Про ежа, крокодила и черепаху

Жарило. Жарило так, что лечь на раскалённую солнцем гальку – отшлифованные зимними штормами камешки – можно было только сразу выйдя из моря. Да и то, неподалёку от уреза воды. Камни ненадолго охлаждались, а потом кожа привыкала, адаптировалась. Какое-то время можно было находиться на этой сковороде, но вскоре снова требовалось окунуться. Сбить с себя зашкаливающую температуру. Впрочем, море помогало мало – оно тоже было горячим. Август, самый пик.

Стайкой разнополых подростков, они с утра, сговорившись заранее, уходили на пляжи. На целый день. Ныряли, бесились в воде, валялись на берегу, играя в карты. Изредка кто-то уходил ненадолго, сразиться в партию-другую тенниса. Лето. Детство. Свобода. Счастье. Вечером той же компанией уходили домой.

Выбравшись из воды, он рухнул ничком на камни. Сложил руки перед собой, скрепив пальцы в замок, и уткнулся в ладони лицом. Нагретая галька, едва касающаяся губ, приятно их солонила. Высыхающую спину тут же начало припекать.

Он лежал, а в голове лениво плавало безмыслие. Слишком жарко для того, чтобы думать о чём-то. Фоном доносился гвалт, смех, негромкий плеск прибоя. Изредка проходил по пляжу рядом сезонный торговец: «Ры-ыыыба, пи-ииииво, пахлава медо-оооовая». Убаюкивало.

Зашуршали камни. Кто-то облил его водой. «Приятно»: - подумалось ему. Обычно в таких случаях полагалось истошно орать. Не заорал, лишь блаженно вздохнул. Кто-то завалился рядом с ним.

- Спишь, что ли? – голос он узнал. Разочаровался слегка. Нет, не Девочка Его Мечты. Много позже он осознал, что в том возрасте любая девочка априори была Мечтой.
- Не-еэээ, - промычал он, не поднимая головы. – Так…
- А хочешь, покажу, как ёжики дышат!?
- Ну, покажи, - сказал он сонно.

К нему придвинулись. Мокрая ткань купальника слегка коснулась кожи. Плечо защекотала прядь длинных волос. Ухом он ощутил прохладный кончик носа:
- Мфмфмффмфмфмфмф… Мфмфмффмфмфмфмф… Мфмфмффмфмфмфмф… Мфмф… - тихо задышали ему в ухо.

Даже через много лет он понимал, что в этом не было никакого эротического подтекста. Девичья шалость, не более. Внезапная прихоть. Но! Не имея подтекста, тут же случился контекст. Земная твердь перестала быть твердью. А хуже всего, то, что по сути случился конфуз – рядом резвились друзья-приятели. А уж они-то…

- А хочешь, - глухо сказал он. – Я покажу, как ползают крокодилы?
- Крокодилы? – громкий смех. – Давай!

Подняв голову и освободив руки, он, загребая гальку снизу вверх и извиваясь всем телом, начал сползать к морю ногами вперед. Всё так же ничком. На его счастье, до воды было буквально метр-два. Погрузившись по ноздри, он фыркнул, образуя пузырьки воздуха. Посмотрел на берег: отчётливый след в развороченных камешках. И длинная борозда ровно посредине. На его беду, в заинтересованной происходящим компании присутствовал юный натуралист. Любитель воскресной «В мире животных» с Николаем Дроздовым.

- Крокодил?  - сказал юный натуралист. – Черепаха выбралась на берег и отложила яйца!
- «Отложила, ага… - подумал он, отплыв на глубину и ныряя в поисках прохладного течения.  – С собой забрала!»

Компания на берегу дружно заржала.