лишний раз не постираешь, ибо сушить тоже негде, да и
не помоешься, что очень хочется сделать после тренировки.

Жили мы в комнате с нарами, человек 10 девчонок, но это было здорово,
потому что девчонки все как на подбор: молодые, спортивные, весёлые и очень
остроумные. Прелестные шутки всегда приятны, особенно в такой обстановке,
где они быстро рождаются из-за недостатка комфорта.

Благодаря хорошей компании девчонок, и вечера у нас скрашивались, ибо по
вечерам тоже некуда себя деть. С утра откатался на лыжах, до обеда позагорал,
пока солнышко не скрылось за гору "Монах", а потом и не знаешь чем заняться.
Правда, мы с Любой совсем не скучали, нас божественно выручил
волейбольный мячик, который я предусмотрительно купила перед отъездом.

Любаша несказанно радовала меня тем, что радостно делила со мной
удовольствие игры. Часто мы играли с ней вдвоём, совсем не уставая и не
приедаясь игрой. Она даже бесцеремонно отпугивала примкнувших к нам
"черпачков", которые, вставая в круг, думали, что в волейбол можно играть
и не умея. И здесь я была благодарна ей, потому что сама не терплю
превращения волейбола в легкую атлетику по беготне за мячом.

Порой мы с ней вообще раздевались, и в купальниках на снегу под тёплым
горным солнышком блаженствовали.

Вообще цель нашего пребывания в Цее была определённой: овладеть, в меру
своих способностей, горнолыжной техникой. Нам читали лекции, показывали
фильмы, где мастера под музыку вальсировали с горных вершин, поднимая за
собой снежные вихри. Ох, как красиво и легко, - казалось нам.

Но научиться так, чтобы чувствовать самим это, нам не удалось. Плугом,
конечно, спускались, но на параллельных не получалось никак. Деревянные
наши громилы в 2 метра не хотели поворачивать так, как того требовала
техника. Наш инструктор, довольно симпатичный, голубоглазый Ксан Ксаныч
из Ленинграда долго и упорно нам все тонкости показывал и рассказывал, но
бесконечные наши падения выбивали нас из колеи. Горные лыжи давались
нам с трудом.

Уже ближе к концу нашего отдыха, в первых числах марта, солнышко стало
пригревать жарче, не было охоты ползти на склон, а безумно хотелось
обнажиться и полностью отдаться во власть солнца. Мы уже стали
придумывать причины, чтобы не идти на склон, а убежать на Реком, куда
дивная природа и обилие солнышка манили нас.

Цейское ущелье стоило кисти художника. Мы жили эти две недели в сказочной
горной стране и, сознавая, доведётся ли нам ещё побывать здесь, каждый день,
каждый час неотрывно любовались окружавшими нас снежными склонами гор.

Каждое утро после зарядки мы с Ириной бежали умываться на речку. Горы
меняли свои очертания под лучами солнышка, открывали разные стороны
своих вершин, и глаза без устали глядели на эту красоту с восхищением,
с жадностью наглядеться и запечатлеть в памяти хотя бы долечку, хотя бы
кусочек.

Цивилизация ещё не проникла сюда, и дикая природа очаровывала, заставляя
человека терять все чувства, кроме необычности обстановки, превращая его
сознание в туманный сон, прекрасный, но вдруг, в одно мгновение, исчезающий.

"...Не бойтесь здесь лишиться зрения
От красоты,
Не бойтесь перенапряженья
От высоты..."

Среди нас был и художник. Он часто уходил с мольбертом в горы, рисовал
разные панорамы, но был несколько замкнут.

Среди мужчин не было никого, о ком бы я сохранила в памяти, а следовательно
и в этом дневнике светлые воспоминания. Писать о своих приключениях с
Витей из Горького в одну из прекрасных, звездных Цейских ночей - это значит
осквернить эту дивную ночь.

А произошло это от безделья, а вовсе не от взаимных симпатий. Я не осуждаю,
не ругаю и не оправдываю себя, просто я не хочу писать об этом.

29.06.1975 Воскресенье.

Ладно. Будет желание, напишу ещё что-нибудь о Цее. А пока переношусь снова
в сегодняшний день, чтоб не отстать от событий.

Итак. Воскресенье. Соревнования. Многоборье ГТО проводится под Кубинкой
в военном городке. Никак не ожидала я, что эти соревнования так увлекут меня.
Всё думала, что сбегу на свою Поляну. Но после первого же вида возникло
желание бороться до конца.

А первым видом из пяти было метание гранаты. Я, конечно, плохо представляла
себе, как её бросать. Но за 20 метров всё же метнула - 23,5 метра. Лучшие
результаты 46 - 48 м. Затем стрельба. Как я ни сопротивлялась, а испытав сие
искусство, безумно захотелось ещё пострелять. Жаль, что патронов выдали всего
5 штук. Впервые в жизни стреляла по мишени и всё-таки выбила 29 очков
(надо было 35). Но довольна была невозможно, даже гильзы взяла с собой на
память. Стреляли из положения лежа, солдатики всё нам обстоятельно
объясняли. Патроны были настоящие.

Ну а потом начались мои любимые, вернее, знакомые виды: 500 м. кросс
и спринт 100 м. Шиповки Тию не подвели, уложилась 500 метров 1 мин.
39 сек. (лучшее время 1 мин. 22 сек. 100 метров - 15,4 сек.

В конце дня отвезли нас на Москву реку в "бассейн", так называемый.
Последний вид - плавание. В положенное время 2 мин я, конечно, не
уложилась, в основном, из-за неумения нырять. Плюхнулась животом, без
всякого продвижения вперёд. Но плыла с удовольствием, вода освежающая,
бодрящая. Правда, не взяла с собой шерстяных шмоток и немного простудилась:
на попе вскочили прыщики от сидения на земле и остывания на ветру после
бега. Но сейчас всё обошлось. Перед путешествием нельзя застужаться.

На Поляну в этот день я не успела, Зина прождала меня с бутылкой, ещё вчера
она её приносила. Но я успокаиваю себя тем, что она компаниями не обижена.
А соревнования на меня очень благотворно подействовали, мышцы хорошо
поработали, отвлеклась от всего, как будто побывала в спортивном лагере.