Зеркало

       Плач в душе Романа не прекращался пока он шёл по ночной набережной, опустив голову, не замечая ничего вокруг. Он направлялся к мосту, не имея никакого понятия, зачем туда направляется. Пытаясь привыкнуть к мраку своего внутреннего мира, потонув, казалось бы, навсегда, в своих думах, его взор не уловил тот момент, как дождь, решив, что уже как бы пора, не спеша начал превращаться в снег. Роман обратил на это внимание только тогда, когда уже был на мосту. Облокотясь на перила моста локтями, и скрестив пальцы рук, он начал наблюдать как, снежные хлопья, непонятно с какой стати, начали опускаться с темного неба.  Какие-то из них, выполняя воздушный танец, тонули в воде, или приземлялись на тротуар, а некоторые решили расположиться на его голове, плечах, руках. Сейчас он был бы не против, так же бесшумно погрузится в воду, и остаться на дне. Но бесшумно не выйдет, хотя сейчас практически никого и нет, никто и не заметит. Но это лишь неприятный психологический период, успокаивал он себя, которому рано или поздно придёт конец. Да и всё-таки  есть положительные стороны, как заметил несколько минут назад один его товарищ «по крайней мере, она будет счастлива». Да, будет. Может быть, и будет.
     Какой-то мужик появился за спиной Романа, и слева в двух-трёх метров от него встал в точно такой же позе, облокотясь на перила, и скрестив пальцы. Роман не взглянул на этого человека, он прекрасно понимал кто это, он его почувствовал.
- Даже не удивишься нашей встречи? – первым нарушил минутное молчание мужик.
- Мне сейчас не до удивлений. Голова другим забита, сам ведь знаешь – сказал Роман, так и не смотря в его сторону.
Мужик промолчал в ответ.
- Так же ты в курсе, что я не спрыгну отсюда, так как не вижу в этом смысла, на данный момент. - прервал молчание Роман.
- Да, я знаю, что не прыгнешь, по крайней мере, сегодня.  Я ведь здесь.
- Так зачем же ты пришёл сюда? Сказать, что всё будет хорошо? Не утруждайся, ради Бога, я и так это знаю.
- Нет, не будет. И по этой причине прыгать собираюсь я, сейчас я вижу смысл. А успокаивать, что всё будет хорошо должен ты меня, а не наоборот. Но ты не сможешь сказать что-то жизни утверждающее, мозгов ещё мало. Только не обижайся.
- Всё нормально, с высоты лет, оно виднее, наверное. И ты только сегодня к этому пришёл?
- Нет, уже более двадцати лет.
- Почему же так долго тянул?
- Тогда думал, что может, ошибаюсь, может, это всё поломанная психика вытворяет со мной. Но нет никакой ошибки.
- Не уверен, хочу ли я знать, как я дошёл до этого.
- Не обманывай себя, всё ты знаешь. По крайней мере, с чего всё начиналось.
- Ты хочешь сказать, что впереди ничего нового?
- Есть, только счастья это не приумножит. Хотя ты будешь думать иначе. Но в нас его нет, к сожалению.
- Почему?
- Хороший вопрос, но на него нет ответа. Нам вырезали его, а зачем, я так и не смог выяснить за годы.
- Кстати, сколько тебе сейчас?
- Пятьдесят три.
- Получается, через тридцать лет всё? Приехали?
- Скорее приплыли – сказал мужик, улыбаясь, указывая на реку протекающую снизу.
- Что-то быстро мы поднимаем руки?
- Потому что не интересно больше. Нам уже не за что держаться.
- Дружба?
- Общие интересы, и не более того. Они уплывут, уплывёт и дружба.
- Увлечения?
- Они тебя не спасут от сильного течения, хотя ты будешь цепляться намертво. Но в конечном итоге, окажешься там, откуда прибыл.  Я сейчас тому свидетель.
- А она? Она никогда не вернётся, значит?
- Вернётся, только тебе уже будет всё равно на тот момент.
- Нет!! Не верю!!
- Лучше поверь, мне нет смысла обманывать. Мозги уже будут не те, поскольку будут напичканы слишком много чем, от чего восприятие всего  поменяется лет через семь. И ты начнёшь задаваться вопросом, а на самом деле хочу ли я всего этого?
- И что же, неужели не хочу?
- Сложно сказать. Оно вроде как желание и есть, а вроде его и нет.
- Не понимаю.
- Как бы это сказать. Если сильно задуматься - одиночество оно ведь довольно красиво, но временами хочется выбежать за его пределы. Только вот там другие существа живут, которые тебе не очень-то обрадуются, и ты тоже рад не будешь им. Поэтому ты продолжаешь находиться там, где тебе всё понятно. Пускай временами ты и тянешься к ножу, но в целом ты доволен. А там ты не знаешь как себя вести. Точнее знаешь, но не можешь, ибо не так устроен.  Поэтому и возникает вопрос, а надо ли? Не знаю, понятно ли я объяснил.
- Не очень, честно говоря.
- Говорю же – сложно.
- Она сама пришла?
- Да. А у меня только одно желание – поскорее её вышвырнуть.
- Что же ты ей сказал?
- Что мне 31 год, и что пусть найдёт себе того у кого ещё спина разгибается.   
- Я буду чувствовать себя старым?
