И без теста ДНК все очевидно

– Я не буду делать тест ДНК, без него знаю, что ребенок не мой, – отрезал Филипп. – Собирай вещи и уходи к мужчине, который его заделал.

Он вышел из комнаты, от души хлопнув дверью. Лена хотела было кинуться за ним, заставить любимого выслушать ее, поверить… Она осталась на месте, понимая, что слова бесполезны.

***

Еще пару дней назад Лена не поверила бы, что Филипп может так ее бросить. Их отношения словно сошли со страниц любовного романа: пышные букеты, вереница лучших ресторанов, прогулки на яхте по реке, полет над городом на вертолете.

– Бросай работу, все равно я зарабатываю больше и обеспечу нас обоих, – предложил Филипп, и Лена согласилась.

Подписывая заявление на увольнение, начальница спросила:

– Может, подумаешь и останешься? У тебя хорошие перспективы, не стоит лишаться их и зарплаты.

– У меня будет новая карьера – жены, – улыбнулась Лена.

Она была уверена, что Филипп скоро сделает предложение, не зря намекнул, что на годовщину ее ждет кое-что особенное.

«Только малыша не хватает для счастья», – подумала Лена, обходя новую роскошную квартиру.

Судьба ее услышала, и скоро она увидела на тесте две заветные полоски.

Лена тут же побежала к Филиппу, ожидая, что он закружит ее на руках. Однако несостоявшийся жених брезгливо оглядел тест и спросил:

– Ну и чей это бастард?

– Как ты можешь говорить так о нашем ребенке? – обиделась Лена из-за его слов и того, что Филипп реагировал не как предполагалось.

– Не ври, дорогая, у меня детей быть не может. Хочешь меня в ЗАГС пузенью затолкать? Не выйдет, я не олень, чужое потомство воспитывать не стану.

– Я не изменяла, малыш твой, – твердо заявила Лена. – Вероятно, врачи ошиблись, или случилось чудо. Если не веришь, я готова сделать тест ДНК, хотя твое недоверие меня обижает.

– Мне не нужен тест, чтобы знать, что ты слаба на такое дело. Собирай вещи и уходи к папаше этого… существа.

Обида за ребенка и гнев обожгли Лену. Не успев подумать, она отвесила Филиппу пощечину. У того зло вспыхнули глаза, и он тихо рассмеялся, потирая щеку.

– Хоть ты изменщица, поднимать руку я не стану. Даю час на сборы, потом вызываю полицию.

– Это правда твой ребенок, я готова поклясться чем хочешь! – в отчаянии выкрикнула Лена.

– Я бы попросил поклясться верностью, но эту клятву ты уже нарушила, – Филипп брезгливо оглядел ее с ног до головы. – А я хотел сделать предложение и познакомить тебя с мамой. Но она приличная и справедливая женщина, такая как ты ей не понравится.

***

– Ты правда не изменяла? – поинтересовалась коллега, к которой Лена напросилась на постой.

– Совершенно точно, я Филиппа люблю больше жизни. Не представляю, почему он мне не верит.

По взгляду подруги Лена поняла, что та на стороне бывшего.

В следующие дни выяснилось, что изменщицей ее считают все совместные друзья, которых Филипп не поленился известить о причине расставания. На телефон Лены посыпались сообщения, насмешливые или откровенно ненавидящие. Сильнее всего ее ранило то, что люди писали в адрес малыша. Невинного ребенка называли словами, какие достаются не каждому преступнику.

– Как они могут писать такое о ребенке, он ни в чем не виноват! – в отчаянии простонала она.

– Ты уже решила, что будешь с ним делать? – спросила подруга, указывая на ее живот.

– Конечно, я его оставлю. Вот только не представляю, куда мне деться, с работы я уволилась, со съемной квартиры съехала…

– Может, поедешь к отцу ребенка? – спросила подруга.

– Я же сказала, что папа – Филипп, неужели даже ты мне не веришь? – поразилась Лена.

– Хотела бы поверить, но если он может быть отцом, зачем тогда он отказался от теста ДНК?

