Родная душа Глава 5

На следующий день  с утра поехал больницу. В отделении травматологи мне сказали, что Ира в реанимации. Оттуда вышел врач, я кинулся к нему:
 
--Что скажете, доктор?

Он подумал и осторожно, кратко сказал:

--Вашу жену готовим к транспортировке в республиканскую специализированную клинику. Необходимо эндопротезирование  6 и 7 позвонков. Кроме того, у пострадавшей повреждён спинной мозг, начинается его отёк… Мы не в состоянии ничего сделать, такие операции и лечение проводятся только в центре.


--Я могу её увидеть?

--Простите, это исключено. Она в тяжёлом состоянии. А в реанимацию никто не допускается. Вы, конечно же, в курсе.
 
--Но когда я смогу увидеть её?,- с отчаянием  задал вопрос.

Он пожал плечами:

-- Не могу сказать. Скорее всего через месяц  после операции…

О случившемся ещё вчера родителям позвонил Гошка, и они тоже примчались, кинулись к врачу, но он сказал им ещё меньше, чем мне. Тёща рыдала. Лицо у неё было опухшее от слёз. Тесть наоборот был бледен.

--Мне можно сопровождать дочь?- Это были первые слова, которые он произнёс.

--Да, конечно.

--Я успею собрать необходимое для неё и себя?

 -Безусловно. Санитарный вертолёт заказан на 16 часов. Сейчас только 11.

На работу я не поехал, позвонил редактору. Он дал добро. А мне мир казался темным, не реальным. Зашёл в магазин, взял бутылку водки. Не помогла. Сидел как чумовой на диване, сам себе не рад. Была среда, через два дня выходные. Что я буду делать? Выть на Луну ?

Напрягся и вспомнил о своём маленьком ангеле. Я её не видел уже больше трёх месяцев. Может, она поможет отвлечься? Может, это не будет считаться великим грехом?

…Только захлопнул за собой  дверь, как увидел Сенечку, сидящую на диване в окружении подушек. Рядом сидел плюшевый Мишка, лежали погремушки в образе птичек, зайчиков, цветов. С души словно свалился большой камень. Пусть не навсегда, пусть на короткое время, но я глубоко вдохнул воздух и расслабился.
Катя обняла меня и сказала:

 --Мы ждали тебя. Пойду на кухню ,а ты знакомься с дочкой.

Я подошел к малышке, протянул к ней руки и она…улыбнувшись, пошла ко мне. Удивительно. Наверное, наша общая кровь говорила даже в таком крошечном тельце.
Впрочем, за время, что мы не виделись, она приобрела некую четкость черт, стал виден чистый серый цвет больших глаз. Виднее стала ямочка на подбородке. Чуть отстранившись, она внимательно смотрела на меня, а я таял, как сливочное масло на сковороде. Вспыхнули чувства невероятной силы, оживившие меня.

---Ты надолго к нам?- Крикнула  из кухни Катя.

--На целый день и еще  полдня…

Малышка услышала голос мамы и протянула ручонку в сторону кухни.

…Однако скрыть свою   растерянность не смог, и Катя спросила:

-- У тебя что-то случилось?

 Я рассказал ей всё.

Она расстроилась, но сдерживаясь, пыталась успокоить, ободрить меня. Я принимал её искреннее сочувствие, но комок в груди не таял, хотя мой ангел отвлекал от тяжких мыслей.

Полтора дня пролетели незаметно. Я спускал Есению с рук только для кормления и сна. Незадолго до отъезда сходил в магазин, затоварился по полной продуктами. Катя ахнула, встретив меня с пакетами, которых не было только в зубах.

--Олежек, ну зачем ты так потратился? Нам хватает тех денег, которые ты присылаешь, плюс тех, что мне платит государство. Да, я ещё подрабатываю дистанционно, когда у редакции запарка. А она часто бывает, вот они и привезли мой рабочий компьютер прямо на дом . А тебе деньги сейчас нужнее. Жену из больницы выпишут, знаешь, сколько понадобится для реабилитации?

-- Не волнуйся, разберусь.

А сам не хотел думать о беде, свалившейся  на голову. Только дочь и спасала. Мы с ней играли, ходили в парк, я кормил её с бутылочки: маминого молока восьмимесячной дочке уже не хватало. И я почувствовал, что она тянется ко мне, идет даже с маминых рук. Катюша, смотрю, заревновала малышку.

Но пришло время расставаться. Это были нелёгкие минуты. Мне казалось, что моей малышке так же не хочется отпускать меня. Но другого выхода не было…

…В этот раз ко мне в купе подсадили пожилого мужчину лет шестидесяти. Ещё крепкий, с окладистой бородой, лицом, побитым оспой, и с хитринкой в глазах, густым басом пророкотал:

--Будь здоров, сосед. Кузьмичом меня кличут.

Я тоже представился. И на этот раз даже не расстроился, что у меня сосед появился: запутался в своих проблемах и мыслях. Надо было отвлечься. К тому же понял, что давление подскочило и нужно поставить его на место. Врачи говорят, что спиртного при гипертонии ни-ни. Но я-то знал многих,  кто таким образом лечился!. А что выставит дед бутылку - не сомневался.

И не ошибся, он стал доставать припасы. Я тоже внёс свою лепту: Катя на дорогу сообразила мне пару контейнеров с горячим, что уже остыло, колбаску, соленые огурчики.

Накрыв стол, дед хитро посмотрел на меня:

-- Не думаешь, что чего-то не хватает?

Я ухмыльнулся и промолчал.

Тогда он вытащил бутылку «Столичной» и торжественно водрузил её на стол, раздвинув продукты.

В общем, душевно посидели. Я, правда, о себе не распространялся. Сказал только, что с женой беда. А он всю подноготную рассказал. И как лесником тридцать лет проработал, как с браконьерами воевал, с женой разборки по молодости устраивал, двух дочерей вырастили, внуков дождались, вот теперь в гости к ним едет.

Я слушал его и смотрел, как мимо пробегают деревья, росшие прямо вдоль железнодорожного полотна, как мелькают небольшие селения  вдали, маленькие станции, на которых наш скоростной Тальго не останавливался.

Не заметил , как дед замолчал и тихо уснул, не раздевшись, прямо поверх одеяла. Глядя на него, стал клевать носом и я. Впереди меня ждал трудный день…

                Продолжение следует…