Мемуары Арамиса Часть 345

Глава 345

Принцесса Генриетта с грустью перебирала свои украшения, отмечая, что уже на протяжении целого месяца у неё не прибавилось в этой коллекции ничего новенького, поэтому ей крайне сложно составить подобающий гарнитур на вечерний выход к ужину.
Вздохнув, она решилась надеть жемчуга, в которых уже дважды за последний месяц появлялась перед Королём.
— Как сложна стала жизнь! — вздохнула она.
— Сударыня, к вам явился граф де Гиш и просит его принять, — доложила фрейлина Принцессы Ора де Монтале.
— Проси, — ответила принцесса со вдохом, тщетно пытаясь изобразить скуку и равнодушие.
— Мадам, это я! — воскликнул де Гиш, входя и припадая к руке принцессы.
— Вам не терпится получить взбучку от Короля за то, что вновь даёте поводы для ревности его брату? — лукаво улыбнулась Генриетта.
— Взбучка от Короля – ничто в сравнении с той взбучкой, которую мы все получили от турков, — вздохнул де Гиш. — Но, знаете ли, единственная взбучка, которая меня, действительно, расстроила бы, это взбучка от Вашего Высочества.
 — По какому праву я могла бы давать взбучку вам, граф, представителю столь знатного рода де Грамонов? — удивилась принцесса.
— По праву богини, к алтарю которой восторженный поклонник слишком долго не приносил никаких даров, — с улыбкой ответил де Гиш. — Однако, я спешу исправить свою оплошность и принести ей в дар небольшой сувенир из похода.
С этими словами де Гиш извлёк из кармана небольшую коробочку в форме сердечка, обшитую розовым бархатом.
Принцесса открыла её и увидела гарнитур, состоящий из двух небольших, но весьма изящных серёжек с бриллиантами и парный к ним перстень.
— Что скажет Принц, увидев на мне эти вещицы? — спросила Генриетта, краснея от удовольствия. — Вы заставляете его ревновать, граф!
— Это единственное, что мне остаётся, Мадам, — улыбнулся де Гиш. — Когда не имеешь причин гордиться желаемыми победами, только и остаётся, чтобы вызывать подозрения в их существовании у тех, кому эти победы были бы особенно в тягость!
— Ах, граф, вы выбрали совершенно не тот предмет для обожания, который следовало бы избрать, — с показной грустью и кокетством проговорила Генриетта. — Несколько десятков придворных дам на любой самый изысканный вкус с радостью ответили бы на ваши ухаживания, тогда как вы атакуете несчастную Принцессу, не расположенную к похождениям такого рода.
— Что ж поделать, Ваше Высочество! — вздохнул де Гиш. — Сердцу не прикажешь!
— Расскажите лучше о своих славных победах над турками, — улыбнулась Генриетта. — Уверена, что вам есть о чем поведать.
— Увы, побед было меньше, чем поражений, — с грустью ответил де Гиш. — Силы были не равны и нам пришлось в конце концов оставить крепость. Мы потеряли славного герцога де Бофора!
— Известия об этом уже дошли до двора, — с непритворной грустью сказала Генриетта. — Это был своеобразный человек, но весьма достойный, несмотря на все свои чудачества. Мне искренне жаль. — С этими словами принцесса рассеянно надела подаренный перстень на палец и подошла к зеркалу, чтобы примерить также и серьги.
— Несчастная судьба! — согласился де Гиш. — Между прочим, в этой вылазке погиб и ещё один удивительный человек и мой друг.
— В самом деле? — спросили Генриетта. — Я об этом ничего не слышала! Кто же это?
— Виконт де Бражелон, Принцесса, — ответил де Гиш. — Мне показалось, что он нарочно искал смерти, поскольку на протяжении почти вот уже более двух лет он принимал самое деятельное участие во всех вылазках и так смело ходил по крепостной стене в виду у турков, что лишь чудом не был убит. Мне казалось, что он ищет смерти. Но его Судьба, которая была к нему милостива все эти годы, в конце концов, нашла его!
— Не скорбите о нём, мой друг, — вздохнула Принцесса. — Этот несчастный юноша был убит гораздо раньше, и не там, в крепости, а здесь, в Лувре.
— Между прочим, я вспомнил, что у меня есть письмо от него для мадемуазель де Ла Вальер, — воскликнул де Гиш. — Надо непременно отнести его ей.
— Лучше порвите его и выбросьте, граф, — грустно усмехнулась Генриетта. — За эти годы, пока вы с виконтом были на войне, здесь при дворе многое изменилось. Эту особу интересуют письма лишь одного человека, с которым она видится по нескольку раз на дню, что не мешает ему писать многочисленные послания в перерывах между их свиданиями.
— Кто же эта особа? — спросил де Гиш.
— Мне кажется, вы отлично знаете имя этой особы, как и бедный виконт де Бражелон, — ответила Принцесса. — Если несчастная любовь – это болезнь, то для бедного Рауля она оказалась неизлечимой и в конце концов смертельной, хотя видит Бог, она того не стоит!
— Я вижу, вы ревнуете Короля к ней, и по этой причине строги к этой даме, — отметил де Гиш. — Я вас прекрасно понимаю, но это делает моё пребывание у ваших ног совершенно излишним, Мадам. Позвольте откланяться.
— Ступайте, граф, и найдите себе предмет более благосклонный к вашим знакам внимания, — ответила Генриетта без тени обиды. — Я хотела бы видеть в вас верного друга, но все вокруг пытаются убедить меня, что простая дружба между мужчиной и женщиной невозможна.
— И они правы, Ваше Высочество, — с поклоном ответил граф, целуя руку принцессы.
— Боже, как это скучно! — капризным тоном произнесла Генриетта. — Быть может, я полюбила бы вас, если бы вы меня разлюбили, хотя бы на время. Но я слишком уверена в ваших чувствах, так что они уже перестали меня волновать. Ступайте же, граф! Увидимся во время ужина.
— Замечательно, — ответил де Гиш. — Может быть, ещё и после ужина? Я знаю одну новую увлекательную игру. Она называется «Мост» или «Бридж». Вам понравится.
— Это всё, чему вы выучились в походе? — спросила Генриетта с томлением.
— Принцесса, я выучился бы чему угодно, хоть турецкому языку, хоть тюркской джигитовке, если бы знал, что это поможет мне развлечь Ваше Высочество после ужина!
— Ну хорошо, не опаздывайте на ужин, а там посмотрим, — ответила Генриетта и лукаво улыбнулась.
«Она снова строит из себя недотрогу, — подумал де Гиш. — Боже, как это меня заводит! Чёрт подери, надо срочно придумать какую-нибудь игру, которой подошло бы название «Мост» или мне придётся признаться во лжи. Иногда такие признания действуют на женщин даже лучше, чем умелая ложь».

(Продолжение следует)