Лена и сама хотела бы это знать. Она подстерегла Филиппа рядом с домом, так как по-другому связаться с ним не смогла. Мужчина при виде ее скорчил гримасу и хотел проскочить мимо, но Лена прижалась спиной к двери подъезда, не давая войти.

– Нам надо поговорить, хочешь ты или нет, – жестко произнесла она и коснулась живота. – Я никогда тебе не изменяла и не знаю, зачем ты полощешь мое имя перед друзьями. Я докажу свою невиновность, хочу, чтобы ты согласился на тест и сходил со мной к врачу, который поставил тебе диагноз.

– К кому? Я им доверяю не больше, чем тебе, – отмахнулся Филипп.

Лене показалось, что она участвует в пьесе абсурда.

– Но ты сказал, что у тебя не может быть детей, разве не специалист это сказал?

– Я просто точно знаю, что не могу стать отцом, ведь ни у одной женщины не было ребенка от меня.

Лена выпрямилась в полный рост, сжала кулаки.

– Так ты отказался от своего ребенка и опорочил мое имя, потому что тебе кажется, будто ты не можешь иметь детей? – она выделила голосом слово «кажется». – Ты не был у врача и отказываешься от теста только из-за глупого упрямства?

– А ты все пытаешься повесить на меня чужого ребенка? Хватит, не приходи сюда больше. И без теста ДНК все очевидно.

Филипп оттолкнул ее и вошел в подъезд.

***

В следующие месяцы Лене пришлось нелегко. Подруга намекнула, что не хочет видеть в своем доме будущую маму и пора бы той отправиться к истинному отцу ребенка. Когда Лена в очередной раз напомнила, что отец Филипп, подруга рявкнула:

– Хватит, никто тебе не верит! Наверняка дружка на стороне нашла, мужики же вокруг так и вьются. Но ничего, кончилось твое время, одиночка с ребенком никому не нужна, да и красивой фигуры скоро не будет, разнесет тебя, как танкер!

Подруга выкрикнула это с такой ненавистью и завистью, что Лена поняла – оставаться в этом доме нельзя. Скоро Лена убедилась, что она осталась с бедой один на один. Сарафанное радио быстро разнесло слухи о неверности, и от «изменщицы» отвернулись все.

На накопленные деньги Лена сняла квартиру и начала искать работу. На прежнем месте начальница встретила ее категоричным:

– Прости, не могу взять обратно, ты скоро в декрет.

Лена поняла, что заклятая подруга разнесла по фирме весть о ее фиаско. Она попыталась устроиться в другие места, но везде, услышав про ребенка, моментально находили причину для отказа. Она сбивалась с ног, бегая по собеседованиям и постепенно снижая требования к зарплате.

Это время далось нелегко. Из-за своего положения Лена стала сонной, медлительной, ей хотелось заботы и покоя, а не суеты.

Только потому она решилась снова подкараулить Филиппа у дома. Чувства к бывшему у нее прошли, но осталась обида за несправедливые обвинения и ребенка, которого отец предал еще до рождения.

«Пусть Филипп считает меня изменщицей, но он обязан обеспечить малышу достойную жизнь», – решила Лена.

Филипп явился домой не один, а в компании со сногсшибательной девушкой. Глядя на нее, Лена остро ощутила, как сама изменилась за пару месяцев. Ей пришлось урезать расходы «на красоту», и лоск, на который когда-то повелся Филипп, поблек.

– Я же просил не приходить сюда! – напустился на нее бывший. – Опять будешь давить и проталкивать чужого ребенка?

– Я даю тебе шанс решить все миром, потому что мне нужна помощь, – ответила Лена.

– Не смеши меня, шанс она мне дает! А если откажусь, что ты сделаешь?

– Подам на алименты, тогда тебе не отвертеться ни от теста, ни от выплат. И что скажет твоя праведная мама, когда узнает, что ты не хочешь содержать своего ребенка?

– Мама знает эту историю и всецело тебя осуждает, у нее с такими девицами разговор короткий. А алименты я все равно платить не буду, даже если ты подкупишь все лаборатории мира. Ведь имущества у меня нет!