- Нет. Просто когда годами копаешься в самом себе, и пытаешься понять, что вообще происходит, постепенно начинают седеть мысли.
- Что же она?
- Уверяла, что спасёт меня, бросив спасательный круг. А я ей в ответ, что мол спасать уже некого, после того как в прошлый раз она бросила мне кирпич. Трупам не помогают, их только вспоминают добрым словом, если есть, конечно, чего доброго вспомнить. На орал на неё сильно, в общем, за что мне стыдно до сих пор. Она ведь не виновата, что уже играет за другую команду. Когда в слезах уходила, напоследок сказал, что, мол, всё я один, это моё дело, а ты и думать забудь.
- Что с ней будет потом?
- Всё хорошо, ну относительно. Вспоминает ли сейчас хоть изредка – неизвестно.
- Значит, я не найду эту главную часть, без которой картина будет выглядеть не полной?
- Этой части и не было никогда, лишь в нашем воображении она присутствовала.
- Что ж, слишком быстро погаснет солнце…
- Да, но так не у всех. У дурака, например, и в пятьдесят всё прекрасно, ибо всё проще. Он ни о чём не думает, а просто творит всякую херню. Ляпнул тупость, и никакого стыда, ему ещё и весело от этого.
- То есть они, которые Живут, все дураки?
- Нет, конечно. Но многовато, мы и сами были бы такими же дураками, возможно.
- Во мне начинает рождаться желание спрыгнуть вместе с тобой, спасибо тебе.
- Извини, это всё-таки мой последний разговор на этой планете, поэтому говорю, не думая, а нужно ли вообще говорить то или иное.
- Может, я всё-таки ещё найду выход.
- Нет, природу свою не перехитришь. Всё будет так же. Ты не сможешь жить иначе.
- Что же делать? Не прыгать же, в самом деле?
- Это только тебе решать. Сейчас, или через тридцать лет. Хотя мы настолько никчёмны, что, кажется, даже в самом этом поступке никакого смысла нет.
- Я не хочу терять свет.
- Нельзя потерять то, чем никогда и не обладал.
- А вот тут ты не прав. Я чувствую, значит обладаю.
- Хорошо, давай так – было утеряно. Но мне кажется, оно было бы утеряно в любом случае.
- Есть же люди, которые не теряют всю жизнь.
- Есть, но я про нас сейчас, а мы не из той категории. Мы находим, вроде бы навсегда, а потом всё выветривается куда-то. А мы, почему-то, только этому и рады. А на чём собственно крепится эта радость, непонятно.
- Об этом ещё Базаров у Тургенева говорил «вот мы с тобой попали в женское общество, и это было нам приятно. Но бросить подобное общество – всё равно, что в жаркий день холодной водой окатиться».
- Да, что максимально не логично. Но мы по-настоящему рады этому. Хотя если так разобраться ливень не может радовать, как и этот снег.
Роман только сейчас решил повернуть голову влево, всё-таки взглянуть на своё тело покрытое ржавчиной времени. Не всё так уж и плохо, подумал он про себя. Только вот сильно пугают потухшие глаза, в них ничего нет. А с такими глазами никуда не доедешь, разобьёшься.
- Я всё-таки считаю, что где-то была допущена ошибка.
- Ошибка было только в самообмане. Мы смотрим на других, и убеждаем себя, что мы точно такие же, просто нас не подключили ещё к этому механизму всеобщей радости. Но вот-вот подключат, ещё немного. А потом выясняется, что никакого механизма-то нет, во всяком случае, в нашем пространстве. И ты ходишь как потерянный, всё теряет смысл. Остаётся только вот опираться на перила этого моста.
- Мы ведь и не хотим подключаться к этому механизму. Так чего же мы хотим?
- Вот это главный вопрос. Зачем мы вообще здесь нужны? Если я страдаю, и возможно даже приношу кому-то этим пользу, то мне-то что с этого?
- Ну вот, отлично. Эгоизм взлетел до небес.
- Нет, ты не понял. Надо же что-то получать, игра в одни ворота невыносима, скучна, это меня не устраивает. Но суть в том, что дать-то им нечего, даже если они сильно хотели бы что-то дать.  Нужно сначала самому понять, что ты хочешь получать, а я так и не понял. Может нам кто-то это объяснит там, за дверью.
- А если за дверью никого нет?
- Не посмотришь – не узнаешь. А что мы теряем? Мы только освобождаем себя.
- Холодно, наверное, будет.
- Нам-то? Вряд ли. Мозг давно приспособился к данному состоянию, так что мы только окунёмся в естественную среду обитания, не более того.
- Обитания никакого не будет, мы исчезнем.
- А нас и не было никогда, раз уж на то пошло. Мы разве что-то сделали? Я за тебя отвечу – нет, мы, безусловно, пытались, но ни к чему не пришли.
- Ладно, хватит болтать, бесполезно это.
- Верно, пора навстречу к долгожданному успокоению. Во всяком случае, мне, а ты иди. А через тридцать лет приходи сюда. Да что мне говорить, конечно, придёшь, финал не может быть другим.
Парень исчез так же быстро, как и появился мужик у него за спиной.
Человек, отдыхающий на набережной, сквозь падающий снег, видел, как с моста полетела в воду человеческая фигура.  И как ему показалось издалека, этот человек улыбался.
 

15 июня 2024г.