– Как это? – не поняла Лена.

– Я все переписал на маму, как только ты начала свои игры. На работе оформил минималку, так что за бастарда ты получишь жалкие копейки. Что? Съела, женщина?

Филипп и его спутница рассмеялись и ушли. Девушка на прощание окинула Лену презрительным взглядом.

«Радуйся, пока можешь», – мысленно обратилась она к незнакомке. – «Раз он обошелся так со мной, то и с тобой поступит».

***

Лена поняла, что рассчитывать придется только на себя. Она решилась на обман и скрыла свое положение на очередном собеседовании. Работа эта не была мечтой, но дала возможность перевести дух и подготовиться к рождению малыша.

Дочка Арина появилась на свет точно в срок, и Лена решила, что это самый красивый ребенок, непохожий на остальных младенцев. У дочки была капризная пухлая губа и сросшиеся на переносице бровки, отчего казалось, что та смотрит на мир строго и выжидающе: «Ну, чем ты меня удивишь?»

– Твой папа глупец, что отказывается от тебя, – прошептала Лена, укачивая дочь.

Лена смотрела на дочь, и внутри зарождалась ярость на Филиппа, который бросил ребенка, уперся рогом да еще хотел оставить свою дочь без помощи.

«Не хочу ждать алиментов. Неизвестно, сколько будет длиться суд, к тому же Филипп спрятал концы в воду, только чтобы обобрать Арину. Моя дочка будет страдать, а бывший с его мамой – шиковать? Я получу то, что причитается Арине», – яростно подумала Лена.

Через несколько недель после выписки она с дочкой на руках отправилась к несостоявшейся свекрови, чей адрес узнала через бывших друзей.

«Раз уж Филипп не способен взять на себя ответственность, пусть это сделает его мать. Погляжу в глаза женщине, которая воспитала такого недомужчину», – решила она.

Открывшая дверь женщина походила на «Снежную Королеву» белизной кожи и волос, а еще невероятной осанкой. Лена почувствовала себя бедной девочкой, обивающей пороги. Быстро, чтобы не передумать, она ляпнула:

– Здравствуйте, я пришла познакомить внучку с бабушкой.

Брови Софьи Ивановны изумленно взлетели, а Лена торопливо выложила ей всю историю. Лицо женщины стало сначала брезгливым, потом, когда она заглянула в кулек на руках Лены, задумчивым.

– Проходите, поговорим нормально, – внезапно велела она. – И прекратите хлюпать носом, как не стыдно!

Десять минут спустя Лена сидела за столом напротив Софьи Ивановны, пила душистый чай и по просьбе хозяйки рассказывала историю еще раз, только «без лишних эмоций и давления на жалость, пожалуйста».

– Я не изменяла Филиппу, Арина правда его дочь, поверьте, – закончила Лена.

– Я верю вам, – просто ответила Софья Ивановна.

Лена так привыкла за эти месяцы к подозрениям и обвинениям, что растерялась, получив неожиданную поддержку. Пока она ошарашенно смотрела на Софью Ивановну, та достала с полки фотоальбом и показала снимок.

Лена ахнула, с выцветшей черно-белой фотографии на нее смотрела Арина. То есть девочка чуть старше, но с теми же узнаваемыми чертами лица – капризная нижняя губа, насупленные брови.

– Это я в детстве, – пояснила Софья Ивановна.

И Лена удивилась, как она раньше не заметила сходства.

– Как только я увидела вашу дочь, сразу поняла, что сын мне соврал. Филипп поведал мне совсем другую историю, якобы вы встречались с коллегой и попытались приписать ему чужого ребенка. Только поэтому я согласилась ему помочь и разрешила переписать на меня его квартиру и машину.

– Он говорил, что вы справедливый человек. Так скажите, неужели справедливо отказываться от ребенка и лишать его нормальной жизни? – спросила Лена.

– Разумеется, нет. Я воспитывала Филиппа другим и возмущена его поступком. Я больше всего ценю справедливость и даже для родного сына не сделаю скидку. Я помогу вам, Елена, но на двух условиях. Первое, мы все-таки сделаем тест, это формальность, но так мне будет легче.

– А второе условие? – всхлипнула Лена, которая невольно расплакалась от облегчения.

– Вы пообещаете больше не плакать, особенно из-за мужчины. Женщина должна быть гордой и не показывать обидчику своих слез.

***

Довольный Филипп спешил домой, у него было много поводов для радости. Ленка с нагулянным ребенком больше не появлялась, имущество было спрятано под надежным маминым крылышком, а сама мама обещала ему какой-то сюрприз.

Настроение стало менее радостным, когда ключ отказался поворачиваться в замке. Филипп уже хотел вызвать мастера, как дверь распахнулась. На пороге стояла мама, смотрящая на него строго, как в детстве, когда он хулиганил.

– Замок не работает, – пожаловался Филипп.

– Я его поменяла, твои ключи не подходят, – ответила Софья Ивановна.

– Что за шутки, мама? – возмутился Филипп.

Толкнув дверь, он ворвался в прихожую и споткнулся о стоящую на полу сумку, рядом с которой притулился еще и чемодан.

– Я собрала твои вещи, забирай и уходи, – велела Софья Ивановна.

Хорошее настроение окончательно улетучилось, Филипп разозлился:

– Не командуй, с чего это вдруг?! Это моя квартира, хоть я и переписал ее на тебя. Я останусь здесь.

– Думаю, хозяйка будет против, – ответила Софья Ивановна, указывая ему за спину

Обернувшись, Филипп задохнулся от возмущения:

– Ты что тут делаешь?!

– Я живу тут вместе с дочерью, – спокойно объяснила Лена. – Твоя мама отписала квартиру мне и своей внучке. И я действительно не хочу тебя тут видеть, убирайся немедленно!

Филипп подумал, что это кошмар, и сейчас он проснется. Но окружающая обстановка не исчезала, а женщины смотрели на него непреклонно, как судьи на подсудимого.

– Ты не имела права отдавать квартиру этой… – напустился он на мать. – Ты должна быть на моей стороне!

– Я на стороне справедливости, Филипп, – ответила Софья Ивановна непоколебимо, но с грустью. – А по справедливости отец должен заботиться о ребенке. Если этого не сделал ты, сделаю я, ведь твой поступок – это огрехи моего воспитания.

– Вам, бабам, нельзя верить, все вы предательницы, только и думаете, как залезть в чужой кошелек! – закричал Филипп.

Лена отшатнулась, испуганная его порывом, но Софья Ивановна не потеряла присутствия духа. Она распахнула дверь, выставила вещи сына на площадку и велела:

– Довольно драм, уходи!

– Я уйду, но ты меня больше не увидишь! – пригрозил Филипп. – Живи с этой приблудной кошкой, раз ты ее выбрала.

Когда за Филиппом закрылась дверь, Софья Ивановна прижалась к стене, прикрыв глаза. В ней будто что-то надломилось.

«А ведь она только что потеряла сына», – подумала Лена.

Она, не думая, обняла женщину и произнесла:

– Мне так жаль, это моя вина.

Софья Ивановна отстранила Лену и посмотрела ей в лицо строго, но вместе с тем с теплотой.

– Не берите на себя чужие грехи, Елена, – велела она. – Каждый сам кузнец своей судьбы, Филипп получил, что заслужил.

***

Больше Лена и Арина не видели Филиппа, зато рядом с ними всегда была Софья Ивановна – любящая бабушка и поддерживающая подруга.

Когда Лена встретила будущего мужа, она боялась, что Софья Ивановна воспримет его в штыки. Но та отнеслась к их роману благосклонно.

– Не жить же вам монахиней до старости! Я рада за вас и надеюсь, что останусь частью вашей семьи.

– Иначе и быть не может, – пообещала Лена. – Единственное, за что я благодарна Филиппу, это за встречу с вами. Вы – наш с Ариной талисман.